.
— Значит, твоё настоящее увлечение — не золотые унитазы, а это? — Виктор нашёл предпоследнее видео, совсем свежее, которое открывалось сегодня. Клуб Асфодель, как гласит название. Даже дата проставлена.
Угол обзора камеры ужасный, видно только край столика, где сидели студенты. Звука нет. Компания неспешно ушла, и на это место встал Ник, убирая мусор и бутылки. Эрик говорил, что они оба подрабатывали в том клубе. На какое-то мгновение ёкнуло в сердце, но всего лишь на миг. Блок продолжал работу, и не остаётся ничего иного, как беспристрастно анализировать случившееся. Эмоции тут не помогут, нужен только холодный расчёт.
Сардан что-то прохрипел.
— Лучше помалкивай, — Виктор показал ему пульт.
Началась паника и Ник нырнул под стол. Самая неудачная позиция, как раз рядом с этим местом стоят несколько боевиков. Если бы Виктор был там, он бы спрятался в другом месте. А вот Ник никогда не участвовал в перестрелках и не знал, как себя вести во время них.
Террористы гибли один за одним. Ник коротко огляделся и сменил позицию, сев за диван, думая, что раз его не видят, то он в безопасности. Хорошо заметно испуганное лицо. Стоящие рядом боевики начали падать и тут Ник схватился за живот. Пуля пробила диван и угодила в парня, как и предполагал Беда в морге. Ник начал медленно оседать на пол. Он всё ещё жив.
Лоб Виктора вспотел, затрястись руки и сердце забилось чаще, хотя никаких эмоций не было, будто смотрит на гибель статиста в скучном фильме. Само тело было против оставаться безучастным, будто оно желало орать от ярости и убивать всех, кто попадётся. Но самому Беде было безразлично. Только ощущение, что забыто что-то очень важное. Ментальный блок исправно работает до сих пор. Хорошо, что он никогда не ограничивал злость.
Над умирающим парнем склонились двое. Лицо одного плохо видно, но Виктор узнал обсерватора, Хадена Айскадера. Второй дигерин в шлеме и он начал его снимать, но обсерватор вывел копа из-под камеры. Они долго о чём-то разговаривали, видно только ноги. Потом к Нику подошли трое, без шлемов, но в камеру не смотрят. Один из дигеринов пытался вложить в руку Ника пистолет, но умирающий парень его не брал. Тогда другой сломал ему кисть рукоятью этого же оружия. Виктор готов был поспорить, что это гидеор Амир. Потом все отошли.
— Всё закончилось, — сказал Сардан. — Мне жаль, но я…
Виктор нажал на кнопку пульта, и тело ведущего приподнялось. Он взвыл и начал хрипеть. Беда вернулся к просмотру, но запись кончилась, когда Хаден Айскадер показал в камеру. Но был ещё один файл.
Этот снят уже на профессиональную камеру. Репортаж ещё не начался, оператор снимал трупы крупным планом.
— Снимай всё! — на записи раздался голос Сардана. — Потом вырежем.
Ага, хотел сохранить отрывок себе в коллекцию. Журналисты фотографировали тела, иногда их перенося для более удачного кадра.
— Вот его сними, — сказал Сардан и оператор начал снимать Ника. — Так, оружие есть, а рука что, сломана? Надо заретушировать. Вот отсюда сними, чтобы дыру в брюхе не было видно, но её тоже надо подретушировать. Нас же дети смотрят.
Оператор обошёл тело, снимая под разными ракурсами, и установил камеру на штатив.
— А теперь вы, молодой человек, давайте сделаем несколько снимков, пока репортаж не начался. Хаден, а он мне даст интервью?
— Нет, запрещено, — где-то за кадром ответил Хаден Айскадер, императорский обсерватор.
Один из дигеринов начал позировать на фоне мёртвого Ника. После нескольких снимков он достал пистолет и наступил на голову Ника, как на свой трофей. А потом снял шлем.
Тот красавчик-блондинчик, который обижал Марка Тулия и которому кот исцарапал морду когтями. Гидеор Коринес.
— Вот ты и попался, — сказал Беда и повернулся к Владу Сардану. — Это он убил моего сына?
— Я не знаю, наверное. Он один остался из всей группы, его и сфотографировали.
— Кто он?
— Я его не знаю, я их никого не знаю, кроме Хадена и того, кто ему иногда помогает. Амир, да, его фамилия Амир. Джамуш Амир, он гидеор. Это всё, что я знаю. А этого я впервые увидел.
— Ладно, — Виктор отключил диск и убрал в карман. Пора заканчивать. — Я ухожу.
— Отпустите меня, — взмолился ведущий. — Я помогу его найти! И Хадена, и всех остальных. Пожалуйста!
— Только не верещи, — попросил Беда. — Скажи мне одну вещь, Влад Сардан, Императорский Правдоруб.
— Всё что угодно. Только не убивайте!
— Что тебе снится по ночам? Те, чьё доверие ты предал? Те, кому ты лгал?
— Я не понимаю, — прошептал Сардан, его глаза сначала чуть расширились от удивления, а потом выпучились, когда петля сильно стянула его шею и подняла тело. Он начал биться, пытаясь вырваться, но надёжная лебёдка держалась. Глаза ведущего налились кровью.
Виктор подождал, пока Сардан не перестанет трепыхаться, а потом ещё немного для верности. После этого снял наручники и сунул в ещё тёплую ладонь Правдоруба пульт от вешающего устройства, чтобы на пластиковом корпусе остались следы пота.
— Увидимся в моих снах, ублюдок, — сказал Беда.
