— Прошу вас, Натали. — разрешил француз, как мне показалось, несколько снисходительно.
— У меня вопрос к вам, мсье. — Натали, она же Наташа, очаровательно улыбнулась, отчего Гарнье сразу приободрился. — Вот вы только что сказали, что мы наладим прямое сообщение с Землёй — вероятно, через’батут' «Зари», или через тот, что на станции, когда удастся его отремонтировать?
— Разумеется. — астрофизик кивнул. — Иного способа я не вижу.
— А вы не опасаетесь, что близкие срабатывания «батута» вызовут новые, ещё более катастрофические эффекты «тахионного зеркала»? Мы ведь до сих пор не знаем, что вызвало срабатывание лунного «обруча» — а собираемся экспериментировать рядом с этим вмороженным в лёд чудовищем! Нам не кажется, что это несколько… поспешно с вашей стороны?
Гарнье при этих словах набычился, уши его побагровели от прилива крови — ещё бы, прямое обвинение в опрометчивость, а то и в прямом авантюризме! Аудитория зашумела — вопрос был актуален и понятен каждому из собравшихся.
— Позвольте пояснить. — назревающий скандал прервал негромкий голос начальника станции. Шум мгновенно стих. — Насколько нам известно, Наталья… э-э-э?..
— Сергеевна. — отреагировала девушка. Качур Наталья Сергеевна, астрофизик.
— Так вот, Наталья Сергеевна, «Заря» должна выйти из прыжка в довольно значительном отдалении от Энцелада — за орбитой Реи, минимально, в полумиллионе километров от нас. Мсье Гарнье, — Леонов указал на астрофизика, тот ответил величественным кивком, — уверен, что на таком расстоянии «обруч» никак не отреагирует на возникновение выходного «зеркала». К Энцеладу же «Заря» пойдёт на ионных двигателях, а за это время мы свяжемся с кораблём и предупредим о возможной опасности.
— К тому же, мадемуазель, я рассчитываю закончить те работы, которые мы вели с лунным «обручем» ещё на Луне. — добавил француз. — И если удастся добиться успеха, то можно будет заблокировать обруч на Энцеладе — и тогда уже он не будет для нас помехой.
Леонов обвёл аудиторию взглядом.
— Ещё вопросы, товарищи?
На этот раз руку потянул я.
— Меня вот что интересует, мсье Гарнье. Во время одного из срабатываний, лунный «звёздный обруч» установил «червоточину» до планеты, находящейся вне Солнечной системы, где водились электрические черви, олгой-хорхои. То же самое много веков подряд делал и «обруч», выкопанный в пустыне Гоби. Почему же на этот раз «лунный» обруч отправил «Тихо Браге» не в гости к электрическим тварям, а сюда, в систему Сатурна?
В столовой воцарилась тишина. Похоже, слушатели, в особенности, из состава экипажа корабля, пытались представить, что было бы с ними, случись подобное на самом деле. Краем глаза я заметил, как Сансар трижды сплюнул через левое плечо. Любопытно, подумал я, это у монголов такое же суеверие, как у нас, или нахватался во время учёбы в академии Жуковского?..
Гарнье, видимо, оказался не столь суеверен — а может, просто не мог похвастать избытком воображения?
— Понятия не имею… — он пожал плечами. И — никто, полагаю, не знает. Запишем в загадки.
— … Вот так примерно оно и прошло. — закончил я.
— Да уж, содержательная беседа… — Дима в раздумьях почёсывал кота за ушами. Дася млел, моторчик внутри его набирал обороты. — Жаль, меня там не было, тоже имеются вопросы…
— Успеешь ещё. Валерка собирался к тебе заглянуть, вот его и мучай.
За спиной щёлкнула створка люка. Я вскочил. В проёме стояла медичка с какой-то блестящей штуковиной в руках. С штуковины свисали провода, оканчивающиеся обрезиненными металлическими кругляшами.
— Всё, молодые люди, посещение окончено. — сварливо заявила она. — Больному пора делать процедуры. Да, и кота своего забрать не забудьте, нечего ему тут делать!
III
— … таким образом, попытки установить с «Тихо Браге» связь, ничего не дали. Более того: пропала связь и с 'Лагранжем, которую раньше удавалось худо-бедно поддерживать.
Говорил заместитель начальника «Звезды КЭЦ», высокий, лет тридцати, инженер. Юлька не была с ним знакома, не знала даже имени-отчества, но на груди у зама Быковского рядом с ромбиком выпускника МАИ красовался «Знак Звездпроходца», крошечная серебряная комета, залитая синей эмалью, с золотой звёздочкой. Такой же был у Лёшки и у Димы Ветрова — их вручали после серьёзных, порой смертельно опасных переделок, связанных, как правило, со спасением чьей-то жизни… или жизней. Лёшка получил свой после схватки с олгой-хорхоями, когда он спас от электрических инопланетных тварей одного из обитателей лунной станции «Ловелл», Диме же серебряную комету вручили за то, что он подставил свой «краб» под сорвавшийся с привязи грузовой контейнер, не дав тому расплющить переходную галерею, полную людей. Значит, сделал вывод девушка, перед ней — настоящий ветеран, ободранный безжалостным наждаком Внеземелья — а к словам таких людей стоит прислушиваться…
— Так же мы располагаем данными об экспериментах, которые проводил профессор Гарнье — собственно, это по его требованию «обруч» подняли с поверхности Луны на орбиту. — продолжил докладчик. — Имеются основания предполагать, что внезапная активизация «обруча», как и всё, что происходило позже, включая катастрофу с «Тихо Браге» и перебои с дальней связью, как раз и вызвано его работами.
