- "В чём задержка?" - спросила Джейм у Рябины, которая как бы случайно оказалась поблизости.
- "Матроны попросили об аудиенции."
- "Разве они не сами разбираются со своими вопросами?"
- "Обычно, всё так. Но я слышала, что в этот раз им нужно добиться согласованного признания своего нового члена."
Каллистина, подумала Джейм. А затем, с необоснованным приступом страха: А что, если и Ранет, тоже?
Матроны, разумеется, вошли через заднюю дверь, обращённую к внутреннему двору. Джейм двинулась к передней двери старого замка. Лорды оставили свои свиты снаружи. Их члены мрачно косились на неё, пока она спешила мимо. Норфские стражники у ворот, однако, отсалютовали и шагнули в стороны, почти что с облегчением на лицах. Кинци окинула её тревожным взглядом с нитей своей смерти, пока она пересекала увешанный гобеленами нижний зал.
Девочка, защити своего брата.
Да, прабабушка. Я тебя услышала.
Джейм взбежала по северо-западной винтовой лестнице, мимо второго этажа, заваленного артефактами художественных увлечений Марка, вверх в Покои Совета.
Там она замерла на пороге, приводя в порядок дыхание. Хриплое пыхтение за её спиной указало на то, что, притянутый каким-то непонятным импульсом, Горбел также последовал за ней.
Сбоку от двери стоял Бурр, лишь на шаг внутри комнаты.
Широкий эбеновый стол бежал через зал с востока на запад, и за ним и сидели лорды, четверо с одной стороны, пятеро с другой, считая близнецов Лордов Эдирров.
Торисен стоял за дальнем концом, под витражной картой Марка. Джейм ещё не доводилось видеть его столь исхудавшим, или со столь тёмными тенями под глазами. Он, как и прежде, носил черное с серебряной вышивкой, по-своему элегантное облачение, но теперь такое тугое, что его пояс казался подпругой на его тонкой талии. А его, теперь местами седые, волосы, стали достаточно длинными, чтобы их пришлось стянуть серебряной пряжкой у затылка.
Однако, он не носил Кентиар. Это ударило Джейм своей явной ошибочностью, здесь и сейчас, когда ему нужно было как можно сильнее надавить на свой статус Верховного Лорда.
Матроны собрались напротив, с Адирайной во главе, смотревшейся маленькой, опрятной, и окаменевший от возмущения.
Перед ними взад и вперёд скользила Каллистина, облачённая в прозрачное голубое платье, украшенное сапфирными блёстками, что расходились лучами от двойных белых лун её полных грудей.
- "Я . . . мы сожалеем, что приходится выносить сей вопрос на это собрание," - говорила она, сплошной мёд с молоком. - "Разумеется, у вас есть более важные дела для обсуждения. И всё же, Матрона Каинрон мертва. Кто-то обязан представлять интересы нашего дома внутри Женского Мира. И кто же подходит лучше, чем я?"
Глаза из драгоценных камней, вшитые в маску Адирайны, ярко блеснули. - "Мы уже говорили тебе, леди. От матроны ожидают опыта, которого ты не имеешь, за исключением пары бесплодных контрактов."
- "Смехотворно!" - послышалось бормотание Каридии из глубины тесной группы. - "Если начать проверять, то когда это Каинроновская леди провалилась с размножением?"
- "Ну," - начала Тришен, - "есть одна песня о том, как вскоре после Падения, одна из них разродилась выводком слепых щенят . . ."
- "А, пустопорожние глупости!" - воскликнула Каллистина, нетерпеливо отметая обе эти ремарки в сторону. - "Вся наша жизнь - это власть и политика. А с этим я знакома. Разве я не была когда-то консорткой самого Верховного Лорда?"
С этим она обогнула Торисена, с притворной жеманностью закрутив облачный хвост своей юбки вокруг его ног, но он с дрожью отступил назад.
Он не собирается ничего говорить, подумала Джейм. А кто-то ещё?
Вкруг стола, выражения лордов колебались от окаменевших до нетерпеливых и даже смущённых.
Каллистина топнула ногой об пол в раздражении, настолько сильно, насколько могла в такой тугой нижней юбке.
- "Отец, посмотри: у нас есть незаконченное дело меж Каинронами и Рандирами." - Она скользнула в толпу собравшихся Матрон и, пусть и с трудом, вытащила наружу упирающуюся Лиру. - "Кто, как не я, должен официально одобрить союз меж этим ребёнком и Лордом Кенаном, чья мать совершенно справедливо желает, чтобы он зачал наследника?"
Калдан хлопнул по столу украшенной кольцами рукой. Дерево зазвенело.
- "Жалкий ребенок, даже твоя прабабушка не была настолько бесцеремонной! Твоё одобрение? Да, я обещал Лорду Рандиру свою дочь, но я не называл какую. Кенан, здесь их две. Которую предпочитаешь?"
Лорд Рандир изучил их вялым взглядом, одну застывшую от ужаса, другую - от возмущения. - "Девственницы так утомительны. Что скажете, леди? Почему бы нам не составить пару?"
- "Но . . . но . . . но . . . ох, посмотрите, черт возьми!"
