– Сначала ответь на мои вопросы. И я подарю тебе избавление. Клянусь Тьмой.
Мужчина кивнул.
– Кто ты?
– Рик Ланос… паладин третьего знамени… при храме Триликого Грума… – простонал мужчина.
– Давно здесь?
– Боль… Кровь… Вечность… нет счета времени…
Он обмяк, а голова его безвольно упала на грудь.
– Эй-эй! Не смей терять сознание! И тем более подыхать! – Я отвесил ему пару легких пощечин, пытаясь привести в чувство, а потом плеснул вина в лицо. Паладин зашевелился, приходя в себя.
– Это вампиры сделали с тобой такое? Они пытали тебя?
Сначала мне показалось, что он снова лишился чувств, но это был просто кивок.
– Зачем?
– Знания… – Рик поднял голову и твердо посмотрел на меня, – им нужны мои знания…
– Какие? Что ты такое знаешь?
– Все… Мне две… сотни лет… Я много знаю… Им нужно все…
– Не понимаю… Какие-то секреты Храма? Тайны светлых?
Он молчал. Наконец губы его разжались, чтобы выпустить полустон-полухрип:
– Вина…
Я долил немного в бокал, поднес его ко рту несчастного и подождал, пока тот не отстранится. Странно, что никто еще не зашел сюда и не обеспокоился пропажей ключа. Ключ! Он у меня, но тем не менее герцог запер за собою дверь, покидая комнату, ведь я точно помнил, как открывал ее снова!
Это показалось мне важным, но паладин снова заговорил, отвлекая меня от размышлений.
– Ты видел их?.. Настоящих, там, в зеркалах?…
Я утвердительно кивнул и задал вопрос, мучивший меня больше всего:
– Что это за место? Где мы?
– Подвалы замка… Тайная комната…
– Это я и без тебя знаю. Зачем все это здесь? – Я указал в сторону полураскрытой двери.
– Они… не такие… Это монстры, жуткие бездушные твари… Без эмоций… Мы для них – просто еда… Вампиры не чувствуют красоты… Они не способны любить и… даже ненавидеть! – Голос паладина креп, он спешил выговориться, выплеснуть ярость и ненависть к мучителям.
– Погоди! Но… герцог женат, он пишет стихи и картины, ходит в театр, увлекается охотой. Ты слышал, как они разговаривают? Да эти монстры, как ты меня уверяешь, даже разваливающихся на ходу зомби-старушек через дорогу переводят! Зачем ты мне лжешь? На что надеешься?
– Жажда крови и жажда мести… Вот все, что могут чувствовать эти двуличные монстры…
– Ты не ответил на мой вопрос, светлый! – Я положил руку ему на плечо и надавил на переломанную ключицу, надеясь, что боль вернет ему способность соображать. Похоже, он был на грани безумия, а то и вовсе за гранью.
– Все это… эти книги… оружие… этот зал – это место, где они изучают…
– Изучают что?! – Я едва сдерживался, чтобы не встряхнуть его, чтобы вытрясти ответ.
– Вампиры изучают нас… людей… чтобы притворяться нами… – Единственный глаз изувеченного паладина смотрел на меня не мигая, и от этого жуткого взгляда дрожь пробирала до самых костей…
Глава 28. Маскарад
– То есть как это, притворяться нами?
– Вампиры живут долго… очень долго… Они обладают абсолютной памятью и все это время учатся… Всему! Изучают историю, языки, анатомию, литературу… Все, что поможет лучше узнать нас. Наши слабые и сильные стороны.
– Зачем?
– Чтобы быть как мы… Нет! Лучше нас, во всем лучше!
– Тебя слишком много били по голове, – заявил я и покрутил пальцем у виска.
– Ты же видел книги, подумай сам!
Тут мне вспомнилась одна странность, которая не сразу бросалась в глаза: здесь не было ни одной книги, посвященной каким-либо существам, кроме людей. Языки, литература, анатомические атласы, техники боя, даже картины – всюду люди, люди и только люди. Ни одного учебника по бестиалогии, сборника песен хаммутов или книги заклинаний, посвященной истреблению нежити.
– Все эти бессмертные ублюдки как один поэты, художники, знатные бойцы и отменные повара! Живой мертвец, способный из обычной мухожорки приготовить деликатес, достойный королевского стола, – разве такое возможно?
– Но как? Они посвящают дамам стихи, дарят цветы и бриллианты… Как может быть способен на такое бездушный монстр?
– А ты подумай. Они сотни лет изучают нас и нашу поэзию, читают лучших мастеров слова, обладая при этом абсолютной памятью… Кхе-кхе, – паладин закашлялся, и я тут же поднес ему бокал.
– Спасибо… Вампиры не пишут стихов, а складывают слова, исходя из того, что будет приятно услышать той или иной женщине и будет красиво звучать. Разумеется, опираясь на опыт сотен поэтов и тысячи прочитанных книг, зная, что мы думаем, как мы чувствуем…
– Выходит, все, что они делают…
– Это ложь! Притворство, искусная игра… И играют кровососы в нас, в людей. В идеальных людей, таких, которые существуют только в книгах!
– Вампиры – идеальные люди, – усмехнулся я, хотя было совсем не весело. – Но зачем им это?
– Когда-то, – запал пленника пропал, и голос стал тише, а паузы межу словами – дольше, – их было очень мало, и на них шла охота… Безжалостная, на истребление… И монстры должны были стать людьми, чтобы выжить… Чтобы затеряться среди нас…
– Что-то они не слишком-то таятся!
