– Надо же, – пробормотал я. – Будто Господин Сон хранит это место.
– Он младший брат Смерти. – Югле уже жевала кусок солонины из прихваченных у Сверре продуктов. – Так что ничего удивительного.
Я опустился на свободную лавку. И все же та тень мне не понравилась.
Югле смотрела на меня с любопытством:
– Очаг-то разжигать не будем разве?
Я озадачился, глянул на очаг и пожал плечами:
– Рад бы. Только…
Девушка неожиданно прыснула со смеху. Я оторопело уставился на нее:
– А что смешного-то?
Она глянула на меня и снова покатилась со смеху:
– Ты еще спроси, где взять огня.
Совершенно не понимая приступа такого дикого веселья, я хмыкнул:
– И где?
Югле перестала хохотать:
– Так, кажется, тут все сложно. Ну подумай сам, йенгангер. Малые боги дали тебе искру, вселили ее в твое полумертвое сердце. Неужели ты решил, что она стала пеплом?
Я нахмурился. Обычно боги, пусть даже малые, не дают что-то просто так. За каждый дар нужно платить. Искорки помогли мне разобраться с Холодными камнями, а я выполнил их задачу и избавил землю от Повелителей Холода. Но теперь… Теперь никто никому ничего не должен.
Подняв руки, я молча глянул на свои пальцы. Югле тоже ничего не говорила. Я хмыкнул. По ладоням пробежали лиловые огоньки, которые внезапно вспыхнули ослепительным пламенем. Я вскрикнул от боли, попытался сбросить огонь, однако он и не подумал гаснуть. Только теперь уже не жег, а мягко, приятно согревал.
Не веря своим глазам, я, замерев, смотрел на окутавшее кисти пламя: лиловое, пронизанное искрами, похожими на огненные аметисты.
– Вот видишь, – шепнула Югле с улыбкой и одобрением, – есть огонь. А ты верить не хочешь.
Ответить было нечего. Я молча встал и подошел к очагу, лиловые огоньки вспыхнули и кинулись к нему. Миг – и в очаге весело заплясало яркое рыжее пламя.
В голове проносились мысли: что происходит? Вроде бы все по-старому, но я явно меняюсь. Есть хоть и хочется, но не так, как раньше. Усталость накатывает волнами и тут же спадает. Сон. Да, сон еще нужен. Но если надо, то я могу обойтись и без него. Волшебство древних богов держится и не собирается покидать мое тело. Неужели магия бабушки начала… покидать меня? Если так, то скоро я стану йенгангером. Полностью.
Откуда-то раздался шорох. Краем глаза я заметил, как по стене метнулась тень. Но Югле зевнула и потянулась.
– Давай спать, Оларс. Завтра дорога долгая будет. И чем быстрее ее пройдем – тем лучше.
Я еще раз огляделся, но больше ничего не сказал. Сидеть на страже тоже не хотелось. Да и вряд ли мне сумеет навредить тень.
Сон пришел сразу, стоило только улечься на лавку и закрыть глаза. Кажется, в нем была смеющаяся Рангрид, которая протягивала ко мне руки, и улыбающийся Арве с флейтой в руках.
А потом флейта запела. Горько, печально, страшно. О доме из снега на окраине лесной дороги, о жестокой метели и холодном солнце.
Моего плеча коснулись чьи-то пальцы – легкие и сухие, – пробежали аккуратно вниз, к локтю. Но продолжала петь флейта – о гордости и гневе, радости и боли. Об охваченном огнем старом доме и новом, что возник на его месте, со стенами из снега да крышею изо льда.
Сон растаял, я открыл глаза и чуть не закричал, но мой рот тут же зажала сухая ладонь.
Глава 3. Топор Валкары
Сердце стучало, как сумасшедшее. Я во все глаза смотрел на стоявшую рядом женщину. Спросонок такое увидеть – любой заорет. Высокая, в доспехах из тускло-серого металла. Только вот толком ничего не осталось от них – ржавчина одна. Как еще в труху не превратились? Но от взгляда на ее лицо у меня по позвоночнику пробежали мурашки. Слева все как надо: чистая кожа, аккуратные черты, но справа… Голые кости, пустая глазница – провал во тьму, а от скулы и вовсе ничего не осталось.
Она усмехнулась. Жутко – сочные пухлые губы резко переходили в оголенные зубы. Будто кто-то взял и сорвал плоть, как ненужную маску.
– Не смотри на меня так, Посредник. Зла тебе не причиню. Но как мертвая призову твою власть.
Я почувствовал, что не могу пошевелиться: и смотреть страшно, и глаз отвести нельзя.
– Давно иду по твоему следу, но только тут догнала.
Она вскинула руку, я увидел обрубленную кисть и поежился. Но через миг забрезжил свет догадки: доспехи, раны… Валкара?
– Я – Урд, последняя из браннхальдских воительниц, – произнесла она. – Хоть я и давно покинула мир живых, но поклялась оберегать эти места от Повелителей Холода. Но ты… – Валкара умолкла.
Я быстро глянул на Югле, однако та преспокойно спала, свернувшись клубочком и накрывшись плащом.
– Она меня не слышит и не видит. Но ты – другое дело. Ты их прогнал отсюда.
– Что тебе нужно?
Сделав глубокий вдох, я сумел сесть на лавке. Так лучше. Да и вид валкары не так уже страшил.
– Идем, я покажу.
Урд развернулась и направилась к выходу. Ее спину скрывал плащ, только смотрелось это так, будто у женщины был горб. Или, может быть, сложенные крылья?
Встав с лавки, я еще раз бросил взгляд на спавшую посланницу лаайге. Валкара уже вышла из дома.
– Югле, – позвал я.
В ответ – тишина. Неожиданно над спящей появилась тень. Разобрать, кто это, не удалось, но я четко видел, как тень погрозила мне маленьким кулачком. Живой человек на моем месте испугался бы, но я улыбнулся. Так вот оно что…
Выскочив из дома, я едва не врезался в мертвую валкару. Она ухватила меня – пальцы до боли впились в плечо. Я ойкнул и отпрянул:
– Поосторожнее. Лишние дырки мне ни к чему.
– Прости, – Урд развела руками, – не хочу лежать на снегу.
– Кто тебя так? – Я кивнул на ее покалеченную руку.
Валкара стояла ко мне боком, страшной части лица не было видно. Красивая. Только что же произошло-то? И какая тварь так обошлась с ней?
– Иданнр, – льдом прозвенел ее голос. – В битве. – Она обвела рукой вокруг. – Это наша земля. Мы всегда стояли на страже этого края. Но Повелители Холода пришли сюда с войском.
Она обняла себя за плечи, будто могла чувствовать мороз. Я подошел ближе:
– Убили всех?
– Тех, что тут был, – да. – Она повернулась ко мне. По коже снова пробежали мурашки, но я не отвел взгляда. – Мои сестры были у Гунфридра – Морского Владыки. Я сумела послать к ним вестника.
– Поэтому они так и не вернулись?
Валкара кивнула:
– Нелучшее место – дом из снега, Посредник, мертвый край и Повелители Холода. Но теперь…
– Госпожа, госпожа! – прошелестело совсем рядом.
Урд до пояса окутала тень.
– Да, я знаю, – кивнула она. – Погоди немного.
– Время, госпожа, – в шелесте звучали жалобные нотки.
Мне оставалось только дивиться: как вышло, что валкаре служит ниссе – мертвый домовой? Обычно, насколько я знал этот народец, ниссе покидали опустевшие дома. Но здесь… Только сейчас я понял, что тень вовсе не бесформенна, а напоминает очертаниями маленького человечка.
От Урд не ускользнул мой взгляд. Валкара мягко взяла ниссе за теневую руку:
– Не удивляйся, Посредник. В этой земле до сих пор спрятано то, что нас держит. Сейчас сам все увидишь. Идем!
Ночь выдалась тихой. Скрип снега – единственное, что нарушало ее покой. Странно. И лес тоже странный: птица ночная не пролетит, ветка не отломится, зверь мимо не пробежит.
Мы шли недолго, но я почувствовал – вокруг что-то изменилось. Хотя было все так же темно, звезды да белый покров снега.
– Вирвельвин – Властелин Ветров, – произнесла Урд, – всегда был нашим покровителем. Он помогал нам и давал силы. Только с приходом Повелителей Холода он и сам потерял свое могущество.
Ниссе бесшумно скользил рядом с госпожой, по-прежнему держа ее за руку.
– Уж не отправили ли его по ту сторону Мрака? – Я оглянулся, пытаясь запомнить дорогу.
Раздался смешок, валкара покачала головой:
– Не так просто отправить ветер туда, куда не вольно ему лететь. – Она посмотрела на меня. – Ветер в чем-то сродни тебе, Посредник. Ни дома у него, ни рода.
Появилось желание схватить что-то тяжелое и треснуть ее по голове. Я сделал вдох. Плохо, Оларс, – вспыхиваешь, как баба на базаре.
– Нет моей вины, полуликая валкара, что остался я без крова и потерял половину жизни. Но тот, кто стал этому причиной, безнаказанным не уйдет.
Мой ответ понравился Урд. Она одобрительно кивнула:
– Потому и веду тебя сюда, Посредник. Давно за тобой наблюдает мой вестник – белый ворон.
– Ворон? – Это несколько озадачило.
Она вдруг рассмеялась:
– Той же породы, что и твоя посланница. Перед землями лаайге лежит край Крылатых. Оттого у нас крылья за спиной, а птицы тут – вовсе не птицы.
– Но где я с ним встречался?
– Думай, Посредник, думай, – в голосе звенело лукавство. – Гонку на ледяных линормах многие видели.
Урд резко остановилась, будто врезалась во что-то невидимое. Подняла покалеченную руку и зашептала. Воздух сгустился, ночная тьма скрутилась жгутом и потекла на белый снег.
Я стоял не дыша. Магия мертвых. Только им служит ночь, только их пальцы могут окраситься ее темнотой, чтобы начертить в воздухе руны заклятия.
Валкара шептатала, тьма продолжала причудливый танец, не предназначенный для глаз живых. И хоть Урд обращалась к силам древним и чуждым, я чувствовал, что в каждом слове звучал призыв.
– Призываю тебя. Силой и знаниями Посредника отомсти за сгубленных валкар на краю холода возле спящего Соук-Икке-Соуке! Уничтожь Хозяина Штормов, не дай душам моих сестер послужить злу!
Я вздрогнул. Так вот в чем дело! Она знает, что Повелителей Холода нет, но жаждет смерти их союзника!
– Призываю тебя болью живых и памятью мертвых, призываю тебя…
Голос набирал силу, нечеловеческие слова продолжали звучать, но я понимал их сердцем.
Тьма замерла, но чувствовалось напряжение, будто невидимые нити с трудом ее удерживали. Урд говорила все громче и ритмичнее, зачаровывая с каждым выдохом.
– Да не ступит никогда нога врага на мою землю, да скроет его Мрак навеки! Отец мой, Вирвельвин! – Зов валкары зазвенел над спящим лесом, но не хрустальными колокольцами, а звоном скрещивающихся мечей. Тьма заискрилась, взметнулась ввысь, словно желая коснуться безмолвных звезд. – Помоги, Властелин Ветров!