— Думаю, это из-за нее, — возразила ему Гвенда.
— То есть — что вы хотите сказать?
— Только то, что сказала. Я не смогу объяснить это словами, но — дело не в нас. Дело в самой Хелен.
Издалека донесся протяжный гудок локомотива. Доктор Кеннеди, а за ним и Риды вышли на террасу. Внизу, в долине, виднелся медленно удаляющийся дымок.
— Вот он, поезд, — кивнул Кеннеди.
— Подходит к станции?
— Нет, уже отходит. — Он помолчал. — Ну все, ждать осталось совсем немного, несколько минут, и она будет здесь.
Но минуты шли, а Лили Кимбл все не появлялась.
В Дилмуте Лили Кимбл вышла из вагона и по пешеходному мостику перебежала на соседнюю платформу, где уже ждали отправления два вагончика пригородного поезда. Пассажиров набралось немного, всего человек пять-шесть. В середине дня поезда вообще ходят пустые, а сегодня вдобавок в Хелчестере был базарный день.
Наконец, состав дернулся и, важно попыхивая, покатил по извилистой Вудлейской дороге. До конечной — Лонсбери-Бей — было еще три станции: Ньютон-Лонгфорд, Мэтчингс-Холт (откуда любители пикников пешком добираются до Вудлейского Становища) и Вудлей-Болтон.
Лили Кимбл смотрела в окно, но вместо буйной придорожной растительности перед глазами у нее маячил гостиный гарнитур с обивкой роскошного нефритового цвета…
Лили оказалась единственной пассажиркой, сошедшей с поезда на станции «Мэтчингс-Холт». Через малюсенький кассовый зал она выбралась на шоссе и, проворно дошагав до указателя «К Вудлейскому Становищу», свернула на пешеходную тропу.
Тропа, натоптанная любителями пикников, вела от шоссе круто вверх. С одной стороны от нее тянулся лес, с другой каменистый склон, поросший вереском и утесником.
Когда от ближнего дерева отделилась одинокая фигура, у Лили Кимбл чуть ноги не подкосились от неожиданности.
— Фу, как напугали, — воскликнула она, переводя дух. — Вот не чаяла вас тут увидеть!
— Удивлены? Сейчас еще больше удивитесь.
На тропинке в этот час не было ни души, и никто не услыхал ни крика, ни звуков борьбы. Крика, впрочем, и не было, а борьба длилась совсем недолго.
Лишь потревоженный лесной голубь вспорхнул с соседнего дерева.
— Интересно, куда она могла запропаститься? — Доктор Кеннеди не скрывал раздражения.
Стрелки на больших часах показывали без десяти пять.
— Может, заблудилась по дороге от станции до вашего дома?
— В письме я ей все четко объяснил. Да и где тут, в конце концов, можно заблудиться? От станции налево, потом первый поворот направо. Всего-то пять минут.
— Возможно, она передумала, — предположил Джайлз.
— Похоже на то.
— Или опоздала на поезд, — выдвинула еще одну версию Гвенда.
Доктор Кеннеди покачал головой.
— Скорее уж передумала, решила не приезжать. Может, муж не пустил — да мало ли что может быть. От этой деревенщины никогда не знаешь, чего ждать.
Еще немного помаршировав взад-вперед по комнате, он, наконец, снял телефонную трубку и набрал номер.
— Алло, станция? Говорит доктор Кеннеди из «Взгорья». Ко мне сегодня должны были приехать. Да, женщина средних лет, сельская жительница, я ожидал ее в шестнадцать тридцать пять. Никто не спрашивал, как до меня добраться? Как вы сказали? Понятно, спасибо.
Гвенда и Джайлз, стоявшие в двух шагах, тоже расслышали скучающий голос единственного служащего станции «Вудлей-Болтон».
— Нет, доктор, никаких посторонних женщин на шестнадцать тридцать пять нынче не было. Только свои: мистер Нарракоттс из «Лугов», Джонни Лаус да дочка старика Бенсона. И больше никого.
— Значит, передумала, — констатировал доктор Кеннеди. — Ну что ж, видно, придется нам чаевничать без нее. Схожу на кухню принесу чайник.
Вскоре он вернулся, и они втроем уселись за стол.
Доктор Кеннеди, видимо, уже немного приободрился.
— Ничего, — сказал он. — Ничего страшного. Непредвиденная заминка. Адрес ее у нас есть — так что поедем к ней сами.
Тут ему пришлось прерваться, потому что зазвонил телефон.
— Доктор Кеннеди?
— Слушаю вас.
— Говорит инспектор Ласт из Лонгфордского полицейского участка. Скажите, вы сегодня не ждали гостей? Некую Лили Кимбл… да, миссис Лили Кимбл?
— Совершенно верно. Ждал. Что там у нее случилось? Какие-то дорожные неприятности?..
— Да, неприятности, только… не совсем то, что вы, вероятно, подумали. Мы нашли ее труп. У нее с собой оказалось ваше письмо, поэтому я вам и звоню. Вас не затруднит приехать сейчас к нам в участок? В Лонгфорд. И как можно скорее.
— Выезжаю.
— Что ж, попробуем прояснить картину. — Инспектор Ласт перевел взгляд с доктора на супругов Ридов, вместе с ним прибывших в участок. Гвенда сидела с неестественно белым лицом, сцепив руки на коленях. — Насколько я понимаю, ваша гостья должна была приехать поездом, который выходит из Дилмута в шестнадцать ноль пять и останавливается на станции «Вудлей-Болтон» в шестнадцать тридцать пять?
