ем получить за них выкуп. Кто его только не пытался перетянуть на свою сторону — даже Фариду и Голосову этого не удалось. Платонов предпочитал оставаться вольным охотником и договариваться с ним имело смысл только непосредственно перед делом. Брал он дорого, но никто и не думал экономить, если действительно намеревался заполучить Платонова в свою команду — хотя бы на один раз.
— В общем… — начал Лощинин, — пропало у меня кое-какое файло…
Платонов оторвался от второй бутылки пива и пристально поглядел на Лощинина.
— Хакеры? — спросил он бесцветно.
-Да.
— Но у тебя же грамотный персонал. Энди, например… Неужели влезли?
Лощинин развел руками:
— Увы… Энди и сам не понимает, как это произошло. Помнишь, рядом с сумеречной перебой с энергией был? Когда трансформаторы повредили?
— Ну? — Платонов снова отхлебнул, но всего глоток. Значит, заинтересовался.
— Файло пропало, когда мой терминал был отключен. Понимаешь?
— Нет, — ответил Платонов. — Не понимаю. Впрочем, ладно. Почему я?
— Шамил и его четверка мертвы, — честно сказал Лощинин, стараясь, чтобы это прозвучало не очень уныло. Получилось плохо.
Вот теперь Платонов заинтересовался всерьез. Даже пиво отставил в сторону.
— Давай, давай не молчи, — поторопил он. — Кто заказчик — ты или я?
Лощинин засуетился:
— Мы вычислили, кто это… почти наверняка. Некто Фрип-пи, хакер-одиночка. Его не знают в Сетях.
— Действительно, — подтвердил Платонов. — Я его не знаю. Даже не слышал никогда.
— Он всегда оставляет трек в пределах чужого холда. После того как файл у меня пропал — он затер даже резервные копии, — его следов не могли отыскать в Сети несколько недель. А когда нашли, он сумел уйти от Шамила с командой на перегон. В этом ему помогла девчонка по имени Тири, бывшая подружка…
— Гонзы. Знаю, — сказал Платонов.
— Их настигли в Трое. Это…
— Южнее перегона… У Добрича. Знаю.
— Собственно… все. Потом позвонил Фарид.
Платонов кивнул:
— Понятно. И сказал: хочешь жить, зови меня. Ладно, я берусь. Таксу ты знаешь. Половину вперед, как обычно.
Лощинин полез в карман пиджака и достал толстый, набитый крупными купюрами конверт. Взвесив его на ладони, Платонов, даже не заглядывая внутрь, швырнул в сторону бюро. Конверт спланировал к пачке точно таких же, вскрытых.
— Начну вечером — пиво только допью и в себя приду. А ты пока рассказывай подробности, — велел он. Лощинин кивнул в ответ.
— Кроме бригады Шамила, я планировал использовать пятерку сетевиков из-за барьера…
Платонов даже пивом подавился.
— Зачем?!
Помявшись, Лощинин ответил правду:
— Посоветовали… Камилл посоветовал.
Платонов покачал головой, как бы говоря «Ну-ну…», и вновь приложился к «Хейнскому». Бутылке сразу основательно полегчало.
— Их вытащили черт знает где, на перегоне, в глубине материка. Правда, не в самом центре, относительно близко к Сити. Дали четыре джипа и инструкции — Камилл словно предвидел, что Фриппи ускользнет от меня в самом городе и вырвется на перегон…
О том, что Камилл вел свою игру, Лощинин решил не говорить. И о том, что Камилл исчез из Сити некоторое время назад, именно в тот день, когда Фриппи проявился в «Потерянном кластере». Причем несколькими часами раньше.
— Какая у клиента тачка? — поинтересовался Платонов.
— «Сигейт-Барракуда», если еще не сменил. Да и зачем менять?
На это Платонов не ответил.
— Короче, этот Фриппи влез на терминалы джипов и заменил хинт. Точнее, слегка подпатчил. И эти кретины теперь уверены, что должны его охранять. За мои, едрена вошь, деньги! — Лощинин в сердцах махнул рукой.
— Нечего с чайниками дело иметь, — пожал плечами Платонов, откупоривая третью бутылку. — Тебе известно, кто платит дважды, а, Лощинин?
— Известно, — проворчал Лощинин, успокаиваясь. — Но ведь обидно!
— Сам виноват. Хорошо, а кто мешает тому же Энди влезть на холд этого умника и выпотрошить его?
Лощинин фыркнул, показывая, что уж до этой мысли он и сам бы дошел.
— У этого умника просто нет холда. И станции нет. Он — плавающая нода.
— Понятно. — Платонов покачался в кресле. — Ковбой, значит. Это славно, обломаем ему перья.
Поборов хрипоту и колебания, Лощинин предостерег:
— Это не просто ковбои-недотепы… И парень, и девка. Они смогли убить Рюкзака прямо через Сеть — выжгли ему мозги. И Энди едва не сожгли, еле успел мнемоюсты сдернуть…
Платонов пристально взглянул на Лощинина. В том, что Лощинин говорит правду, сомнений не было — Платонову не врут, нанимая на дело. Потому что единственный умник быстро узнал вкус смерти и заплаченные деньги так и остались валяться в луже его собственной крови. Также Платонов был уверен, что заказчик не рехнулся — слишком стройная картина, да и… в общем, уверенность в этом не покидала Платонова ни на секунду. Получалось, что изменчивая Сеть позволяет делать то, чего раньше никто не умел, — убивать прямо в киберспейсе. Убивать пользователя, проникшего в Сеть, а не просто его программы и ядра. А значит, он обязан научиться делать это. И научат его эти ковбои-воры. Чем скорее, тем лучше.
