Из-за этого я не получил от него пиво. Серьезно! Тогда он проводил акцию – всем вратарям, которым забивал, Месси высылал свое фирменное пиво. По бутылке за каждый гол. Был такой хайп. Вратари в социальные сети эти подарки выставляли, тот же Буффон. Кто три бутылки, кто семь. В Испании, наверное, Лионелю больше всего приходилось пива вратарям высылать.
А мне оно не досталось. И портал sports.ru предложил в честь этого достижения – четырех матчей против Месси на «ноль» – прислать сок в банке с сувенирной этикеткой. На ней изображен и Месси, который держится за голову. Эта банка у меня до сих пор хранится, ее вы можете в фотоальбоме посмотреть.
Шанс добиться максимального результата в еврокубках у нас был в сезоне 2013–2014 годов. «Рубин» тогда перешел на игру в три центральных защитника, это сработало – мы выправили положение в чемпионате России, удачно сыграли групповой турнир Лиги Европы, и ожидания от весны были оптимистичные. Нашим соперником в 1/16 финала плей-офф стал испанский «Бетис», он выглядел проходимым соперником. И вообще сетка плей-офф выглядела так, что дойти до полуфинала казалось реальным. Но перед Новым годом Бердыева и его штаб уволили! При новом тренере – Ринате Билялетдинове – мы «Бетис» пройти не смогли, хотя шансы были. После ничьей в гостях (1:1) проиграли в Казани – 0:2.
Вспоминаю с сожалением тот сезон – мы чувствовали, что готовы добиться наилучшего результата в Лиге Европы. Как минимум, повторить результат предыдущего сезона – четвертьфинал. В котором уступили будущему победителю турнира – «Челси». Но, думаю, могли в 2014 году добраться и до полуфинала – по турнирному раскладу это было реально. Выиграть Лигу Европы? Окажись мы тогда в полуфинале – конечно, замечтали бы и о трофее, говорят же, что аппетит приходит во время еды. Но когда в турнире играют такие глыбы, как тот же «Челси» или «Бенфика», представить себя обладателем трофея сложно. Для этого нужно совпадение очень многих факторов.
Глава 10Вратарские ритуалы
Много лет я придерживался определенного режима при подготовке к матчам. Формирование алгоритма подготовки началось у меня в «Рубине». До этого постоянного распорядка не придерживался, ритуалов не соблюдал. В «Сатурне», «Анжи», «Локомотиве» и «Томи» я наблюдал за своим самочувствием, анализировал, выискивал – в общем, собирал камни, а в «Рубине» уже сложил их в мозаику.
Я заметил, что во время матча лучше себя чувствую, если схожу на завтрак, а после него – прогуляюсь. Если днем (в случае вечернего матча) посплю, если пообедаю (мне особенно в такие дни нравилось есть макароны с помидорами), этого распорядка стал придерживаться.
От внешнего мира отключался – на звонки не отвечал, сообщения не просматривал. С женой у нас была договоренность: она мне с утра в день матча напишет, я прочитаю – и все, созвон уже только вечером. О моем режиме все близкие знали – ни родители, ни брат в день игры не тревожили.
Музыку я не любил слушать, книги тоже в руки не брал. Старался даже разговаривать со всеми поменьше – копил энергию для подсказов, которые понадобятся в матче. Так и настраивался. Однажды прошел на стадионе мимо кого-то – и сказали, что я зазнался. Потом объяснил ситуацию: сказал, что настраиваюсь на матч, стараюсь быстро мимо всех проскочить, могу идти с опущенной головой, даже не заметить кого-то. За исключением своей команды и соперников, все приветствия и обнимания откладывал на потом.
Еще занимался аутотренингом. Картинки из предстоящего матча не выдумывал, но вспоминал свои лучшие матчи, как я играл против нападающих.
Был у меня ритуал и в последовательности действий. В сумку перед отъездом на стадион складывал сначала бутсы, потом – перчатки. Этой последовательности всегда придерживался. В какой-то момент я заметил, что если все это соблюдаю, то в день матча чувствую себя в своей тарелке. Это пришло путем эксперимента. Я замечал, что с дневным сном чувствую себя лучше, чем без. И если сходил на завтрак, то мне вечером лучше, чем если не сходил. Дошел до такого стабильного режима методом проб и ошибок. Поэтому ритуал подготовки стал для меня постоянным на 12–13 лет.
В последнем туре чемпионата 2015–2016 годов «Рубин» оказался в роли распределителя медалей. Мы играли с лидировавшим ЦСКА, следом за ним шел «Ростов». Он свой матч выиграл, и даже ничья в Казани означала бы, что Курбан Бердыев сделал «Ростов» чемпионом.
Меня подстегивало желание помочь Бердыеву, но это стало лишь дополнительной мотивацией. Настрой и без этого был высочайший! Во-первых, в соперниках – ЦСКА, он всегда для нас был отличным раздражителем. А здесь мы еще можем помешать ему выиграть золото – шанс включиться в определение победителя заводил еще сильнее! Добавляла мотивации и финансовая стимуляция от «Ростова». Премиальные нам и так полагались, но по меркам зарплаты это были небольшие деньги. Насколько помню, за победу тогда в «Рубине» премировали примерно пятью тысячами долларов. Точных цифр не помню, но порядок где-то такой. А с учетом обещанной премии от «Ростова» премиальные светили двойные или даже тройные! И мы были близки к тому, чтобы их заработать. Пропустили от ЦСКА в первом тайме, но потом создавали моменты – и должны были отыграться. Не отбей Игорь Акинфеев лежа удар в упор Дениса Ткачука, быть бы чемпионом «Ростову».
