— Артур?.. — шепотом спросила я.
Но так меня бы не услышал даже Васька.
— Артур? — погромче, но все равно недостаточно убедительно.
И тут глухо дернувшееся сердце буквально заставило меня резко повернуться направо, туда, где над бесконечными тернасскими холмами алел рассвет.
И в его красном зареве четко виднелся мужской силуэт — пижонски приодетый юноша со встрепанными волосами, которые этот юноша то и дело машинально приглаживал.
— Артур! — тут уж взвизгнула я и побежала навстречу — босиком по холодной росистой траве, вместе с ветром и отступающим в ночь туманом.
Он засомневался на мгновение, но потом тоже побежал мне навстречу, все быстрее и быстрее. Мы не то чтобы встретились — мы буквально столкнулись на холме, заросшем клевером и ромашками. Я с лету врезалась Эдинброгу в грудь, и он подхватил меня и закружил, как в старых добрых фильмах, что так глупо смотрится на экране, и так сладко оказывается в жизни…
— Как ты мог? — бормотала я, боясь расцепить объятия — вдруг исчезнет. — Как ты мог нас бросить?!
Он зарылся лицом в мои волосы и расцеловал меня, прежде чем ответить.
— Я же сказал, — его медовые глаза смеялись. — Есть вещи, которые надо делать только в одиночку… Так получается лучше.
— Тогда будь добр огласить весь список, чтоб я была готова, знаешь ли! — захлебнулась возмущением я. — А то завтра утром проснусь, а ты опять свалил — дескать, завтракать тоже надо только в одиночку…
Он рассмеялся. Господи, я и забыла, какой у него шикарный, восхитительный смех.
— Не, — Артур сощурился. — Думаю, спасением мира тот список, в принципе, ограничивается. Ну еще созидание тоже штука индивидуальная. Впрочем, не все виды созидания, хм… Кое-какой нужно будет попробовать вместе.
— Эдинброг!
— Вилка!
— Ты хоть их спас, минуточку?
— Конечно, спас! А потом исчез, сразу начал искать тебя. Мэгги говорит, они там жутко тоскуют (я все-таки нашел способ посылать записки между мирами) — последнего творца продолбали… Но зато к ним больше не лезут Твари. Я конкретно так сшил эту ткань, по-мужски. Не проткнешь даже космическим шилом.
— А Аманда? А Ойгонхарт?
— Не знаю про Аманду. Ее никто не видел. Думаю, будет теперь ниже травы и тише воды. Ойгонхарт угомонился, потому что стрелы Каприза оказались с транквилизатором. Дракон тогда помог с Тварями, а теперь восстанавливает разрушенный Форван. В принципе, некоторым корпусам давно был нужен ремонт, так что все даже к лучшему…
Артур огляделся и улыбнулся:
— И, кажется, фортуна выбрала вам тогда недурной мир, верно?..
— Мир шикарный, это факт.
— Что ж, тогда можем пожить тут какое-то время. Или двинуться дальше, — он подмигнул.
— Куда? — поразилась я.
— А куда хочешь. Как там меня называли? «Ключ ко вселенной»? Теперь это чуть ближе к истине, чем было раньше. Хотя мне еще учиться и учиться до настоящего мастерства.
— О, я теперь тоже учусь, кстати! — я назидательно подняла указательный палец.
— Чему? Магии? — живо заинтересовался он.
— Почти. Одному из ее прикладных видов. Хочешь посмотреть на себя со стороны?.. — я осклабилась и деловито потащила его на ферму.
Узрев мои труды: поля, лошадок и несколько десятков своих портретов во всех стилях истории искусства, Артур ошарашенно присвистнул и так и сел все там же, на сеновале.
— Я уже говорил, что люблю тебя?..
— Тысячу раз. Но можешь сказать и в тысячу первый, я не против. Я тем же самым страдаю, знаешь ли, — рассмеялась я, опускаясь рядом.
— Какая у нас с тобой чудесная и взаимно-симбиотическая болезнь, ммм. Я люблю тебя.
— Я люблю тебя!