— Оставь входной пароль по приоритетному линку, — сказал он Лощинину, поднимаясь. — Я выезжаю прямо сейчас.
— Беспарольный, — буркнул Лощинин. — К чему терять несколько секунд?
— Логично, — качнул головой Платонов, вставая. Встал и Лощинин. — Возникнут вопросы, буду тебя теребить. И не сомневайся — далеко не уйдут.
Лощинин внутренне ликовал. Он понял, что Платонов сам почему-то заинтересовался этим делом, а когда Платонов увлекается, можно спать спокойно — месяц-другой, и с перегона клиент будет притащен упакованный и тихий, согласный на все.
Он вышел за дверь, щурясь на солнце, а Платонов в доме полез под душ. Бутылка недопитого «Хейнского» затерялась на столе, слившись с общим беспорядком.
Уже в машине Лощинина настиг зов Эндиного терминала. Палец привычно утопил клавишу ответа.
— Что там? — спросил он, глядя не в голокуб, а на дорогу, потому что сидел за рулем. На голокуб он просто косился.
Бородач в сумраке куба мрачно сообщил:
— Я кое-что выяснил, Володя. О «Сигейте» Фриппи можете забыть.
Энди многозначительно замолчал, и Лощинин был вынужден его поторопить:
— Ну выкладывай, выкладывай!
— Я полазил по серверам Трои. Короче, Шамил погиб на территории механических мастерских у северного шлюза. Владелец мастерских — Грай Самарин. Родной брат Тири. Одновременно мастерские служат перевалочным пунктом нелегальной торговли запчастями к мотоциклам ручной сборки. Ну и собранными мотоциклами там приторговывают, сами же, видимо, и собирают. Так что…
— Понятно, — мрачно сказал Лощинин. — Какую тачку им дали, естественно, не откопаешь ни в каких отчетах… И одну ли. Ладно, спасибо.
Лощинин отключился от Энди и вызвал Платонова. Тот, чертыхаясь, полез из душа. Но информацию он ценил превыше всего, особенно такую, которая пригодится в деле.
Спустя двадцать минут Платонов вывел из гаража обтекаемый «Бас-Лоджик», на котором мог обогнать даже президентский «Текрам», и помчался к восточному шлюзу.
Перегон принял на гладкую прямую спину еще одну песчинку — самую быструю из всех.
~# run console 2
@comment: net find movie
Теперь Злыдень был осторожным и расчетливым. Он не хотел разделить судьбу бедняги Рюкзака и не ослаблял внимания ни на секунду. Сеть научилась убивать — кто знает, чему она научится завтра? Впрочем, где-то в глубине души Злыдень понимал, что Сеть ни в чем не виновата, как не виноваты вирусы, написанные озлобленным на весь мир хакером. Люди — в конечном итоге во всем виноваты люди. Это они убили Рюкзака, и Сеть тут ни при чем. Просто на этот раз смерть вырвалась именно отсюда, а мало ли в мире мест, откуда готова вырваться смерть?
И Злыдень полнился решимостью найти этих людей, а найдя — покарать. Потому что не мог смириться со смертью. Убив Рюкзака, эти люди убили частичку самого Злыдня, частичку Жмура, частичку Энди, частичку каждого, кто хоть раз погружался в киберспейс без зла в умыслах и ненависти в сердце. «Почему, — в сотый раз спрашивал себя Злыдень, — почему самые лучшие плоды человеческого гения в конечном итоге бывают приспособлены для самых низменных целей? Почему человек не может оставаться чистым, ему обязательно нужно стать вором, насильником, убийцей… Даже побывав на месте жертвы и во всей полноте познав горечь, страх и унижение, человек остается зверем в отношении остальных, в отношении всех, кто не входит в знакомую стаю? Или это так крепко зашито в генах и пропечатано в каждом нейроне?»
Как и все, Злыдень не замечал, что сам погрузился в Сеть с жаждой найти и убить. Свершить месть. Месть — это святое, думает каждый. Наверное, виноват только первый в истории человечества убийца, а все прочие лишь мстят друг другу…
Но сейчас мысли Злыдня были заняты не этим. Найти. Найти следы этого странного дуэта, оставляющего загадочные треки в местах пребывания. По правде сказать, Злыдень так и не понял, почему они оставляют трек. Собственно, это единственная ниточка, по которой их можно отследить достаточно быстро. Неужели они этого не понимают? Сомнительно. А может, им нужен риск, нужна игра, щекочущая нервы? Может, без этого жизнь им кажется пресной? Злыдень знавал таких людей. Как правило, финал их бывал на редкость плачевным. Что и неудивительно. По крайней мере Злыдень не удивлялся. А раз оставляют треки, Злыдень их найдет.
И он неустанно шарил по серверам в окрестностях Трои, отслеживая эхо-входящие, особенно приглядываясь к неожиданным врезкам вдалеке от узлов-развязок. Это было вполне в манере Фриппи-слайдера: вонзиться в капилляр в произвольном месте. Сам Злыдень толком и не разобрался, как именно он это делает. Наверняка есть способ, только зачем? Насколько Злыдень помнил, тотальной охоты в сетях еще никто не затевал, Лощинин стал первым, кто вознамерился найти клиента, удери тот хоть до самой зоны высадки.