— Будь по-твоему, — легко согласился напарник, и я была ему благодарна. Уже представляла, как доберусь до своей постели, — судя по всему, мой воспаленный мозг уже не мог нормально мыслить из-за недосыпа.
— Пока.
— До свидания, Клара, — послышалось в ответ, и я, раздвинув руками шторы, вышла в зал ресторана, который из-за вот таких столиков, как наш, превратился в сплошные коридоры с ткаными стенами.
***
Макс
День и в правду вышел тяжелым. Дело приняло серьезный оборот, и стало ясно, в каком положении мы находились с самого начала.
Если честно, действия организации вызывали у меня некоторые вопросы. Не легче было позаботиться о нас с Кларой, когда мы о них не подозревали? Но, с другой стороны, убийство только что назначенных на задание следователей — подозрительно. Даже тупой бы догадался про слив информации и предателя.
Интересно, с их осведомленностью, они в курсе, кем является моя сестра? Обычно это производит впечатление. Люди неожиданно проникаются уважением и трепетом. Правда, не все, исключения тоже случались.
Положение сестры неожиданно стало более весомым, чем положение отца. Уверен, он был в ярости. Хотел бы я видеть его лицо в тот момент. Нечасто безмерное самолюбие отца так задевают.
Но все же ситуация пока сложилась двоякой: императорская власть за последние полвека ослабла, львиную долю обязанностей исполнял совет, и вовсе неудивительно, что это сыграло свою роль. Старики всеми силами держались за насиженные места, и во дворце теперь шла тихая война — отсылали неугодных и привлекали на свою сторону нужных людей, способных принести пользу.
Лишние проблемы правителям сейчас были ни к чему. Если возможно разобраться с заданием и предателем в штабе самостоятельно, то мы просто обязаны это сделать. Это наша работа. Да и я давно привык полагаться лишь на себя.
Повторная встреча с Фредериком прошла быстрее, чем наш утренний визит. Крембер изменился со времен академии — больше пил, больше предавался разврату… Последнего я не понимал — то, что Раженская когда-то называла высокомерием, не давало мне связываться со шлюхами.
— Держи. — Фредерик протянул мне свернутый пергамент.
— Благодарю. — Взяв свиток, я развернул его, проверяя карту. Увы, по-настоящему убедиться в ее достоверности можно лишь на практике.
На пергаменте был начерчен полный план города, только улицы и дома изображались водянистыми серыми полосами, тогда как подземелья проступали на карте красными, оранжевыми, синими и бежевыми линиями. Последних оказалось меньше всего.
— Смотрю, нейтральных территорий стало меньше, — заметил я, неотрывно изучая карту.
Синие чернила — владения империи, и в основном они находились под дворцом и первым кольцом города. Там же содержали в темнице преступников, знающих слишком много. Бывших имперских служащих или людей, добившихся особых успехов в своем деле, но перешагнувших черту. Остальных нарушителей закона увозили в горы, в тюремную крепость на севере, подальше от столицы.
Оранжевые зоны почти так же безопасными, как бежевые. Ими пользовались, чтобы доставлять контрабандный товар, и именно этой части карты стоило верить меньше всего. То ли ее постоянно искажали, то ли туннели сами меняли положение. Осторожные торговцы не поскупились на магов, защитивших их владения.
И, наконец, красный участок. Вся окраина города — пятое кольцо и половина четвертого — была испещрена алым, и лишь редкие островки у главных дорог, ведущих из столицы, попадались оранжевыми. Туда было лучше не соваться. Бандиты настолько ревностно относились к своим территориям, что даже клеймили друг друга, оставляя знак, свидетельствующий о том, что им разрешен вход под землю.
Ходили предположения, что, если в тоннелях начнется война, вся столица обрушится вниз. Именно поэтому с ними до сих не разобрались, ведь крыс тяжело вытравить из своих нор, а в момент опасности они способны на что угодно.
— Еще бы. Оставляют лишь обходные туннели, и то всего несколько штук. Ну еще и ход у первого кольца свободен — никто не хочет соседствовать с орденами, — отозвался Фредерик, с независимым видом смахивая невидимые пылинки с плеча. Вечером его день только начинался, поэтому старый приятель был при параде. Орденами же называли имперскую стражу за их металлические нашивки на груди. — Слушай, а почему ты был с Раженской? Нечестную партию разыграл, Макс.
— Это ты о чем? — оторвавшись от карты, поднял я тяжелый взгляд, хотя уже догадывался, какой ответ прозвучит.
Фредерика интриговала строптивость Клары. Он всегда искал что-то новое, хотя в свое время его так «интриговала» половина студенток академии. Одних он не стесняясь покупал, к другим искал иной подход, но большинство авантюр Крембера в конце концов возымели успех.
— Да так, ни о чем, — загадочно ухмыльнувшись, бросил он.
— Вот и хорошо. — Я вернулся к карте.
Хитросплетения оранжевых линий испещряли второе и третье кольца города. Они, словно змеи, плавно изгибались и часто пересекались — там, где пути действительно оказались связаны, а не просто проходили на разной глубине, тоннели перечеркивались крестиком, как на детской карте сокровищ.
