И сверкнул в охранников таким взглядом, что те сразу засуетились и быстренько припомнили того самого единственного, о ком наверняка шла речь. Для таких вот ускорений процесса командир с собой волка и берет постоянно на переговоры. Сила темного прародителя в нем хорошо выражена.
Караульные на всякий случай даже решили выслужиться, чтобы снова так не зыркал. Потому принялись старательно выбивать дух из найденного заключенного. За что удостоились сурового взгляда уже от командира. Оставив Кайдена обсудить вопрос с наемником в его камере, глава отряда решил преподать местным олухам урок.
Глава 11. Командир в своей стихии
Командир поманил караульных ближе к их каморке, за угол, чтобы заключенные не слышали, посмотрел на них хмуро и принялся допытываться:
– Какие предписания по этому заключенному вы получили?
– Ничего специального. Держать в тюрьме под надзором. Ждать дальнейших распоряжений.
– Где держать? В тюрьме? В какой части? Мы разве не в исправительном крыле сейчас?
– Все верно. Для длительного заключения наши казематы не предназначены. До дальнейших распоряжений только.
Еще несколькими наводящими вопросами командир попытался выудить у стражников из памяти, в чем заключается отличие тюрьмы от места временного задержания, а также в чем смысл названия «исправительное». И был разочарован, когда понял, что, по их мнению, делали они все правильно.
– Почему вы выбрали эту работу? Чтобы людей избивать? – спросил он в итоге.
Самый решительный неуверенно ответил, осторожно подбирая слова, так, чтобы не вызвать недовольство господина охотника командирского ранга:
– Я бы хотел, чтобы покой моей семьи охранял тот, кто способен навредить врагам. Стражников должны бояться не за наличие оружия, а за дело!
– Похвальное стремление, – вздохнул командир. – Вот только по твоей же логике ты плохо подходишь.
– Почему?
– Даже если забыть о специфике этого места, которое вы неверно назвали тюрьмой. Вернемся к основам. К кодексу служителей порядка.
– Мы назвали все пункты верно, – подал неуверенно голос стражник, припомнив, как полминуты назад они с напарником перечислили все восемь основных постулатов.
– Ваша первостепенная задача – быть опорой. Сами сказали в первом пункте, но почему-то обращаете внимание только на дальнейшие, уточняющие детали. Первый всем почему-то кажется собирательным и ничего не значащим. Но он не зря в начале списка – он самый важный. Давайте разберемся, что значит быть опорой… – Командир предложил караульным выдохнуть и приготовился вещать. – Мирные граждане, которые находятся под вашей защитой, полагаются на вас в час нужды. В нашем случае – войны или беспорядков. Сможете ли вы их уберечь? Если да – вы являетесь опорой. Если нет – не дотягиваете.
Охотник отрицательно мотнул головой на попытку второго стражника вставить слово. И продолжил сам:
– Вижу, хотите спросить, чем вы не опора. Ответ прост. Вы делаете из себя своими же руками слабое звено. Есть множество возможных ситуаций, когда пленники любой тюрьмы, – он выделил голосом последнее слово, – могут оказаться на свободе. Что они захотят сразу же? Отомстить. Кому? Тем, кто в первых рядах должен защищать покой мирных граждан. А вместо этого будет валяться в луже собственной крови. И всего-то надо было головой думать о возможных последствиях. Чего вы не сделали.
– Никогда еще не было ничего подобного, – попытался оправдаться пристыженный караульный.
– Чего? Заключенных не выпускали? И не оправдывали?.. – недоверчиво протянул командир, изображая, что считает стражников забывчивыми идиотами.
– Нет, кто попадет сюда – тот смертник! – доложил второй стражник.
Командир сделал выводы. Исправительное, тьма его забери, учреждение. Временное, будь оно неладно, заключение. Кое-кто ленится даже перевести заключенных в тюрьмы, потому что это денег стоит. Проще казнить. А вот почему никого не выпускают? Странно…
Командир проницательно посмотрел сначала на одного так называемого тюремщика, затем на второго.
– Разве это повод избивать их в последние часы жизни? Если это воспитательные меры, то что они воспитают? Гнев при смерти может вернуть дух обратно, привязать к месту. Вы не знали? Тут и светлый меч за окном не поможет.
Пристыженные стражники опустили глаза. Командир вещал таким уверенным тоном и так показательно нависал, да еще и силой своей давил, что дышать порой сложно было. На лицах мужчин отразилось сожаление. Вот такой вот трюк. Это свойство лично главы отряда.
В отличие от Кайдена, потомка тьмы, в командире оставил свою силу светлый бог. А на тех, кто долгое время находится под действием светлого меча, такая сила еще и дополнительное воздействие оказывает, усиленное.
Командир всегда пользуется своим наследием. Он умеет влиять на людей. Обычно это списывают на его родословную, он ведь высокородный аристократ голубых кровей. А все они так воспитаны, что хоть страной правь, хоть в бой веди.
