— Это что ж, есть отрава, которая любого из нас может сделать чертовой разменной монетой, и змея подколодная под самым носом?! — едва не вскакивая со своего места, гневно бросил Бирзан.
— Все верно, — мягко согласился Делаторре. — Как я уже говорил, положение сложное. У кого есть какие-нибудь соображения?
Все молчали. Мне показалось, что если я прислушаюсь, то услышу скрип шестеренок в их головах. Я работал уже больше пяти лет в штабе, но еще в академии уяснил наличие субординации со старшими коллегами. Но сказать, что молчание и послушание давалось мне тяжело, — ничего не сказать. Меня воспитывали повелевать, а не слушаться, и верность моих решений должна быть обеспечена прекрасным образованием. Даже магическая академия необходима была лишь для диплома.
Но самое главное, меня научили договариваться и поддерживать нужные связи. Не всегда законные, зато ничего не связывало руки.
— У нас есть карта подземелья, — спокойно сообщил я, приближаясь к столу.
— И что нам даст эта карта, щенок? — Бирзан нахмурился. Старику явно не нравилось мое вмешательство. Наверное, все они считали меня слишком наглым.
— Пусть говорит, — неожиданно приказал Делаторре, оборвав на корню все замечания.
Я выразительно взглянул на бывшего куратора Раженской — карта находилась у него.
— Я могу найти свою напарницу. Скорее всего, она находится в основном убежище бандитов.
— Вряд ли стоит надеяться, что парный артефакт приведет тебя к Кларе, Макс. Если в штабе предатель, они знают принципы нашей работы, поэтому ее уже наверняка обыскали, — вмешался Дуайт Лин.
— А я не об этом артефакте говорил. Есть другой. — Мой взгляд коснулся алой нити, как ни в чем не бывало висевшей в воздухе.
Она не исчезла, не поменяла цвет — и это давало надежду. Пусть и недостаточно весомую. В душе я желал уничтожать и убивать, но, все еще не лишенный рассудка, стоял здесь, умудряясь вести адекватный диалог.
— И мы можем войти в подземелье с согласия торговцев, так что об этом практически никто не узнает.
— И как же ты собираешься этого добиться? — поинтересовался Старлинг, его хитрый взгляд был сосредоточен на мне.
— Я договорюсь. — Кривая усмешка исказила мое лицо. — Договорюсь со своим отцом. Итана Дарлинга интересует лишь прибыль, а переворот власти уж точно ей не способствует. Он согласится.
— Вот оно что. — Мужчина грубо рассмеялся, отчего еще больше стал похож на птицу. — Какие родственные связи!.. И это не считая императорской семьи.
Конечно глава разведывательной сети империи был в курсе положения моей сестры. Раньше мы не встречались с этим стариком, но мой наставник упоминал его. Описание внешности было смутным и расплывчатым, но похоже, не одному мне этот человек напоминал птицу.
— Да. Связи обширные, — кивнул я. — Но разве понадобились бы они, если бы вы качественно выполняли свою работу? Вряд ли. Шпионская сеть нынче никакая. Хотя ведь не зря говорят, что рыба гниет с головы?
Старлинг вскочил на ноги. Его лицо еще больше заострилось.
— Думаю, не мне одному следует поучиться самоконтролю. Я хотя бы умею признавать свои недостатки. — Вот это очевидно было лишним, но меня просто до невозможности бесила вся эта бюрократия и разговоры упертых стариков. В нашей ситуации надо было действовать быстро и четко ради блага всей империи.
Неожиданно раздался каркающий смех. Бирзан, что доселе ворчал больше всех, откинулся на спинку стула и произнес:
— Стареем, господа. Но нам придет прекрасная смена. И если все так, как говорит отпрыск Дарлингов, то воспользуемся его предложением. Не стоит идти на поводу ущемленной гордости, Старлинг, юнец прав. Это мы все недосмотрели, иначе ситуация бы не вышла настолько из-под контроля. Я все сказал. — Мужчина стукнул кулаком по столу.
Старлинг медленно опустился на стул, с трудом переступая через себя.
— Макс, сколько тебе понадобится времени, чтобы добыть пропуск в подземелье? — поинтересовался Дуайт Лин.
— В лучшем случае час, в худшем — два.
— Ты уверен, что Итан Дарлинг в городе?
— Да. Скоро состоится мероприятие, которое он обязательно посетит, поэтому ему необходимо быть в городе.
Уж своего отца я знал. Он не был сторонником путешествий, основные дела решались им в столице или через посредников. Если поездки и случались, то не чаще двух раз в год и не меньше чем на месяц, чтобы сразу решить все накопившиеся проблемы.
— Тогда уладь все как можно скорее, — кивнул Дуайт Лин. — А мы займемся подготовкой к штурму.
— Понял, — отозвался я и уже у самых дверей добавил: — Не забудьте отправить всех последователей организации в лечебницу. Если их действительно отравили, то надо очень постараться, чтобы обошлось без жертв.
«Иначе мне этого просто не простят…» — мысленно продолжил, скрываясь в темном коридоре.
Глава 29 Плен
Клара
Атласная лента угрожающе жгла запястье, то и дело отбирая все мое внимание. Подземелье оказалось не таким, как я представляла, а чистым, освещенным, на пути даже попались несколько выступающих камней, пригодных для недолгого отдыха.
Тот, кто двигался впереди, шел быстро, но не мельтеша, с видом человека, не привыкшего тратить время попусту.
