— Я хотела услышать твой совет, прежде чем принять окончательное решение, — быстро добавила девушка. — Мне показалось, Чо хочет, чтобы мы прекратили борьбу с Гал’готой и все силы бросили на поиски ее брата. Но если мы оставим в покое Темного Властелина, все будет потеряно.
— Я согласна с тобой, — ответила тетя Фила. — Но иногда бывает, что две задачи сливаются в одну.
Элена задумчиво кивнула. Не так давно она сама говорила об этом Мерику.
— Но мы ничего не знаем о Чи. Все, что нам известно, — его дух исчез из этого мира пять столетий тому назад, когда пала Аласея.
— Он не исчез, — решительно возразила тетушка. — Сейчас мой дух смешан с сущностью Чо. Я чувствую то же, что и она. И я слышу голос ее брата-двойника. Его крики эхом доносятся ко мне сквозь пустоту. Он здесь.
— Но где? — вмешался Эр’рил. — Как нам его увидеть?
Фила задумалась.
— Я пытаюсь проследить, откуда доносится крик Чи, но безуспешно. Все, что я чувствую, — это вспышки боли и разрозненные кусочки кошмаров. Странные животные нападают на Чи и терзают его. Они будто составлены из кусочков других зверей. Львиная голова на теле орла… Огр с хвостом скорпиона… — Она покачала головой. — Нет, все это только страшные сны…
Эр’рил шагнул вперед, едва не споткнувшись.
— Голова льва на орлином теле? Крылатый лев? — Он оглянулся на Элену. — Гриффин!
Девушка охнула, широко раскрыв глаза.
Воин повернулся к лунному существу.
— Нет ли среди этих чудовищ крупной черной птицы — крылатого ящера с крючковатым клювом?
Фила нахмурилась.
— Д-да… Это одна из злобных тварей, мучающих Чи в его снах.
— Добрая Матушка! — Эр’рил схватился за голову. — Это никакой не сон! Ответ был все время передо мною.
— Как?! — одновременно выкрикнули Фила и Элена.
— Слова темного мага Грэшима. — Эр’рил опустил руки и повернулся, чтобы видеть обеих. — Он рассказывал мне о природе черных врат.
— Что за ворота? О чем ты говоришь? — удивилась тетя Фила.
— Врата Вейра, — пояснила ведьма. — Путь к источнику силы. — Она кивнула Эр’рилу, чтобы тот объяснил.
— Темный Властелин, — послушно заговорил воин, — создал при помощи каменотесов д’варфов четыре чудовищных талисмана. Их окропили кровью и наделили способностью притягивать магию. Они могли втянуть в себя и человека, наделенного магическими силами, неважно, желал он того или нет. И вот однажды, как растолковал мне Грэшим, нечто странное провалилось в одни из врат. Слишком могучее, чтобы быть поглощенным одной статуей. Оно равномерно распределилось по всем четырем каменным изваяниям, соединив их, но попав, таким образом, в ловушку. И возник Вейр — источник силы Темного Властелина. — Эр’рил зажмурился, страдание исказило его лицо. — Только сейчас я все понял. Чи исчез из Аласеи, а сила Гал’готы возросла. Как же мы были слепы!
— О чем ты? — насторожилась Элена.
— Вейр — это Чи. — В глазах воина плескался ужас. — Он провалился во врата и оказался в ловушке. Теперь Темный Властелин сосет силу из Чи, будто мерзкая пиявка.
— Черная магия Темного Властелина — это сила Чи? — Девушка почувствовала, что ноги не держат ее.
— Да… — Эр’рил не мог скрыть отчаяние в голосе.
Ошарашенная, лишившись дара речи от удивления, Элена отступила от парапета, сжимая в руках Кровавый Дневник. Вглядываясь в бесконечную пустоту страниц, она почти ощущала тяжелую поступь предназначения.
— Теперь я знаю, что мы должны сделать, — пробормотала она.
Эр’рил приблизился к ней. Ведьма твердо встретила его тяжелый взгляд, равно как и взгляды всех остальных. Они казались пушинками по сравнению с весом судьбы, свивающей узор вокруг книги в ее руках.
— Кажется, две задачи в самом деле стали одной. Чтобы победить Темного Властелина, нужно спасти Чи.
— Но как мы это сделаем, Элена?! — задал Эр’рил вопрос, мучивший всех.
— Выполним просьбу Ни’лан, — ответила ведьма, обращая лицо к луне. — Разыщем и уничтожим эти проклятые врата. — Она посмотрела на Эр’рила. — Все врата!
Во внутреннем дворе у подножия башни скорчилась закутанная в плащ фигура. Ее очертания терялись в переплетении других теней среди груд битого камня и перекрученного железа. С самой полуночи она терпеливо ждала: наблюдала за вспышками огней на вершине ведьминой башни, видела, как прилетевший дракон сел на парапет и исчез. Но темная фигура не шелохнулась. Даже когда яркое лунное сияние угасло, она все еще неподвижно сидела в надежном укрытии. Терпению научил ее наставник. Тот, кто постиг искусство игры со смертью, знает — победа таится в тишине между схватками. Так прошла ночь.
Капли утренней росы скопились в складках темно-зеленого плаща. На запястье руки, упиравшейся в землю, взобрался сверчок. Неотрывно следя за верхушкой башни, тень чувствовала щекочущие кожу маленькие коготки, а потом услышала негромкий стрекот. Рассветная мелодия. Вот и пришла пора. Плавным движением она поднялась на ноги, будто остановилась лишь ненадолго, полюбоваться цветами в саду. Настолько мягко, что сверчок оставался сидеть на ее руке, напевая прощальную песню уходящей ночи.
