Порадовавшись этой мысли, я не сразу обратил внимание на то, что урон больше не проходит.
Вы нанесли критический урон Собеку: 32,4 млн!
Весь урон поглощен «Заступничеством Нге Н’куллина». Фактический урон: 0.
Очки жизни: 0,27 млн / 27 млрд.
И вот тут я рассвирепел – чертов Нге Н’куллин! Читерски бессмертные зверобоги!
Облетев скрючившуюся рептилию, я попытался ухватить ее за хвост, но он был слишком толстым. Тогда подлетел к раззявленной пасти и взялся за клык. Ладони, уже восстановившиеся благодаря Похищению жизни, встроенному в Комбо, обожгло кислотой, но, превозмогая боль, я попытался взлететь…
Удалось! Колоссальная туша, сколько бы она ни весила, пасовала перед моей грузоподъемностью, в многократном умножении превысившей шесть тысяч тонн. Из уроков истории я помнил, что вес тираннозавра доходил до четырнадцати тонн. Вряд ли Собек набрал массу больше, чем полтысячи ти-рексов.
Оторвав тушу от земли и улыбаясь застывшим и ошарашенным лицам друзей, я устремился в небо. Сила во мне таилась чудовищная, и, признаться, в Окаянной бреши перетаскивать одновременно Хеллфиша и Кетцаля было тяжелее, чем сейчас – древнего крокодила.
Изначально намереваясь сбросить его с максимальной высоты, я передумал, когда, поднявшись над свинцовыми облаками, сгустившимися вокруг четко очерченного круга Благосклонности Изиды, я увидел великана, говорившего с нами. Сложив могучие руки на груди, он насмешливо смотрел на меня. Протянул руку, покачал указательным пальцем:
– А-а, инициал Спящих. Малыш Собек под моим покровительством. Хочешь его убить, сначала одолей меня.
Он сделал шаг, и его лицо оказалось прямо передо мной. Нечеловеческое, но гуманоидное, безволосое. Губы вокруг круглого рта распадались на шесть лепестков, раскрываясь, они обнажали множество острых зубов, рядами уходящих вглубь. Носом служила горизонтальная щель, похожая на жабры. Глаза без белков были залиты синевой с черными крапинками, будто хаотично плывущими в небе. Кожа сегментировалась на бронзовые гексагоны, в центре каждого торчал острый твердый волосок с руку толщиной.
Профиль над его головой не давал никакой информации, кроме имени:
Нге Н’куллин
Ни уровня, ни фракции, ни даже короткой пометки: «бог».
Пока я изучал показатели, он терпеливо ждал ответа. И только тогда я осознал, что нахожусь в Ясности, а гигант не замедлился. Я убедился, что Уравнитель готов к активации, но атаковать не спешил.
– Не хочу убивать ни тебя, ни его, – глядя ему в глаза, сказал я. – Он напал первым.
– А как ты хотел? Он зверь, хищник, хозяин этих земель. Ты вторгся и беспричинно начал убивать. На твоих руках кровь тысяч баракат и вретенов. Тебе, человеку, они кажутся омерзительными, но таким же ты выглядишь для них. Эти твари бездумны, в них нет ни малейшей искры разума, но не ты дал им жизнь и не тебе ее отнимать! Покровители тебя не научили простейшим истинам?!
– Мои покровители, вернее, одна из них – внизу. Почему бы тебе самому не спросить Тиамат?
– Потому что я вне ее сна, – ответил великан. – Она не способна уловить мое присутствие, даже если встанет прямо передо мной. И все же она, возможно, увидит меня твоими глазами, а мне бы этого не хотелось. Я не лезу в дела богов, а их внимание мне ни к чему.
– Как такое возможно? Все здесь, в Дисгардиуме… – я обвел свободной рукой пространство. – Все создано их сном.
– Не могу ответить на этот вопрос, – пожал плечами Нге Н’куллин. – Пока не могу. Но знаю точно, что был создан не сном Спящих, чьим инициалом ты являешься.
– Я инициал Спящих, а кто ты, Нге Н’куллин? – спросил я, обеспокоенно глядя на неумолимо захлопывающуюся пасть Собека. Еще чуть-чуть, и перекусит мне руку. – И почему я вижу тебя, если ты вне сна Спящих? Ты бог? Если да, то какой, Новый или Старый? Может быть, стихийный? Хм… Вряд ли.
– Все перечисленные тобой так называемые боги пришли тогда, когда я уже бродил по Дисгардиуму. Те, Кто Ушел, оставили меня присматривать за Первыми зверушками, заступаться за них перед Новыми богами. Я Смотритель.
– Те, Кто Ушел? Ушедшие? Они тебя создали?
– Старые боги называли их Предтечами, а Первые люди, смертные, наталкиваясь на то, что осталось после моих создателей, дали им другое имя – Те, Кто Ушел. Но на твоем языке будет верно и то, как ты их назвал, Ушедшие. Ты почтил их память и, будь они здесь, заслужил бы их дружелюбное отношение. Поэтому ты меня видишь.
– Но тебя слышали и мои друзья!
– Ты услышал, слова обрели форму, форма обрела звук. Сейчас они видят меня, но я рад, что ты овладел прозрачностью разума, позволяющей ускоряться. Мы договорим, я уйду, а твои друзья не поймут, что видели.
В голове начали соединяться части общей картины, но нужно было что-то делать с крокодилом. Еще секунд пять разговора – и пасть захлопнется, а я потеряю руку.
– Если я его сброшу, он не разобьется? – спросил я, кивнув на Собека и готовясь его отпустить.