Доктор Кеннеди молча кивнул.
Инспектор еще раз заглянул в письмо, найденное в сумочке убитой. Все было достаточно ясно.
«Уважаемая миссис Кимбл!
Буду рад дать Вам совет, о котором Вы просите, если только это окажется в моих силах. Адрес, как видите, у меня изменился, я давно уже уехал из Дилмута. Теперь, чтобы добраться до меня, Вам необходимо выехать из Кумблея поездом в 15.30, в Дилмуте пересесть на пригородный поезд, идущий до Лонсбери-Бея, и доехать на нем до станции „Вудлей-Болтон“, а тут уже до моего дома рукой подать: от станции сначала налево, потом первый поворот направо. Мой дом в конце улицы, по правую руку, на калитке — табличка с моей фамилией.
— А она не сообщала вам, что собирается приехать пораньше?
— Пораньше? Зачем? — пожал плечами Кеннеди.
— Зачем — не знаю, только из Кумблея она выехала не в пятнадцать тридцать, а в тринадцать тридцать, в Дилмуте успела на четырнадцать ноль пять и доехала, вместо Вудлей-Болтона, до Мэтчингс-Холта, то есть сошла на предыдущей станции.
— Господи, все на свете перепутала!
— Скажите, доктор, зачем она ехала к вам, ей нужна была консультация врача?
— Да нет, я уже несколько лет не практикую.
— Я так и думал. Вы хорошо знали покойную?
Кеннеди отрицательно покачал головой.
— Последние лет двадцать я с ней не встречался.
— А сейчас, когда увидели тело, — узнали?
От вопроса инспектора Гвенду бросило в дрожь, но Кеннеди — врач есть врач, трупом его не смутишь — отвечал совершенно бесстрастно.
— При данных обстоятельствах трудно быть совершенно уверенным. Ее ведь задушили — я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. Тело нашли в лесочке близ тропы, ведущей на Вудлейское Становище, недалеко от станции. Случайно набрел один отдыхающий, он возвращался домой с пикника, где-то в пятнадцать пятьдесят. Наш эксперт считает, что смерть наступила между четырнадцатью пятнадцатью и пятнадцатью часами — видимо, вскоре после того, как миссис Кимбл сошла с поезда. До Мэтчингс-Холта, кстати, ехала она одна, больше на этой станции никто не выходил. Вопрос: почему она решила сойти именно здесь? Перепутала? Вряд ли. Тем более, что приехала она совсем другим поездом, на два часа раньше, чем договаривалась с вами, — хотя при себе у нее было ваше письмо. Полагаю, доктор, что в первую очередь нам следует выяснить, с какой именно целью она ехала к вам.
Доктор Кеннеди похлопал себя по карману и извлек оттуда письмо Лили Кимбл.
— Вот, взял на всякий случай. А вырезка из газеты в этом же конверте — объявление мистера и миссис Рид.
Инспектор Ласт внимательно изучил письмо Лили Кимбл и приложенное к нему объявление, после чего переключил свое внимание на растерянных Ридов.
— Желательно было бы услышать от вас более подробное объяснение. История, как я понимаю, давнишняя?
— Восемнадцатилетняя, — подтвердила Гвенда.
Рассказ был перемежен множеством отступлений и добавлений. Инспектор Ласт оказался прекрасным слушателем. Он позволил каждому из троих излагать события по-своему. Кеннеди ограничился сухим перечислением фактов, сбивчивая речь Гвенды была, пожалуй, не слишком последовательна, зато эмоциональна. Изложение Джайлза представляло наибольший интерес: он говорил внятно и по существу, не так скупо, как Кеннеди, и не так путано, как Гвенда. Времени на все это понадобилось немало.
Наконец, вздохнув, инспектор Ласт подытожил услышанное.
— Итак, миссис Хэллидей была сестрой доктора Кеннеди и вашей, миссис Рид, мачехой. Восемнадцать лет назад она бесследно исчезла из того самого дома, в котором вы проживаете сейчас и в котором Лили Кимбл (девичья фамилия Эбботт) служила в тот момент горничной. По каким-то причинам Лили Кимбл и много лет спустя склонялась к мнению, что с отъездом хозяйки не все чисто. Считалось, что миссис Хэллидей уехала из дома с мужчиной (причем с кем именно — неизвестно). Тем не менее майор Хэллидей, умерший в лечебнице для душевнобольных пятнадцать лет назад, до конца своих дней пребывал в уверенности, что он задушил жену. Возможно, он заблуждался.
На этом месте инспектор сделал паузу.
— Все это, безусловно, любопытно, но как-то не очень складывается в общую картину. Решающим, видимо, следует считать вопрос: жива ли сейчас миссис Хэллидей? Если она умерла, то где и когда? И что именно было известно Лили Кимбл? Судя по всему, что-то важное — важное настолько, что ее убили, чтобы она не успела ни с кем поделиться своими подозрениями.
— Но кто, — не выдержала Гвенда, — кто, кроме нас, мог знать, о чем она собиралась говорить?
Инспектор Ласт обратил на нее задумчивый взор.
— Не забывайте, миссис Рид, что в Дилмуте, вместо шестнадцатичасового поезда, она села на двухчасовой, — у нее ведь для этого могли быть какие-то причины. И сошла она не на той станции, куда ехала, а на предыдущей. Почему? Мне представляется весьма вероятным, что — уже после доктора — она написала кому-то еще и предложила встретиться, скажем, на Вудлейском Становище. А вот если бы эта встреча не дала резуль