— Что происходит?.. — растерянно произнесла Лидия.
— То и происходит, что отдыха у нас не будет до того времени, пока мы Ведьмино Варево не минуем… — бросил нам мужчина. — Потерпите, иначе уйти из этого проклятого места никак не получится…
Несколько минут ничего не происходило, лишь гиена показывалась то там, то здесь, а затем в моей голове словно раздался шелестящее — скрипучий голос:
— Стой! Все равно не уйти…
Самое отвратительное в том, что я и сама ощутила, что мне не хочется идти дальше, надо бы присесть на камень, отдохнуть, а еще лучше поспать на теплой земле… Сознание стало затягивать туманом, глаза стали закрываться сами собой… Видимо, этот голос услышали все, потому что Лесовик обернулся к нам, и закричал:
— Вперед, не слушайте! Осталось пройти немного, как-нибудь продержитесь, потом отдохнете! Поднажмите, если получится!..
Не сказать, что эти слова придали нам особой бодрости, но чуть уверенней мы себя почувствовали. И хотя голос в голове по-прежнему приказывал мне остановиться, ныл-скулил-шелестел, перед глазами словно поплыл туман, но я, стиснув зубы, шла вперед, крепко держа за руку Лидию, хотя не могла отделаться от ощущения, будто я не иду, а, стоя на месте, перебираю ногами.
Трудно сказать, сколько времени это продолжалось, но потом стало легче, голос в голове становился все тише, а затем и вовсе пропал. Больше того — я уже не чувствовала того давления, которое постоянно давило на душу все то время, когда мы были в Ведьмином Вареве. Постепенно вернулось сознание, и я поняла, что мы все сидим на ковре из красноватого мха, а серые каменные холмы находятся в паре сотен метров от нас. Я чувствовала себя настолько измотанной, что не было сил даже разговаривать. Молчали все, лишь спустя какое-то время Эж произнес:
— Еще немного — и я бы с ума сошел.
— Не ты один. Считайте великой удачей, что эта тварь встретилась нам в конце пути по Ведьминому Вареву, а не в начале… — устало произнес Лесовик. — Тогда бы мы там и остались лежать, среди холмов. Как звать это существо — не знаю, но мне говорили, что в этом проклятом месте есть такие порождения темных сил, которые сводят людей с ума, лишают сил и желания двигаться… Нам довелось встретить одно из таких существ.
— Почему этот зверь на нас не накинулся? Мы бы вряд ли сумели дать ему отпор.
— Повезло!.. — отрезал мужчина, но было понятно, что он не хочет говорить, в чем тут дело. — В общем, так: сейчас передохнем, а потом отправимся дальше. Тут есть еще одно укрытие — там и остановимся…
— Далеко идти до этого укрытия?
— Как получится.
Вновь вставать и идти куда-то не было ни сил, ни желания, но лучше уйти подальше от этого жуткого места, и потому через четверть часа мы, вздыхая, поднялись на ноги и направились вслед за Лесовиком, который хромал все сильней. Надо сказать, что и выглядел он, мягко говоря, неважно — лицо красное, в испарине, дышал тяжело… Говоря откровенно, сил идти у нас уже почти не было, шли только на упрямстве. Кроме того, желание оказаться как можно дальше от Ведьминого Варева было сильней усталости, так что мы без возражений направились дальше, и очень скоро оказались в лесу. Вот уж чего от себя не ожидала, так того, что обрадуюсь, оказавшись в здешней чаще. Конечно, тут тоже нет ничего хорошего, но здесь все же куда безопасной, чем среди тех серых холмов с их жуткими обитателями.
Можно считать удачей и то, что на нашем пути по лесу не встретилось никакого зверья — кажется, близость Ведьминого Варева дает о себе знать, и здешние обитатели без крайней нужды стараются не приближаться к этим местам.
К укрытию, о котором говорил Лесовик, мы добрели часа через два, и то, что увидели, нас не обрадовало, как, впрочем, и нашего проводника. Маленькая избушка, стоящая на крохотной полянке, явно нуждалась в ремонте — видно было, что в ней давно не было людей. Достаточно сказать, что дверь висела на одной петле, а крыльцо и часть стен поросли коротким зеленым мхом. Единственная радость — рядом с лужайкой протекал крохотный ручеек. Осень хорошо, а не то у нас воды практически не осталось.
Внутри было немногим лучше — на полу иголки от хвойных деревьев, сухие листья и прошлогодняя трава — похоже, их сюда принесло ветром. Два небольших оконца с треснувшими слюдяными пластинками, несколько закопченных плоских камней, лежащих вплотную друг к другу — видимо, на них раскладывали огонь… Даже не знаю, можно ли в этом месте оставаться на ночевку.
— Да уж, убежищем это можно назвать весьма условно… — сделал вывод Эж..
— Надо бы здесь хоть немного прибрать… — огляделась я по сторонам. — Сейчас веник наломаю и подмету…
— Погоди… — Лесовик сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и подрагивающими пальцами пытался распутать узел на своем дорожном мешке, только это у него плохо получалось. — Вначале костер разведи, и отвар мне приготовь, а уж потом все остальное. Сейчас ягоды достану…
Однако в следующее мгновение мужчина уронил голову на грудь и замер — потерял сознание. Пришлось нам с Эжем укладывать Лесовика на пол, и подсунуть ему под голову один из наших дорожных мешков.