Фредерик усмехнулся:
— Знаешь, я всегда тебе удивлялся. Все считают меня странным, но по-настоящему странный здесь ты. Зачем тебе всем этим заниматься? Уже давно бы работал вместе с отцом.
— Я признателен за твою высокую оценку, Фредерик. Но все же держи свое мнение при себе.
Он громко цокнул, посмотрел на меня с раздражением и неохотно сказал:
— Ладно. Твое дело.
— У тебя есть артефакт одноразового щита? — сворачивая пергамент, как ни в чем не бывало поинтересовался я.
Я нашел то, что искал, больше рассматривать карту не имело смысла. Разве чуть позже, если решимся сунуться в тоннели. Только без допуска это проблематично. Не просто проблематично, а смертельно опасно. Все равно что объявить войну одной из трех властей города.
— Зачем он тебе? — искренне удивился Крембер. Уголки его губ опустились вниз, а брови, наоборот, задрались вверх, на мгновение превратив его в огорченного клоуна. — Драться собрался?
У щитовых артефактов был один очевидный минус: пусть они и создавали защиту крепче той, что сплетало обычное заклятие, только реагировала она на любое прикосновение и направленную на тебя магию. Поэтому использовали их в спаррингах и открытых битвах, а не на улицах.
— Скорее всего. Так что, у тебя есть?
Фредерик долго молчаливо смотрел на меня, а потом, обернувшись, гаркнул, позвав служанку. Не прошло и пяти секунд, как она уже стояла в прихожей.
— Принеси из кладовой щитовой артефакт и захвати бутылку вина, — властно приказал он.
Служанка расторопно выполнила приказ, и вскоре Крембер уже передавал мне тонкую металлическую пластину с символами, что была не длиннее мизинца. Бутылку он небрежно взял за горлышко, явно собираясь открыть чуть позже.
— Будь осторожнее, Макс. И передай Раженской, что я до сих пор жду не дождусь ее визита.
— Спасибо за заботу, — кивнул я и многообещающе добавил, поворачиваясь к входной двери: — Передам.
— Лжешь. — Фредерик покачал головой. — И слова не скажешь.
— Верно.
Крембер сощурился, будто разглядывая то, чего не замечал ранее. Скривился с едкой насмешкой:
— Встал на путь истинный? Тебе не подходит.
— Когда это говоришь ты, то кажется совсем иначе. — Меня ничуть не покоробило его замечание. В конце концов, каждый живет так, как сам желает. А меня моя жизнь вполне устраивала. — До скорого, Фредерик. Повеселись сегодня вечером.
— Я каждый день веселюсь, Макс, поэтому не волнуйся.
— Что ты, и мысли не было, — усмехнулся я в ответ. Мы обменялись рукопожатиями, и я покинул его дом.
Солнце опустилось за горизонт, грязно-серые тучи накрыли город. В воздухе пахло дождем, а вдалеке, на окраине столицы сверкали яркие росчерки молний. Такие вечера обычно либо нагоняли на меня меланхолию, либо, наоборот, будоражили сознание. Но, вопреки всем правилам, сегодня происходило и то и другое.
По дороге пронесся студеный ветер, потревоживший опавшие листья, ворохом вскружив их вверх. Он словно набирал солдат в свою многочисленную армию. Этим солдатам суждено умереть, но лишь после того, как они завершат свой прекрасных ход и их покроет снег…
Спустя несколько минут я задумчиво остановился у развилки улиц. Одна дорога вела к моему дому, а другая — сквозь второе кольцо города к третьему.
«Значит, не показалось», — подумал я, когда поисковое заклинание вернулось. За мной следили. Следовали от самого дома, куда я заскочил переодеться после встречи с Раженской. И дождались, пока я выйду от Крембера.
Не думал, что организация явит себя столь скоро. Это неожиданно, опасно и путает все планы. За Кларой тоже кого-то отправили?
Моя ладонь неосознанно сжалась в кулак. Хруст костяшек привел в чувство. Выдохнув, я вновь посмотрел на развилку улиц и недолго думая свернул на дорогу к третьему кольцу. Преследователь направился за мной. Либо он был не очень силен в магии, либо не считал нужным скрывать свое присутствие.
Переход от второго кольца к третьему происходил почти мгновенно — просто дома становились выше. Столице уже больше тысячи лет, поэтому здания в центре в основном были низкими, в отличие от отдаленных районов.
Именно здесь, на стыке двух колец, мне попался подходящий переулок: длинный, достаточно широкий и с тупиком в конце. Окна первых этажей, высокие и узкие, говорили о том, что это хозяйственные помещения. Пройдя несколько метров вглубь, я остановился, активировав пластину со щитом. Оставшееся время потратил на укрепляющие заклятия, опутавшие меня как паутина.
Пассивная магия увеличивала ловкость, силу и реакцию. Но использовать ее следует осторожно — она быстро истощает ресурсы тела. Если не хочешь свалиться с ног в разгар боя, то лучше не злоупотреблять. Именно поэтому Раженская, усиливая свои физические характеристики, избегала другого колдовства.