– Раньше все было иначе, – паладин усмехнулся, и от его безгубого оскала у меня мурашки побежали по спине. – Атеперь… им так удобнее… Так вампирам проще жить… и питаться!
Он замолк и опустил голову, собираясь с мыслями. А когда заговорил снова, то слова его мне решительно не понравились.
– Это твари, кровожадные чудовища, в которых нет ничего человеческого… А люди не готовы мириться с бездушными монстрами, которые к тому же ими и питаются. Но зато готовы принять тех, кто похож на них самих, и даже лучше, чем большинство называющих себя людьми! Прекрасные и обходительные, интеллигентные и образованные – стать пищей для таких вампиров некоторые даже почитают за честь…
– Каждый выживает как может, – пожал я плечами.
– Для них это игра, образ жизни, который они ведут сотни веков… за которым они прячут свое истинное лицо, словно под маской… Собственно, они и называют это маскарадом… – Рик тяжело дышал, было видно, что разговор отнял у него остаток сил.
– Неужели никому до сих пор не удалось разглядеть, кто они на самом деле?
– Удавалось, и не раз… Например… мне…
И он криво усмехнулся. Полуживое доказательство того, что вампиры свои тайны хранить умеют.
Да уж. Этот их маскарад – воистину величайшая из всех афер. Сколько хрупких женских сердец разбито? Сколько нежных юношеских шей подставлено под безжалостные клыки своих кумиров? Вечная жизнь? Ха! Ничуть не удивлюсь, если и это всего лишь приманка для наивных овечек. Живущие вдали от поселений, прекрасные и загадочные вампиры, окруженные ореолом древних тайн, оказались величайшими лжецами и двуличными тварями. Ласково бормочущие и машущие пучком свежего сена пастухи перед стадом глупых баранов. Баранов, которых сказками откармливают на убой…
– Ты… обещал. – Этот хрип отвлек меня от размышлений.
– Что?
– Избавление… Ты поклялся Тьмой…
Поклялся. Вот только мы, темные, в отличие от чудаков со Светлой Стороны, не придаем особого значения клятвам. Нужно просто тщательно следить, чем клянешься: далеко не все божества и сущности дозволяют так вольно обращаться со своим именем. К тому же я вредитель, а не убийца.
– Извини, но… – Я покачал головой.
– Ты обещал! Убей меня! Я не хочу… больше так…
– Ты не привел никаких доказательств, кроме книг, которыми заставлены полки. Как мне узнать, что лгут они, а не ты?
– Маскарад… Ты должен попасть на праздник Крови…
– При чем здесь бал-маскарад?
– Нет… не он. Ритуал, кровавый ритуал во имя Первого, который свершается в Зале Крови.
– Когда? Когда он состоится?
– Завтра… ночью…
Паладин умолк, совершенно обессилев, и лишь в его полном боли взгляде застыла мольба. Светлый умолял темного о смерти. Но я не мог помочь ему.
– Не могу. Я не такой, как они…
– Тогда, с вашего позволения, эту неприятную процедуру вместо вас выполню я, милостивый господин, – раздался сзади вкрадчивый голос.
Сверкнула сталь, и острие шпаги пронзило единственный глаз истерзанного паладина, даря ему долгожданное избавление от боли и пут бренного тела.
– А теперь, юноша, мне бы хотелось услышать, кто вы такой и каким образом вы здесь оказались.
Я медленно обернулся. Позади меня стоял вампир. Как и все они, этот был бледноватым красавчиком неопределенного возраста. Карнавального костюма на кровососе не было: обычный камзол строгого покроя, белая рубаха, облегающие штаны и мягкие сапожки высотой чуть ниже колен – все в темно-зеленых тонах. Зеркал в комнате не было, так что оценить всю прелесть его истинного облика было невозможно. В левой руке он держал шпагу, а на правом плече его сидела белая летучая мышь.
– Если честно, то я понятия не имею, как здесь оказался. Точнее, разумеется, я помню, как меня вели… Сначала прямо-прямо, потом направо… А потом была лестница вниз. Но повязка на глазах не позволила мне ничего увидеть. Ни где я нахожусь, ни кто меня сюда доставил.
– Ну конечно, – губы вампира растянулись в ехидной усмешке, но в глазах был лед. – И эти неизвестные оставили вас здесь прямо так? Даже не связывая? Прошу прощения, милостивый господин, но у меня есть некоторые основания не доверять вашим словам.
– Вообще-то меня связали. И бросили вон в тот угол… – Я кивком указал в сторону.
Детский трюк, но кровосос купился на него. А когда он снова повернулся ко мне, то сперва ему в лицо ударил сноп искр из фейерверка, а потом струя синей краски. Вот и пригодилась эта мишура, купленная мною на рынке.
Ослепленный вампир, вопреки моим ожиданиям, не стал метаться из стороны в сторону или кричать. Он просто замер на месте, прислушиваясь.
– Не думаю, что вам удастся улизнуть от меня, молодой человек, – спокойно произнес кровосос. – Я хорошо слышу, как бьется ваше лживое сердце.
И он уверенно двинулся в мою строну, огибая край стола. Я быстро выскочил из комнаты и захлопнул за собой дверь. Присмотрелся к замку: самый обычный. Чтобы запереть вампира внутри, достаточно было сунуть туда что-нибудь и произнести наговор «песчаного замка», который заклинил бы его так, словно внутрь набили песка. Собственно, это я и проделал буквально за несколько мгновений, сунув в отверстие кончик кинжала, а для верности еще и обломав его там.