– Просто так ир казнить не станет, он крайне редко приказы о казни подписывает, сам знаешь.
– То и странно. Если бы эти мальчишки сами девушек убивали, я бы их лично на виселице вздернул, а за то, что их амулеты в дурные руки попали...
– Запрещёнка только в дурные руки и попадает!
– Но они же не могли знать, что их покупатель – маньяк-убийца!
– Видимо, знали, оттого и приговор такой суровый. Может, они амулеты магией жертв и заливали – магией, преобразованной из жизненных сил.
Мужчины помолчали. Алеся перешла в следующую камеру. Все эти каморки напоминали однокомнатные хрущовки: миниатюрная прихожая, совмещенный санузел с душем, маленькая комнатка с узкой кроватью, столом-тумбочкой, сундуком для вещей. В стене окошко под самым потолком, забранное решеткой, и несколько полочек с книгами – при тюрьме была библиотечка.
– Не похожи эти парни на матерых преступников и прожжённых негодяев, глаза у них светлые, – вновь заговорил один из ищеек.
Алеся шуровала шваброй. Три квадратных метра прихожей, семь квадратов комнатки. Работа действительно не пыльная. В санузле заключенные сами наводили порядок.
– Это оттого, что ничего не помнят о своих делишках, – ответил второй.
– Не скажи... Черную душу вместе с памятью не очистишь, зло в сердце не искоренишь. Они в таком ужасе от самих себя после вчерашнего суда, что готовы самоказниться: их убили сведения, что они причастны к смертям девушек. И я не чувствую в них зла.
– Боссел, у тебя какой уровень ментальной магии? Шесть единиц? Не чувствует он зла! Тоже мне, великий маг нашелся!
– Причем тут магия? Я чисто по-человечески. Уж злодеев мы с тобой довольно повидали, можем отличить мерзавца от добропорядочного обывателя без всякой магии. Ты потому и раздражаешься сейчас, что сам не понимаешь ситуации, видишь несоответствия в этом мутном деле.
– Ир без вины казнить не будет, – твердо сказал его оппонент.
– Это верно.
Алеся ниже опустила голову и перешла в последнюю камеру. Здесь жил Рис. По столу были рассыпаны сделанные им рисунки: рассвет на опушке леса, роса на луговой траве, птичка на ветке за решеткой тюремного окна.
Под рисунком с багровым закатом была подпись:
«Жизнь за жизнь – это справедливо. Некоторые поступки не исправить никаким раскаянием».
Ком в горле разбух до такой степени, что Алеся не могла вздохнуть. Хорошо, что магия тюремных камер не позволяет заключенным причинить себе вред! А как только они спасут ребят, то всё им расскажут, всё объяснят. Первым делом заверят, что никакие они не преступники!
– Ты чего замерла? – обратился к ней Боссел. – Случилось что?
– Нет, заканчиваю, – хрипло ответила Алеся, смаргивая слезы. – Ставьте галочку, что уборка произведена.
Ее состояние заметили.
– Они преступники и заслужили такой конец. Не сомневайся в справедливости правосудия. Ты молоденькая, впечатлительная, тебе жалко симпатичных ребят, твоих ровесников, но... Не трави себе душу, те, кто сидит в этих камерах, не стоят твоих слез.
Низко-низко опустив голову, Алеся двинулась на выход, вцепившись в ведро и швабру так, что до онемения заломило пальцы. Эти люди верят в непогрешимость Хальера, не ведая, что их кумир порой снимает маску благородного рыцаря и втихаря творит убийства под прикрытием своего высокого сана и профессиональной репутации. О, у него, конечно же, благие цели: научный эксперимент, двигающий прогресс вперед (как было с Володей Коневым), поимка смертельно опасной магини-менталиста, которая в любой момент может слететь с катушек и залить потоками крови городские улицы. Что значит жизнь нескольких людей-приманок в свете потенциальных массовых жертв?
«И всё же, почему он так уверен, что я приду к нему просить за ребят? Когда он успел так хорошо меня изучить? И неужели он в самом деле казнит их, если не приду? Я, конечно, не собираюсь поверять это, – Алеся обхватила себя руками, но дрожь по всему телу удержать не могла. – Надо до вечера заглянуть в книги по магии и придумать план, а Ник пусть его на сходке раскритикует и исправит».
Поздним вечером на собрании в доме Дираса все сидели скорбные и удрученные, словно уже похоронили своих друзей. Алеся не на шутку разозлилась:
– Хватит, задача не так сложна, состоит всего из двух позиций: убрать из города ищеек и нейтрализовать магическую сигналку у Хальера. У меня есть задумки, нужен совет знающих магов, а то у меня все сведения по магии носят пока хаотический и обрывочный характер. Я верно понимаю, что всё использование магии идет через плетение всевозможных магических нитей, воздействующих на объекты?
– Да.
– Ник, у нас есть специалисты по амулетам и заклинаниям? Объясните, как создаются амулеты?
– Сплетается сеть заклинания и крепится на основу.
– Почему основа амулета всегда жесткая? Это камни, металл, твердые породы деревьев.
– Потому что при повреждении основы сеть заклинания разрушается и амулет приходит в негодность.
– Но вплести нити заклинаний в тонкую ткань возможно?
Мужчины недоуменно переглянулись.
– Зачем? При любой прорехе в этой ткани все дорогостоящие труды пойдут насмарку, – ответил один из новоприбывших участников подполья. К счастью – маг требуемого профиля.
