– А в случае правды? – тут же вмешался Эрл, видя слегка растерянный вид плохо спавшей и пережившей покушение Эйли.
– Мы снимем с вас все обвинения… Но на сейчас ситуация такова, что именно вы, Эйли Хоуми, главный бенефициар от гибели Боло – ответил синт.
Внутри Эйли все похолодело. Она снова переглянулась с Эрлом. На нем так же не было лица.
– Погодите… Боло мертв? Вы уверены? … А ваш этот сотрудник, Кейтель, он тоже? – слегка сбивчиво, но сдерживая изо всех сил эмоции тихо спросил Эрл.
Оба офицера Патруля переглянулись. Эйли могла поклясться чем угодно, что эти двое выясняли что-то между собой мысленно, забыв на мгновение про своих гостей. «Боло! Что же ты так, а!? Что же нам теперь делать!?». Эйли проваливалась в себя, в собственное переживание. Голос синта буквально вытащил ее, вернул обратно:
– Это предварительное заключения. Оно не имеет отношения к допросу. Все результаты и выводы расследования будут доступны позже на официальном портале Звездного Патруля Сектора Персея.
– И все же. Может дождемся и спросим у преторианцев!? – внезапно резко обратился к офицерам Патруля Эрл. – А то выглядит так, что всю вину вы собрались возложить на нас!
– На данный момент нету ни аргумента, ни зацепки в сторону Альянса. И мотивов уничтожать Боло у них тоже не прослеживается – пояснил синт.
– И на каком основание эти выводы? – подключилась Эйли, дав знак рукой Эрлу немного остыть.
– На основании социологических опросов, составленных Кейтелем Вилкиным тут на Парпланде… Ближайшие выборы для вас станут последними, потому что администрацию Боло поддерживают чуть более 12% нынешнего населения – пояснил синт.
– Ага. Вот только вы упускаете причину и цель отлета Боло – вмешалась Эйли.
– Ничего мы не упускаем… Вас исключили из Лиги за отказ принять миротворцев с Терра-Новы. Вы нашли способ и возможность перезаключить соглашение, отправив к ним Боло… У Терра-Новы сейчас не лучшие времена, поэтому они несказанно рады любым поводам вернуть вас в стойло и пощипать вас финансово. Это ж очевидно – спокойно, ровно и в то же время высокомерно пояснила Айра.
«Эх, Боло-Боло, видел бы ты сейчас, как они себя ведут!». Вслух же Эйли сказала весьма резко на этот счет:
– А тот раз ваш представитель в лепешку расшибся, чтобы убедить нас отозвать запрос, и чтобы решить все с Альянсом мирно! Вот, значит, как теперь выходит!
Женщина-офицер тут же заметно засуетилась. Эйли догадалась, что коснулась некой болезненной темы, упомянув предыдущий визит Патруля на крейсере «Горизонт». Синт снова переглянулся с ней, и они опять о чем-то «перешептывались».
– Послушай, дорогуша! Повод разговаривать с нами грубо мы не давали! … Прояви уважение, потому что погибший после визита к вам капитан «Горизонта» Джомар – это мой брат! – сквозь зубы процедила женщина-офицер, буквально сжигая глазами местную главу.
И только теперь Эйли обратила внимание на траурные гравировки черного цвета на серебристом костюме Айры. Она действительно не разобралась сначала, решив, что это некая атрибутика ее звания или должности. Наезд со стороны Айры подействовал. Эйли стушевалась и потупила взор, но взяла себя в руки и, подняв глаза, сказала:
– Я согласна на допрос с этим устройством.
Эйли успешно расправилась с нейродиактором. Однако Патруль на этом не собирался останавливаться. Тем временем прибыла делегация Альянса во главе с поверенным в делах Парпланда Кемалем. Визирь, в чьих руках вся действительная полнота власти на планете со стороны Альянса, проигнорировал явку. Что больше всего поразила Эйли, так это с каким отношением гости с Патруля восприняли все это, будто само собой разумеющееся. «А что!? Так было можно!?». Эйли по виду своего зама поняла, что Эрл удивлен пренебрежительным отношением к инспекции Патруля не меньше ее самой. Мало того ни Айра, ни Веск, никто из них даже не поинтересовался произошедшим тут, но лишь поприветствовал преторианцев, как каких-то почетных и уважаемых гостей. Видно было, что представители Альянса чувствовали себя, не как свидетели или подозреваемые на допросе, а как уважаемые гости, пришедшие на шоу. Они и не скрывали этого, но веселились, ели, пили и иногда невежливо показывали пальцами на местных, беззастенчиво обсуждая их через нейро-линк.
– Нам нужно допросить некоего Фернана Жилиса из ваших – обратилась Айра к Эйли.
Та замотала головой и пояснила:
– Сейчас это невозможно, потому что Фернан несколько суточных циклов тому был найден отравленным. В данный момент он в мед-центре на лечении.
Однако всем своим видом Айра дала понять, что совершенно не удовлетворена ответом.
– Смотрите сюда. Я вам темным и дремучим сейчас кое-что растолкую… Нам на самом деле уже не важно дадите ли вы допросить этого Фернана или нет… Взрывное устройство было спрятано в контейнер с дипломатической сигнатурой, а это значит, что не мы несем ответственность за содержимое, а вы! А это значит, что мы уже можем провести голосование офицерской тройки и поставить ультиматум! … Так понятнее?
– А как же обещания насчет допроса Эйли!? – вмешался вышедший из себя от такого Эрл.
