Тимка летел по известному переулку, что было сил, перескакивая редкие лужи. Пацан держал курс на таверну Гроха, где сердобольная Ксандра Тимоху приняла, как родного.
Нужно оказать внимание и предупредить женщину о великолепном здравии молодого барина. Заодно и поесть чего-нибудь можно, раз такая оказия получается.
Тимоха старался не злоупотреблять положением и зачастую оплачивал малой денежкой все вкуснятины, что готовила великая мастерица, Рунная профессионалка готовки и повелительница всякой утвари. А какие она пирожки с требухой готовит! У-у-у! Тут и ум отъесть можно.
Они самые дешёвые из её ассортимента и оттого они самые любимые среди ватажников Тимки. А ещё их много купить можно, что является для беспризорников ключевым моментом выбора. Да и вкусно она свои пирожки готовит, словно знает, кто основной покупатель. Ну, или с любовью их делает.
Добрая она женщина, потому Феликс и не хочет ранить её сердце своей скоропостижной смертью и внезапным воскрешением. Бережёт нервное равновесие Ксандры, наверное. Ну, он же, вона кто, князь Великий, да из самих Рюриковичей вышедший. Родовитый вельможа!
Тимка принял именно эту версию, как основную в его поручениях к себе.
Хотя, взять, например, Роксану, она тоже добра к нему, а ещё и Анна Никитична, которую предупредить тоже надобно. Барин забыл упомянуть про неё, скорее всего, впопыхах-то. Продолжал мыслить Тимка, несущийся сломя голову к Таверне Гроха.
Да и Марфа Митрофановна… Все девушки страх какие красивые и богатые княжны, кроме непонятной Роксаны, тоже, наверное, аристократки, и явно из богатой семьи. Таких дамочек Тимофей за километры чует. Правда, Роксанка эта, блондинистая, уж больно шебутная какая-то. Пацанка, как иногда в её адрес словечко у Феликса вырывается.
Эти подруги барина хоть и построже, по сравнению с той же Ксандрой, но всегда сунут денежку ему, Тимохе, и сделают это незаметно для Феликса. Да и знают они друг дружку. Не ссорятся между собою. Улыбаются даже.
Полностью погружённый в такие мысли, а также в думы о том, как бы не схлопотать пару-тройку затрещин от Гроха и Ксандры, принеся такие важные известия о Феликсе, несущейся сломя голову Тимоха завернул в очередной проулок и…
БА-А-А-ММ!
Голова парня отпружинила от живота кого-то огромного, и он врезался во второго прохожего из попавшейся на пути парочки.
Началась суматоха, Тимка запутался в полах плаща человека, который споткнулся о булыжник, так неудачно оказавшийся под ногами, и упал, увлекая за собой неожиданное препятствие в лице Тимофея.
Образовалась куча-мала, сопровождающаяся крепкими выражениями со стороны пострадавших лиц.
– Какого лешего! – наконец-то Сивый смог проорать что-то внятное. – Барри! Да помоги же мне подняться, и вытащи этого… – тут его голова вынырнула из-под полы запутавшегося плаща вместе с головой виновника кипеша. – Тимка?! Ты сдурел совсем, что ли? Какого ляду несёшься вперёд, никуда не глядя, а? Да вылезай же ты уже!
Он слегка успокоился и, перестав ловить мельтешащие ноги сорванца, занялся полами своего потрёпанного плаща, видавшего на своём веку многое.
Барри, наконец, отошёл от ступора и подключился, а когда окончательно пришёл в себя, то и убрал обрез, сделанный из двустволки, вытащенный по привычке, рефлекторно, так сказать.
– Ну правда, Тимофей, – здоровяк аккуратно взял парнишку за отворот. – Как ты так умудряешься? Давай пособлю маленько, – он приступил к конкретным действиям по освобождению обоих из плена плаща.
Так, не спеша, он и распутал образовавшийся клубок, применив минимум своих исполинских усилий.
Сивый и Тимоха встали напротив друг друга, образовав вместе со здоровяком-телохранителем треугольник и стали отряхиваться, бранясь вполголоса каждый.
– Ау, как ты, братец? – успокоившись и приведя себя в относительный порядок, Сивый снизошёл до нормального общения с уважаемым человеком, ведь Тимка – глава ватаги беспризорных малолеток. – Тимофей, чаво так разогнался-то? По сторонам аж не смотришь! Помощь можа спонадобиться моя? – он участливо глянул на пацана.
Тимоха вспомнил о всех своих заданиях и несказанно обрадовался. Ведь теперь не придётся метаться самому и напрягать своих ватажников беготнёй по злачным местам в поисках продавца нелегального товара.
– Сивый, здравичка тебе доброго, – отрапортовал пацан. – И тебе, Большой Ба, – он шутливо ткнул здоровяка в живот. – Вы мне нужны, очень нужны!
– Погодь, пострел, – Сивый хоть и обрадовался своей нужности, рассчитывая приподнять продажи оружия, но другая тема его беспокоила. – Ты же слыхал новости?
– Какие такие новости? – удивился Тимка изменению обычного развития делового общения.
Просто Сивый всегда начинал беседу со своего интереса, как продавца нелегала в первую очередь. А сейчас он и слова не сказал по этой теме.
– А? Сивый, что за новость-то? – поторопил неугомонный пацан продавца нелегала.
