А в ОКБ у Челомея 30 марта 1963 г. начали проектировать еще одну ракету, УР-100. Предназначалась она для системы ПРО «Таран». Тут Челомей перешел дорогу конструкторам систем ПРО Г. В. Кисунько и П. Д. Грушину. Челомей полагал, что сверхмощная боевая часть УР-100 в 10 мегатонн, взорванная на траектории полета ракет противника, способна их уничтожить. Кисунько так иронизировал над проектом «Таран»: чтобы это произошло, надо заставить противника запускать ракеты в требуемом для нас направлении!
Первое испытание Р-36 прошло 28 сентября 1963 г. и было неудачным. В серии из десяти первых пусков семь оказались неудачными.
4 ноября 1963 г. начали летные испытания УР-200. Во время предстартовых испытаний произошел конфликт между В. Н. Челомеем и главным конструктором систем управления ракетами Н. А. Пилюгиным. Были включены рулевые машины, и они без всяких команд извне стали раскачивать камеры. Ракета сначала вздрагивала, а потом колебательные процессы стали нарастать. Пришлось прекратить испытания. Наблюдавший все это Челомей высказался очень резко. Он обвинил Пилюгина в том, что тот умышленно применил такие характеристики систем управления, чтобы на ракете появились автоколебания, и за это Пилюгина надо арестовать. Пилюгин заявил, что он больше не будет работать с Челомеем.
Пилюгин обязан был подчиняться партийной и государственной дисциплине. Для Челомея его НИИ авиационных приборов еще будет выполнять правительственные задания. Но фраза, брошенная в сердцах Челомеем, в сталинские времена могла закончиться арестом. И хоть были хрущевские времена, Пилюгин простить Челомея не смог.
Закончили испытания УР-200 20 октября 1964 г., вскоре после октябрьского пленума, сместившего Хрущева. В ноябре у ОКБ-52 отобрали завод имени Лавочкина. Новая власть не жаловала фаворитов Хрущева. На вооружение УР-200 так и не была принята. Все проекты Челомея в этот период были подвергнуты ревизии. Все, кроме УР-200, остались на финансировании. В 1965 г. ОКБ-52 было переведено из Министерства авиационной промышленности в Министерство общего машиностроения и получает новое название – ЦКБМ.
Испытания Р-36 были завершены в мае 1966 г. 5 ноября 1966 г. ракетный полк, вооруженный Р-36, встал на боевое дежурство в Красноярском крае.
Весной 1965 г. все-таки начались испытания УР-100. Конечно, не в качестве противоракеты, а ракеты легкого класса. Челомей был ученым и инженером и быстро понял ошибочность своих взглядов на ПРО. Испытания УР-100 прошли с 19 апреля 1965 г. по 27 октября 1966 г. Ракета была принята на вооружение 21 июля 1967 г. Ее дальность с легкой головной частью оказалась 10 600 км.
ОКБ-52 постаралось на славу. Впервые жидкотопливную ракету сразу заправили и заключили в специальный контейнер, наполненный инертными газами. Это намного ускорило установку ракеты в шахту, повысило боеготовность, облегчило регламентные работы. УР-100 оказалась настолько дешевой и технологичной в производстве, что мы стали догонять США по количеству МБР.
И хоть в 1960-х гг. В. Н. Челомей много и упорно занимается космическими проектами, работа над баллистическими и крылатыми ракетами не прекращается. Модифицируются УР-100. Появляются УР-100М, УР-100Н. Интенсивно проектировались крылатые ракеты морского базирования П-70 «Аметист», П-25, П-120 «Малахит», П-500 «Базальт», П-700 «Гранит». Из этого ряда только комплекс П-25 не был принят на вооружение по не зависящим от Челомея причинам.
Противокорабельная ракета П-70 «Аметист» с подводным стартом задумана была еще в 1959 г., а вот на вооружение флота она попала в 1970 г. Это была твердотопливная ракета. Ракеты ставили на вооружение атомных подводных лодок проекта 670А. В. Н. Челомей оказался первым в мире конструктором, разработавшим крылатую ракету с подводным стартом. Дальность ее была 80 км.
ПКР П-500 «Базальт» поступила на вооружение флота в 1975 г. на замену ракет П-6 для атомных подводных лодок проекта 675. С 1977 г. они стали поступать и на вооружение авианесущих крейсеров.
Тяга к универсализации у Владимира Николаевича Челомея была просто невероятная. В 1969 г. он решил сделать крылатую ракету, которой было все равно откуда стартовать – из-под воды или «насухо». И сделал. ПКР П-700 «Гранит» все равно куда загружать: на АПЛ или на ракетный крейсер. Однако на вооружение флота «Гранит» попал в 1983 г.
Челомей попытался сделать еще одну противокорабельную универсальную ракету «Метеор-М». Работа была начата в 1976 г. Испытания ракеты проходили неудачно, и работы были прекращены.
Твердотопливные ракеты
Направления развития стратегических наступательных вооружений в СССР и США были различны. Если у нас начиная с 1960-х гг. ракеты были в основном жидкотопливные, то у США все больше стало появляться твердотопливных.
