Снова вступился синт, который своим ровным и спокойным голосом попытался снизить градус напряжения:
– Вы лично ознакомились с результатами нашего расследования… Как по вашему, с какой стороны нам туда привлечь Альянс?
Эйли хотела была объявить о попытке покушения на нее и зама, но сама себя сдержала, понимая, как глупо будет выглядеть с подобными заявлениями, не подкрепленными ничем кроме личных ощущений и дырками в стене. Умом она понимала, что Фернан определенно имеет отношение ко всему случившемуся, но поверить в то, что он покусится на Боло, казалось каким-то безумием.
– Тот самый Фернан, которого вы требуете выдать вам, недавно побывал в плену у Альянса! – заявила Эйли, посматривая на синта. – Разве это не повод, чтобы узнать не был ли он завербован!?
Со стороны Акиля, сидевшего на другом диване, раздался громкий немного даже истеричный смех. Находившийся в стороне в отдельном кресле почти у самого выхода Петр не вмешивался, никак не участвовал и, казалось, был погружен в собственные мысли. Однако же он отвлекся на столь бурную реакцию представителя Альянса, серьезно посмотрел на него со стороны, никоим образом не привлекая ответное внимание. Синт совершенно проигнорировал реакцию Акиля и пояснил Эйле:
– Мы в курсе произошедшего. Фернан был взят в плен в результате инцидента на дороге, где преторианцы понесли потери. По их законам напавший подлежит расстрелу, но они великодушно сохранили ему жизнь и согласились вернуть вам, показывая искренность своих намерений жить с вами в мире… Это все мы знаем из отчетов Кейтеля Вилкина, подкрепленных записями переговоров во время выдачи Фернана.
Эйли, слушая весьма странные доводы от синта, развела руками. Однако синт еще не окончил:
– По поводу вашего обвинения в вербовке Фернана Альянсом. Мы этот вариант не исключаем, но вероятность такого исхода крайне мала.
– В любом случае выдача Фернана подразумевает сначала допрос под нейродиактором, где любая связь с Альянсом, если таковая будет, тут же всплывет… Тогда все получат по заслугам – снова вмешалась стоящая по середине Айра.
– Но представитель Альянса тут перед вами. А вы не хотите даже просто опросить его… Ведь возможно многое станет ясным. Зачем пренебрегать? – снова попыталась Эйли.
Синт сфокусировал оба глаза на представительнице местных, спокойно дослушал ее претензии и с расстановкой акцентов пояснил:
– У преторианцев нет никакого мотива устраивать подобное. К концу года они будут иметь полную власть на планете честным путем голосования и выборов… Звездный Патруль не работает по принципу опросим и допросим всех, а там что-нибудь да всплывет. К нейродиактору же мы стараемся прибегать в самых крайних случаях больше даже для помощи самому допрашиваемому… Надеюсь, вам понятно, и мне не придется возвращаться к этой теме снова… Выдайте нам Фернана в течение 3-х сц. Если он болен, выдайте нам его в мед-капсуле. Мы найдем способ допросить его и закрыть дело.
Эйли ничего не ответила на это, но зато обратилась к представителям Альянса, которые все время делали вид, что их это совершенно не касается.
– Мы бы хотели с вами поговорить на счет сложившейся ситуации, раз уж Патруль не намерен. Это можно устроить? – сказала Эйли, обращаясь к Акилю как можно вежливее.
Тот не сразу понял, что от него что-то хотят. Затем, все же, соизволил ответить на вопрос:
– А мы всегда открыты для конструктивного диалога.
Петр со своей стороны заметил, как забегали глаза визиря, чему снова удивился. «Интересно, вел бы ты себя так же дружелюбно, если бы хроно-дрон не фиксировал нашу встречу?».
– Замечательно. Тогда мы обязательно заглянем к вам сразу после этого собрания – подытожила Эйли.
Веск тем временем, пользуясь протоколом, зачитал ультиматум еще раз. Заслушав и согласившись в итоге с ним оба представителя локалов, больше не проронив ни слова, покинули помещение.
Попытка договориться с Альянсом
Акиль действительно ждал Эйли в представительстве Альянса там же в космопорте. Только принять был готов лишь ее одну. Эйли волновалась, когда направлялась на встречу с визирем. Ей хотелось наконец уже договориться без посредничества Патруля, как соседи, решить вопросы и по выборам. Ей казалось, что даже 12% поддержки местных должны быть как-то представлены в новом правительстве планеты. Откровенные разговоры с Норманом заставили ее крепко задуматься о будущем. Эйли была плохим политиком. Она это знала. Боло был плохим политиком. Она это тоже знала, как и сам Боло. Выдающимся политиком был Пирс О-Хара, отец Боло. Это он прозревал все наперед, хотя и наделал ошибок, пока поумнел. Это он, несмотря на договор с Лигой, тайно готовил и тренировал собственную армию, зная что их ждет, когда преторианцы узнают про кристаллид. Даже, когда Пирса не стало, ей да и остальным казалось, что они видят путь, что правда на их стороне, и они закончат сами начатое им дело. Вот только все оказалось гораздо сложнее. И теперь среди местных не осталось никого выше Эйли, а значит и будущее их небольшой и при том, как оказалось, не такой уж и дружной коммуны полностью в ее руках. Ей было страшно. По военной терминологии, которую знала очень хорошо, она ехала сдаваться Альянсу, потому что внезапно увидела и осознала, что должна сделать все, чтобы избежать очередной эскалации, выменяв на приемлемые условия мирного сосуществования.
