Не стоит заблуждаться: такие люди, как Хелен Тауссиг и ее ученики, есть в каждой отрасли медицины; все они – высококвалифицированные специалисты, которые понимают, что в повседневной жизни не должно быть никаких противоречий между технократическими методами современной медицины и заботой о наших больных братьях и сестрах. Конечно, дети с ограниченными возможностями вызывают сочувствие даже у самых отстраненных клиницистов, но не это является главной причиной всеобъемлющей заботы педиатров-кардиологов о своих пациентах. Я уверен, объяснение этому состоит в том, что многих из тех, кто выбрал эту специальность, привлекла в первую очередь атмосфера, царящая в данном сообществе, суть которой заключается во внимании к человеку в целом и ко всем людям без исключения. Хелен Тауссиг не приходилось специально обучать этому своих учеников; большинство из них приходили к ней, как мне кажется, потому что сами были сторонниками именно такого подхода. А благодаря ее опеке их таланты расцветали с неодолимой силой.
В 1947 году доктор Тауссиг опубликовала первый учебник по специальности, которую она создала. Начатый десятью годами ранее проект реализовался в прекрасно иллюстрированной книге, вышедшей в свет в самый благоприятный момент. С увеличением внимания к диагностике и лечению врожденных сердечных заболеваний ее труд «Врожденные пороки развития сердца» стал фундаментом, на основе которого могли проводиться дальнейшие научные исследования в этом направлении. Врачи, желающие изучить тяжелые аномалии, с которыми им приходилось иметь дело, высоко оценили простой описательный стиль книги, облегчающий понимание сложных вопросов, связанных с нарушениями кровообращения в организме. Джордж Саксон, педиатр из Хьюстона, не имевший официальной подготовки в кардиологии, но считавший себя авторитетом в области врожденного порока сердца до приезда Даниэля Макнамары, вспоминал, что «в те дни я ходил по кардиологической клинике со стетоскопом в одной руке и книгой доктора Тауссиг в другой». Основанная ею специальность развивалась так быстро, что уже в 1960 году потребовалось второе издание пособия в двух томах, в каждом из которых было более тысячи страниц.
По мере увеличения числа успешных операций уровень смертности продолжал падать, а долгосрочные результаты подтвердили эффективность процедуры шунтирования Блейлока – Тауссиг. На Хелен Тауссиг, к тому времени ставшую фигурой государственного масштаба, возложили массу всевозможных обязанностей, среди которых была и защита животных от использования в экспериментах. В 1949 году группы противников вивисекции в Балтиморе стали особенно активно нападать на сотрудников лаборатории медицинского центра Хопкинса и Университета штата Мэриленд. Они добились не только запрета на эксперименты на бродячих собаках, пойманных в городе, но и ареста продавцов, доставлявших животных из соседних штатов. Администрация медицинских колледжей обратилась с этой проблемой в городской совет Балтимора, который провел серию слушаний по этому вопросу. Несмотря на то что многие выступающие защищали эксперименты на животных, решающим событием разбирательств стало драматическое представление Хелен Тауссиг. Она привела в зал заседаний команду улыбающихся розовощеких, в прошлом цианотичных детишек, которые были конечными бенефициарами работы Вивьена Томаса. Многих из них сопровождали их собственные собаки. На следующий день все газеты Балтимора опубликовали статьи и трогательные фотографии. Когда законопроект о противодействии вивисекции был представлен для обсуждения на следующих муниципальных выборах, его отклонили большинством в три четверти голосов.
Совместная работа Блейлока и Тауссиг не закончилась на успешном внедрении операции шунтирования. Чтобы справиться с большим наплывом пациентов, они разработали систему разделения обязанностей по этапам, включающим диагностику, интраоперационное и послеоперационное ведение и долгосрочное наблюдение. Эта схема стала эталоном не только для большинства центров кардиологической помощи, но и для других многопрофильных медицинских учреждений. Командный подход, который сегодня так широко используется при лечении многих заболеваний, берет свое начало из детской кардиологической программы в центре Хопкинса.
