– Да защитит вас обоих Добрая Матушка.
Держась настороже, Кесла бежала по внутренним покоям Альказара. Она хотела узнать, куда же утащили Джоака. После нападения оголодавшего гнома юноша нуждался в срочной помощи целителя. Но она знала, что нужно соблюдать осторожность. Закутанный с ног до головы незнакомец владел мощной магией.
Спустившись по лестнице и неслышно проскользнув по коридорам, девушка добралась до первого этажа замка. Выскочив в обширный зал для торжественных приемов, она натянула капюшон, пряча лицо. Внимательно осмотрелась. Здесь толпились люди – кто-то помогал раненым, кто-то бродил, не находя себе места. Все были уставшими и потрясенными до мозга костей, слуги суетились, поднося теплую воду, ткань для повязок, лечебные настои и целительные мази.
Пряча лицо, Кесла решительно пересекла зал. Звучавшие вокруг крики боли и стоны заставляли ее ежиться.
Уже оказавшись в дальнем конце, она уловила знакомые голоса и замедлила шаг.
– Я не понимаю, почему мастер Белган даже не попытался расспросить этих чужеземцев? – говорил Хамф, старший конюший Альказара, который отличался от прочих кряжистой фигурой и могучими руками. – Это на него не похоже – нападать без предупреждения!
– И тот пришелец из пустыни… – Кесла узнала голос собеседницы Хамфа, госпожи Шагрилл, главной поварихи. Дородная женщина вытерла руки о крахмальный передник. – Он прошел мимо, когда я подавала завтрак. У меня вся кожа мурашками пошла. Не простой он человек…
– Согласен. Мастер Белган чересчур легко повелся на уговоры незнакомца. Я наблюдал за схваткой и видел, что юный Иннсу бьется на стороне чужеземцев. А когда пришельцы убирались прочь, один из кочевников крикнул, что их ждет шаман Партус. – Хамф фыркнул, напомнив рассерженного маллюка. – Ничего не понимаю.
Девушка остановилась, услышав в словах конюшего отголоски собственных чувств. Может ли она довериться этим двоим? Помощь союзников даст надежду спасти Джоака. Кесла подошла к госпоже Шагрилл.
– Чего тебе, дитя? – повернулась к ней толстуха.
Когда Кесла слегка сдвинула капюшон, показав лицо, повариха выпучила глаза.
– Мне нужна ваша помощь, – прошептала девушка.
Госпожа Шагрилл застыла от удивления. Хамф моргнул и наклонил голову.
Девушка не знала, чем закончится дело. Ее глаза умоляли старых друзей о помощи. Наконец Шагрилл сграбастала ее толстой рукой и втянула между ними.
– Тебя не должны видеть здесь, малышка Кес. Все пропитано смертью. Многие считают, что ты предала Альказар.
– Я видела Симиона, – кивнула Кесла. – Я знаю, что за ложь поселилась здесь и даже пустила корни в душу мастера Белгана. Чужеземцы прибыли по моей просьбе. Шаман Партус благословил их. Они очень сильные союзники и хотят нам помочь, а не вредить.
– Я знал это! – Хамф воскликнул, пожалуй, излишне громко.
В их сторону повернулись несколько лиц. Шагрилл прикрыла Кеслу широкой спиной и поправила капюшон девушки.
– Мастер Белган попал под действие темного колдовства, – сказала Кесла. – Он и этот незнакомец захватили в плен моего друга. Я должна отыскать, куда они его поволокли. Если верить шаману Партусу, то будущее Пустошей находится в руках этого юноши. Его нужно освободить.
– Я видел того, о ком ты говоришь, – прошептал Хамф. – Он серьезно ранен. Нужно скорее показать его целителям. Даже преступник заслуживает, чтобы его рану перевязали.
Одна лишь эта жестокость заставляет задуматься – не сошел ли мастер Белган с ума?
– Вы знаете, куда его отвели? – воскликнула Кесла.
– Я подслушала Иниана и Дрилла, когда они спустились хлебнуть эля, – ответила госпожа Шагрилл. – Юношу связали и оставили в покоях мастера Белгана.
– Я должна пробраться туда!
– Чем мы можем помочь? – напрямую заявил Хамф.
Кесла обучалась мастерству убийцы: оставаться невидимой, проникать в тайники, стремительно атаковать. Но сейчас она нуждалась в помощи. Девушка благодарно посмотрела на старых друзей.
– Это будет опасно.
Кровь Грэшима бурлила. Насупившись, он расхаживал взад и вперед по крошечной комнатке, окна которой занавесили от солнца. А ведь его замыслы были столь близки к осуществлению! Он с ненавистью глянул на сжавшееся в углу нескладное существо. Если бы оголодавший гном своей безумной выходкой не лишил Джоака руки, то черная магия уже полностью завладела бы душой юноши, поработив его навеки. Ведь он уже отмечен тьмой, и всего лишь незначительное усилие потребовалось бы, чтобы вернуть молодость дряхлому телу чародея.
«Так близко…»
Опираясь на посох, Грэшим придирчиво разглядывал Джоака, раздетого догола и привязанного к кровати. Из его перекушенного запястья, несмотря на жгут, сочилась кровь, марая покрывало. От усталости и кровопотери юноша побледнел. Он удивленно моргал, то проваливаясь в забытье, то возвращаясь.