– Вы сможете сплести нити антимагических заклинаний, блокирующих любые магические сигналы, приходящие к объекту извне? И каков радиус действия будет у такого амулета, если максимально напитать его магией?
Ник Дирас настороженно прищурился, напрягся, как хищник, учуявший дичь. Просканировал потемневшим взглядом лицо Алеси.
– Ты не приблизишься к Хальеру, – последовал отрывистый приказ.
– Ты же знаешь: так или иначе я все равно к нему пойду. Но хочу использовать мизерный шанс не стать покорной жертвой, – твердо ответила Алеся.
– Я запру тебя в подвале.
– Глупо. Надо действовать, а не отсиживаться по подвалам.
– Кроме Хальера есть еще ищейки. Сотня человек.
– Я постараюсь удалить их из города.
Ник изумился:
– Но ты же не менталист, чтобы увести их! Ты не можешь отдать им мысленный приказ, хоть стоит заметить – ни один маг-менталист не осилит одновременный приказ уехать сотне человек!
– Мои планы не связаны с магией, а чтобы работать мозгами, не обязательно быть менталистом. Я достаточно долго проработала бок о бок с ищейками, чтобы заметить: желание поймать меня давно превратилось у них в идею фикс. Они с маниакальной устремленностью продолжают обыскивать заброшенные дома на окраинах города, то и дело обходят с проверками агентства по сдаче жилья в наем, собирают слухи на базарах, рыщут по окрестностям Кресси, по всем деревням и селам. Они мечтают раздобыть хоть какие-то сведения о беглой иномирянке, готовы в любом пустяке узреть мой след, рады уцепиться за любую соломинку. Их выводит из себя полное отсутствие каких-то зацепок, то что никто не является в канцелярию за обещанным вознаграждением, принеся в клювике достоверные сведения о беглянке. Вся сотня ищеек сейчас – это куча сухого хвороста, готовая воспламениться моментом, только поднеси фитиль. Помани их намеком на беглую магиню – и они кинутся без раздумий хоть на край света. Понимаете, к чему веду?
– Не очень, – дружно признали мужчины.
– Тогда просто берите ручки и пишите письма-доносы. Нам их надо написать много, сотню штук, но вас двадцать человек, так что выйдет всего по пять на каждого. Делайте побольше грамматических ошибок, мажьте карандашом – пусть кажется, что писал человек малограмотный, редко держащий чернильный карандаш в руках. Напишем несколько вариантов доносов, указав разные местности. Начнем с Патихи, это село не так далеко от Кресси, два часа дороги на коне и слабый стихийник быстро назад не прилетит, самое то.
Через несколько минут первая порция писем была готова. Имена ищеек, к которым обращались в письмах, были разные, Алеся утащила из какого-то недавно сданного отчета фамилии всех сотрудников управления. Письма уговорились разнести по домам поздно вечером, когда все ищейки уже вернулись с работы, убедиться, что их удалось выманить на поиски беглой магини, и через полтора-два часа после их отъезда атаковать тюрьму.
Оставалось решить вторую проблему и определиться с датой нападения на управление Кресси.
– Ник, на какие официальные придворные мероприятия ты приглашен в ближайшие дни? Тебе же всегда шлют кучу приглашений.
– Послезавтра вечером ежегодный бал в честь восшествия на престол династии Ламокков. Приглашены все крупные рейты империи.
– Послезавтра вечером? – По губам Алеси скользнула улыбка. – Однако везение меня не оставляет! Хальер будет на балу?
– По протоколу обязан быть, но он не всегда следует протоколу.
– Ты можешь прояснить этот момент? И тебе же прислали приглашение на две персоны, ведь принято являться с дамой?
– Я проясню, но мне не нравится ход твоих мыслей, – сумрачно ответил Ник.
– А лично мне он нравится все больше и больше. Так, давайте обсудим мой бальный наряд. Мальчики, вы рассчитали необходимый объем магии для «магической глушилки» с максимально возможным радиусом действия? Ого, так много?
– Я куплю, сколько потребуется, – отмахнулся Ник.
– Зачем же тратиться? – зло прищурилась Алеся. – Оплачивать решение проблемы должен тот, кто ее создал, так что с финансами нам поможет тайная канцелярия, тем более что ребятам после побега надо будет оплатить нелегальный перелет на другой материк, новые метрики и на что-то жить в чужой стране хоть первое время, пока не устроятся там.
При этих словах подпольщики недоверчиво подняли взгляды на решительное и смелое женское личико. Переглянулись. Те, кто успел узнать Алесю и свято хранил свои записи о ее делишках, усмехнулись в предвкушении, а новенькие посмотрели на их усмешки и почесали в затылках.
– Алеся... ты о чем? – спросил Ник.
– О том, с какой опаской все относятся к ищейкам, а главное о том, что никому во всей империи и в голову не придет усомниться в подлинности официальных посланцев тайной канцелярии, такого страху ир Хальер навести на население сумел. Пусть пожинает плоды трудов своих. А еще о том, что император поступает глупо, полностью отстраняя от власти крупных промышленников и торговцев из городских деловых кругов, если за ними не числятся большие земельные угодья. Все эти дельцы наверняка спят и видят, как достучаться до власть имущих, так что грех не воспользоваться их чаяниями на внимание к своим проблемам.