– Втравишь ты меня… ну да ладно, пошли.
К моменту, когда молодые маги появились в приемной, гости успели справиться со скромным обедом.
– Сударь, это лиценциат магии жизни Арзана-риа. Мы с ней посоветовались, и вот что предлагаем…
Сарат был уверен, что солдат примет предложение – и не ошибся. Арзане показалось, что пациент чуть поколебался, но обещание вылечить также лохматую напарницу стало решающим фактором.
– Вот смотри, Арзана, пуля шла отсюда, тут образовалась соединительная ткань, которая совершенно не к месту, а на эту связку при лечении вообще не посмотрели. На самом деле поток должен идти…
Лечение заняло два с половиной часа. Оба лиценциата дружно вздохнули, выпрямились, утерли пот с лиц и обменялись взглядами. У обоих была одна на двоих невысказанная мысль: Моана затратила бы на такую же работу не более двух часов, но в одиночку.
– Уф! Теперь с тобой, Тунда. Ложись на бочок. Да не верти ты хвостом! Подожди, Арзана, сейчас я ее успокою… А ну-ка, что там? С ходу могу сказать: угловое смещение кости, тут даже поток смотреть не надо. А мы сейчас повернем…
Через два часа Сарат мысленно выругал себя за легкомыслие: напарница нашла еще четыре неточности в старом конструкте, упущенные при поверхностном анализе. По этой же причине он доверил последнее слово Арзане.
– Ну вот, сударь, теперь поедем к моей наставнице. Высокопочтенная Моана-ра примет нашу работу. По пути я расскажу, какие меры предосторожности вам надлежит соблюдать. К сожалению, в течение двух недель вам придется…
Почему-то встреча с купцами, желающими приобрести металл, прошла без проблем. Я очень старался, прямо из сил выбивался, пытаясь углядеть в словах этих негоциантов двойное дно – и не нашел ничего. За исключением понятного желания получить хорошую продукцию по низким ценам. Через полчаса переговоров я понял (как мне показалось) изнанку нашего соглашения. Одним из пунктов было «наличие клейма изготовителя на изделиях». Это понятно: гарантия качества со стороны человека, состоящего в гильдии металлистов. Но это же отводит все молнии, направленные на купцов. Их нельзя будет обвинить в сбивании цен. Все претензии – к мастеру Валаду. А так как до него добраться нельзя (вряд ли кто в гильдии знает местонахождение производства), то недовольство перенесут на меня. Ну, это еще не самое плохое.
В состоянии приятной разнеженности пришлось побыть недолго. Как только я увидел подводный камень в их позиции, то чуть не подскочил в кресле.
Доставка!
Эти ребята взваливают на нас доставку – следовательно, они… похоже, существование и возможности «Ласточки» стали секретом Полишинеля. Доставка сушей значит, что почти вся прибыль уйдет в транспортные расходы. А впрочем…
И я стал мысленно перечитывать договор, мысленно же костеря себя за недостаточную предусмотрительность и мысленно находя в тексте договора дырки, которыми стоит воспользоваться.
По приезде в поместье я немедленно связался с Новой Землей. Тамошние радисты подозвали к микрофону Валада. Я обсказал, как мог, ситуацию. В части производства мастер не усмотрел никаких проблем. В части цен мастер также не углядел ничего тревожащего, но с оговоркой:
– …пока и поскольку это разовый заказ.
– Ты хочешь сказать, при регулярных поставках на это обратят внимание?
– Уверен.
С моей стороны последовало классическое:
– Что делать?
Звук в переговорной трубке при некотором усилии можно было принять за смешок.
– Нанять адвоката. Это в гильдии не очень принято; обычно в роли третейского судьи выступает Первый мастер, но как раз в данном случае он лицо заинтересованное. У него доля в портфеле заказов от южан.
Ладно, со временем так и поступим.
Я только-только успел отойти от трубки-амбушюра, как в поместье послышались новые голоса: приехали Сарат с Арзаной. И тут же передали через Илору просьбу о встрече.
– Так, достопочтенные, судя по вашим физиономиям, вы пытались провернуть некое дельце, и оно кончилось не так, как предполагалось. Подробности!
– Ну, не совсем уж плохо, командир. К нам попросился…
Последовал рассказ о том самом егере с собакой, что были ранены ренегатами из казаков. Против такого пополнения я бы не возражал, но в рассказе чувствовалась некоторая недосказанность. Бодрость в речи стала на глазах уменьшаться:
– …их лечил тамошний бакалавр, работа весьма неумелая. Вот мы с Арзаной и задумали… э-э-э… подработать, точнее, переделать… э-э-э… короче, довести до ума лечение. А потом повезли пациентов к Моане на проверку…
– Так что же сказала наставница?
На лице девушки отразились душевный дискомфорт и моральные страдания:
– Она обозвала нас невеждами, недотепами, недоумками, недоучками, неумехами, неучами…
– Знаю-знаю… А также обалдуями, оболтусами, обормотами, олухами, орясинами, ослами, остолопами, охламонами и другими, еще худшими словами[4]…
– …но меня интересует не это, а то, что было дальше.
– А дальше она сказала, что нашу работу надо править. То есть то, что мы на человека наложили. И сделала это, затратив десять минут.
