– Мы думали, ты заперся и не хочешь с нами разговаривать.
– Если я не ошибаюсь, то две недели еще не истекли.
– У нас сменилось руководство и правила, – пожал плечами главарь. – И лучше тебе прямо сейчас заплатить по-хорошему, иначе…
Я замер и высыпал назад в кошель приготовленные монеты. Угрожать мне, вредителю? В присутствии моего телохранителя?
– И своим цепным мертвяком можешь меня не пугать. И на него управу найдем.
Вымогатель свистнул, и из тени дома вышла фигура, закутанная в черный переливающийся при каждом движении шелк.
– Жрец Морту! – испуганно выдохнул я.
Эти слуги одного их темнейших богов были способны вселить страх даже в бесчувственные сердца низшей нежити. Потому что Морту, бог разложения и гнили, даровал им особую власть над мертвой плотью, благодаря чему темные жрецы упокаивали кладбища не хуже опытного некроманта – одними лишь молитвами, почти не уступая на этом поприще священникам Светлой Стороны. Правда, после так называемого прикосновения Морту мертвецы не возвращались в свои могилы, а превращались в кучи смердящей и безжизненной слизи.
Лицо жреца было скрыто клубящейся перед ним тьмой. Как я слышал, они делали так, потому что их лица представляли собой кошмарное зрелище: непрерывно разлагающаяся плоть, которой коснулся сам Морту. Помеченные этим богом навсегда утрачивали человеческий облик и внешне, и внутренне.
– Властью, данной мне Владыкой Морту… – начал молитву жрец, указывая затянутым в черный шелк пальцем на вурдалака.
Руди пошатнулся, словно от удара. Лицо его исказила жуткая гримаса, а рубаха на груди задымилась. Я ждал, когда же он выпустит свои смертоносные когти-лезвия, но тот медлил. А я ничем не мог помочь: жрец находился под защитой одного из сильнейших богов, и мои проклятия ему – что мертвому горчичник. Разве что по темечку его пристукнуть, но за мной пристально следили два головореза, не упуская из виду ни одного жеста.
– Сдохни! – прохрипел вурдалак, срывая что-то со своего пояса и бросая в служителя Морту.
Тот вдруг схватился за шею, словно задыхался. Руди прыгнул, одним махом преодолев разделявшее их расстояние, и всем своим весом обрушился на жреца, подминая его под себя и ломая, словно соломенную куклу. Выпустив лезвия, вурдалак одним ударом снес голову темному и отскочил.
Лежавшее тело вдруг задымилось и начало таять, покрывшись густым зеленым дымом. Мы все шагнули назад, стараясь не дышать, – чтобы это ни было, лучше было держаться от него подальше. Через пару минут все было кончено, и на земле остались лежать лишь изодранные лохмотья. С головой произошло то же самое.
– Еще жрецы в запасе есть? – деловито поинтересовался я. Ошарашенный главарь отрицательно мотнул головой. – Тогда убирайтесь вон и прихватите свою падаль. Деньги будут в конце месяца, за все оговоренное время. Чем реже я буду видеть ваши мерзкие рожи, тем лучше будет для вас. Ясно?
Когда они убрались, унося с собою тело зомби, Руди подошел к останкам темного жреца и что-то подобрал с земли.
– Что это?
– Я тебе о ней говорил. Это веревка-самодавка, которую дал мне Хаззак. Она обвивается вокруг шеи и душит. Надо же, какая полезная оказалась вещица.
– Ага. Зато мне он всякого хлама насовал. Лучше объясни, как ты ухитрился устоять против жреца Морту, если должен был превратиться в кучу гниющего мяса от одного его взгляда?
Вместо ответа вурдалак содрал с себя остатки сгоревшей рубахи. Магическая татуировка на его груди теперь была больше похожа на рану от сильнейшего ожога.
– Мать моя могила, – прошептал Руди.
А я пообещал, что больше никогда не буду испытывать терпение мессира Караха.
Глава 22. Замок вампиров
Как показал печальный опыт Рырглу, мой дом, а точнее, замок на двери, вполне мог постоять за себя. Правда, оставались еще и окна, но мастер-кузнец что-то говорил о том, что запоры на них тоже связаны с замком, – что бы он ни имел в виду, но всякие мерзкие насекомые избегали даже открытых окон, сворачивая прямо на лету, чтобы в них не угодить. Оставалось надеяться, что ворам тоже будет не так просто через них проникнуть. Когда разбогатею, непременно верну мастеру двойную стоимость этого шедевра.
Собственно, особо ценных вещей в доме не было: деньги по настоятельному совету Руди я давно определил в подходящий банк, а прочего хозяйства еще не успел нажить. Так что сборы в дорогу отняли всего пару часов, после чего мы наведались сначала к Кобритте, а потом на рынок.
Ведьма первым делом попросила посмотреть наши амулеты и татуировки. Восхищенно поцокав языком, она лишь покачала головой: такая магия ей оказалась не по зубам.
– Знаешь, а тебе идет, – жарко прошептала она, поглаживая мою татуировку на груди.
Ее флирт казался неуклюжим и даже смешным в сравнении с теми чарами, что обрушивала на меня вирра Кориана. Тем не менее, чтобы не расстраивать почти столетнюю ведьму с внешностью роковой красотки, я быстро закончил наговор, который начал еще перед входом в ее жилище, и прикрылся «ледяным домом». Это одновременно и обидело ее, и польстило.
– Так ты говоришь, что отправляешься в пасть к стае голодных вампиров?
Почему-то она упорно игнорировала Руди, словно он был предметом обстановки. Кстати, так большинство ведьм относилось к нежити: ведь на живых мертвецов не действовали почти никакие ведьминские чары.
– Ну не совсем так, но с пустыми руками там объявляться мне не хотелось бы. И еще. Может быть, ты знаешь какой-нибудь способ разговорить вампира? Вытащить из него правду?
– Есть один такой, – кивнула Кобритта. – Нужно вырыть яму и доверху засыпать ее белой солью. Засунуть туда вампира так, чтобы торчала одна голова.
– Гхм.
– Потом нужно занести над его шеей топор или меч и пообещать ее отрубить, а потом засунуть в мешок и выбросить в реку, если он не расскажет всей правды.
– А зачем нужна соль? – не понял я.
– Она быстро вытянет кровь, и вампир не сможет впитать ее через кожу. Но можно и без нее.
Ведьма ничем не смогла помочь. Правда, она дала мне мешочек, в который были вшиты различные травы. То есть, как дала – я заплатил за него всего семьдесят лунаров, половину цены. Нося его на себе непрерывно, я мог не спать около трех суток – по словам колдуньи, вампиры были большими мастерами проникать в сны людей.
После чего мы отправились на рынок. Первым моим желанием было закупить побольше осиновых кольев и святой воды с чесночными булочками, но я прекрасно понимал, что брать с собой все это бесполезно и даже опасно, а потому мы заглядывали не в лавки охотников за нечистью, а к торговцам амулетами. Кто обратит внимание на безделушку, заклятую слабенькими чарами?
Впрочем, почти ничего полезного отыскать нам не удалось. Торговцы наперебой расхваливали свой товар, который, по их словам, мог защитить не только от вампиров, но и от самого Князя Тьмы. Но совали нам в руки всякий мусор, увидав который вампир не стал бы кусать лишь из жалости или из-за внезапного приступа смеха.
Мы запаслись дымовыми хлопушками и праздничными огнями, зачарованными иллюзиями. Ничего особенного, но чтобы пошуметь и отвлечь внимание – самое то, да и подозрения такие штуки не вызовут, ведь нас ждет бал-маскарад. Также я заказал себе перевязь для того, чтобы было удобно таскать некромантский посох за спиной, а Руди присмотрел комплект метательных ножей, с которыми, как оказалось, он весьма лихо управлялся. Помимо этого, мы обзавелись парой амулетов, оберегающих вещи от воров, и, разумеется, карнавальными костюмами. Я взял себе маску и огненный плащ демона, а вурдалак – костюм какого-то зверя, похожего на медведя. Торговец сказал, что это ро-со-ма-ха, монстр со Светлой Стороны. У наряда даже когти имелись, длинные, под стать костяным лезвиям самого Руди.
Уже почти у выхода я, поддавшись импульсу, прихватил несколько коробочек с краской в виде порошка: синюю, золотую и белую светящуюся. Не знаю зачем, наверное, просто понравились цвета.
– Зачем тебе эта дрянь? – удивился Руди.
– Еще не придумал. Может, тебя ночью обмажу, а может, надумаю цвет волос сменить.
– Тоже мне, благородная дама, – фыркнул вурдалак.
Отъехали мы на рассвете. Три кареты, в которых помимо хозяина разместились трое слуг и два телохранителя. Я ехал вместе с тремя слугами во второй карете, сжимая в руках посох, а Руди вместе с Кассом в первой охраняли некроманта. Никаких странных ощущений от М’хара больше не исходило – лишь легкая и даже приятная прохлада. Рассеянно поглаживая его, я расслабился, а потом и вовсе заснул, не выпуская посох из рук…
– Эй, лежебока, вылезай! – Дверь кареты распахнулась, в нее заглянул Руди.
– Уже? Так быстро?
– Вообще-то мы ехали весь день без остановок, а ты дрых без задних ног и пропустил все веселье.
– Вы что, еще и развлекались?
– Наткнулись на гнездо жирунов, те двух лошадей завалили, прежде чем мы с Кассом успели опомниться. Хорошо еще, из слуг никто не пострадал.
И впрямь, теперь первую карету тащили не гнильские полумертвые жеребцы, а самые настоящие кони-умертвия, видать поднятые мессиром.
Я осмотрелся. Кареты остановились на вымощенной шестигранными камнями мостовой посреди двора, окруженного высокими каменными стенами. Двор был заполнен экипажами разных форм, цветов и размеров, и их было много – не один десяток. И запряжены они были не только лошадьми: некоторых тварей мне даже рассматривать было страшно. Оставалось надеяться, что эксцентричные хозяева просто решили приодеть в карнавальные костюмы и своих лошадок, но проверять, так ли это, решительно не хотелось.
Замок. Он возвышался над нами, закрывая собой почти полнеба! Его черные башни и шпили устремлялись ввысь, а стены то тут, то там были покрыты затейливыми барельефами. Ниши в стенах и башни украшали статуи, изображавшие летучих мышей с горящими глазами-рубинами. Цепь факелов, едва-едва освещавших внутренний двор, где разместились экипажи, тянулась до самых ворот. Лишь они да свет в узких окнах-бойницах замка – вот и все признаки жизни, которые мне удалось обнаружить. Кроме нас да запряженных в кареты существ, вокруг больше никого не было.