Синт дал знак рукой Айре не отвечать, а вступился лично, чтобы снизить градус напряжения:
– Сознаюсь, мы не ожидали таких результатов. Это несколько осложнила ход следствия… Поэтому нам очень нужно допросить Фернана, иначе мы назначим его выдачу в ультимативном порядке.
– А разве вам не трое офицеров нужно для этого? – не растерялась Эйли. – Или снова решили поменять правила?
Айра и синт опять переглянулись. Эйли видела напряженную умственную коммуникацию между ними. «Добрый коп и злой коп! Ну-ну! Дети малые мы вам что ли!?».
– Правила офицерской тройки обозначены нормами Конвенции. Мы не вправе и не в силах изменить их… Просто мы надеялись, что вы сами пойдете на уступки – пояснил синт.
Был ли он растерян или нет, сказать оказалось сложнее, чем про его напарницу. Эти вечно бегающие глаза синта постоянно сбивали Эйли с мысли. В итоге она лишь повторила то, что уже говорила:
– Фернан не может прибыть по вашему требованию. Нужно время на его излечение.
Значит в ваших интересах сделать все возможное, чтобы он оказался тут, пока не прибыл наш 3-ий номер! – резко вмешалась Айра.
– Или что!? Угрожаете!? – вступился Эрл.
Она повернула голову и строго посмотрела на него:
– Не угрожаем, а предупреждаем!
И только оба представителя Альянса делали вид, что вскользь и безынтересно наблюдали за переговорами, лишь периодически что-то подливая себе из графина и посмеиваясь. Эйли внезапно осознала, как глупо это все выглядит со стороны. «Так не может быть! Это какой-то сюр! Теракт против Боло!? Какая глупость!». Тяжесть политических переговоров оказалась внезапно для нее куда более невыносимой, чем бремя правления колонией. Теперь же еще ко всему прочему добавлялось то, что ни осталось никого из тех, кто поднимал и развивал планету, никого из О-Хара. Мерцала некая надежда, что из своего еще более рискового путешествия вернется Гримен, на которого можно будет хотя бы частично переложить бремя ответственности и дотянуть до этих клятых выборов, от которых сама Эйли уже не ждала ничего хорошего.
В плену эмоций
Мертвая КСП в мягком свете гиганта Холотерии производила отчего-то еще более жуткую картину, чем в кромешной тьме. Зато дополнительными фонарями можно было пренебречь. Петра такой расклад более чем устраивал. Он любил изучать детали, выискивать мелочи и нюансы своими собственными «живыми» глазами, не полагаясь на умную электронику и сенсорику экзо-костюма. Внешний, большой и не сильно яркий источник света для этого подходил, как нельзя лучше. Его интересовали наружные крепления модуля «Рама». Сама система, основная ее часть, консоль управления, подача питания, это все находилось внутри. Петру не было нужды осматривать там это снова. Выгоревшее и почерневшее нутро с оплавленными бортами он уже видел. Подобное касалось и остальных модулей станции. Все те отчеты от дронов-исследователей и сейчас были у него перед умными глазами за счет нейро-шлема скафандра. Петра интересовало не это. Модуль «Рама» был весьма крупным. Для монтирования его или снятия требовались манипуляции со внешними панелями-экранами. Это именно то, что он хотел проверить.
Светлый диск Холотерии осветил нижнюю часть станции Патруля, подобной огромному блину или сплюснутому цилиндру. Петр активировал анализ целостности конструкции и неспешно поплыл вдоль нижней плоскости. Он понимал некоторую глупость своих действий, потому что дроны давно провели нужные проверки и не нашли ничего необычного. Однако Петр был упрям, как баран. Ему мало было отчетов. Если нечто заходило ему в голову, то не отпускало, пока он сам во всем не убедится. Иногда это спорное качество приводило его к успеху в расследованиях, а иногда просто съедало драгоценное время. Но ни разу сам Петр не пожалел, что поддался своей страсти, и полез самостоятельно. Как результат, ему всегда в итоге сопутствовал успех либо в продвижении дела, либо же просто в собственном успокоении.
Проекционное изображение на ферро-стекле шлема сбоку показало ему внешний облик типовой станции КСП малого типа, такого же точно, который и подвергся диверсии тут на орбите Парпланда. Его ИИ постоянно сравнивал внешние контуры с типовым рисунком в интерактивном режиме, по сути повторяя все то, что уже проделали дроны пару суточных циклов тому назад. Петр проплыл под так называемым полуторакилометровым «днищем» станции, но ничего подозрительного не обнаружил. Не зная зачем он проделал то же самое и по верхнему контуру, и снова фиаско. «Ладно. Значит показалось. Значит действительно выгорела со всем другим барахлом… Почему же ты 3 дня не мог слинковать эту долбаную «Раму», Нагиб!? Даже для инженера-курсанта это несложное дело!». Его собственные мысли с каждым разом упирались в некую глухую стену, пока озарения не пришло само собой. «Потому что ты не хотел! Тебе было плевать! В уме только одна мысль, придумать, как сбежать! … Очевидно, что ты был не готов тянуть лямку обязаловки 5 лет! … Блин, а я повелся, как любитель!». Петр выругался в сердцах и отправился обратно. В паре минут его ждал «Сапсан», на котором он и подлетел поближе к КСП. Использовать куда более комфортный и оборудованный «Пеликан» Петр не мог, потому что его забрали Айра с Веском на планету, а других более комфортных космолетов под рукой на его «Обероне» не оказалось.