– Агния, заткнись, ладно?! – рявкнул Олег. – Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь! Анечка пропала? Как это могло случиться?!
– Как?! – я вскочила на ноги, как будто изменение положения могло повлиять на происходящее. – Это ты меня спрашиваешь? Шилов, я…
– Я сейчас приеду, – оборвал он меня. – Ты в городе или в коттедже?
Самое страшное, что я уже поверила в невиновность Олега, и это означало только одно: мою дочь похитил не он, и ей может угрожать реальная опасность. Слишком свежа в памяти недавняя история с похищением ребенка и убийством его матери во время прогулки каким-то сумасшедшим. Младенца, слава богу, нашли вовремя, а вот несчастная женщина истекла кровью в кустах, куда неизвестный маньяк бросил обоих. А если Анюта сейчас в руках подобного изверга? Я даже думать об этом боялась, но мои мысли рисовали самые страшные картины. Карпухин прибыл раньше Шилова и даже раньше спецгруппы. Надо отдать должное подразделению по поиску детей – они явились во всеоружии. Притащили с собой оборудование, подключили его к нашей телефонной линии, а также повторно допросили няню, которая, правда, не смогла рассказать им больше того, что поведала нам. Тем не менее их начальник заверил нас с Андреем, что Анюту обязательно отыщут: они объявили план-перехват машины, которую описала Антонина, и сейчас все похожие авто останавливают на каждом посту ГИБДД. Однако Карпухин выглядел скептически.
– Они даже номеров этой тачки не знают, – хмыкнул он тихо, чтобы не слышали поисковики. – Если похищение спланировано, а все выглядит именно так, то похитители вряд ли «засветятся» на постах и сменят машину.
– Значит, версия о маньяке кажется тебе несостоятельной? – с надеждой спросил Андрей.
– Не волнуйтесь, это не маньяк, – успокоил подполковник. – Все говорит о том, что действовали, как минимум, двое. Я рассматриваю три версии. Первая: эти люди на самом деле хотят денег – то есть они точно знают, чьего ребенка похитили и сколько можно с вас слупить. Не звонят они, боясь, что вы вызовете полицию. Видимо, у них есть возможность присматривать за девочкой, поэтому они не стеснены временными рамками. В любом случае долго они не вытерпят и позвонят.
– А вторая версия?
– Тут дело хуже. Это могли быть люди, промышляющие торговлей детьми. В этом случае обнаружить их труднее всего.
– А если не первое и не второе, то что? – с трудом ворочая языком, спросила я.
– Похищение частным лицом. Обычно похитителями оказываются бывшие родственники – к примеру, бывший муж, жена или их родители, а также кто-то из друзей, вызвавшихся добровольно помочь. Или человек, который знает родителей ребенка, – не близко, но достаточно, чтобы выяснить расписание прогулок и продумать пути к отступлению.
Женщина из бригады поисковиков принесла мне чашку чая. Дом был полон народу, все сновали туда-сюда, разговаривали вполголоса, и мне стало казаться, что моя душа отделилась от тела и зависла под потолком, наблюдая за всем со стороны. Если бы полицейская не втиснула мне в руки горячую чашку, я бы, наверное, долго еще не вернулась к действительности.
– Все будет хорошо, – ободряюще улыбнувшись, сказала она, присаживаясь напротив.
Она лгала. Я не работник органов, но, по роду деятельности ОМР сталкиваясь с их работой, не понаслышке знаю, что похищения обычно заканчиваются плачевно. В большинстве случаев похищенных убивают еще до того, как начинают звонить с требованиями выкупа. И все же мне так хотелось ей верить, что я не стала спорить, а только слабо улыбнулась в ответ – просто чтобы она видела, что я ее услышала.
– Где Агния?! – услышала я громкий голос Шилова сквозь приглушенный гул. – Агния!
– Я здесь! – отозвалась я. Олег быстрым шагом прошел ко мне, минуя Андрея, словно тот являлся предметом мебели. Андрей, казалось, даже не заметил Шилова, продолжая беседу с главой группы поисковиков Ильей Гуриным.
– Значит, это правда? – напряженным голосом спросил Шилов. – Аня действительно пропала?
– Она не пропала, – с усилием ответила я. – Ее похитили – прямо из коляски, напав на няню!
– Как ты могла подумать, что это – моих рук дело?
– Что еще мне было предполагать – после всего, что ты сделал в попытках добиться опеки над нашей дочерью?
– Ты должна меня достаточно хорошо знать!
– Ты изменился – я никогда не могла представить, что мы станем врагами.
– Врагами? – переспросил он, и на его лице проступило выражение растерянности. – Но я никогда не считал тебя своим врагом, Агния: мы боролись, и это была честная схватка! Ты живешь с человеком, который считает мою дочь своей! Сейчас ты говоришь, что не против наших встреч, но что будет потом? Вдруг вы решите уехать или…
– А ты? – перебила я. – Женившись на другой женщине, ты дал понять, что у моей дочери может быть другая мать!
– Я женился не поэтому, и ты отлично понимаешь, какова причина: одинокий отец вряд ли вызвал бы доверие у органов опеки и суда, а женатый – совсем другое дело!
– Но жениться – на ней… Именно на ней, не на ком-то другом, Шилов! Ведь эта женщина стала причиной всех бед!
– Ты действительно так считаешь? – тихо спросил он. – Что мы расстались из-за нее? Агния, Анна никогда не была причиной нашего развода, дело в тебе: это ты полюбила другого человека!
– Ты хочешь сказать, что Анну ты не любишь?