Про обещанную премию от этого клуба нам сказали руководители «Рубина». Кстати, практику стимулировать другую команду в матче с конкурентом я считаю нормальной, этичной. Стимулировать команду на победу над твоим конкурентом – почему нет?
Деньги же предлагают не за пассивную игру, не за уход от борьбы, а, наоборот, за максимальное сопротивление. Тогда матч может оказаться интересней. Но еще раз уточню – не деньги от «Ростова» стали тогда определяющим фактором для огромной мотивации. Думаю, в таких матчах дополнительная стимуляция играет только вспомогательную роль. Главное – мы сами очень хотели победить ЦСКА, заодно и Бекиичу помочь. Дополнительная премия в таких ситуациях только помогает находить резервы. Тверже приходит осознание, что матч важен для всех. Не только для тебя, но и для соперника с другого стадиона.
К концу того матча мы делали все возможное для ответного гола. Даже я при стандарте в штрафную ЦСКА прибежал! Кстати, случалось это со мной редко. За всю карьеру наберется не больше 5–7 раз. В среднем получается где-то раз в 3–4 сезона. Что делать вратарю у ворот соперника? Заранее продуманного плана у меня тогда не было. Действовал по наитию – думал, просто создать численное преимущество – или большого защитника ЦСКА на себя отвлечь, или кому-нибудь из соперников помешать. Но коснуться мяча или как-то повлиять на эпизод я не смог. Так же – бессобытийно – заканчивались и остальные мои подключения к атакам. Исключение – матч со «Спартаком» в Москве. Тогда мы тоже проигрывали в один мяч, я побежал в штрафную «Спартака» и случайно ударил по ребру… Артема Реброва.
Все другие мои походы в атаку оставались без последствий. Ударов и передач не делал, даже до мяча не добирался. Наверное, подающие не верили в мою способность забить гол. На мои ворота ответных атак тоже не разворачивалось. Усиленно бежать за соперниками через все поле не приходилось.
Иногда ключевое влияние на действия вратаря оказывает психологический фактор. Если психологическое состояние оптимально, значит, вратарь спокоен, уверен, идеально сконцентрирован, обходится без лишних движений и потому готов показать свой максимально высокий уровень.
Что к такому настрою располагает? Могу по себе сказать. Это когда ты хорошо отработал подготовительную неделю, не было каких-то потрясений, когда ты находишься в форме. Тогда с уверенностью приходит и психологическая устойчивость.
Для примера можно привести действия вратаря во время ударов из штрафной площади. Иногда падают еще до удара с близкого расстояния – пытаются угадать – и пропускают гол. Происходить это может от неуверенности – потому вратарь пытается заранее найти решение. Это можно увидеть не только в матчах чемпионата России, но и в еврокубках. Попадались на этом даже очень сильные вратари. По моим ощущениям, так случается, когда не чувствуешь полной психологической устойчивости. То есть в конкретный день состояние неоптимально. Психология!
И наоборот. Если ты спокоен, то уверен, что можешь достать любой мяч. Поэтому стоишь до конца – никаких гаданий нет. Все это – вопрос самонастроя и уверенности в себе.
В качестве настроя накануне матча я начинал сам с собой разговаривать. Где бы ни находился – в столовой или шел на поле – всегда вел внутренний диалог, пытался поймать ощущения, которые будут на поле. Если надо было себя успокоить, говорил себе: «Серенький, все будет нормально». Продолжал разговор с собой и на разминке. Там тоже иногда приходилось самоуспокаиваться. Когда, например, отбивал сложный удар, эмоции искусственно останавливал. Говорил себе: «Спокойно». Это требовалось, чтобы самоуверенность не появилась.
А вот каких-то предчувствий перед стартовым свистком или уже по ходу матча у меня не возникало. Я всегда был поглощен игрой и никогда не ловил себя на ощущениях: «сегодня обязательно выиграем» или «что ни делай – сегодня не наш день». Такого не проскакивало.
А матч, в котором я чувствовал, что у меня получается все, случился только раз – в мой день рождения! 19 сентября 2010 года мы играли в Махачкале с «Анжи», выиграли 1:0 – Гекдениз на 90-й минуте забил со штрафного. Тогда я играл спокойно – и у меня получалось все. Уже на разминке казалось, что мячи летят медленно. Что Кафанов бил по воротам, что игроки – воспринималось все так, что мячи летят медленней обычного.
Потом эти ощущения перенеслись и на игру. Во всех моментах у своих ворот я разбирался уверенно и надежно. Было редкое ощущение, что в любом эпизоде успеваю и все контролирую. Но замечу, что эта уверенность касалась только моей игры, а не итогового результата команды. Мыслей о том, что победим, несмотря ни на что, даже в той игре не приходило.