В дальнем конце коридора хлопнула дверь. Повернув голову, я увидел женщину в синем халате и резиновых перчатках. Она только что выкатила из подсобки тележку с вёдрами, швабрами и моющими принадлежностями. Очевидно, собиралась заняться уборкой номеров.
Отлично! Это как раз то, что мне нужно!
Я быстро двинулся по коридору. Женщина передвинула тележку и достала связку ключей, чтобы отпереть первый номер.
— Прошу прощения! — я помахал ей рукой, изобразив приветливую и слегка смущённую улыбку.
При этом потянулся к её сознанию.
— Да? — отозвалась женщина, когда я приблизился. — Что случилось?
Небольшое воздействие на центры доверия. Активировать сочувствие и желание помочь. А для верности — ещё и симпатию к милому и слегка растерянному молодому человеку.
Женщина улыбнулась в ответ.
— Видите ли, мне так неловко, — заговорил я, продолжая воздействовать на неё. — Вышел из номера и захлопнул дверь, не взяв ключ. Не могли бы вы одолжить на минутку свой? Я мигом — туда и обратно, сразу же верну.
— О, конечно, — моя собеседница сняла с пояса связку. — В какой вы комнате?
— Тридцать восьмая.
Уборщица отстегнула один из ключей с пластмассовой биркой и протянула мне. Ни тени сомнения.
— Вот, держите. Я буду здесь, — она показала на дверь, перед которой стояла.
— Большое спасибо! — улыбнулся я. — Сейчас принесу назад.
— Да не торопитесь.
И она принялась отпирать номер.
Я поспешил обратно. Благодаря ковровой дорожке мои шаги не были слышны. Так что я подкрался к номеру «38», не привлекая лишнего внимания. За дверью всё так же бубнил телевизор.
Осторожно вставив ключ в скважину, я повернул его, нажал ручку и ворвался в номер.
Один мужчина лежал на кровати, другой сидел в кресле — смотрел телевизор. Когда дверь распахнулась, он вскочил, выхватывая из-за пояса пистолет. Неплохая реакция, надо отдать ему должное.
Мы застыли друг напротив друга. Ствол был направлен мне в живот.
Я покачал головой.
— Слишком много шума.
И добавил силу убеждения.
Второй мужик, лежавший на кровати, приподнялся на локте и пялился на нас в полном недоумении. Именно в нём ощущалась поставленная мной психометка. И ни малейшего намёка на ранение. Похоже, кто-то очень качественно его регенерировал. А главное — на удивление, быстро. Мой противник был в отменной физической форме и явно не спешил умирать.
— Если что, пристрели его, — велел тот, который держал меня на мушке.
Затем сделал шаг к кровати, не спуская с меня глаз. Протянул напарнику пистолет и вытащил из кармана нож.
— Вот так лучше, — кивнул я одобрительно.
И активировал психометку.
Глава 26
Кривонос тут же сделал два точных выстрела — в голову и сердце своего напарника. Несмотря на отсутствие глушителя, раздались почти бесшумные хлопки. Значит, глушитель интегрированный.
Агент с боевым ножом рухнул на пол, забрызгав ковёр кровью и мозгами.
Вот кто бы повёлся на мою речь про шум от выстрелов? Только человек, находящийся во власти анимансера.
Убедившись, что один из противников мёртв, и от него больше не распространяются эмпатические волны, я переключил внимание на второго.
Отдал приказ расслабить пальцы.
Уронить пистолет.
Кривонос подчинился, и я почти уверовал в свою победу, но внезапно противник взял себя в руки и отбил атаку! Выставил ментальную защиту и на несколько драгоценных секунд сумел от меня отгородиться.
Придётся влить больше пси.
Агент вскочил с кровати и двинулся в мою сторону, подняв сжатые кулаки к лицу. Классическая боксёрская стойка.
Я атаковал сразу на двух планах — физическом и ментальном. Всплеск апатии, страха, нежелание драться. И прямой удар в челюсть…
От которого Александр Кривонос легко уклонился.
Потому что был хорошо подготовлен.
И работал на рефлексах.
Встречный удар кулаком мог бы проломить мне рёбра, но выставленный скользящий блок отвёл руку противника. Апперкот справа подбросил голову Кривоноса вверх, а вот удар локтем встретил блок. Сам я чуть не напоролся на колено.
Паническая атака!
Кривонос отшатнулся, разрывая дистанцию. Я шагнул вперёд, и дверь за моей спиной автоматически закрылась. Чистое везение, что никто из обитателей пансионата не проходил мимо нас по коридору.
Враг посмотрел на меня с опаской. И смятением. В его голове боролись паника и выработанная годами сила воли.
Я усилил ментальное давление, накрывая противника первобытным ужасом. И тут же влепил ему двоечку в корпус. Первый удар ушёл в блок, второй достиг цели. Но Кривонос даже не поморщился. И тогда я использовал для усиления своих атак психометку. Глаза агента расширились, он нелепо взмахнул руками, и тут же получил хук слева, от которого зашатался и поплыл. Прямой в челюсть отправил товарища в нокаут.
Несколько секунд я простоял, впитывая эмоциональный фон пансионата.