Маг нахмурился и подошел к Джоаку. Мальчишка не должен умереть. В этом молодом теле заключена надежда на избавление Грэшима от изношенной оболочки. Он поднял посох и коснулся им изувеченного запястья юноши. Быстро прошептал заклинание. Тут же разорванные жилы срослись, кожа покрыла торчащие осколки кости. Вскоре рваная рана исчезла, сменившись округлой культей. Довольный результатом, Грэшим столь же легко излечил рану в плече.
Напряженные мышцы Джоака расслабились, дыхание стало спокойнее. В ближайшее время смерть ему не грозила.
Взгляд юноши стал более осмысленным.
«Хорошо».
Грэшим отошел. Теперь можно продолжить прерванное занятие. Прислонив посох к спинке кровати, он протянул руку ко второму человеку, находившемуся в комнате.
Белган вложил в ладонь чародея длинный, кривой кинжал.
Пальцы Грэшима сомкнулись на рукоятке. Есть еще один способ одолеть мальчишку. Но он требовал несколько больших усилий.
Джоак вновь перенесся в сонную пустыню. Он стоял голым под беззвездным небом. Пятна крови отмечали на песке его путь. Он дрожал от слабости. И вдруг прохлада окатила его тело с ног до головы. Будто он вновь нырнул в освежающие воды Оу’шала. Сила вошла в его тело, распространилась до горящего огнем запястья и пылающего плеча, смыла боль. Он вздохнул с облегчением и поднял руку, разглядывая молодую кожу, которая обтягивала округлую культю.
– Магия… – пробормотал он, обращаясь к пустыне.
– Темная магия, – ответила пустыня. – Ты можешь отличить ее от светлой?
Джоак повернулся и неподалеку заметил знакомую фигуру.
– Шаман Партус?
Старик кутался в обычный красный плащ пустынников, но капюшон отбросил за спину. Глаза его ярко сияли.
– Пришла пора принять свое предназначение.
– Что ты хочешь сказать?
– Ты – творец, ваятель снов. Если хочешь жить, то смирись со своим даром.
– Я не знаю… – Джоак охнул, скорчившись, поскольку боль вновь пронзила его тело, вгрызаясь в грудь.
Шаман, не вмешиваясь, молча стоял рядом. Юноша отнял руку от груди. С пальцев капала кровь. На голой коже одна за другой проступали болезненные глубокие царапины, складывающиеся в руну. Оглядевшись, он заметил, что на образ сонной пустыни наложилась картина настоящего мира. Размытая, будто призрачная, перед его глазами возникла тесная комнатушка. В этом туманном мире его тело было привязано к кровати. А Грэшим склонился над ним, рисуя острием кинжала руну на груди.
Темный маг, словно почувствовав его взгляд, пробормотал:
– Ах, ты проснулся, Джоак? Замечательно. Я хочу, чтобы ты все видел.
В пустыне юноша повернулся к шаману Партусу. Кочевник и местность позади него дрожали, как отражение в воде.
– Что происходит?
– Ты сплел сновидение и реальность, Джоак. Так может сделать лишь ваятель. Я не в силах последовать за тобой туда.
Грэшим, похоже, также услыхал вопрос.
– Ты спрашиваешь, что происходит, мой мальчик? Неужели ты еще не догадался? – Он поднял окровавленный клинок. – Я беру силой то, что ты не хочешь отдать добровольно. Я хочу изъять твою душу и тем самым спасти ее от смерти. Ты останешься во мне навеки.
С этими словами темный маг возвратился к прерванному занятию, а юноша посмотрел на шамана.
– Помоги мне, – взмолился он.
– Джоак, я не могу следовать за тобой по твоему пути, – отвечал старик, указывая на кровавые следы на песке. – Только ты способен пройти его.
Джоак уставился на яркое пятно.
– Помни, чему я учил тебя, – продолжал Партус. – В сонной пустыне ты способен овеществить все, что является порождением вымысла. Используй свое знание. Обратись к помощи магии крови.
– Но я не умею…
– Сонная пустыня призвала тебя. Пришла пора ответить ей. – Фигура шамана медленно растаяла в воздухе. – Иди туда, куда я не могу последовать за тобой.
Джоак внимательно огляделся по сторонам. Казалось, сонная пустыня стала ярче. Одновременно комната из другого мира начала выглядеть менее призрачной. Там Грэшим передал кинжал высокому бледнокожему человеку по имени Белган. В углу притаилось несуразное существо, вылизывающее припаленный бок.
Два мира смешивались даже в его носу: сухой воздух пылающей пустыни и копоть масла из зажженных светильников. Но один запах оставался общим – терпкий аромат пролитой крови Джоака.
И еще окровавленный песок… Алый след виднелся в обоих мирах – и на каменном полу комнаты, и на песчаной ряби пустыни. Будто тонкая связь между ними. Юноша помнил слова шамана, хотя и не до конца понял услышанное. Сосредоточившись на красных пятнах, он попытался представить их как можно четче. Добившись результата, направил часть своей души и магической силы в кровь. Пятна стали еще ярче и достовернее, укрепляя связь между мирами. Джоак уже ощущал потоки силы. Он почти видел тонкие струйки магии, перетекающие из его крови в песок. И чем пристальнее он вглядывался, тем толще становились их первоначально тонкие пучки. Но как это использовать?
Прежде чем ему удалось решить головоломку, в двери громко постучали.
Грэшим, стоявший у изголовья кровати, махнул рукой, и Белган резко спросил: