- Здрасти, - кивнул мужик, оглядывая меня снизу вверх.
- Добрый… - я запнулся. День или вечер, или утро. Кошмар, который сейчас час-то?! А квартирой точно не ошибся. Оглянулся зачем-то, мало ли. Ладошки вспотели, давно так не волновался.
- Рома, - произнес знакомый голос. Я чуть наклонился, заглядывая за спину мужчины. Сперва заметил женщину с полотенцем на голове, затем показалось, в глазах галлюцинации.
- Мама? – сказал вслух, цепенея от шока. Как она тут оказалась? А рядом с ней… Катя. Вот это совсем нежданчик. К такому меня жизнь не готовила. Мужчина оглянулся назад, скользнул по матери, словно спрашивая, реально ли я ее сын.
- Рома, - тихо мямлила мама. Сделала шаг навстречу, но я тут же прервал эту попытку. Не к ней мчался.
- Кать, я к тебе приехал! – заявил уверенно, на одном выдохе. Родители Рины видимо окончательно потерялись в том, что происходит. Не в курсе дела, похоже.
- Я чего-то… - прошептала мама Катерины, переводя взгляд с меня на дочку.
- Что происходит? – спросил отец, показывая жестом на нас троих. Я вздохнул, не знал когда начинать оправдываться: сейчас или же мне все-таки дадут шанс на тет-а-тет. Однако Катя опередила всех. Она вышла вперед, схватила меня за руку и потянула за собой внутрь квартиры.
- Куда? – не понял ее папа. Я едва успел обувь снять.
- Мы на пару слов, а вы здесь пока чай попейте. – Ответила бойко Катерина. Вот так запросто, затащила меня в свою, судя по всему, комнату. Закрыла дверь, и усадила на кровать. Я оглянулся, вдохнул полной грудью. Запах такой же – клубникой пахнет. И вдруг тоска навалила, сжала глупый орган, который лихорадочно отбивал ритмы.
Не виделись всего пару дней, а ощущение, словно целую вечность. Катя показалась какой-то нереальной: нежной, родной и до жути необходимой. В сердце закрутились гайки, оно ускорилось, забилось быстрей.
Нужно было взять себя в руки, собраться с мыслями и словами. Хотя пока ехал, вроде речь заготовил, предложений кучу придумал. Теперь же сижу, как дурак и слово вымолвить не могу.
Намотав сопли на кулак, все-таки перевел взгляд с Кати. Начал разглядывать комнату, блуждать по сторонам. Вот столик, за которым она в школьное время явно делала уроки, читала книги. Над ним как раз книжная полка, где полно разных переплетов с иностранными и российскими именами. А еще ее фотка. Там Кате кажется лет десять, с косичками, наклонилась и держит под лапы рыжего пса. Умилительное зрелище.
Правда, ненадолго меня не хватило. Я вновь вернулась к Рине, посмотрел на нее снизу вверх, а она стояла напротив, скрестив руки на груди. Волосы завязаны в дульку, широкая толстовка и короткие шорты. Домашняя, милая, чертовски милая.
- Ром, я…
- Кать, послушай…
Произнесли мы одновременно. Рина вздохнула и вдруг села рядом, опустив голову. Положила руки на коленки, словно готовилась сказать какую-то очень важную вещь. Но я не был готов принимать вердикт. По крайне мере, пока не разложу по полочкам свою правду.
- Ром, мне…
- Со стороны выглядит ужасно, - перебил, повернувшись полубоком. Потянулся к ее рукам, пусть оттолкнет, однако попытаться стоит. Эти прикосновения необходимы как воздух. Однако Рина не оттолкнула, даже не шевельнулась, когда я коснулся ее тонких пальчиков.
- Это я дура, поверила какой-то непонятной фотографии, - говорила она, но я почему-то не слушал, вернее не слышал.
- Ничего не было, клянусь. Мне плохо стало, и мать отвела в комнату, я отключился и…
- Ром, скажу честно, я не…
- Я не могу без тебя, Кать. Не хочу и… - говорил, не замечая ее слов. Смотрел в глаза своей солнечной девочки и тонул в них. Такие они казались красивые, теплые, словно само солнышко смотрит на тебя. В них можно было спрятаться от всех бурь, и согреться в лютые морозы. Наверное, это и есть любовь, о которой поэты слагают рифму.
- У тебя правда ничего с ней не было? – спросила она вдруг, но уже другим тоном: более мягким, будто этот вопрос больше для галочки, чем для получения ответа. Я поднял ладошку вверх, и произнес:
- Сказать по-честному, у меня на нее даже бы и не встал.
Глупо прозвучало. Катерина еще так захлопала ресницами, что я решил – шутка не удалась. Хотел как-то разбавить атмосферу, вышло неудачно. Однако спустя буквально секунд пять, Рина неожиданно засмеялась. Тихо, робко. Я аж смутился от столь быстрой смены настроения.
- Ты не злишься… больше на меня? – произнес осторожно, не особо понимая, радоваться от счастья или идти за коньяком, заливать горе.
- Честно? – она перестала смеяться, но янтарных глаз не сводила с меня. И это давало надежду, за которую я активно цеплялся, как за спасательный круг.
- Когда ты однажды вечером уехал к Ане, мне было неприятно. Я знаю, вы давно знакомы и ваши родители дружат…
- Кать…
- Не перебивай, - строго сказала она и я замолчал. – Люди должны доверять друг другу, я поняла это сейчас. И я очень хочу доверять тебе, Ром. Поэтому лучше скажу сейчас, чем потом.
Рина вздохнула, будто собиралась с мыслями и решительностью. А я думал о том, что безумно соскучился по ней, и что готов отдать все, лишь бы снова прильнуть к ее губам.
- Не хочу, чтобы ты бежал по первому зову к своим бывшим девушкам, даже если вы были очень близки. Может быть это эгоистично, но…
- Я тебя понял, - перебил, потому что действительно понимал. Сам ведь бесился из-за Макарова. – Я добавил ее в ЧС, а вообще, не будет больше такого. Но…
- Но?
- Почему ты вчера ночью дала мне шанс? А сегодня так запросто приняла и говоришь со мной? Про мать свою я в принципе удивлен…
- Сперва подумала, что раз ты столько звонишь и пишешь, значит, тебе не все равно. Может, ошиблась в своих выводах. – Катя говорила медленно, опустив голову. Она выдернула руку из моих ладоней, поднялась и подошла к окну.
- А перед твоим приездом, Анастасия Александровна рассказала мне правду. Я… мне… я должна была… - голос ее дрогнул, словно надломился. Ну, дальше и без слов было понятно. Я поднялся с кровати, направился в сторону Рины. Она стояла спиной, поэтому я просто обнял свою солнечную девочку, так крепко, что она даже ойкнула. От столь простого действия, которое обычно на меня никак не действовало, по венам пробежала дрожь, охватив и тело, и легкие, и важный орган, который кажется слишком громко работал.
- Ром, ты…
- Сегодня я никуда не уеду от тебя. Я соскучился, Кать…
- Папа вряд ли… - попыталась возразить Рина.
- Договоримся, - усмехнулся я.
Глава 49
Договариваться действительно пришлось. Рома с папой закрылись на кухне и не выходили оттуда почти час. За это время мама пристала с вопросами, и тут спасибо Анастасии Александровне, потому что мне было не до ответов. Я нервно расхаживала по комнате, все еще не веря в происходящее. Фил приехал сюда, всю ночь был в пути, не спал. Мчался ко мне… Девичье сердце залилось виной за свой импульсивный поступок, а потом щенячьей нежностью.
Я даже хотела извиниться, однако Филатов слушать не стал. Вышел из комнаты и вот до сих пор прибывает с папой. Переговоры ведут.
Анастасия Александровна в свою очередь призналась моей маме и в своих грехах тоже. Извинилась, грустно вздохнула пару раз. Мама, конечно, у меня дама с характером. Подскочила, зашагала из угла в угол, уперев руки в бока. Пару раз выругалась некультурно, так ее задела ситуация. Но спустя полчаса села рядом и поразила меня своим ответом.
- Раз сын твой приехал за моей девочкой, значит, он ее любит. Мы родители не должны мешать молодым. Пусть они сами падают и набивают свои шишки. Да, наша семья не богатая, что уж там, мы и на морях были от силы раза два. Но Катенька у меня честная и порядочная девочка. Ты таких нигде не найдешь. Будешь еще Бога молить, что тебе такая навеска попалась.
- Мам! – смутилась я. Ведь мы жениться не планировали, да и какая женитьба. Впереди еще год учебы, проверка отношений на прочность. Нет, в далеком будущем, конечно, было бы неплохо. Тем более к Роме меня тянет безумно. Без него холодно, одиноко. Но о свадьбе думать все равно пока рано.
- Я только за, - огорошила Анастасия Александровна ответом. Вот где говорится, неожиданность случилась. Еще вчера считай, она меня ненавидела, а сегодня готова в семью принять. Невероятные перемены. Ну, или я сплю, тоже может быть.
Минут через десять, папа вместе с Ромой объявились в гостиной. Переглянулись и объявили, что отъедут по делам. По каким, не сказали. Развернулись и ушли. Маму такой расклад не особо устроил, но злость свою она вымесила на тесте. Приурочила к этому, кстати, госпожу Филатову. Выдала ей фартук, и давай раздавать команды.
Я тоже пристроилась, настроение поднялось, аппетит появился. Нет, если бы Рома остался, было бы в разы лучше, но он все равно вернется. Наверняка будет голодный. Поэтому готовила я с душой и сердцем.
Ассортимент у нас получился широкий: пирог яблочный, паста, тушеное мясо с овощами, два салата. Мама даже солёности открыла. Ну и в разговорах разошлись. Анастасия Сергеевна рассказывала о своей молодости, мама о своей. Я же молча слушала и иногда вставляла пять копеек, а иногда кивала головой, когда шла раздача мудрых советов.
К пяти мы закончили с едой, а к шести Филатов вернулся с отцом. Оба грязные, в резиновых сапогах, где только взяли их непонятно. А еще от обоих несло рыбой. Потом правда отец вытащил из-за спины пакет с двумя крупными особями и заявил гордо:
- Затек проверку на прочность прошел! Ночевку официально одобряю!
- Давайте-ка в душ, переодеваться, а то запах такой, - бурчала мама. Я уже не стала спрашивать о какой проверке речь, просто выдала Роме сменные вещи, пришлось одолжить у папы, и отправила в ванну. Отец тем временем хвастался на кухне добычей.
Оказывается, они ездили загород на рыбную ферму. Пока доехали туда, пока порыбачили, пока Семеныча (друга папы) вытащили из озера, он туда умудрился шлепнуться каким-то образом, потом пока рыбу поймали… В общем, дел у них было много. Мама отцу отвесила, конечно. Но в целом ужинали мы в хорошем настроении.