Перевалившись через верх забора, я плавно опустился в небольшой закуток между стеной и амбаром. Ученица тут же спрыгнула со спины, по-звериному припала к земле и принюхалась. Вооружена она была боевым ножом и пистолетом с глушителем, закрепленными на поясе. Впрочем, вряд ли она будет их доставать — природное оружие у неё весьма эффективное. У меня же руки были пусты, но в кольце наготове были ПП с глушителем, набор метательных ножей и удавка. Но, опять же, вряд ли их придется доставать — не тот противник. Обойдусь руками и щупальцами, все равно подарок Жестокой следует осваивать.
Коготочек подала сигнал, что в амбаре кто-то есть. Да я и сам слышал какое-то копошение и похрапывания из-за хлипкой стены, осмотрев которую, мы быстро нашли пару плохо приколоченных досок. Впрочем, они тут все были «плохо приколоченные» — строение явно возводилось в спешке и защитить могло только от ветра и дождя. Девочка когтями подцепила гвозди, медленно и тихо вытащила их и отложила доски в сторону, сделав вполне себе приличный лаз внутрь здания, куда первой и скользнула.
Забравшись следом, я осмотрелся. Это действительно было что-то вроде амбара, потому как все внутреннее пространство представляло собой одно помещение, заставленное полками и ящиками с едой: консервы, долгохранящиеся овощи и фрукты, какие-то банки, мешки с крупами и приправами, вяленое мясо и сушеная рыба. Закрытая дверь виднелась через стеллажи в другом конце здания. А еще через стеллажи виднелся охранник, что сейчас громко похрапывал, обнимая довольно потасканного вида бабу. Судя по наличию оружия и мерзкой роже, «жертвой» последняя не являлась, так что без угрызений совести дал знак Коготочку на устранение. Девочка чуть резковато кивнула и подкралась к спящим. Поколебавшись, она глубоко вздохнула и начала примериваться когтями к горлу толстяка, но была решительно мною остановлена. Аккуратно взяв бабу за голову, я резким движением свернул ей шею. После чего кивнул на толстого. Коготочек снова пару раз продышалась, после чего немного неумело, но повторила мои действия… и немного не рассчитала силы — лицо и затылок мужика поменялись местами.
Убедившись, что никого в здании больше нет, я наклонился к ушку ученицы и тихо пояснил один упущенный момент в её образовании.
— Горло — это много крови, булькающие звуки, конвульсии… Грязно, шумно и неприятно. Если есть возможность и позволяют силы, то лучше просто свернуть шею. Мгновенная и тихая смерть.
— Ум… — кивнула девочка.
— С другой же стороны, горло — более уязвимая и легкодоступная точка. Если тебя запалили — то старайся бить туда. Еще подмышки, — показал я на трупах. — Если клинком, то легко дотянешься до сердца, да и артерии запросто повреждаются. Кстати, об артериях, из-за роста тебе проще бить по бедренным, вот сюда. Один раз ударила и кружишь вокруг, пока враг сам не истечет кровью и не ослабнет…
Следующие пять минут я с тихими комментариями показывал девочке на натуральном примере куда и как бить когтями по человеку, чтобы прикончить его максимально быстро. Такое себе занятие, если честно. Особенно стремно смотрелся живой интерес и даже животный азарт в глазах мелкой мутантки. Но мера была необходима — это у оригинального Буревестника в свое время была Система, которая потихоньку вкладывала эти знания в его голову через навык «смертельный удар». А Коготочку придется осваивать все по-старинке.
Эх, чувствую себя каким-то маньяком.
— Ладно, двинули, — махнул рукой ученице, направляясь обратно к лазу.
Ночь впереди долгая, а «непуганого учебного материала» вокруг дрыхнет еще не на одну «практику»…
Глава 32
Проснувшиеся утром «рабы» небольшой общины выживших были… озадачены. Хотя бы потому, что их никто не будил криками и пинками. Над лагерем вообще стояла тишина. Мертвая тишина. О конкретно этом пугающем свойстве тишины сообщали два трупа ночных дежурных, что сейчас лежали у отрытых дверей барака. Один из самых смелых невольников, который и проснулся первым, осторожно подошел и осмотрел тела. У одного в затылке была двойная круглая рана, словно от небольших колышков, а у второго — синие следы от тонких пальцев на шее и сломанный позвоночник. Что показалось наиболее странным бывшему офисному рабочему и уже бывшему рабу, так это наличие оружия — полицейские револьверы так и остались висеть на поясах их угнетателей. Следовательно либо они не интересовали убийц, либо за ними решили вернуться позже. Был еще вариант, что оружие оставили намеренно для бывших рабов, но… зачем?
Как показал дальнейший осмотр — ответ на этот вопрос они уже не узнают. Большая часть мародеров в лагере была мертва, причем убиты они были все разнообразно, но максимально быстро, тихо и эффективно. И у всех при себе было оружие. Из запасов лагеря неизвестные убийцы тоже ничего не взяли. Трое выживших отморозков, что были найдены в яме для провинившихся рабов, не смогли пролить свет на происшествие. Когда все происходило, они были мертвецки пьяны, из-за чего, собственно, и попали в своеобразный карцер, а сами убийцы, скорее всего, приняли их за невольников. Как и несколько рабов, находившихся в комнатах с отморозками, были приняты за их союзников и тоже убиты. Впрочем, никто по этому поводу сокрушаться и не думал. Просто потому, что «Конец Света» очень быстро отучает выживших от долгого оплакивания мертвых и настраивает мозги на максимально прагматичный лад.