Поднеся ладонь к губам, она сдула ничего не подозревающее насекомое. Ах, если бы ее сегодняшняя добыча оказалась бы такой же доверчивой.
Стремительно рванувшись из укрытия между кучами щебня, она пересекла внутренний двор. Ни один следопыт не смог бы обнаружить, где она прошла, поскольку наставники учили ее мчаться по пустыне, не потревожив ни единой песчинки. Главный вход в замок охранялся — сквозь витражи виднелись спины стражников. Это двери для званых гостей.
На бегу она дернула кистью — с пальцев сорвалась крепкая и тонкая веревка, свитая из паутины, и полетела к зарешеченному окну третьего этажа. Крюк с тремя жалами, привязанный к концу бечевы, зацепился за прутья. Не останавливаясь, тень дернула веревку, затягивая петлю, и взлетела по стене, перебирая руками и отталкиваясь ногами от кладки. Древний камень испещряли трещины и выбоины, так что путь наверх оказался легким, словно подъем по лестнице.
До оконной решетки тень добралась, даже не вспотев. Из кармана плаща появился пузырек с черным огнем. Она смазала зельем кованые прутья — сверху и снизу. Резкий запах горящего железа ударил в ноздри, но черный огонь не давал света. Не привлекать ничьих глаз — один из первых уроков, который усваивали ученики.
Выждав положенное время, тень вцепилась в решетку и дернула. Зелье черного огня прекрасно справилось с железом. Очень осторожно она сложила прутья на гранитный подоконник. Если просто швырнуть их вниз, то звон обязательно кто-нибудь услышит, рисковать нельзя.
Щелчок — и в руке тени возникло тонкое стальное лезвие, которым, просунув его в щель между оконными створками, она откинула щеколду. Легкий толчок — ржавые петли откликнулись визгливым скрипом. Поморщившись, тень вытащила из потайного кармана маленькую бутылочку и капнула маслом на каждую петлю.
Убедившись, что шума больше не будет, она приоткрыла окно на ширину пальца и, пользуясь отшлифованным лезвием кинжала, словно зеркалом, заглянула в зал. Никого. Не медля, она перекувырнулась и оказалась внутри. Встала на ноги и растворилась в тени, затратив на все считаные мгновения.
Затем она помчалась дальше через короткий коридор и по двум лестницам, не оставляя отпечатков в пыли. И очень быстро достигла своей цели — входа в зал совета. Присев на корточки, тень несколькими движениями тонкой отмычки открыла замок. Дверь отворилась ровно настолько, чтобы позволить гибкому телу проскользнуть внутрь. По крайней мере, эти петли были смазаны хорошо.
Оказавшись внутри, она подбежала к длинному столу из прочной древесины, во главе которого стоял на возвышении трон с высокой спинкой, украшенной резными розами. Оказавшись рядом, она почувствовала — здесь сидела ведьма. По мере приближения к средоточию чародейского могущества ее шаги замедлялись. Казалось, будто ведьма смотрит прямо на нее. Разумом понимая, что это всего лишь игра воображения, тень не могла сдержать дрожь.
Поежившись, она на цыпочках прошла вдоль стола и достигла возвышения в дальнем его конце. Стоя спиной к трону, она откинула полу плаща и вытащила оружие — в полумраке зала блеснуло черное лезвие. Ее рука дрожала, но чуть-чуть, почти незаметно.
— Не торопи меня… — прошептала она в пустоту.
Но пути назад не было. Слишком долгий путь пройден, слишком много сил потрачено. Если есть хоть малейшая надежда закончить начатое, нужно ею воспользоваться.
Сжав черный кинжал двумя руками, она подняла его над головой, попросила прощения и вонзила острие в стол. Оружие вошло в твердое дерево, будто в теплое масло. Боль пронзила ладони, когда крестовина коснулась столешницы. Охнув, тень отдернула руки и спрятала их под плащ, пытаясь избавиться от неприятного ощущения.
А потом посмотрела на торчащую из стола рукоять — кинжал вонзился точно в середину отпечатка ладони, глубоко выжженного на столе. В след ладони ведьмы.
И тут темно-красная кровь хлынула из дерева, потекла по столу и ручейками пролилась на каменный пол. Но хуже всего было другое — пока она, обмирая, наблюдала за алой лужей, послышался слабый крик изумления и боли. Казалось, кричала сама кровь.
Сжав рукой горло, закутанная фигура устремилась прочь, бормоча:
— Что я натворила?
Она бежала обратно через лабиринты залов и коридоров, но даже там не могла скрыться от звенящего в ушах крика ведьмы.
«Великие боги, простите меня!»
ГЛАВА 3
Корчась на смятых простынях, Элена прижимала руку к груди. Ее ладонь горела огнем. Сквозь застилавший сознание багровый туман боли она услышала яростный стук в двери спальни.
— Элена!
Она узнала голос Эр’рила.
Его крик помог ей сосредоточиться. Вытащив руку из-под покрывала, она ожидала увидеть на ладони кровоточащую рану. Но в сером свете занимающегося утра не видно было никаких повреждений. Боль медленно отступала, и Элена смогла соскочить с кровати и подойти к двери.