День 4. Глава 3
— Ну так что в итоге случилось? — сразу спросил Блоха, едва открыв дверь. — Молчал всю дорогу и глаз отключил.
Виктор, не отвечая, прошёл в комнату и бросил на диван сумку с вещами. Беда успел заехать домой после особняка Сардана. Ставки повышаются и находиться в старой квартире может быть опасно. Натан продолжал допытываться.
— Будто ты не знаешь, — Медведь сидел в кресле, подтянув под себя ноги, и листал какую-то книжку с картинками. — Убил опять кучу людей, больше же он ничего не умеет.
Беда показал трофейный диск данных Сардана, держа за провод.
— Можешь подключить?
— Могу, — буркнул Блоха. — Айзек, помоги достать.
Вдвоём братья подкатили кресло к шкафу, и Медведь, хоть и ниже ростом, но далеко не такой тяжёлый, дотянулся до верхней полки.
— Вот оно, — Айзек достал пыльную коробку. — Надеюсь, ты понимаешь, Беда, какие у нас проблемы будут, если кто-то обнаружит эту штуку?
— Понимаю. Но вам надо это увидеть самим.
Ушло немало времени, пока они смогли зарядить давным-давно севший компьютер Корпорации с подходящими разъёмами, а потом ещё и ждали, пока техника поймёт, что подключиться некуда, ведь ни одного хаба Межпланетарной Неосети больше не существует.
— И что это за видео тут? — спросил Медведь.
— Жирный лжец собрал большую коллекцию, — сказал Беда. — Вот сюда тыкни, ищи предпоследнее и последнее. Оно снято в клубе.
Айзек запустил файл и замер, не отрывая глаз от монитора.
— Это же Ник, — прошептал он.
Беда не стал смотреть это ещё раз, он запомнил всё и в первый. Натан в какой-то момент отвернулся, но Айзек смотрел так внимательно, что даже не моргал.
— Они убили его, — шептал он. — Они издевались над ним. Суки.
— Сраные ублюдки, — сказал Натан. — Но, Беда, слушай, если мы отдадим запись в Банк или Императорской Гвардии, с этих ублюдков… они не смогут от этого отвертеться, их…
— Разве я похож на человека, которого этого устроит? — Виктор осторожно выглянул в окно. Никаких следов патрульных машин во дворе. Нет, так скоро его не обнаружат, даже если сантехник, дворецкий и остальные дадут хорошие приметы, но лучше перестраховаться. — Мне не нужны суды и скандалы. Я прикончу их всех до одного.
— Они убили его, — повторил Медведь, начиная раскачиваться.
— Беда, мы не можем их найти, — Натан расхаживал по комнате кругами. — Дигеринов найти невозможно, их имён нет в общем доступе, они скрыты от нас. Или ты собираешься убить всех дигеринов? Их тысячи!
— У нас три имени. Джамуш Амир, Хаден Айскадер и Коринес. Последний выстрелил.
— Они убили его, — Медведь, как загипнотизированный, смотрел на экран, где упомянутый Коринес позировал перед журналистами. — Ублюдки. Твари. Ненавижу. Сдохните. Умрите. Твари.
Сначала он говорил тихо, потом всё громче и громче, но в голосе становилось всё меньше эмоций. Натан остановился и с беспокойством взглянул на брата. Из носа Айзека вытекла капля крови, неестественного тёмно-красного цвета.
— Ненавижу их.
— Айзек, — Блоха сначала замер от испуга, но тут же подскочил к креслу. — Успокойся. Только успокойся.
— Они убили его, — Медведь всхлипнул и из глаза скатилась слеза. Такая же тёмно-красная, как кровь из носа.
— Только не это, — Натан схватил Айзека за плечи. — Приди в себя. Успокойся!
— Они убили его.
Ещё одна кровавая слеза вытекла из другого глаза. Кровь из носа побежала сильнее, заливая старую домашнюю рубашку. Медведь протёр лицо ладонью и открыл рот из изумления. Рука мелко задрожала.
— Нет, только не сейчас, пожалуйста. Кровь… кровь… она закипает. Только не так!
— Это плохо? — Виктор вскочил с места. — Что мне сделать, Натан? Чем помочь?
— Достань пистолет, — попросил Блоха, не поднимая головы. — Айзек, пожалуйста, успокойся. Считай, как я тебе говорил. Помнишь?
Беда достал игломёт. Неужели до этого дошло? Но ведь если придётся стрелять… нет, хоть он и обещал, но как же не хотелось до этого доводить. Айзек должен жить. Ведь если он умрёт… то на этом всё, парень тоже станет безразличным, как и Ник. Медведь важен, только пока жив.
— Айзек считай, простые числа от одного до ста, но пропуская каждое третье, — умолял Натан. — Ему надо отвлечься, подумать, хоть над чем-то!
— Считай, Медведь! — выкрикнул Виктор, сжимая в руке пистолет.
Айзек бился в судороге, кровь полилась из правого уха. Кажется, что она дымит. Или это такое освещение в комнате.
— Два, — наконец прошептал Медведь. — Три. Семь. Одиннадцать. Пятнадцать.
— Пятнадцать — не простое число, — тут же сказал Блоха.
— Да, я ошибся, — взгляд Айзека стал осмысленным. — Извини. Тогда семнадцать. Или девятнадцать? Пропускать же каждое третье?
Он едва улыбнулся, и Виктор тоже не удержался. Вроде парень приходит в себя.
— Извините, — сказал Медведь слабым голосом. — Я не хотел. Просто не выдержал. Это ужасно.