Она мне немного рассказала о своей семье. Они жили, если это можно назвать жизнью, на обслуживании туристов в Веретене Венеры. Там можно заработать, но очень сильная конкуренция. Я узнал, что одно время Форхенды выступали в ночном клубе: пение, танцы, комичные сценки. По венерианским стандартам, они жили неплохо. Но на немногих туристов слеталось столько хищных птиц, пытаясь отщипнуть свой кусочек мяса, что всем просто невозможно было прокормиться. Сесс и сын (тот, что умер) пытались работать гидами, но старая воздушная лодка, которую они купили, разбилась. Пришлось ее восстанавливать. Много так не заработаешь. Девушки испробовали все виды работы. Я вполне уверен, что по крайней мере Луиза какое-то время была проституткой, но и на этом много не заработаешь, по тем же самым причинам. Они почти выбились из сил, когда им удалось добраться до Врат.
Вначале они были на Земле, но тут им пришлось так плохо, что Венера показалась раем. У них было больше смелости и готовности все поставить на кон, чем у большинства моих знакомых.
- Как вы заплатили за все эти перелеты? - спросил я.
- Ну, - сказала Луиза, заканчивая свою выпивку и поглядев на часы, - на Венеру мы летели самым дешевым способом. Двести двадцать иммигрантов спали плечом к плечу, выстраивались в длинную очередь для двух минут туалета, ели сухие рационы и пили восстановленную воду. Ужасно, когда за это приходится заплатить сорок тысяч долларов. К счастью, дети тогда еще не родились, кроме Хэта, а он был так мал, что летел за четверть стоимости.
- Хэт твой сын? Что...
- Он умер.
Я подождал, но она сказала только: "Уже должны быть сведения о прибывающем корабле".
- Должно быть на экране, - сказал я.
Она кивнула и несколько мгновений казалась встревоженной. Корпорация всегда делает обычные сообщения о контакте с возвращающимися кораблями. Если контакта нет... что ж, мертвые старатели в контакт не вступают. Поэтому, чтобы отвлечь ее от тревоги, я рассказал ей о решении Клары обратиться к психоаналитику. Она выслушала и положила свою руку на мою.
"Не сердись, Боб. Ты когда-нибудь думал сам об обращении к психоаналитику?"
- У меня нет для этого денег.
- Даже на групповую терапию? Есть группа начинающих на уровне Дарлинг. Есть и другие - в рекламе, на экранах.
Но ее внимание было отвлечено. С нашего места было видно, как один из крупье у входа в казино оживленно разговаривает с военным с китайского крейсера. Луиза смотрела туда.
- Что-то происходит, - сказал я. И хотел добавить:
- Пойдем посмотрим, - но Луиза уже встала и направилась туда.
Игра прекратилась. Все собрались у стола для блекджека. Я заметил, что Дэйн Мечников сидит рядом с Кларой на моем месте; перед ним стопка двадцатипятидолларовых фишек. И в середине на стуле крупье сидит Шики Бакин и что-то рассказывает. "Нет, - говорил он, когда я подошел. - Имен я не знаю. Но это пятиместный".
- Все живы? - спросил кто-то.
- Насколько мне известно. Привет, Боб, Луиза. - Он вежливо кивнул нам обоим. - Вы слышали?
- Нет еще, - ответила Луиза, бессознательно беря меня за руку. - Только что корабль прибывает. Но ведь имена неизвестны?
Дэйн Мечников повернулся, глядя на нее. "Имена, - проворчал он. - Кому какое дело? Важно то, что это не мы. А награда огромная. - Он встал. Даже в такой момент я заметил, как он расстроился; он забыл забрать со стола свои фишки. - Я иду туда, - объявил он. - Хочу посмотреть, как выглядит везение, которое бывает раз в жизни.
Площадка для приземления была оцеплена, но в оцеплении был и Френси Эрейра. Вокруг собралось не менее ста человек, и их удерживали только Эрейра и две девушки с американского крейсера. Мечников наклонился над краем шахты, всматриваясь вниз. Одна из девушек отогнала его. Мы увидели, как он разговаривает с другим старателем с пятью браслетами. Тем временем доносились обрывки разговоров.
- ... почти мертвые. У них кончилась вода.
- Ха! Всего лишь истощение. Все будет в порядке...
- ... премия в десять миллионов и затем проценты!
Клара взяла Луизу за локоть и потащила вперед. Я пошел за ними. "Знает ли кто-нибудь, чей это корабль?" - спросила она.
Кто-то сзади сказал: "А что они нашли?"
- Артефакты. Новые, это все, что я знаю.
- Но ведь корабль пятиместный? - спросила Клара.
Эрейра кивнул, потом посмотрел вниз шахты. "Хорошо, - сказал он, - а теперь отступите, друзья. Кого-то несут".
Мы едва отступили, но это было неважно: они уже поднимались на наш уровень. Вначале какая-то шишка из Корпорации, имени я не помню, затем китайский охранник, потом кто-то в костюме Терминальной больницы: он цеплялся за кабель, чтобы не упасть. Лицо было мне знакомо, но имени я не знал. Видел его на одной из прощальных вечеринок, может, на нескольких, пожилой чернокожий человек, который безуспешно уже вылетал два или три раза. Глаза у него были открыты, выглядел он бесконечно усталым. Он удивленно посмотрел на толпу у шахты, потом исчез из виду.