Охрана из черных латников встретила квадробот у подъезда к зоне Альянса на территории космопорта. Эйли проводили одну внутрь корпуса, оставив Эрла и свиту ожидать снаружи. Просторный холл поразил ее своей роскошью. Тут чувствовался размах и тонкий дизайнерский вкус одновременно. Просторный зал с колоннами будто подчеркивал некое недостижимое величие Преторианской Империи. За всеми этими кружевными изысками и рифлеными рисунками очевидно скрывалась некая история.
Эйли указали на широкий черный диван с весьма странного будто живого материала. Во всяком случае его запах говорил именно об этом. Она села. Кроме охраны в зале больше никого не было, но Эйли знала, что визирь Акиль еще тут в космопорте и после встречи с Патрулем пока не покинул его. Барельефы, как будто ручной работы, завораживали. Они повествовали о чем-то старом древнем и как будто совсем забытом, происходившем еще на Земле. Эйли, ожидая визиря, рассматривала их. Одно из произведений как-то особенно впечатлило ее. На нем очевидно был некий древний рынок, только вместо товаров продавали людей. Об этом свидетельствовали металлические ошейники с цепями на шеях несчастных. Явно состоятельный богато и красиво одетый крупный толстоватый мужчина вел свежеприобретенных рабов прямо за цепи, словно собак. Они пригибались, следуя за ним, чтобы казаться ниже. В этом им «помогала» охрана, которая своими копьями и палками била рабов по плечам и головам. «Жуткие были времена!». Эйли прямо пережила всю гамму чувств несчастных, даже неосознанно коснувшись собственного нейро-обруча и поправляя его, словно тот жал и вызывал дискомфорт.
Визирь вошел тихо и скрытно. Эйли заметила его, когда он уже сидел в кресле, расположенном на небольшом подиуме. То место не бросалось в глаза Эйли, потому что было в некоторой тени, слабо освещенной зоне просторного и, в целом, светлого зала.
– У меня мало времени. Но наша природная вежливость и гостеприимство не дает мне права не принять гостя – лаконично, четко и даже немного с неприкрытым пафосом произнес визирь Акиль.
Эйли знала, кто это, но раньше встречаться с ним ей не доводилось. Тот большую часть времени проводил на орбитальной станции.
– Я не отниму у вас много времени – обернулась Эйли на голос.
Визирь, сидя в своем кресле, казался выше ее. За счет игры света и теней он будто нависал над ней. И без того низкая и некрупная Эйли даже ощутила себя просто какой-то дюймовочкой на его фоне.
– Я слушаю – произнес он так же ровно.
Эйли даже слегка пригнула плечи, хотя голос не был сильно громким. Во время речи визиря создавалась некая вибрация. Эйли ощущала ее странным едва различимым через комбинезон давлением воздуха. Однако же этим своим «поведением» он заставлял ее непроизвольно едва заметно пригибаться.
– Скоро пройдут выборы… Хотелось бы узнать о ваших планах на счет нас в случае победы на них.
Эйли старательно подбирала слова, чувствуя волнение. Казалось, проще было бы гореть заживо в боевом роботе, чем вот так вот разговаривать.
– Ваше время прошло. Скрывать не буду, вы доставили нам некоторые хлопоты… Самым лучшем исходом для всей вашей коммуны было бы загрузиться на корабли и улететь с планеты.
– Нам некуда лететь. Парпланд – наш дом… Почему вы не рассматриваете вариант интеграции, образования нового совместного правительства? – не отступала Эйли.
– Ха-ха-ха! … Этому не бывать! – резко изменился тон визиря.
– Но почему? … Резолюция Патруля призывает нас к этому! – возмутилась главком.
Акиль ответил не сразу. Эйли тихо ждала, не желая еще сильнее напирать, чтобы совсем не скатиться в эмоции.
– Вы все никому не нужны. Вся ваша община мракобесов и ретроградов-самодуров никому не нужна – сказал визирь презрительно улыбаясь.
– А как же все то, что мы создали тут на планете? Космопорт, города, фермы, комплексы, электростанции? Ведь вы пользуетесь делами наших рук – не унималась Эйли.
– Это все не имеет значения. Креды решают любой вопрос. Бригада высококвалифицированных и обученных дронов сделает не хуже…
Акиль, явно недоговорив, сделал паузу и буквально через пару секунд продолжил:
– Знаешь в чем ваша проблема?
– И в чем же?
– Вы идеалисты. Живете в некоем выдуманном идеальном мирке, который не имеет ничего общего с реальностью… Ваше руководство в какой-то момент, открыв месторождения кристаллида, решило, что сможет все обустроить без нас… Когда же вышло наружу, задумали повоевать.
– Вы сами дали нам независимость! Гросс-Хан выдал О-Хара регистрат на владение планетой! – возмутилась Эйли до глубины души.