Быковский, сидящий в председательском кресле, негромко откашлялся. Говоривший умолк.
— Если позволите, Константин Петрович, я бы не стал употреблять столь… хм… сильные выражения. Нам известно наверняка, что «Тихо Браге» находится в системе Сатурна. Более того — корабль вышел из подпространства на орбите Энцелада, в непосредственной близости от станции «Лагранж», которая попала туда годом ранее. Так что давайте-ка лучше использовать термин «инцидент», а не катастрофа — пока мы не получили более… хм… печальных известий.
…Значит он Константин Петрович, подумала Юлька. Ещё бы как-нибудь ненавязчиво выяснить фамилию…
— Принимается — кивнул зам. — Так вот, сразу после инцидента с «Тихо Браге» мы установили наблюдение за «обручем». Для этого в непосредственной близости от него расположили несколько спутников с видео- и прочей аппаратурой; их положение постоянно корректируется, дистанционно, так, чтобы объективы камер всё время направлены на «зеркало». Кроме того, поблизости постоянно находятся три буксировщика типа «омар» — они держатся на дистанции пятнадцать километров от обруча, в его плоскости — так, чтобы новый энергетический выброс, буде таковой она, их не задел. Дистанционное управление спутниками-наблюдателями осуществляется с переоборудованного лунного грузовика «Мстислав Келдыш», на нём же базируются и «омары». Вот, прошу…
Он перевернул стоящую в углу грифельную доску. На обратной стороне оказалась выполненная на скорую руку схема — Луна и эллипсы орбит вокруг неё, на которых крестиками отмечены положения станции и «звёздного обруча».
— На протяжении четырёх с половиной суток ничего стоящего упоминания не происходило. Мы аккуратно фиксировали всё, что происходило с зеркалом, с записью параметров каждый может при желании ознакомиться. И вот, девять часов назад, «обруч» произвёл новый «выброс».
— Плёнка с видеозаписью есть?– сосед Юльки, астроном со «Звезды КЭЦ», торопливо вздёрнул руку. — Вы, помнится, говорили, что она ведётся постоянно?
— Так и есть. — ответил инженер. — То есть -велась постоянно. К сожалению, вся аппаратура спутников-наблюдателей вышла из строя. Изучение данных телеметрии показало, что это прискорбное событие точно совпало с моментом выброса с точностью до микросекунды.
— Электромагнитный выброс… — пробормотал астроном. — Этого следовало ожидать…
Юлька собралась тоже поднять руку, рассказать, как на «Ловелле» тоже вырубилась вся электроника, и тоже в момент срабатывания «обруча». Но — не успела.
— Но это, собственно, не так важно. — продолжал зам Быковского. — В смысле — мы и раньше знали, что подобные коллизии возможны. А вот это, коллеги, важно по-настоящему…
Он подошёл к небольшому столику, на котором под куском непрозрачной плёнки стоял некий угловатый предмет, формой и размерами напоминающий обыкновенный, хотя и не очень крупный, чемодан.
— Вот что было обнаружено в нескольких сотнях метров от «обруча», в пространстве, через семнадцать минут часа после выброса.– сказал он и снял плёнку. — Это время понадобилось «крабам» чтобы приблизиться, поскольку спутники-наблюдатели, как я уже говорил, вышли из строя.
Юлька с первого взгляда опознала стоящий на столе предмет — универсальный блок датчиков, такими она работала ещё на Луне, с Гарнье. Блоки расставляли вокруг «обруча» и по проводам (астрофизик не доверял радиосвязи в такой близости от инопланетного артефакта) получали с них данные. Юльке ни разу не приходилось выбираться с ними на поверхность Луны, но занималась их программированием перед установкой.
— Это, как вы видите, блок датчиков. — продолжал зам Быковского. — На его боковой панели, вот здесь, — он показал карандашом, где именно, — шильдик с серийным номером. По нему мы установили, что этот блок был передан группе Гарнье для проведения исследований. Это не совсем стандартный блок — в его конструкцию и состав датчиков по требованию Гарнье специально были внесены некоторые изменения, специально для программы изучения «звёздного обруча». Всего модифицированных блоков датчиков было выпущено три с половиной десятка, и все они были переданы на «Тихо Браге», Поскольку передача состоялась здесь, на станции, то можно предположить, что он находился на корабле' в момент… м-м-м… инцидента.
— У вас есть полная уверенность в этом, Константин Петрович? — спросил Волынов. — А то, знаете ли, возможны совпадения…
— В данном случае, Валерий Фёдорович, это исключено. Я сам занимался передачей оборудования, сверял серийные номера оборудования с теми, что указаны в передаточной ведомости. Кроме того, имел место небольшой скандальчик: Гарнье обнаружил на задней панели блока вмятину и попросил его заменить. Однако, другого датчика на станции не нашлось; француз же продолжал требовать замены, угрожая, в противном случае обратиться непосредственно к вам — и успокоился только когда я заверил его, что запасного блока он не получит даже в этом случае….