– Дык, как же? – Сивый развёл руками выражая искреннее удивление. – На доске, что у управы поставлена, для объявлений там всяческих, – приступил он к пояснению. – Грамота вывешена…
– Да что тама? Говори, да я побегу, как с тобой дельце обсудим малое, но доходное, – настоял на конкретике пацан. – Барри, ты-то чо молча стоишь, даже не радуешься выручке скорой? Я ж всяко намекаю на заработок, – Тимоха тоже поймал настроение удивления. – Сказано ведь – вы-то мне тоже нужные, для дела сурьёзнейшего! – он даже подмигнул в конце фразы, для усиления эффекта.
Сивый посмотрел на парня, как на недалёкого умом, затем перевёл взгляд на здоровяка, а потом снова вперил в пацана серьёзный взгляд, с некоторой толикой недоумения.
– Так тама про друга твово, знатного, писано, – откликнулся Барри. – Прощание с убиенным будет, сгинувшим на пожарище. Соболезную тебе, Тимоха. Да-а-а уж… Судьбина какая… – здоровяк сокрушённо опустил голову и снова поднял. – А знаешь чаво мы такое слыхали о пожарище том… – его оборвал Сивый, ткнув в бок локтем.
– Я знаю и новость тама поздно вывешена, – парировал пацан. – Мои ватажники курьера слыхали, когда тот в таверне утреннее здравие поправлял, говоря, что в дороге устал.
– Тебе интересно должно стать, – перехватил Сивый инициативу. – Да и антиквару надобно передать интересную беседу, нами услышанную, – он вытянул руку вперёд и потёр большим и указательным пальцем о друг-дружку. – За малое вознаграждение, конечно.
– Пятака вам хватит? – Тимка включил образ купчины. – Прямо счас дам, – он показал монету. – Тем более, ещё непонятно, нужна ваша беседа подслуханная антиквару, али пустое всё? – он начал убирать денежку в карман.
– Погодь, – его руку схватила рука здоровяка, а сам Барри глянул на Сивого с мольбой в выражении.
Сивый вздохнул, поняв бесперспективность спора с товарищем, который очень нуждается в опохмелке, и опустил руки, кивнув предводителю беспризорников.
– Давай монетку. Ох-хе, – он проследил, как пятак перекочевал к напарнику. – Слухай сюдой, Тимоха. Промышляли мы как-то медвежаткой, – он глянул в небо и наморщил лоб, изображая активную работу мысли по припоминанию подробностей прошедших событий. – Н-да, именно! Это на чердаке, в неком доме, что на Площади Трёх Фонтанов стоит…
Несколько долгих минут шёл незамысловатый пересказ обрывка разговора, заставивший предводителя беспризорников подключить все свои силы, чтобы запомнить каждую фразу, прозвучавшую из уст Сивого.
Выслушав рассказ продавца нелегала, дополненный переживаниями Барри, Тимка смекнул о важности данной информации, и не прощаясь бросился назад, к дому антиквара, но был снова остановлен могучей рукой Барри.
– Куда ты так спешишь, а как-же дельце? – объяснил здоровяк причину задержки.
– А! – словно вспомнив важное Тимка почесал маковку. – Артур, господин антиквар, желает встретиться с вами и купить десяток револьверов, военного образца, с переломом и сменой барабана, – выпалил пацан.
– Где его искать? – подключился Сивый, мысленно потирая руки.
– Будьте поблизости его дома, у изгороди, – выдал парень. – Там, где она примыкает к тупиковому переулку. Он выйдет к вам сам и заберёт всё. Ждёт немедля, так что ежели есть требуемое, то поспешите.
– У меня всё есть! – гордо высказал Сивый и они наскоро распрощались с Тимкой.
Пара предпринимателей и предводитель ватажников развернулись в противоположных направлениях и расстались, занявшись каждый своим делом.
Тимка пустился бегом назад, к дому Артура.
Добрался быстро, так как не думал о дороге, а проговаривал про себя каждое услышанное слово из подслушанного и пересказанного Сивым разговора какого-то лорда и графа.
На территорию заднего двора парень проник, как и всегда, воспользовавшись колодцем, где был выход из подземного лабиринта катакомб, облагороженных давно, населением города. Правда позабыто всё из-за давности и кончины сторожил тех далёких времён.
Паренёк влез в колодец, что в нескольких десятках метров от вотчины антиквара Артура, а через несколько минут вылез, уже за периметром каменного забора нужного дома.
Не обращая внимания ни на что, Тимоха пролетел над порогом выхода на задний двор, и предстал перед своим другом, занятым науками. Феликс, барин, опять свою тетрадку разрисовывает. Пишет что-то. Умный он, друг-то его. Страх прямо, какой умный!
Чтобы ничего не забыть, Тимка, лишь извинившись наскоро и не дожидаясь положительного результата от этого извинения, прямо с порога начал пересказывать незамысловатую историю, которую барин выслушал с пониманием, серьёзностью, не перебивая и не отчитывая Тимоху за столь экстраординарное вторжение.
– Тимка, – начал подведение итогов Феликс, выдержав паузу раздумий. – Ты возьми к вечеру ещё пару пацанов из своей ватажки, тех, что посмышлёней и умеют держать язык за зубами, да и будете у меня на подхвате. За домом тем поставь пригляд, обязательно, – дал распоряжение старший друг. – Чукча, ё-моё, где тебя носит, усатый? Давай сюда живёхонько подгребай, – кликнул он своего Фамильяра.