Они выжили, у них есть еда, оружие и свобода. Сто бывших рабов были этому несказанно рады. А о том, как это случилось и почему — они будут думать позже… если будет время.
Протяжно зевнув, я плеснул себе из стоящего над углями котелка еще немного травяного чая. Это, конечно, не кофе, но бодрит неплохо. А взбодриться мне нужно. Все же третьи сутки на ногах, причем сутки не самые простые: сначала прикрывал Ан-и-Ко в деревне, потом приводил в порядок Коготочка, потом обучал ту тихо лазать по кустикам, потом ночью мы в две наглые хари вырезали чуть больше сотни человек так, что никто даже не пикнул, а сейчас вот охраняю сон других. За все это время поспать удалось всего пару часиков позапрошлой ночью. Сейчас же я волевым решением погнал остальных отсыпаться, а сам остался бдить. Нет, можно было и Антуанетту оставить — она вполне способна еще пару суток бодрствовать без проблем, но… нафига? Пусть отдыхает, а завтра мы с ней вахты уже нормально поделим. Припрягать к этому делу Коготочка или близняшек мне не хотелось. И пусть ученица вполне способна потянуть роль караульного, но… после всего увиденного, у меня сложилось какое-то предвзятое отношение к возможностям аборигенов этого мира нести нормальную вахту. Это у них какое-то местное проклятие. Да и вообще, девчонка по неопытности может накосячить.
— Кстати, да. Нужно будет завтра с ней встать на дежурство, показать что и как делать, — задумчиво пробормотал я, смотря на сладко посапывающую в спальнике девочку. — Блин, чисто ангелочек.
«Угу», — отозвалась Малышка, что лежала рядом в уже привычной мне розовой форме. — «Убила ночью кучу народа голыми руками, а сейчас спит с такой невинной моськой. Гордишься, да?»
— Не то чтобы очень, — покачал я головой и отпил глоток из кружки. — Но это необходимо. С такой внешностью, физическими данными и психологическими искажениями она сама встанет на этот путь. Уже встала, по-сути. Зато сейчас я могу её направить, привить тот взгляд на мир, который поможет выжить и не скатиться до уровня тупой кровожадной твари.
«А еще она вырастет красавицей», — хихикнула Малышка. — «А Лили и Нана уже сейчас очень даже ничего».
— Пф, — я на миг замер, прислушавшись к подозрительным звукам, но это оказался какой-то пробегавший мимо оврага зверек. — В этой жизни я убежденный однолюб, так что не надо тут такого. Ты просто не представляешь, сколько проблем бывает от этих гаремов, особенно когда каждая жена и наложница — это сверхсильная взбалмошная особа… Не, нафиг. Ан — идеал. Молчаливая, тихая, послушная, верная… Ну, с «комплексом героя», но никто не безупречен.
«Но это не мешает тебе пялиться на сиськи близняшек», — хихикнула напарница.
— Каюсь, грешен, — фыркнул в ответ, выплескивая на угли последний глоток чая, в котором скопился невкусный травяной осадок.
Вообще, ощущения от прошедшей операции были неоднозначными. С одной стороны, мне было действительно приятно учить способную ученицу. Не знаю, виной ли тому мутация или это личные качества, но девочка прирожденный ассасин. Она буквально чувствует когда, как и куда бить, а мне остается лишь пару раз показать и слегка поправить ошибки. С другой же стороны, я действительно учу тринадцатилетнюю девочку тихо и максимально жестко резать людей. Можно ли назвать меня чудовищем? Ну, учитывая прошлые похождения оригинального Буревестника, торчащие у меня из спины симбиотические тентакли и покровительницу… то да, я могу претендовать на столь амбициозное звание.
— Бля.
За размышлениями, самокопанием и спорами с Малышкой под чаек, время потихоньку приблизилось к обеду и начали просыпаться мои спутницы. Когда все встали, умылись в ручье и позавтракали, Ан первой подняла вопрос о дальнейшем продвижении.
— Поход в северный поселок отменяется однозначно, — резюмировал я, доставая карту и смотря на наши пометки. — А то с таким балластом мы банально не успеем вернуться.
— Мы не балласт, — тихо буркнула одна из близняшек, что сели по обе стороны от Ан, которая в свою очередь устроилась с другой от меня стороны костерка.
— В данный момент вы самый натуральный балласт, — пожал я плечами. — Если мы с Антуанеттой возьмем свой нормальный темп, то вы банально сдохнете в первые же полчаса. Так что придется добывать вам транспорт, а это сильно демаскирует… В общем, нафиг.
— Уху, — чуть улыбнулась героиня. — Особенно учитывая, что мост мы перешли еще ночью.
Ну да, мы сейчас находились на южном берегу реки.
— Главный вопрос — делать ли крюк к городу, — показал я на карту. — С одной стороны, нам нужны ресурсы и книги. С другой, мы и т