Сложно ожидать, что отношения между людьми, один из которых выбрал профессию хирурга, а другой – педиатра, будут гладкими, особенно если один из них – это высококвалифицированный решительный мужчина, а другой – высококвалифицированная решительная женщина. На основе свидетельств очевидцев создается впечатление, что Альфред Блейлок и Хелен Тауссиг умели договариваться друг с другом лучше, чем можно было бы ожидать, но в любом случае без конфликтов дело не обходилось. Хотя порой найти общий язык с образцовым изысканным южным джентльменом Блейлоком было нелегко. По словам одного из его коллег Марка Равича: «Он был уверен, что обладает исключительными преимуществами, и многие завидуют ему; он следил за тем, что никто не посягал на его особые права, и это было настолько очевидно, что какие-либо попытки предпринимались редко. Он никогда не забывал и не прощал ни беззлобной насмешки, ни серьезной обиды. Когда он сердился, его месть чаще всего осуществлялась не сразу и выражалась в действиях и в отношении, а не в словах». Естественно, с таким человеком никому не хотелось связываться, и Тауссиг редко шла на это. Несмотря на высокий профессионализм хирурга, в нем парадоксальным образом сочетались требовательность и неуверенность во время операций, при этом он иногда начинал жаловаться, выражая свои сиюминутные страхи любому, кто мог его слышать. Обстановка в операционной на начальных этапах часто была довольно напряженной, и Тауссиг сдерживалась, чтобы не провоцировать Блейлока. В целом они хорошо ладили друг с другом и неоднократно вместе путешествовали, демонстрируя свою процедуру и ее результаты в других городах. В 1947 году они отправились в Англию. Этот визит описал Рассел Брок, хирург из больницы Гая, в написанной в 1965 году статье о Блейлоке, спустя год после его смерти:
Он и Хелен Тауссиг вместе провели лекцию в большом зале Британской медицинской ассоциации; в огромном помещении не было ни одного свободного места. Доктор Тауссиг безукоризненно произнесла свое обращение, вслед за ней выступил доктор Блейлок и, по привычке растягивая слова, представил по-настоящему мощный и острый доклад о своих блестящих, весьма впечатляющих результатах. Безмолвие аудитории выражало напряженное внимание и восхищение. В зале было довольно темно, чтобы были хорошо видны слайды с изображениями пациентов до и после операции. Внезапно длинный луч прожектора пробежал по всей длине зала и остановился точно на площадке, где на стуле сидела медсестра из больницы Гая, одетая в привлекательную униформу голубого цвета, и держала на руках похожую на херувима, маленькую, двух с половиной лет девочку с ореолом белых вьющихся волос, которую Блейлок оперировал неделей ранее. Ребенок был нормального цвета и выглядел здоровым. Эффект был ошеломляющим, как в театре, а аплодисменты аудитории – бурными. Эта живая сцена напоминала картину с изображением Мадонны – идеальный кульминационный момент для потрясающей лекции о событиях, имевших эпохальное значение. После этого лектору добавить было нечего. Увиденное не могло не убедить аудиторию и запечатлелось навсегда в памяти присутствующих.
Эпизоды, подобные этому, в сочетании с впечатляющими результатами операции, вдохновляли других хирургов Соединенных Штатов и Европы внедрять с помощью только что прошедших обучение детских кардиологов шунтирование Блейлока – Тауссиг. Более того, несколько центров начали эксперименты не только с альтернативными методами достижения тех же целей, но и с операциями непосредственно на само́м сердце при различных врожденных и приобретенных патологических состояниях. В процессе углубления понимания сердечной физиологии, которому способствовали исследования в Балтиморе и других специально созданных медицинских учреждениях, стало возможным исцеление других сердечных заболеваний, раньше считавшихся неизлечимыми. В конце 1940-х и начале 1950-х годов шаг за шагом развивались диагностические методы, вспомогательные средства и технические детали операций на сердце. Именно в эти годы произошло рождение специальности хирурга-кардиолога.
В течение 1950-х годов Хелен Тауссиг активно проводила научные исследования, преподавала и лечила своих юных пациентов. Различные национальные и международные комитеты часто приглашали ее к сотрудничеству, федеральные комиссии прибегали к ее помощи в консультировании и в организации новых программ. В 1959 году ее назначили на должность профессора педиатрии в центре Хопкинса. К тому времени она, безусловно, была самой известной и наиболее уважаемой в мире женщиной-врачом.
Тауссиг интересовало все, что так или иначе касалось благополучия детей. Если вопрос требовал этого, она становилась воинственной и бескомпромиссной в своей неослабевающей решимости оказать помощь каждому ребенку, применив новые знания, которые медицинская наука середины двадцатого века стремительно делала все более доступными. Неутомимая борьба за здоровье детей привела Тауссиг ко второму величайшему достижению ее жизни: речь идет о запрещении талидомида на американском фармацевтическом рынке. Как и в случае с цианотичными детьми, для решения проблемы она объединилась с другим врачом, обладающим разнообразными талантами, Фрэнсис Келси.
Во второй половине 1950-х годов западногерманская фирма Chemie Grünenthal поставила на европейский рынок новый седативный препарат под названием «контерган». Лабораторные испытания показали, что препарат настолько безопасен, что его можно отпускать без рецепта врача. Благодаря мягкости действия, отсутствию явных побочных эффектов и скромной цене он стал чрезвычайно популярным, и не только продавался людям через аптеки, но и распространялся по больницам и психиатрическим заведениям. Из-за эффективности препарата в борьбе с тошнотой во время беременности он широко применялся будущими матерями и как антиэметик, и как снотворное. Под разными названиями препарат активно продавался в Канаде, Великобритании, Португалии, Австралии и Новой Зеландии. В сентябре 1960 года компания Уильяма С. Меррелла подала в Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами (УКПЛ) заявку на разрешение на продажу в Соединенных Штатах нового лекарства под названием «талидомид».