Больные общества выплевывают из себя авантюристов, как зернышки винограда. Но сами косточки мало что могут сказать об этом. Вероятно, так обстояло дело с моряками Колумба или теми пионерами, которые вели свои крытые повозки через территорию команчей. Они, должно быть, ужасно боялись, как и я, но у них просто не было выбора. Как и у меня. Но, Боже, как мне было страшно…
Неожиданно я услышал голоса: детский и легкий смех Клары. Я сел.
— Привет, Боб, — поприветствовала она, остановившись рядом и положив руку на голову маленькой чернокожей девочки с пшеничными волосами. — Это Вэтти.
— Здравствуй, Вэтти.
Голос мой звучал странно, даже я это заметил. Клара взглянула внимательнее и спросила:
— В чем дело?
Я не мог ответить одной фразой, поэтому выбрал только часть ответа.
— Виллу Форхенд объявили мертвой.
Клара молча кивнула, а Вэтти вдруг пропищала:
— Пожалуйста, Клара, брось мне мячик. — Клара бросила мяч, поймала, затем бросила снова. Все это происходило в ритме адажио Врат.
— Луиза хочет вылететь в рейс с премией за опасность, — проговорил я. — Думаю, она желает, чтобы я… чтобы мы летели с ней.
— Да?
— Как ты? Дэйн что-нибудь предлагал тебе?
— Нет. Я не видела Дэйна… не знаю сколько времени. Он улетел сегодня утром на одноместном.
— Даже без прощальной вечеринки? — Я был сильно удивлен, а Клара почему-то поджала губы.
— Эй, мистер! Ловите! — крикнула девочка. Она бросила мяч, и он полетел, как воздушный шар, к причальной мачте. Мяч плыл по воздуху медленно, но все равно я его упустил. Мозг мой был занят чем-то другим. Не сосредотачиваясь, я бросил мяч обратно.
Минуту спустя Клара засобиралась домой.
— Боб? Прости. У меня плохое настроение.
— Да, — рассеянно откликнулся я, при этом мой мозг продолжал работать над серьезной задачей.
— У нас было нелегкое время, Боб, — немного виновато проговорила Клара. — Не хочу быть раздражительной с тобой. Я… я кое-что тебе принесла.
Я оглянулся, она взяла мою руку и что-то положила в нее. Это был браслет из хичи-металла, отличительный знак побывавшего в полете. Стоила такая игрушка не менее пятисот долларов. Я не мог позволить себе купить такой. Я смотрел на него, стараясь придумать, что ей ответить.
— Боб?
— Что?
Голос ее прозвучал раздраженно.
— В таких случаях полагается говорить спасибо.
— А еще полагается правдиво отвечать на вопросы. Например, не врать, что не видела Дэйна Мечникова, если провела с ним всю ночь.
— Ты шпионил за мной! — вспыхнула Клара.
— Ты солгала мне.
— Боб! Я тебе не принадлежу. Дэйн человек и друг.
— Друг! — рявкнул я и закрыл голову руками.
Мечников мог быть кем угодно, только не другом. От одной мысли, что Клара занималась с ним любовью, у меня в паху все переворачивалось. Мне это ощущение не понравилось, потому что я не смог определить его. Это не было гневом или ревностью. Какой-то компонент этого омерзительного чувства оставался неприлично закрытым. И почти завывая, я сказал, понимая, что это нелогично:
— Я тебя с ним познакомил!
— Это не дает тебе права предъявлять мне претензии! Ну, хорошо, — ответила Клара, — может, я и была с ним в постели несколько раз. Это не меняет моих чувств к тебе.
— Это меняет мое чувство к тебе, Клара.
Она недоумевающе посмотрела на меня.
— И ты смеешь это говорить?! Да ты сам насквозь пропах косметикой и потом какой-то дешевой шлюхи!
Она застала меня врасплох.
— Не дешевой, — отвернувшись, ответил я. — Просто я утешал человека, которому больно.
Клара демонически расхохоталась, и смех ее прозвучал очень неприятно. За ним слышался настоящий гнев.
— Луиза Форхенд? Она и сюда пролезла.
Маленькая девочка держала мяч и во все глаза смотрела на нас. Я видел, что она напугана и не знает, что делать.
— Клара, я не позволю тебе делать из меня дурака, — едва сдерживая гнев, тихо проговорил я.
— Все понятно! — с отвращением воскликнула она и повернулась, чтобы уйти. Я протянул к ней руку, но она всхлипнула и изо всех сил ударила меня. Удар пришелся в плечо. Это была ее ошибка.
Это всегда является ошибкой. И дело здесь не в рациональности отношений или оправдании, дело в сигнале. Это был неверный сигнал. Волки не убивают друг друга, потому что младший и более слабый подчиняется сам. Он ложится на спину, подставляет горло и машет лапами, показывая, что он побежден. Если бы не этот ритуал, волков бы не осталось вообще.