Это и правда, и нет. Конкретно командир Хилланот, бывший из не слишком богатого, но известного рода Кунг, не получил аристократического образования, только военное. В нем заметили силу с детства и сразу не прочили в управленцы. Однако принадлежность к знатному роду обязывала получить общее образование. Этого Хиллиноту вполне хватало, чтобы в нужное время в нужном месте не ударить в грязь лицом. Или добиться своего, используя верные слова.
– Я же вижу, – смягчившись, произнес командир, – что оба вы пришли сюда не ради этого. Вам не доставляет удовольствия причинять незаслуженную боль. Но заслуженное наказание вы исполнить способны, не струсите. Правда, этого мало. В следующий раз помните о том, ради чего вы так стараетесь. Один обеспечивает семью, второй маленького ребенка… – Охотник прочитал их, про семью было достаточно очевидно по ответам первого, а о ребенке по запаху от второго догадался. Кайден разобрал, что детей у него два, близнецы похоже. Но это уже лишняя информация, решил товарищу не говорить. – Обдумайте все варианты событий. Потому что спотыкаемся мы именно на маловероятных. Жизнь заканчивается в момент неготовности. Думайте о близких, это помогает.
Продолжить жизненный урок помещал Кайден. Он вывел заключенного и снял с него наручники. Не притащил, не выволок, а почти уважительно вывел. Наемник своими ногами, не сопротивляясь, но и не слишком торопясь, выбрался из камеры и прошел мимо недавних охранников.
– Переоденься. Тут где-то должна быть форма местной стражи, сойдет на первое время, – бросил ему вслух волк, кивая на шкаф. Тон его был не повелительный, но раздраженный. Стражники навострили уши. Кайден повернулся к командиру, косясь на них. – Я был прав. Это он. Операцию прерываем. Придется послушать недовольное бормотание всю дорогу. – И, скривившись, кивнул в сторону наемника, который уже подобрал свой размер: – Но если ехать будем быстро, не успеет нас достать.
– Прошу прощения, – вступился караульный, – что тут происходит? Какая операция?
– Под прикрытием, – поддержал игру товарища глава отряда. – Я вижу, что вы оба с хорошими мотивами, поэтому надеюсь, не раскроете детали лишним людям. Уже догадались?
Стражники переглянулись и на всякий случай не стали отрицать. Пусть и согласно кивать не решились.
Командир, как лицо в деле заинтересованное, пояснил суть:
– Этот человек из наших, проверял некоторые подозрения. К сожалению, теперь не получится продолжить, его ждут срочно в другом месте. – И проговорил после того, как караульные выразили понимание ситуации: – Дело в том, что, если честно, он мог в любой момент освободиться из заключения или предъявить свое звание. И отправить вас чистить выгребные ямы. А вы с ним так необдуманно жестоко…
– То есть… – неуверенно протянул второй стражник. – Он не виновен?
– В том и дело, что нет. Предположил подставу, проверил – сработало. Ложно обвиненный оказался здесь, дожидаться казни. Теперь осталось лишь убедиться, что по ложным обвинениям его действительно на плаху отведут. Тогда бы подтвердили доносы… – доверительно закончил охотник.
За это время наемник успел переодеться, и Кайден решил всех поторопить.
– Слушайте сюда, – гаркнул он. – Мы его забираем, причину вам не назвали, вы просто выполнили наш приказ. Ни слова о проверках и прикрытиях вы не слышали. Ясно?
Тюремщики дружно закивали и поспешили отпустить охотников с миром. Счастливые, что так легко отделались. А то ведь они у себя в голове уже много проблем нашли и неутешительных вариантов развития дальнейших событий нарисовали. Выдохнув, стражники решили переосмыслить свое отношение к работе. Но быстро пришли к выводу, что никого другого агитировать на то же самое они бы не стали в любом случае. Себе дороже. Еще не то подумают.
На обратном пути Кайден отсыпал еще по одному золотому караульным на выходе. Просто так, за радушные улыбки и отсутствие вопросов. Оба к возвращению охотников вместо этого придумали, где у них еще водятся добрые родственники, в попытке выклянчить больше казенных орденовских денег. И пока Кайден удовлетворял их мотивы, стражники активно игнорировали третьего в их компании. Словно вообще не заметили его присутствия.
Командир про себя отметил, что идея одеть заключенного в примелькавшуюся форму оказалась хорошей. Неужто и текучка кадров тут такая, что новое лицо не вызвало вопросов? Вырисовывается еще один пункт в следующем письме куратору. Вирольду, не Роршаху.
«Если спросят, почему отчитывался не перед своим куратором, – решил командир, – отвечу, что посчитал верным держать ответ перед тем, кто выдал задание».
Наемник даже не пытался никуда сбежать. И не помышлял заранее. Он хорошо запомнил то чувство безысходности, которое затопило его, когда перед выходом из камеры охотник посмотрел ему в глаза и сказал:
«От меня не убежишь…»
Наемник ему тотчас же поверил. Ни секунды сомнения. Несмотря на странный спектакль перед тюремщиками, он сразу понял, что является лишь пешкой в их игре, а вовсе не заданием. И потому ему было вдвойне интересно, что же от него понадобилось. То, что эти ребятки не подконтрольны местному представительству Ордена, наемник просек сразу. Неужто это был вовсе не спектакль? И тут коррупция процветает?