Женщина слегка наклонила голову. Двое из ее спутников направились к каюте. Затем взгляд логроски упал на Гебория. Историк стоял возле перил кормовой палубы.
— Заставь спуститься вниз мага, что связан с тобою. Он подобен ране, и эта рана становится все шире. Его надлежит остановить. Я заявляю твоему богу, что такие игры подвергают его большой опасности. Мы не позволим разрушать магические Пути.
Громкий смех Фелисины был почти истеричным. Все тлан-имасы обернулись в ее сторону. Поначалу она ежилась под взглядом их безжизненных глаз, но затем успокоилась, и голос ее зазвучал с прежней насмешливостью:
— Возможно, вы действительно бессмертны и способны угрожать Фениру, но одной простой вещи вы так и не поняли.
— Говори яснее, — потребовала логроска.
— Спроси того, кого это непосредственно касается, — ответила Фелисина.
Она сама удивлялась собственному бесстрашию.
— Я давно не являюсь жрецом Фенира, — сказал Геборий, поднимая обе культи. — Если Фенир сейчас здесь, среди нас, я этого не ощущаю. Меня вообще не заботит его присутствие. Меня заботит другое. Нас преследует маг-безумец. Это он поднял бурю, стремясь нас погубить. Причин я не знаю.
— Отатаральская руда повредила его разум, — ответила женщина.
Тлан-имасы, посланные в капитанскую каюту, вернулись. Хотя они не произнесли ни слова, женщина кивнула.
— Значит, тистедурии мертвы, а наши соплеменники исчезли. Нужно их догнать.
Ее взгляд снова переместился на Гебория.
— Я должна наложить на тебя руки.
Фелисина вновь громко расхохоталась.
— Давай. Глядишь, у него новые пальцы вырастут.
— Оставь свои неуместные шутки, — прикрикнул на нее Геборий.
Он подошел к ступенькам, намереваясь спуститься вниз.
— Мы не являемся служителями Плененного и даже не знаем, кто это. Впрочем, я и не хочу знать. На этом корабле мы оказались по чистой случайности, а не по своему выбору.
— Мы тоже подумать не могли, что кто-то затопит Путь, — растерянно произнесла логроска.
— Говорят, ваша раса способна пересекать океаны, — пробормотал Кульп.
Фелисина почувствовала, что маг не понимает смысла слов тлан-имасов. Для нее они тоже казались чем-то похожим на бред.
— Да, мы способны преодолевать водные пространства, — подтвердила женщина. — Но наш истинный облик мы обретаем только на суше.
— Выходит, вы, как и мы, забрались на этот корабль, чтобы не промочить ноги, — усмехнулся Кульп.
— И завершить начатое. Мы преследуем наших взбунтовавшихся соплеменников.
— Если они и были здесь, то давно покинули корабль, — сказал Кульп. — Мы их не застали. А ты, насколько понимаю, — гадающая на костях? Так у вас называют магов и колдуний?
Женщина слегка кивнула.
— Меня зовут Хента Ильм. Я из логросских тлан-имасов.
— Логросы больше не служат Малазанской империи. Рад, что вы по-прежнему чем-то заняты.
— Что ты сказал?
— Да так, мысли вслух. — Кульп взглянул в небо. — А он немного отступил.
— Нас почуял, — сказала Хента Ильм. Она опять повернулась к Геборию. — Твоя левая рука находится в равновесии. Отатараль уравновешивается иной, незнакомой мне силой. Но если сила того мага в облаках возрастет, отатараль в тебе перевесит и ты тоже потеряешь рассудок.
— Я хочу, чтобы этот маг вообще отстал от нас, — буркнул Геборий. — Пожалуйста, помоги нам.
— Мы обязательно должны уничтожить безумца, — согласилась гадающая на костях. — Потом нужно будет исцелить рану, которую он нанес Пути.
— Все из-за тебя, старик, — язвительно бросила Геборию Фелисина. — Понравился ты тому магу.
— Скажи нам, Хента Ильм, а внутри какого Пути мы находимся? — спросил Кульп.
Продолжая смотреть на Гебория, она ответила:
— Это один из Путей Древних — Куральд Эмурлан.
— Я слышал о Куральде Галене — Пути тистеандиев.
— Куральд Эмурлан — Путь тистедуриев. Ты удивляешь меня, маг. Твой Путь — Меанас Рашан. Он — ветвь этого Пути, доступная смертным. Можно сказать, его дитя.
Кульпа такой ответ явно не обрадовал.
— Твой ответ ничего не объясняет. Меанас Рашан — Путь Тени. Путь Амманаса, Котиллиона и гончих.
— А до Амманаса и Котиллиона были тистедурии, — сказала Хента Ильм.
Логросская колдунья подошла к Геборию.
— Я все-таки дотронусь до тебя.
— Почту за честь, — великодушно согласился старик. Морщинистая ладонь Хенты Ильм легла Геборию на грудь.
Буквально через мгновение логроска отдернула ладонь и обратилась к великану, стоявшему рядом.
— У тебя нет клана, Леган Брид.
— Да, у меня нет клана, — подтвердил тот.
— Маг, не вздумай мне мешать, — предупредила она Кульпа.
— Постой! — окликнул ее Геборий. — Что ты почувствовала во мне?
— Ты отсечен от своего бога, однако он продолжает пользоваться тобой как своим орудием. Иного смысла в твоем существовании я не увидела.
«Как она его!» — подумала Фелисина.
У Гебория медленно опускались плечи, словно из него уходила жизненная сила. Нет, из него уходил смысл жизни. Старик до сих пор за что-то цеплялся, а логросская колдунья показала ему страшную правду. Это было равносильно смертному приговору.