В наше время мы точно знаем, что самые надежные ракеты твердотопливные. Казалось бы, во время Великой Отечественной мы приобрели замечательный опыт по созданию таких ракет, производя тысячи зарядов для «катюш». Однако оказалось, что такого опыта маловато, чтобы сделать твердотопливную баллистическую ракету. Пороховые шашки, используемые в «катюшах», работали несколько секунд, а для полета баллистической ракеты требуется гораздо больше времени. Баллистическая ракета на твердом пороховом топливе сгорала, не долетев до цели. Все это знали еще в 1930-х гг. Э. Б. Лангемак и В. П. Глушко опубликовали эти выводы в своей знаменитой книжечке «Ракеты, их устройство и применение». «Баллистические ракеты надо строить только жидкостные», – заключили они.
Да и важнейшая характеристика для ракетных двигателей, удельный импульс, у твердотопливного двигателя оказался ниже, чем у жидкотопливного. Поэтому все ракетостроители, начиная с американца Годдарда и заканчивая нашими конструкторами, строили ракеты под различное жидкое топливо. Жидкостные ракеты не сгорали – жидкое топливо охлаждало двигатель, и удельный импульс был мощнейшим. Решили, что твердое топливо штука для нас негодная и даже вредная и нечего на нее тратить время и силы.
Американцы работу Лангемака и Глушко не читали, «катюш» не делали и спокойно занялись разработкой твердотопливных ракет. В первую очередь, к началу 1950-х гг. они изобрели совершенно новый тип твердого топлива. Смесевой. Конечно, не порох, но горело оно так же, без окислителя, вернее, окислитель они стали включать в состав самого топлива. За счет того, что твердотопливному двигателю не нужны турбонасосный агрегат (ТНА), трубопроводы и прочие сопутствующие приборы и арматура, получается существенный выигрыш по весу. Он компенсировал недостаток удельного импульса твердотопливного двигателя.
В СССР частично и постепенно начали переходить к твердым компонентам к 1970-м гг. Твердое топливо, более безопасное в эксплуатации, требовало новых технологий. Топливо и его компоненты, волокно, теплозащита, обеспечение эрозийной стойкости – эти и другие аспекты проблемы твердотопливных ракет стали решаться у нас в стране после решения главной проблемы – достижения паритета. Неблагоприятно сказывались на развитии советского ракетостроения отставание в вычислительной технике, электронной элементной базе приборов и автоматики систем управления. Отстали мы от американцев и в области малогабаритных ядерных боезарядов. Компенсация этого отставания происходила за счет лучшей энергетики жидкого ракетного топлива. Естественно, при этом увеличивалась стартовая масса ракет наземного базирования. Однако в 1970-1980-х гг. произошло некоторое технологическое выравнивание в радиоэлектронике и ракетных ядерных технологиях и количество стратегических твердотопливных ракет заметно возросло.
Первую попытку создать твердотопливную ракету предприняли в НИИ-4 в 1955–1959 гг. Начальником института в то время был генерал Соколов, непосредственным руководителем назначили Б. Житкова. Ракеты ПР-1 и ПР-2 (пороховая ракета) летали соответственно на 60–70 км и 250 км. Министерству обороны эта работа оказалась не нужна, а уж промышленности тем более. Тем не менее было положено начало нового, твердотопливного направления в советском ракетостроении, начали работать над жаропрочными материалами и сплавами.
Нужен был стимул, пинок извне. И он был получен. Это были конечно же американские успехи. В 1960 г. на вооружение ВМС США поступила первая твердотопливная баллистическая ракета «Поларис» для атомных подводных лодок типа «Джордж Вашингтон», а в 1962 г. сухопутная армия получила твердотопливные МБР «Минитмен» («Ополченец»).
О работах американцев над твердотопливными ракетами у нас узнали в 1958 г. И не поверили. Но после того как американцы начали испытания ракет, а затем поставили их на вооружение, вот тут пришлось попрыгать, предпринимая различные меры. Первым просчет понял С. П. Королев. Уже в начале 1960-х гг. он организовал работы по твердотопливным ракетам стратегического назначения. Американцы поставили свою твердотопливную ракету на вооружение в 1962 г., а нам это удалось сделать в 1968 г…
Постановление ЦК КПСС и Совета министров по твердотопливной межконтинентальной баллистической ракете появилось 20 ноября 1959 г. Работа была поручена тем, кто добивался этого постановления, – ОКБ-1.
Испытания РТ-1 проходили в 1963 и 1965 гг. Ракета весила 35 т, а забрасываемый вес был всего 500–800 кг. Дальность 2500 км. То же самое делала более легкая ракета Янгеля Р-12. РТ-1 в серию не пошла. Однако работа над твердотопливными ракетами в ОКБ-1 не остановилась. В феврале 1966 г. начались летные испытания РТ-2. Закончились они в ноябре 1968 г., а через месяц, в декабре, ее поставили на вооружение Советской армии. Ракета получилась неплохая: общая масса 51 т, забрасываемый вес 600 кг, дальность – 9500 км!
Главным конструктором первой межконтинентальной баллистической твердотопливной ракеты РТ-2 был Василий Мишин, ближайший сподвижник Сергея Павловича Королева. Ракета была затем модернизирована, изготавливали ее на заводе № 172 в Перми. С боевого дежурства РТ-2П была снята после 1995 г.