– Пятнадцать, положим.
– Хорошо, пусть так. Собаку вообще не трогала, сказав, что на ней все сделано правильно, но магия жизни большей частью имеет дело все же с людьми.
– А еще добавила, что мой уровень умений в магии жизни маловат даже для универсала.
Сарат деликатно промолчал про оценку напарницы. Та, в свою очередь, проявила завидную скромность.
– Ты не сказал, что именно супруга прописала пострадавшим.
– А что? Все по правилам: конструкт должен работать две недели.
– Как насчет поддержки?
– Наставница заявила, что ей много проще тратить по пяти минут в день на поддержку, чем поручить это нам, которым… э-э-э…
– С вашего позволения, Арзана: которым на это понадобится хорошо если час, да еще с риском испортить работу.
Девица надула губы.
– И неправда! Насчет «испортить» она ничего не говорила.
– Одним словом, Сугат снял комнатешку в городе и будет ходить с Тундой на процедуры к Моане.
Из педагогических соображений я не сказал ребятам, что в конечном счете они поступили правильно, сэкономив Моане много труда.
– Есть еще дело, командир. Надо бы нам с Шахуром в город.
Ну да, Сарат не прочь свидеться с женой, а Шахуру нужно договориться насчет амулетов.
– Это вы правильно придумали. Кстати, и мне не худо бы туда же. Сарат, предупреди Моану.
Пусть даже мне не разрешат свидеться вблизи с сыном, но уж Иришку можно приласкать, а заодно и Кири. Но ехать придется под охраной.
Следующий день сначала шел строго по плану. Мы с моей милой уединились все в том же флигеле. Норка не упустила случая быть приглаженной и почесанной. Чадушко (на приличном расстоянии) охотно продемонстрировало мастерство в избивании воздуха всеми четырьмя лапками.
Между делом я поинтересовался: не конфликтовала ли Тунда с нашей норкой, когда появлялась у Моаны в доме. Но Иришка туманно объяснила, что Моана, мол, с такими ситуациями справляться умеет, из чего я сделал вывод, что в ход пошла магия разума применительно к животным. Значит, одной заботой меньше.
Заявившись во флигель, Шахур с видом одновременно гордым и скромным (смешать в пропорции десять к одному, подавать одновременно со сделанной работой) заявил:
– Есть три спессартина с нашей огранкой. Все заряжены нужными заклинаниями. А оправу я подготовлю сам.
– Как насчет подзарядки?
– Тоже могу. Правда, Хафиза сделает это быстрее.
– И обошлось все нам…
– …в сто двадцать пять сребреников. Цена справедливая, командир.
По приезде в поместье мы стали готовиться к важным делам. Первое из них заключалось в необходимости отладить наше новое оружие: самонаводящийся гранатомет. Делать это предполагалось на море. Вторым делом были переговоры с мастером Валадом относительно поставок металла. Одновременно планировалась поставка нужных амулетов.
Для поездки в Хатегат с нужными грузами пришлось нанять две подводы. Мало того что на одной из них размещалась новая модель гранатомета (каждый снаряд – полтора килограмма!), предусмотрительный Хорот взял с собой такое количество запчастей, полуфабрикатов и инструмента, что все это с трудом разместилось в двух тяжеленных ящиках.
Мы вышли на «Ласточке» в ветреную погоду, хотя дождя не было. Сарат отвечал за «Гладкую воду», я сидел в своей выгородке, а Хорот с Шахуром настраивали артиллерию.
Следующие три дня прошли в непрерывной череде испытаний. В трубке амбушюра звучало нечто вроде:
– …теперь по крайней левой мишени. Ну-ка…
– Почему так? Ведь сигнал через галенит проходит…
– Что толку? Добавь степень усиления до пятнадцати с половиной…
– …мазила, какие тут пятнадцать с половиной, убавь на четверть…
– …опять перелет…
– Командир, ты нам подсчитай оптимальный коэффициент Парена при линейной зависимости, причем…
– Дайте пять минут… ну вот, попробуйте пятнадцать и одну десятую…
– Есть! Теперь пробуем на второй слева…
– …не так быстро… сигнал от водяного шума слабый… пойман! Валяй!
– Мимо…
– Ничего-ничего, внесем поправочку на коэффициент искривления…
В первый день удалось поразить аж целых две мишени. Существенно положительным результатом явилась глушеная рыба. Хозяйственный боцман в два счета организовал засолку силами страдающей бездельем части экипажа. Рецепт предоставил лично я.
Во второй день маги авторитетно заявили, что, вопреки сведениям из учебников, поля изменяются нелинейно в зависимости от угла между трубами дальномера. В результате целый день Шахур пытался надлежащим образом изменить заклинания.
На третий день оба мага и Хорот ввалились на мою территорию на полубаке. Я думал, что испытания идут хорошо, поскольку к этому моменту удалось разбить аж целых пять мишеней – и был неправ.
– Вот какие дела, командир. На дистанции от шестисот до двух тысяч ярдов этот гранатомет работает сносно. Ну, еще кое-что подработать можно, но это уже на уровне полировки. Зато на меньших дистанциях начинает сказываться неточность оценки потоков. Но у нас появилась идея. Хорот, изложи.