Почему-то мужчины обычно не убивают женщин и не забивают их насмерть. Не могут побороть в себе инстинкт сильного. Как бы страстно ему ни хотелось ударить ее, внутренние механизмы сдерживают. Но если женщина допускает ошибку и подает другой сигнал, то есть нарушает этот закон первой…
Я ударил ее изо всех сил пять раз — по лицу, по груди, по животу. Клара с плачем упала. Я наклонился, поднял ее голову и абсолютно хладнокровно ударил еще дважды. Это напоминало какой-то языческий танец, поставленный на сцене жизни самим Господом Богом. Все выглядело идеально срежиссированным и в то же время абсолютно неизбежным. Я лишь чувствовал, что дышу так тяжело, будто взобрался на гору бегом. Кровь шумела у меня в ушах, а глаза затянуло кровавой дымкой.
Наконец я услышал далекий детский плач. Оглянувшись, я увидел девочку, Вэтги. Она смотрела на меня с широко раскрытым ртом, а по ее широким, пурпурно-черным щекам катились крупные слезы.
Я подался вперед, чтобы подойти к ребенку и успокоить ее, но Вэтти закричала и побежала за подпорки виноградника.
Я снова повернулся к Кларе, которая уже села и, не глядя на меня, прикрыла рот ладонью. Она отняла руку и на что-то посмотрела — зуб.
Я ничего не сказал. Просто не знал, что в таких случаях следует говорить, и по правде говоря, ни о чем не думал. Взглянув на Клару, я как-то судорожно махнул рукой, повернулся и ушел.
Не помню, что я делал последующие несколько часов. Знаю, что не спал, хотя физически был крайне истощен. Некоторое время я просидел в своей комнате. Потом опять вышел. Помню, с кем-то долго говорил — кажется, это был турист с Венеры. Я рассказал ему, как удивительно интересно и возбуждающе быть старателем. Затем я что-то ел в столовой. И все время думал. В тот момент мне до боли в сердце хотелось убить Клару. Во мне накопилось невообразимое количество ярости, а я даже не подозревал об этом, пока она не спустила курок.
Не знаю, простит ли Клара меня когда-нибудь. Я не был уверен в этом и даже не был уверен, что хочу этого. Я не мог представить себе, чтобы мы снова стали любовниками. Но наконец я понял, что хочу извиниться.
Но ее в ее квартире не оказалось. Не было никого, кроме молодой полной чернокожей женщины с трагическим выражением лица, которая медленно разбирала вещи. Когда я спросил о Кларе, она начала плакать.
— Она улетела, — всхлипывая, сообщила женщина.
— Улетела?
— О, она выглядела ужасно. Кто-то, должно быть, сильно избил ее! Она привела Вэтти и сказала, что больше не может о ней заботиться. Отдала мне всю свою одежду… но что я буду делать с Вэтти? Ведь я работаю.
— Куда улетела?
Женщина подняла голову.
— Назад на Венеру. На корабле. Он вылетел час назад.
ОТНОСИТЕЛЬНО НЕЙТРОННЫХ ЗВЕЗДДоктор Азменион: Перед вами звезда, которая сожгла все свое горючее. Она коллапсирует. Когда говорю «коллапсирует», я хочу сказать, что она сжимается очень сильно. Начинается все с шара размером, например, с наше Солнце, а заканчивается мячом диаметром в десять километров. Это очень плотное вещество.Сузи, если бы ваш нос был сделан из него, он весил бы больше, чем все Врата.В: Может, даже больше вас, Дэнни?Доктор Азменион: Не шутите на занятии. Учитель чувствителен. Хорошие качественные наблюдения из окрестностей нейтронной звезды стоят многого, но я не советую вам использовать для их получения шлюпку. Вам нужно находиться в бронированном пятиместнике, и он не должен подходить ближе, чем на одну десятую астрономической единицы. Оттуда и наблюдайте. Вероятно, возможно подойти и поближе, но очень сильно действуют гравитационные ножницы. Видите ли, практически это точечный источник. Невероятно крутой гравитационный градиент. Больший только, если вы окажетесь возле черной дыры, Боже избави.ОТНОСИТЕЛЬНО МОЛИТВЕННЫХ ВЕЕРОВВ: Вы нам ничего не говорили о молитвенных веерах хичи, а из всех артефактов мы их видим чаще всего.Профессор Хеграмет: Что вы хотите услышать, Сузи? В: Я знаю, как они выглядят. Нечто вроде свернутого конуса из хрусталя. Если правильно взять и нажать пальцем, он раскрывается как веер.Профессор Хеграмет: Это все, что знаю и я. Их анализировали, как и огненные жемчужины, и кровавые алмазы. Но не спрашивайте меня, для чего они предназначены. Не думаю, чтобы хичи обмахивались ими, и не думаю, что над ними молились. Так их назвали торговцы новостями. Хичи оставляли их повсюду, хотя все остальное убирали. Вероятно, у них была для этого причина. Но я понятия не имею, что это за причина. Если когда-нибудь узнаю, обязательно скажу вам.ОТЧЕТ КОРПОРАЦИИ. ОРБИТА 37 Всего за этот период вернулось из полетов 74 корабля с общим составом экипажа 216 человек.20 кораблей были признаны пропавшими, общий состав экипажа 54 человека. Вдобавок 19 членов экипажа были убиты или умерли от ран, хотя корабли вернулись. Три вернувшихся корабля настолько повреждены, что восстановление их невозможно.