Я посмотрел в сторону и увидел, что Луиза тихо плачет, глаза ее были закрыты. Клара обнимала ее. В толпе я умудрился поближе подобраться к Кларе и вопросительно посмотрел на нее. "Пятиместный, - негромко сказала она. - А ее дочь в трехместном".
Я знал, что Луиза слышит это, поэтому потрепал ее по руке. "Мне жаль, Луиза". Тут расчистилось пространство у края ствола, и я посмотрел вниз.
Мельком заметил, как выглядит то, что стоит десять или двадцать миллионов. Множество шестиугольных ящиков из металла хичи, каждый не более полуметра в длину и чуть меньше в высоту. Тут Френси Эрейра начал уговаривать: "Давай, Боб, отойди". Я отошел, и в это время поднялся еще один старатель в больничном костюме. Это была женщина, она прошла мимо, не видя меня: глаза у нее были закрыты. Но я ее видел. Это была Шери.
Глава 21
Я чувствую себя глупо, Зигфрид, - говорю я.
- Я могу помочь вам чувствовать себя удобнее?
- Умри на месте. - Он опять переделал весь кабинет на манер детского сада. Бога ради. А хуже всего сам Зигфрид. На это раз он пытается подобраться ко мне как суррогат матери. Он сидит со мной на кушетке, большая кукла ростом с человека, теплая, мягкая, из чего-то вроде купального полотенца, покрытого мыльной пеной. Потрогать приятно, но...
- Не хочу, чтобы ты обращался со мной, как с ребенком, - говорю я, голос мой звучит глухо, потому что я прижимаюсь к этому полотенцу.
- Спокойней, Робби. Все в порядке.
- К черту все!
Он замолкает, потом напоминает мне: "Вы собирались рассказать мне свой сон".
- Йеч!
- Простите, Робби?
- Не хочу об этом говорить. Но все же, - быстро добавляю я, отводя рот от полотенца, - я мог бы сделать, что ты хочешь. Сон о Сильвии, вроде...
- Вроде чего, Робби?
- Ну, она не совсем была на себя похожа. Скорее кто-нибудь старше, я думаю. Я много лет не вспоминал о Сильвии. Мы оба были детьми...
- Пожалуйста, продолжайте, Робби, - говорит он немного погодя.
Я обнимаю его руками, удовлетворенно глядя на стену с изображениями цирковых животных и клоунов. Нисколько не похоже на мою комнату в детстве, но Зигфрид уже достаточно знает обо мне, и у меня нет причин говорить ему об этом.
- Сон, Робби?
- Мне снилось, что мы работаем на шахте. На самом деле это не была пищевая шахта. Физически, я бы сказал, это внутренность пятиместного корабля - одного из кораблей с Врат, понимаешь? Сильвия в каком-то туннеле, который уходит вдаль.
- Туннель уходит вдаль?
- Ну, не толкай меня к какому-нибудь символизму, Зигфрид. Я знаю о вагинальных образах и всем прочем. Когда я говорю "уходит", я просто хочу сказать, что туннель начинается там, где я стою, и продолжается в сторону от меня.
- Я молчу, потом говорю самое трудное. - Туннель превращается в пещеру, и Сильвия оказывается пойманной.
Я сажусь. "Самое плохое в этом, - говорю я, - то, что это не может случиться. Туннель сверлится, чтобы поместить в него заряд и подорвать сланец. Главное занятие шахтера - это вычерпывание сланца. Сильвия с этой частью работы не имела ничего общего".
- Мне кажется неважным, могло ли это или не могло случиться, Робби.
- Вероятно, нет. Итак, Сильвия оказалась в рухнувшем туннеле. Я видел, как шевелится груда сланца. Это был не настоящий сланец. Какое-то пушистое вещество, больше похожее на обрывки бумаги. У нее была лопата, и она прорывала выход наружу. Мне показалось, что она выберется. Она выкопала большую яму. Я ждал, когда она выйдет... но она все не выходила.
Зигфрид, в своем воплощении плюшевого мишки, теплый и ожидающий, лежит в моих объятиях. Приятное ощущение. На самом деле, его здесь нет. Его вообще нигде нет, только в центральном банке информации где-то в Вашингтоне, где память больших машин. Передо мной только его терминал в купальном костюме.
- Что еще, Робби?
- Больше ничего. Не сон. Но... у меня чувство. Я чувствую, будто бью ногами Клару по голове, чтобы не дать ей выйти. Как будто боюсь, что на меня обрушится остальная часть туннеля.
- Что значит "чувствую", Роб?
- То, что я сказал. Это не часть сна. Просто я так чувствую... не знаю.
Он ждет, потом пытается подойти по-другому. "Боб, вы знаете, что сейчас сказали не Сильвия, а Клара?"
- В самом деле? Забавно. Интересно, почему? Он ждет, потом пробует снова: "И что случилось потом, Роб?"
- Потом я проснулся.