«Что ж, теперь у меня будет чем его уколоть. Не сейчас. Я выберу более удачный момент», — решила Фелисина.
Хента Ильм запрокинула голову и вдруг начала таять в воздухе. Вскоре вместо нее был лишь столб клубящейся пыли. Столб потянулся вверх и исчез в черных тучах.
Где-то совсем близко ударила молния. Уши Фелисины пронзило резкой болью. Она вскрикнула и повалилась на палубу. Остальные чувствовали себя не лучше, за исключением тлан-имаса. Он стоял, безразличный к бушующей стихии. «Силанду» резко качнуло. Пирамида из голов разрушилась. Головы с тяжелым стуком покатились по нижней палубе.
Тлан-имас встрепенулся и выхватил меч.
Прогремел гром, сотрясая все пространство вокруг. Леган Брид сошел на нижнюю палубу. Нагнувшись, он поднял одну из голов, держа ее за длинные черные волосы. Голова принадлежала тистеандийке.
— Она до сих пор жива, — с нескрываемым удивлением проговорил бессмертный воин. — Магия Куральда Эмурлана заперла их души в мертвых телах.
Из облаков донесся негромкий крик. Он был полон отчаяния, которое вдруг сменилось облегчением. Облака понеслись во все стороны, очистив янтарно-желтое небо. Буря исчезла вместе с магом-безумцем.
Фелисина едва успела пригнуться; мимо нее промелькнуло крылатое существо, оставив тяжелый, липкий запах мертвечины. Когда она подняла голову, Хента Ильм вновь стояла на нижней палубе рядом с Леганом Бридом. Оба замерли. Вероятно, они переговаривались мысленно.
— Клобук меня накрой, — прошептал Кульп.
Он стоял позади Фелисины. Она обернулась. Заметно побледневший маг смотрел в небо. На янтарно-желтом пространстве темнело зловещее черное пятно с огненно-красной каймой. Оно было величиной с полную луну. Фелисине почудилось, что опасно даже смотреть на это пятно; его сила вгрызалась ей в тело.
«Совсем как яд мух-кровососок».
Невольно вскрикнув, Фелисина заставила себя оторваться от ужасного зрелища.
Кульп продолжал глядеть в небо. Лицо мага становилось еще бледнее. Губы беззвучно шевелились. Фелисина толкнула его в бок.
— Кульп! Очнись!
Маг не отвечал. Тогда она его ударила. Подскочивший Геслер прикрыл ему глаза ладонью.
— Да оторви ты свои гляделки от этой задницы! — прорычал капрал.
Лицо Кульпа сморщилось в гримасе, затем он облегченно вздохнул и кивнул.
— Убери ладонь, — сказала капралу Фелисина. — Он очнулся.
Теперь маг смотрел на Хенту Ильм.
— Ты про эту рану говорила? — спросил Кульп. У него дрожал голос. — Она разрастается. Я чувствую. Она — как опухоль, которая растет и пожирает здоровое тело.
— Чтобы ее исцелить, нужна чья-то душа, — ответила гадающая на костях.
Леган Брид двинулся на кормовую палубу. Все смотрели, как он тяжело поднимается по ступеням. Поднявшись, тлан-имас встал перед Буяном. Матрос не шевельнулся.
— Значит, моя душа еще на что-то годится, — усмехнулся Буян.
Его улыбка была мимолетной.
— Думаю, одной хватит.
Тлан-имас поднял серый кремневый меч.
— Оставь его, — потребовал Геслер. — Если тебе нужна душа, чтобы залатать рану… возьми мою.
Леган Брид повернулся к нему. Геслер стиснул челюсти и кивнул.
— Твоя не годится, — сказала Хента Ильм.
Леган Брид вновь глядел на Буяна.
— Я — последний в своем клане, — прогрохотал он. — Клану Лешэ Шайн надлежит прекратить свое существование. Этот меч — наша память. Возьми его, смертный. Познай его тяжесть. Камень всегда жаждет крови.
Он передал меч матросу. Буян молча взял оружие. Его лицо побледнело, а жилы на руках напряглись под тяжестью реликвии тлан-имаса.
— Пора, — сказала Хента Ильм.
Леган Брид шагнул назад и превратился в столб пыли. Столб закружился, изгибаясь в разные стороны. Закружился и сам воздух. Потом кружение прекратилось. Легана Брид исчез. Остальные тлан-имасы молча глядели в небо.
Недоверчивый разум Фелисины сомневался: а вдруг все то, что она видит, — не более чем игра воображения? Высоко в небе Леган Брид вновь обрел свои очертания. На фоне черного пятна он казался совсем крошечным. Пятно затянуло его, и тлан-имас исчез в черной бездне. Но края раны вздрогнули, черная бездна всколыхнулась и начала сужаться.
Хента Ильм безотрывно следила за исцелением раны. Наконец колдунья удовлетворенно кивнула и объявила:
— Рана исчезла.
Буян медленно опустил кремневый меч, уперев его острие в палубу. Он был вторым после Гебория, услышавшим приговор своей душе.
— Уходим, — сказала Хента Ильм.
Буян растерянно смотрел на нее.
— Гадающая на костях, я хочу…
Она смерила матроса презрительным взглядом.
— Тебе еще нужны объяснения? Леган Брид воспользовался своим правом.
— Я не о том. Это «исцеление»… скажи… ему было очень больно?
Пожатие костлявых плеч — единственный ответ, каким его удостоила логросская колдунья.