Всплесков активности не наблюдалось.
Психометка перевелась в спящий режим.
Шагнув к упавшему на ковёр преследователю, я провёл небольшую манипуляцию с его разумом. Заставил лежать и не просыпаться. Сковал липким кошмаром, из которого нет выхода. Установил максимальный контакт с паразитом и погрузился глубже. Я не мог читать мысли поверженного врага, но, сосредоточившись, попробовал вычислить его намерения.
Кривонос был изумлён.
Он явно не ожидал встретить меня на пороге своего номера.
И… мне показалось, или в бессознательном состоянии у него теряется мотивация? Верный признак стороннего вмешательства.
Влив в одну из своих техник больше энергии, я начал ощупывать подсознательное ядро личности и вскоре засёк внедрённую оболочку. Александра запрограммировали. Оболочка была выстроена грубо, но эффективно. Личность носителя упаковали в кокон, поверх которого создали ложную личность с навязанными мотивами и воспоминаниями.
Знакомый почерк.
Проявляющие ко мне нездоровый интерес явно не новички в подобных вещах. Опытные и чрезвычайно опасные менталисты.
Психометка продолжала работать. Она связывала меня с Кривоносом подобно беспроводной связи.
Вливая в технику больше пси, я мог добиться лучшей информативности. И даже узнать о составе группы, которая за мной охотилась на протяжении нескольких недель.
Все эти люди жили здесь, в пансионате.
Размах впечатлял.
Агенты, съехавшиеся в Москву из разных уголков страны. По путёвкам от своих профсоюзов, как положено. Шестеро, все с боевым опытом. Советские граждане. Если предположить, что за мной охотится ЦРУ или другая западная спецслужба, получается полная ерунда. Ни одного подготовленного спеца? Сплошные десантники, в разумы которых внедрены ложные личности?
Мне нужно больше информации.
Чу, помоги затащить его в мир духов.
А мы разве так делаем?
Теперь — да.
На самом деле, я уже проворачивал нечто подобное в прошлой жизни. Когда отсутствие телепатического дара мешает допросу, приходится быть изобретательным. Человеку в мире духов очень некомфортно без специфической подготовки и понимания, куда он попал. Это выглядит как бредовый фантазм и вполне может пошатнуть психику, но я не собираюсь ломать несчастного Александра Кривоноса. Допрос нужно устроить оболочке, вымышленной и внедрённой менталистами личности. Разрушив оболочку, я вытолкну его сознание в реальный мир.
Раньше я мог затащить в подпространство кого угодно.
Но сейчас мне требуется помощь фамильяра.
Закрыв входную дверь на ключ, я вернулся к зацикленному на своём кошмаре агенту. Уселся в кресло на почтительном расстоянии от Кривоноса и лежащего рядом мертвеца. Закрыл глаза, вызвал Чупакабру и ухватился за психометку. Паразита пришлось подкормить энергией.
В верхние слои подпространства я затянул свою жертву без особого труда. Здесь плавало много всякой дряни, но Чу помог мне отгородиться от астральных тварей барьером и создать обособленный карман.
Оболочка в этой реальности не выглядела человеком.
Скорее, медуза. Аморфная субстанция, усеянная длинными полупрозрачными отростками. Изменчивая, пульсирующая, время от времени морфирующая в мерцающую белёсую сферу. Иллюзия личности, созданная для обмана носителя и окружающих. Я не сомневаюсь, что Кривонос помнит свою фамилию, имя, профессию. Сохраняет образы из детства. Чего там, вся жизнь интегрирована в эту оболочку! Просто на каком-то определённом этапе агент поехал не туда, поговорил не с теми людьми, получил новые убеждения и цели. Уверовал, что выполняет важную миссию — следит за мной. Решил, что ему это поручили, так как больше некому, и всё, что сейчас происходит — как минимум, идёт во благо человечеству.
Наплести своей жертве менталист может что угодно.
В этом — суть программирования.
Исполнитель искренне верит в правильность своих поступков, даже если требуется кого-то убить, зажарить и съесть. Потому что решения принимает интегрированная оболочка, которая распадается сразу после выполнения миссии.
Анимансеры тоже умеют программировать людей.
Я занимался подобными вещами, когда велись игры против американских и британских спецслужб. Так мы получали в своё распоряжение двойных агентов, наносящих урон противнику, даже не подозревая об этом. Но гражданских мы не трогали. У нас с учителем это было… ну, негласное правило, что ли. Кодекс чести.
А здесь — трогают.
Не знаю, кто за всем этим стоит, но им удалось меня разозлить.
Чтобы взломать оболочку, я применил одну из забытых техник, именуемую Ледорубом. Технику усилил Чупакабра, а вот пси потребовался целый вагон.
Когда светящийся клин вошёл в «медузу», расшвыривая ошмётки ложных воспоминаний, я тут же начал считывать базу. Вымышленное ядро, описывающее цели, задачи и важные установки. Тех, с кем придётся взаимодействовать. Явки, пароли, тайные связи. Всё, что потребуется для оперативной работы.
Чем глубже я изучал вопрос, тем меньше мне всё это нравилось.