Легко выдернув божественную рептилию из моих рук, Нге Н’Куллин бросил ее к маячившим на горизонте вершинам. Даже с небольшой высоты я увидел, как туша быстро пролетела несколько километров и зависла над каменным лесом Террастеры, начав сверхзамедленное падение. Возможно, таков радиус действия убыстрения этой странной сущности с еще более странным именем Нге Н’куллин.
– Мое заступничество убережет его от смерти, – объяснил гигант. – Впредь он будет осторожнее и не станет на тебя нападать.
Бегемот говорил, что Ушедшие – первые разумные и порождения Хаоса. Спящий не видел их в Дисгардиуме, а Тиамат не видит Нге Н’куллина, создание Ушедших. А головоломка-то складывается!
Я вспомнил огромного Дезнафара, боевого спутника Ушедших, чей труп был поднят личем Шаззом. Получается, либо Ушедшие были такими же гигантами, как Дезнафар и Нге Н’Куллин, либо… нуждались в сильных защитниках, а потому создавали монстров чудовищных размеров. Вполне возможно, что они и не уходили никуда из Диса, а как-то скрылись не только от смертных, но и от богов. Если уж Спящие их не видят… Я открыл вкладку с репутацией и понимающе кивнул:
Ваша репутация с фракцией Ушедших: дружелюбие.
Так и знал! Ну не могла расти репа с теми, кого не существует! Да и этот гигант говорил, что я «будь они здесь, заслужил бы их дружелюбное отношение». Возможно, Ушедшие поставили на себя и Нге некую маскировку, скрывающую их даже от богов, но спадающую перед тем, кто в их глазах заслужил дружелюбие или доверие?
Сердце застучало в предвкушении чего-то нового и ранее никем не постигнутого.
– А куда сбежали твои создатели, Нге Н’куллин?
– Они не сбежали! – рявкнул гигант. Тучи за моей спиной сдуло, прогремела череда ударов грома, ветвистые молнии испепелили несколько квадратных километров земли под нами. – Они ушли. Куда – мне неведомо.
– Вернулись к Хаосу? Спящий бог Бегемот говорил, что Ушедшие – порождение Хаоса. Что они сбежали, испугавшись Новых богов.
– Я помню те времена, – пророкотал Нге Н’куллин. – Старые боги и Те, Кто Ушел, жили в мире. Первые обитали среди смертных и не стремились ни к чему, кроме развлечений и большей силы. Мои создатели были выше этого. Первые люди им докучали, а Старые боги мешали и норовили сунуть нос в их дела, но серьезных конфликтов не случалось до прихода Новых богов.
Фортуна рассказывала мне о тех временах, но не упоминала Ушедших.
– И что же произошло?
– Никто не воспринимал их всерьез. Где это видано, чтобы боги жили в другом плане и требовали слепой веры? Старые боги лишь посмеивались, слыша о Новых. Зачем «верить» в кого-то далекого и нематериального, если бог-покровитель ходит вместе с тобой в битвы, делит с тобой пищу, а бывает, что и постель? Однако спустя тысячи лет выяснилось, что смертным куда проще верить в Новых богов, которые не требуют многого – восхваляй Нергала, посещай его храм, и даже жертвоприношений не нужно. Молитвами смертные всего мира дали Новым богам больше веры, а значит, и силы, чем когда-либо имели Старые. И тогда началась война. Священная война, как назвали ее Нергал и Мардук, лидеры Новых. Те, Кто Ушел, до того мирно жившие во всех уголках Дисгардиума, проигрывали битву за битвой, пока не решили уйти. С тех пор мир больше не видел ни одного из Тех, Кто Ушел. Предтечи решили, что война на уничтожение рискованна и не имеет смысла.
– А ты? Ты тоже считаешься Ушедшим?
– Нет. Вы, смертные, любите создавать вещи. Мертвые вещи, не имеющие души. Те, Кто Ушел, любили создавать живые сущности.
– Как ты или боевой спутник Дезнафар?
– Да. Дезнафар… – вздохнул гигант. – Я ощутил его искаженные Бездной эманации, мое сердце пропустило удар, когда он снова ушел в небытие. Могущество мертвых растет. Мир движется к пропасти.
– Это все из-за Ядра Чумного мора! – горячо заговорил я, надеясь получить поддержку могущественной сущности. – Мы собираемся на войну с нежитью, пока она не заполонила все. Ты поможешь?
– Нет. Я Смотритель, моя задача – приглядывать за Первыми зверушками, давать им укрытие, прятать и защищать. На это уходит вся моя энергия, запасы которой не возобновляются с исчезновением моих создателей. Меня не интересуют дела смертных и мертвых, Новых и Старых богов.
– А как насчет демонов?
– Испившие Хаоса обрели бессмертие, но были изгнаны из Дисгардиума. Преисподняя, так называется их новый мир?
– Да, мне нужно туда попасть.
– Ты вдвойне самоубийца, если собираешься это делать с той частичкой Упорядоченного, что поселилась в твоей душе, Враг Преисподней. Желаю тебе удачи. При встрече с Белиалом передай ему, что Нге Н’куллин помнит свое обещание.
– Что за обещание?
– Он поймет, а тебе знать ни к чему. Испивший Хаоса не всегда был демоном, и мое слово ему дано в то время… – Нге Н’куллин выдохнул воздух через носовую щель и начал уменьшаться. – Этот размер энергозатратен, а мой резерв не бесконечен. Спускайся, Скиф, поговорим на земле.