л одну из рассыпанных в углу рабочего стола сигарет, зажал в зубах и щелкнул зажигалкой. Всколыхнулся язычок пламени, он поджег сигарету и только после этого спросил:
– Тебя кто звал этот доклад подавать?
Дабао испугался, все у него внутри перевернулось, и он осторожно ответил:
– Я слышал, можно открыть частную компанию, и предположил, что это хорошее дело на пользу и государству, и народу, вот и поспешил с докладом.
Заведующий секцией фыркнул с презрительным смешком, смешанным с табачным дымом:
– Фирму хочешь открыть?
Дабао утвердительно кивнул.
– Хочешь открыть фирму и заработать больших денег, – продолжил заведующий секцией. – Богатеем хочешь стать?
Дабао уже и голову занес, да придержал кивок и ответил:
– Думал-то думал, но не знаю, получится ли.
– Начальником хочешь стать, да? – продолжил заведующий секцией.
Дабао испуганно уставился на него, стараясь успокоиться. Он чувствовал, как вдох бьется у него под ложечкой, а выдох получается прерывистым и неравномерным. Успокоиться ему так и не удалось.
– Будешь подписывать – подписывай, не будешь – не подписывай, к чему эта пустая болтовня? – взревел он.
Когда Дабао почти вышел в коридор, он услышал, как начальник секции сказал за его спиной:
– Документы только вчера прислали, в Управлении их даже еще не изучили, откуда эти люди так быстро узнали? Чепуха какая-то!
Дабао беспорядочным шагом вышел из ворот Управления. «Хех, чепуха какая-то!» – горько усмехнулся он про себя.
Дабао был возмущен, но никому слова не сказал, только негодовал в глубине души и сидел с черным лицом. За ужином он съел только две пиалы, после чего отставил посуду и отправился под мелию, где и уселся в полной неподвижности.
К ночи вновь пришел Чжун Хайжэнь. Увидев Дабао, он тут же поинтересовался, отнес ли тот доклад в Управление. Дабао фыркнул и ответил бесцветным голосом:
– Отнес.
– Подписали?
Дабао не ответил. Ему не хотелось пересказывать Чжун Хайжэню о раздражении, испытанном им в Управлении. Он только помрачнел еще больше.
Как раз кстати появилась Тан Хунвэй, которая принесла им чай и между делом обронила:
– Не подписали. Полагаю, он еще дуется.
Дабао неожиданно взорвался:
– Да что ты мелешь, чего я дуюсь?
– И еще говоришь, что не дуешься, – ответила Тан Хунвэй. – Из Управления с черным лицом вернулся, ни слова не сказал, ужинать не стал. Мама с папой говорят, что ты совершенно точно дуешься, велели мне не трогать тебя. Дуешься – значит, дуешься, начальник Чжан не чужой человек, расскажи ему, полегчает.
– Пошла вон! – прорычал Дабао. Он был уже по-настоящему взбешен.
Тан Хунвэй передала Чжун Хайжэню чай и с улыбкой вернулась в дом.
Чжун Хайжэнь уже примерно понял суть и изменился в лице, так что немного страшно стало на него смотреть, он больше не расспрашивал Дабао, бросил пару пустых слов, поставил чашку и сбежал.
На следующий день Дабао позавтракал и, по обыкновению, отправился разбирать дверь в лавку. Злость его испарилась не до конца, доски настила не слушались и расползались. Когда он не выдержал и прибегнул к грубой силе, чтобы повыдергивать их, кто-то вдруг похлопал его по спине. Он обернулся и увидел, что рядом стоят четыре человека.
Все были одеты в униформу; лица троих он видел вчера в Управлении, и они оставили о себе самое глубокое впечатление. Дабао не захотел обращать на них внимания и вновь повернулся к ним спиной.
Красноносый столоначальник вновь похлопал его по спине и молвил:
– Ван Дабао, ты же товарищ Ван Дабао? – Он явно был в настроении пошутить.
Дабао не издал ни звука, не повернул головы, только неподвижно стоял в замешательстве.
Столоначальнику пришлось податься вперед и обогнуть его по дуге, чтобы оказаться к нему лицом. Его красный нос подрагивал.
– Дабао, это начальник Управления, – сообщил он. – Повидать тебя пожаловал.
В то мгновение, на которое Дабао заколебался, дядюшка Сяодэ подал голос из комнаты:
– Дабао, не знай денег, а знай ритуал, повернись давай и пригласи гостей в дом.
Дабао пришлось развернуться и, улыбаясь пришедшим, сказать:
– Начальник У, у вас ко мне дело?
Начальник У был невысок ростом, поэтому, для того чтобы посмотреть Дабао в лицо, ему пришлось задрать голову. Он оглядел его с ног до головы и сказал:
– О, так, значит, это ты Ван Дабао, это, значит, ты! А я больше десяти лет назад уже с тобой познакомился.
Увидев ошеломленное выражение, которое приняло лицо Дабао, он оглянулся на подчиненных и пояснил:
– Этот Ван Дабао так здорово в баскетбол играет! Как он с трех шагов бросает, одним шагом целый чжан[67] может покрыть. Никто его остановить не мог, несколько человек руки тянули – и не смогли блокировать. Каждый раз на соревнованиях, как только выходил на поле, ладони в мозоли сбивали. В те годы Ван Дабао был круче самых крутых! Мы тогда еще были молоды, не удивительно, что не разглядели будущее величество.