Каллистина содрала прочь вуаль и обнажила прекрасные, белые зубы, которые окружали лишь намёки на губы. Бумажная кожа, туго обтянувшая высокие скулы, казалась достаточно острой, чтобы об неё порезаться. Её лавандовые глаза были всё так же прекрасны, но, казалось, выглядывали наружу из черепа, которым стало её лицо.
Кенан лёгким взмахом руки отмёл это прочь. - "О, надень маску обратно. Лица также утомительны. По крайней мере, твои бёдра достаточно широки для поставленной задачи."
Калдан хлопнул пухлой ладонью. - "Да будет так. Дочь, твой контракт заключён."
- "Думай об этом," - с холодным весельем протянул голос сзади толпы, - "как о приобретении необходимого опыта."
Каллистину увели прочь, брызгающую слюной от недоверчивой ярости и шипящую несвязные угрозы. Лира с разинутым ртом наблюдала, как она уходит, затем осознала, что остаётся сзади и рванулась вослед за уходящими Матронами. Только одна из них задержалась.
Платье Ранет вторило шубке жуткогончей, тулово - жемчужно-белое, рукава, маска и кайма переходят по тону от серого в чёрный. Подобно Торисену, она казалась болезненно худощавой и нездоровой, но при этом сосредоточенной в злобе. Когда, под прикрытием капюшона, она повернула свою леденящую улыбку в его сторону, даже её косой проблеск заставил Джейм вздрогнуть.
- "Ступай, принеси Кентиар," - велела она Бурру.
Кендар дёрнулся, внезапно обнаружив её присутствие, и развернулся. Тонкий серебряный ошейник уже лежал у него на руках, его угрюмый драгоценный камень переливался пурпурным и синим, с периодическими намёками на красный. Джейм взяла его в руки, тщательно следя за тем, чтобы не касаться его внутренней поверхности, и пошла через зал, чтобы встать в одном шаге за своим братом, сбоку. Она чувствовала, что остальные лорды наблюдают за её движением, но глаза Торисена оставались прикованными к Матроне Рандир.
- "Уходи," - велел он. - "Живо."
Ранет одёрнулась на шаг назад с гадючьим шипением.
Кенан привстал. - "А теперь, слушай меня . . ."
- "Тсс, сын мой. Помни о том, кто говорит и судит соответственно."
С этим таинственным замечанием, она отвесила собравшейся компании призрак поклона, развернулась, и удалилась.
- "О-о, вот каким образом следует управляться с женщинами," - заметил Калдан, не глядя ни в сторону Кенана, ни в сторону Джейм. - "Кто они такие, чтобы думать, что у них есть право что-то сказать?"
С этим он углубился в сбивчивый поток ругани и невнятных угроз, которые слушали его ошеломлённые товарищи. О присутствии лордана, похоже, все позабыли.
Ошейник в руках Джейм был очень холодным, замораживая ей кончики пальцев. Было ли это ещё одним способом защиты от тех, кому он не предназначался? Это ограничивало его применение одним лишь Тори, но, с другой стороны, она всегда именно так и считала. Почему же он его не одел, хотя прежде он столь часто рисковал своей шеей?
- " 'Будь проклят и изгнан,' "- пробормотал её брат, как будто отвечая на её вопрос, и, возможно, действительно это делая. - " ' Кровь и кость, ты мне больше не сын.' А таким образом, по какому же праву я затребовал власть и место отца? Голос в моей голове продолжает шептать, что истинный Верховный Лорд ещё не пришёл, или, возможно, он ещё не вернулся? А я стою у него на пути. Почему же мои люди должны от этого мучиться?"
- "Тори." - Она ткнула его локтем. - "Тихо."
Он дёрнулся, словно просыпаясь. - "Я отказываюсь вредить . . . Джейм. Что ты здесь делаешь?"
- "Ты за мною послал. Помнишь?"
- "А."
- ". . . и вот почему отдельные дома должны иметь последнее слово в подобных вопросах," - говорил Калдан. - "Сверх того, более сильные дома должны звучать громче. Я говорю за более чем двенадцать тысяч кенциров, Рандир же - только примерно за восемь тысяч."
- "Восемьдесят пять сотен," - пробормотал Кенан.
Калдан послал ему любезный кивок, сбивший в кучу его многочисленные подбородки. - "Соглашаюсь. Но Каллистина, кроме того, моя дочь, так что я первым высказывался в этом вопросе, а Верховный Лорд вообще промолчал."
Торисен, в действительности, имел право вмешиваться в любой текущий конфликт, хотя и очень редко этим пользовался. Однако, сейчас, его продолжающееся безмолвие позволяло всем остальным его игнорировать.
- "Скажи что-нибудь," - прошипела она, забывая о том, что только что велела ему заткнуться.
- "Что?"
- "Всё что угодно!"
Его измученное лицо пересёк проблеск улыбки. - "Я только что это сделал."
Больной или нет -- а она могла видеть, что ему нездоровится -- будь проклята его рассеянность. Она ощутила пробуждение неожиданной силы, когда он приказал Ранет выметаться, но теперь он снова блуждал в густом тумане, прислушиваясь к голосам, которые были ей недоступны.
- "Это же глупо, разве не так," - продолжал Калдан, - "позволять таким меньшим домам, как Даниор, Эдирр и Коман иметь право голоса в подобных вопросах. А что, даже численность Норфов только ничтожные две тысячи."
Остальные беспокойно зашевелись.