— Что с ним?.. — испуганно спросила Лидия.
— Очень высокая температура — кажется, с ногой у него сейчас совсем плохо, недаром последний час он еле передвигался. Сейчас я, конечно, посмотрю, но… Кстати, Эж, достань ягоды из его мешка — он их не успел вынуть. Надо будет отвар сделать, хотя при такой температуре этот отвар для больного — как для зайца стоп-сигнал, вряд ли толком поможет… Что ты там копаешься?
— Я так и думал… — произнес Эж, доставая из дорожного мешка пригоршню каких-то небольших слитков. — Смотрите — это серебро, причем почти чистое.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Поверь, знаю. Еще посмотрите на это… — Эж достал из мешка туго набитый мешочек из толстой кожи, и развязал тесемки — внутри лежали красноватые камешки разного размера. — Спорить готов — это необработанные драгоценные камни. В мешке есть еще пара таких же мешочков, и ясно, чем они наполнены. Уверен, что в том мешке, который я тащил на своем горбу, примерно такое же содержание. Теперь понятно, отчего груз за моими плечами весил так немало.
Если принять во внимание, что серебро в этом мире ценится куда дороже золота, да еще к этому следует прибавить такое количество необработанных драгоценных камней… Получается, что содержимое двух мешков, которые находятся в этой избушке, стоит немыслимых денег.
— Это что, все его?.. — растерянно поинтересовалась Лидия, кивнув в сторону Лесовика.
— Нет… — покачал головой Эж, укладывая назад в мешок серебро и камни. — Боюсь, тут все куда сложнее.
— Не поняла…
— Знаете, что старается избежать каждый человек?.. — вздохнул Эж. — Отвечу сразу: никому не хочется оказаться в драке, когда идет схватка за огромный куш, потому как имеется огромное количество желающих зубами выгрызть свой кусок, а также есть реальная возможность, что тебя при той дележке раздавят и не заметят. Боюсь, как бы мы с вами не оказались близки к той драке, причем можем угодить в самый центр…
Просто не знаю, что тут и сказать! Можно подумать, нам своих неприятностей мало…
Глава 19
— Эй, ты чего делаешь?.. — зло спросил Лесовик. Он не так давно пришел в себя, но, судя по всему, был настолько измотан и чувствовал себя так плохо, что был не в состоянии подняться на ноги. Единственное, на что у него хватало сил, так это немного приподняться на руках. Пока что Лесовик по-прежнему лежал у стены, и неприязненно смотрел на нас, вернее, на Эжа, который пытался соскоблить с серебряного слитка немного стружки. Сейчас дом в избушке был подметен, в нем наведен относительный порядок, заодно мы наломали целую гору веток — не на голом же полу нам спать! Понятно, что из этой избушки сегодня мы никуда не пойдем — после пути по Ведьминому Вареву мы все настолько умаялись, что и речи не могло быть о том, что сегодня следует продолжить путь. Еще на камнях в доме был разложен небольшой костер — надо приготовить Лесовику отвар из сушеных ягод, хотя, если учитывать нынешнее состояние этого человека, никакого проку от него для больного не будет.
— То есть как это — что?.. — покосился на мужчину Эж. — Оконца треснуты, надо замазать их глиной или еще чем-то, что может застыть, а чтоб никакая пакость в те окошки не пролезла, надо в эту самую замазку добавить немного серебра. Все просто. Кстати, порог и косяки тоже не помешает обмазать с внутренней стороны — так спокойнее.
— Это не твое серебро и не смеешь его трогать… — в голосе Лесовика прозвучала нотка угрозы, но Эж не обратил на нее никакого внимания.
— Конечно не мое, хотя пока я его тащил, чуть не надорвался. Ты, впрочем, тоже. Я, конечно, не лекарь, но при больной ноге переть такую тяжесть на горбу — это, знаешь ли, чревато. Впрочем, это твои проблемы, меня они не касаются. Что касается серебра и всего прочего, то хоть верь, хоть нет, но оно мне и даром не надо, и будь на то моя воля — трогать бы в твоем мешке ничего не стал. Только вот эта избенка, где мы сейчас находимся — она чуть живая, да и Ведьмино Варево отсюда располагается не сказать, что далеко, а потому нам надо себя хоть немного обезопасить. От этого слитка я много не возьму — так, наскоблю немного, чтоб в замазку добавить, а все остальное заберешь.
— Не надо было в мой дорожный мешок лезть! За такие дела обычно руки обламывают по самые плечи.
— Да ты ж сам узел распутал, чтоб сушеные ягоды оттуда достать, а потом сразу же сознание потерял. В итоге мешок развязал, а ягоды оттуда так и не вынул. Понятно, что когда мы их стали доставать, то все остальное увидели. Конечно, все мои уверения ты оставишь без внимания, но, тем не менее, знай, что нам до этого твоего барахла и дела нет.
Лесовик ничего не ответил, но чуть заметная ухмылка на его лице дала нам понять, что этот человек пропустил эти слова мимо своих ушей. Впрочем, сейчас нет смысла хоть что-то ему доказывать — все одно не поверит.