Он в шутку заменил «величие» на «величество», тонко пошутив, и подчиненные дружно расхохотались.
Дабао тоже ухмыльнулся и встал боком, приглашая их войти.
Начальник У возглавил шествие внутрь дома, сказав по пути:
– Помнится, в то время ты играл седьмым номером, а замначальника уезда Чжун – восьмым. Один высокий, другой низкий, ты делал подбор[68], а он забивал – лучшее дополнение друг другу. Я не ошибся?
– Нисколько.
Разговор о баскетболе прошлых лет воодушевил Дабао, лицо его оживилось. Он усадил начальника У на самое почетное место.
Тот уселся, широко расставив ноги, и продолжил:
– Я вроде давно уже не видел, чтобы ты играл.
Дабао помолчал, затем смущенно ответил:
– Сейчас каждый день нужно на еду зарабатывать, где уж время найти для игры?
– Тоже верно, – согласился начальник У. – Все-таки баскетболом на еду не заработаешь. На чем сейчас разбогатеешь?
«Баскетболом я как раз-таки и зарабатывал на еду, – подумал про себя Дабао, – вот только вреда от него было столько, что пришлось домой вернуться».
– Сейчас я дома ремеслом занимаюсь, совсем по мелочи, зарабатываю на еду, – произнес он, склонив голову набок.
– Есть своя мастерская?
– Есть, как раз за домом.
Начальник У заявил, что хочет посмотреть на нее, и Дабао согласился показать. Начальник У прошелся по мастерской, посмотрел на печь, посмотрел на литейную матрицу, поднял треножник и постучал по нему. Треножник отозвался чистым и высоким звоном.
– Неплохо, – кивнул начальник У.
Дядюшка Сяодэ следовал за ними на почтительном расстоянии.
Компания вернулась в дом и расселась возле очага.
– Ты доклад подавал, что хочешь фирму учредить? – спросил начальник У.
– Больше не хочу, – ответил Дабао. – Я отзываю доклад.
– Почему?
– Нипочему. Просто не хочу больше учреждать.
Услышав такое, столоначальник разволновался, и капилляры на кончике его красного носа вздулись и еще больше заалели.
– Ты же только вчера приносил доклад, как же мог за один вечер передумать? – поспешил спросить он.
– Если я не могу подать доклад, то не могу и передумать? Сейчас я хочу его отозвать.
Столоначальник хотел возразить, но глава Управления остановил его взмахом руки.
– Товарищ Дабао, мне донесли о том, что вы вчера приходили в Управление подавать доклад, – весело сказал он. – Если наши товарищи в работе допустили недопустимое, то я от их лица выступаю с самокритикой. Хорошо?
– Это ни с кем не связано, – упрямился Дабао. – Я сам принял неправильное решение. Как я могу такой риск на себя взять, как вы говорите?
Столоначальник еще больше занервничал, кончик его носа еще больше покраснел, и казалось, что жилки на нем вот-вот лопнут.
– Товарищ Дабао, вчера я повел себя нехорошо, – сказал он, сдавив двумя пальцами кончик носа. – Вечером начальник накричал на меня и задал трепку. Сегодня в самом начале рабочего дня у нас было собрание, ваш доклад подписало все собрание, и начальник тоже подписал. А теперь вот лично пришел к вам с товарищами, принес вам домой лицензию на ведение хозяйственной деятельности. Это достаточно искренне, я полагаю. – С этими словами столоначальник достал из дипломата лицензию, развернул и протянул Дабао.
Дабао не взял ее.
Столоначальник окаменел. Простые смертные всегда заглядывали ему в рот, и никогда еще ему не приходилось терпеть такой обиды.
Начальник У посмеивался, издавая ртом одобрительные пощелкивающие звуки.
Пришедшие вместе с ними двое сидели склонив головы и не зная, как реагировать.
Воздух в комнате застыл.
В разговор вступил дядюшка Сяодэ, который все это время сидел в сторонке на бамбуковой скамеечке и курил, сосредоточенно нахмурив брови:
– Дабао, начальник Управления и начальник стола лично пришли к тебе в дом отдать лицензию, это достаточно искренне. Немедленно возьми!
– Давай-давай, бери. – Начальник У сам взял лицензию и вложил ее в руки Дабао.
Дабао пришлось ее взять. На лице его не отразилось ни тени эмоций.
Начальник У спустился с гостевой печки и предложил дядюшке Сяодэ сигарету со словами:
– Почтенный, угоститесь папироской.
Старик оказал ответное почтение и угостил начальника У своей сигаретой.
Зажав сигарету в пальцах, начальник У прошелся по комнате, огляделся по сторонам и заметил:
– Богатый у вас дом, почтенный.
– Тронут вашим вниманием, – ответствовал дядюшка Сяодэ с учтивой улыбкой. – Живем помаленьку.
– Политический курс у нас сейчас с каждым днем все свободнее, вот откроете фирму, возьметесь за дело со всей душой, а мы все силы бросим на служение и работу, и тогда уже речь будет о том, чтобы жить не помаленьку, а богатенько!
– Спасибо за добрые слова, все будем жить богато!
Дядюшка с веселым прищуром обошел всех и угостил каждого сигаретой.