Олег не успел ответить, потому что зазвонил его телефон. Вытащив его, он взглянул на экран и направился в сторону прихожей. Мне это показалось странным, поэтому, выждав пару минут, я выскользнула следом, поймав на себе недоуменный взгляд Андрея. Шилов стоял у лестницы, ведущей на второй этаж. Он посмотрел на меня, словно вор, застигнутый врасплох.
– Агния, мне нужно срочно уехать…
– Что за срочность? Твою дочь, между прочим, похитили, если ты не забыл!
– Брось, это не то…
– Снова «не то, что я думаю» – как тогда, с твоей Анной?
– Агния…
– Что ж, убирайся, Шилов! Тебя никто не приглашал, ты сам прискакал, так что – валяй! Только когда мы найдем Анютку, имей в виду, я тебя и близко к ней не подпущу: я не желаю видеть тебя рядом с моей дочерью!
Я шипела, как змея, и Олег даже попятился, словно и в самом деле испугался, что я могу броситься на него и укусить. Он оглянулся на комнату, где суетился народ, и сказал:
– Хорошо, поехали со мной!
– С тобой? – изумилась я, несмотря на весь свой гнев. – С какой стати?
– Это Анна звонила.
– Думаешь, мне интересно?
– Агния, мне кажется… Понимаешь, у нее был такой странный голос…
– И что?
Олег помолчал, а потом выпалил:
– Мне кажется, это она забрала девочку.
– За… Что ты сказал?!
– Я не уверен, но ее голос звучал… Анна хочет, чтобы я срочно приехал домой!
– Почему у нее вообще могла возникнуть такая идея? Это ведь твоя дочь, а не ее: с чего бы Анне ее похищать?!
– У нее не может быть детей. Это давнишний диагноз, еще с подросткового возраста, понимаешь?
– Она когда-нибудь при тебе упоминала о чем-то подобном?
– Нет, но… Агния, мне показалось, что там плакал ребенок!
– Едем! – сказала я, срывая с вешалки плащ. – И, Шилов, берегись, если это правда!
У меня в голове не укладывалось то, что сказал Олег. Бесплодие – серьезный удар по психике женщины, но ведь существуют различные методы – от ЭКО и суррогатного материнства до усыновления, и кому, как не Анне, имеющей отношение к медицине, об этом знать? Мне казалось, она должна испытывать неприязнь по отношению к нашей с Шиловым дочке! Однако Олег меньше всего склонен к фантазиям, а потому я опасалась, что это может оказаться правдой. Если Анютку похитила Анна, бог знает, что она может натворить: какие сумасшедшие мысли роятся в голове человека, решившегося на столь радикальный шаг?
Подъехав к парадной, мы выскочили из машины, но Олег жестом остановил меня.
– Послушай, – сказал он, – давай я лучше пойду один. Если наша дочь там, мне будет легче уговорить Анну ее вернуть, нежели в твоем присутствии.
Умом я понимала, что он прав, но не могла пустить дело на самотек: почему-то всегда есть ощущение, что личное присутствие обязательно повернет дело в твою пользу.
– Я иду с тобой! – упрямо ответила я. – Ты можешь идти первым, но я все равно тебя не отпущу!
– Хорошо, – вздохнул он.
Я не помнила, как мы поднимались в лифте, как шли к дверям: я видела перед собой только возможность получить обратно Аннушку и больше ни о чем думать не могла.
Олег отпер дверь своими ключами. Войдя вслед за ним, я втянула ноздрями знакомый запах. У меня создалось впечатление, будто бы я и не уходила: пахнет все так же, как и во время моего пребывания.
– Это ты, милый? – раздался голос из одной из комнат.
Я ни разу не слышала ее голоса. Видела – только издали, читала эсэмэски, но ни разу мы не стояли лицом к лицу. Анна вышла, и мои ладони непроизвольно сжались в кулаки: на руках она держала мою дочь! Безмятежность на лице женщины мгновенно сменилась паникой, и она принялась пятиться назад.
– Отдай мою девочку, ты… – начала я, но Олег остановил меня, вытянув руку. Эта рука была как шлагбаум, отгораживающий меня от человека, которого в данный момент мне хотелось порвать на лоскуты.
– Агния, она не в себе! – пробормотал он, не сводя глаз с отступающей Анны.
– Кому же знать, как не тебе! – прошипела я, пытаясь прорвать его оборону. – Связался с сумасшедшей бабой, и теперь…
– Пусть она уйдет! – плаксиво взвизгнула Анна, и я поморщилась от ее интонации – как будто по стеклу провели ржавым гвоздем. И как Шилов может жить с женщиной, обладающей подобным голосом?
А вот Анютка почему-то даже не проснулась.
– Выгони ее, слышишь? – с угрозой продолжала Анна, по-прежнему пятясь назад. Мы с Олегом двигались за ней и уже вошли в просторную гостиную. – Наш ребенок боится…
– Аня, – мягко заговорил Олег, – эта девочка – не твой ребенок, это – дочь Агнии и…
В этот момент Анна стояла спиной к распахнутой двери на балкон, и при словах Шилова сделала шаг назад. Занавеска надувалась на ветру, словно парус, и вот уже Анна смотрела на нас сквозь прозрачный тюль. Если женщина и в самом деле не в себе, кто знает, что она может натворить? Вдруг решит выбросить мою дочь вниз с балкона?! Мне казалось, что я присутствую на съемках плохого фильма, когда психопатка, похитившая ребенка, поднимает его над пропастью и с диким хохотом грозится выбросить в бездну. Правда, Анна не пыталась сделать ничего подобного. Она стояла на балконе, держа на руках мою дочку, но не дел