«Лишь одно мое желание, и она будет сдавливать твои запястья, пока не раскрошит кости, а плоть не порвется от давления. Поэтому, прежде чем вновь начать колдовать, советую хорошенько подумать», — сообщил Джозеф, обвязывая лентой мои руки после своей победы.
Он медленно поднял на меня глаза, полные ночи, и уголок его губ дернулся вверх. На щеке налился кровью неглубокий косой порез, и собравшиеся капельки крови стекали вниз по скуле. Я все же достала его режущим заклятием, но это скорее удача, чем навык. Мы разгромили всю комнату в том доме. Когда Джозеф возник позади меня после неудачного выпада, я сосредоточилась, усилив заклятием слух, вместо того чтобы отступить.
Глухой звук шагов показал, что преступник вновь вернулся в комнату, сойдя с лестницы.
— Что это за магия?! — Я не видела ни своих рук, ни ног, ни вообще хоть что-то.
— Интересно, да? На самом деле ничего особенного — главное средство защиты подземного народа. Странные люди, очень одаренные, но магии не ведающие. Лишь один человек — они называют его шаманом — владеет единственным заклятием, по-своему уникальным. Он называет его «Гасящим солнце». Когда кто-то спускается в их владения, они используют его, погружая все во тьму. Мало кто способен выдержать плутания в тоннелях без единого лучика света. Многие из них теряют путь, бредя без малейших ориентиров. Чаще всего вторженцы быстро сходят с ума и убивают себя. Интересно, не так ли? Умирают не от недостатка еды или воды, а из-за того, что слабы духом. Люди так хрупки…
Джозеф стоял слева от меня, на расстоянии около трех метров, скорее всего, у самой стены. Я поднялась и, сойдя со ступеней, твердо встала на плиточный пол.
— И как ты узнал это заклятие? Тебе открылся какой-то древний гримуар? — спросила, поворачиваясь к нему лицом.
«Надеюсь, я правильно угадала его положение…» — подумала, вновь усиливая тело.
Возможно, достаточно будет пару раз приложить его головой о стену.
Продолжение от 17 декабря...
— Нет. Не все можно найти в гримуарах, самые важные заклятия хранят люди. Берегут их подобно сокровищу. Ты так удивлялась обычным фейерверкам на улице, а ведь это сущая мелочь! Как и в случае с магическими огнями, колдовство тьмы я добыл сам от людей, хранящих его.
— Неужели ты к ним спускался? — Голос невольно выдал мои чувства: смятение, непонимание и страх.
— Ну наконец-то правильный вопрос. — Джозеф вновь сдвинулся, оказавшись еще ближе ко мне, и я решила, что пора. Разговоры только отвлекают.
Полагаясь лишь на слух, я кинулась на бандита. Руки схватились за гладкую ткань рубашки. Есть! Ударив в живот, твердый как камень, протаскиваю его вперед, пока чужая спина не упирается в стену. Отрываю руку от мужской груди, намереваясь схватить противника за голову, но промахиваюсь — пальцы врезаются в стену.
Мы в слишком разном положении. Он видит все, я — ничего.
— Хороший удар, — замечает Джозеф и его голос чуть хрипит. Я теряю опору, порыв воздуха ударяет в лицо, и вскоре уже я прижата к стене, но не спиной, а грудью. Каким-то чудом не разбив нос. — Но этого недостаточно, — шепчет он на ухо, придавливая меня своим телом к твердой поверхности. От него пахнет чистотой и мятным мылом, которое продают в каждой лавке.
Я пытаюсь вырваться, но меня придавливают еще сильнее, до такой степени, что уже кажется, будто позвоночник скоро сломается. И я перестаю сопротивляться. В таком положении точно ничего не выйдет — лишь силы потрачу зря.
Давление тоже слабеет… А кровь с новой силой шумит в висках. Я могу призвать Луну, но не хочу терять свой козырь, ведь на самом деле эта борьба почти бесполезна. Силы неравны. А если несколько жителей города и правда отравлены, то Джозеф просто забавляется со мной. Достаточно вновь пригрозить их смертью, и я буду покорной.
Меня резко разворачивают, на мгновение выпуская, и этого хватает, чтобы я создала простое заклятие воздушных клинков. Воздух на мгновение пропадает, сжимаясь в плотные шарики, которые и нанесут удар, но их сносит другим заклятием. Слышится глухой грохот — похоже, они изрешетили шкаф по ту сторону комнаты.
— Какая неугомонная, — вновь шепчет Джозеф, но не бьет и не пытается причинить мне боль. Несмотря на то, что я готова поклясться: пусть слегка, но один из воздушных клинков его задел.
И все равно битва уже проиграна. Он победил. Мне обвязали запястья черной лентой, объяснили правила, и это объяснение было сродни приговору. Уж чего-чего, но лишаться рук я не желала. Только когда мы спустились в подземелье, способность видеть ко мне вернулась.
Мы уже полчаса шли по тоннеллям. Судя по всему, пока меня не планировали убивать.
— Зачем нужен был тот цирк на площади? — спросила я, долго гадая перед этим, стоит ли вообще заговаривать с Джозефом. Может быть, лучше помолчать, чтобы не привлекать к себе внимание? Но, с другой стороны, чем больше узнаю сейчас, тем больше будет пользы от моего плена после. При условии, конечно, что это после вообще настанет.