Крошка Ань дорожила своей репутацией, ей не хотелось ругаться с мужем, да и не умела она ни с кем ссориться в принципе. Поэтому она все терпела и терпела, глотая свои обиды, которые оседали и накапливались где-то глубоко в животе, как злокачественная опухоль. Пока однажды ее терпению не пришел конец. Как-то утром перед уходом на работу она в приступе безумия растолкала спящего мужа и вне себя от гнева стала кричать:
– Ты только посмотри на себя, ты же живой труп! Что для тебя эта семья? Меня ты за кого тут держишь? Хочешь сдохнуть, ну так и дохни где-то там. Нечего тебе сюда возвращаться!
Муж проснулся, от растерянности он не мог даже пошевелиться. Налитыми кровью глазами с недоумением смотрел он на свою растрепанную жену, не помнящую себя от ярости, постепенно взгляд его, словно ядом, наполнился отвращением. Он открыл рот, и в нос ей ударила волна перегара:
– Ну подохну я, вдовой останешься. Ты уверена, что хочешь стать вдовой, да?!
Ее всю трясло, не зная, что ответить, она выдавила из себя:
– А что плохого в том, чтобы быть вдовой? Всяко лучше, чем мне сейчас.
Муж уставился на нее тяжелым и мутным взглядом. Ноздри раздувались от гнева, кулаки сжимались, он был готов кинуться на нее с побоями. Повернувшись к ней спиной, он еще глубже закутался в одеяло и лишь холодно процедил сквозь зубы:
– Пси-хо-патка!
И продолжил спать дальше.
Стоявшая у изголовья кровати Крошка Ань потеряла дар речи и ловила ртом воздух, как рыба на суше, не находя слов в ответ.
В то утро сердце ее окаменело. А что ей было сказать? На следующий день она взяла на работе отгул, поехала в больницу и сделала аборт. Такую боль и обиду невозможно забыть. Когда-то накануне свадьбы они договорились: никаких детей до того, как они смогут справиться с любой проблемой в их жизни. Нынешняя беременность оказалась чистой случайностью, неожиданный залет после очередного приставания пьяного мужа. Она даже не успела рассказать ему, что ждет ребенка.
Жизнь текла своим чередом дальше. Осенним листопадом отлетали один за другим листы календаря. Крошка Ань чувствовала, что ее разрывает на части, что-то обламывалось, что-то отмирало само. Однажды муж сделал Крошке Ань сюрприз и привез ее в их загородный дом. Дом был роскошный. Внутри все сверкало и блестело. Интерьеры отделаны дорого и элегантно, прям как в пятизвездочном отеле. С самодовольной улыбкой на лице, высоко задрав нос, он водил ее по многочисленным комнатам этого лабиринта. Но уюта в этой роскоши не было, это не было похоже на настоящий дом. Крошке Ань чего-то явно не хватало. Если поселиться тут, так чем больше дом, тем меньше себя ощущает в нем человек. Крошка Ань постепенно превратилась в немую. Она перестала говорить, просто совсем перестала. Если не был включен телевизор, значит, играла стереосистема. В этом доме всегда звучали голоса посторонних людей, и, заполняясь хоть каким-то шумом, эти огромные комнаты казались не такими пустынными.
К этому моменту дела у мужа, считай, устаканились. Заработав денег, он подуспокоился. Стал следить за собой, аккуратно причесываться и начисто бриться. Теперь он больше времени проводил дома. Как-то пришел к жене со словами:
– Может, нам пора завести ребенка? Пришло время ходить тебе с большим животом! Хе-хе. Хорошо бы нам родить карапузика!
Он хотел, чтобы Крошка Ань уволилась с работы и погрузилась с головой в материнство. Крошка Ань и сама хотела бы через ребенка начать все заново. Она накупила целую кучу книг о воспитании детей, ушла с работы, чтобы полностью сосредоточиться на высиживании цыпленка. Но цыплята эти почему-то никак не хотели задерживаться у нее в животе.
Муж повез ее на обследование в больницу. Пришли результаты. И это был настоящий гром среди ясного неба! Во время той самой операции ей занесли инфекцию, и теперь она страдала хронической невынашиваемостью и вряд ли когда-нибудь вообще сможет иметь детей. Ей пришлось рассказать мужу о том случае. Он рассвирепел, залепил ей пощечину и в гневе обругал дурой.
Ему правда казалось, что она круглая дура, полная дура, конченая дура. Ну как можно было не понять, что все эти годы он бился ради того, чтобы она смогла жить в достатке и довольстве?! Выходила замуж она за простого и бедного парня. И то, что первые годы после свадьбы ей пришлось не сладко, мучало его ужасно! А в бизнес он ради кого ушел? Разве не ради нее? Разве не для того, чтобы создать для их малыша хорошие материальные условия? Но она не видела дальше своего носа. Думала лишь о сиюминутных вещах, так и не поняв, что у него на уме, разрушив все его красивые мечты. Ну и дура же она, ну и дура! Ей все было дано для счастья, так ведь не смогла воспользоваться даже этим, капризная и ограниченная баба. Он качал головой, сокрушаясь о ней, да и о себе самом тоже.
Мало-помалу муж стал отдаляться, все меньше бывая дома. Крошка Ань не раз обнаруживала на воротнике его рубашки следы губной помады, на шее – синяки от засосов, в телефоне – нежные любовные послания. Она знала, что у мужа на стороне стали появляться другие женщины. И хотя ее это бесило до скрежета зубов, виду она не подавала. Крошка Ань так и не смогла забеременеть и очень стыдилась своего бесплодия. Она думала, что все эти женщины для мужской забавы просто дешевки, даже не стоит пытаться с ними соперничать, только замараешься сама! Ей хотелось поберечь себя и свое тело. Да-да, ведь она совсем еще не старая и может попытаться завести малыша! Кто не болеет-то? Ну допустим, врачи разводят руками, но она-то сама этой идеи пока не оставила! Она верила, что стоит ей забеременеть, и любовь мужа снова к ней вернется. Какому же мужчине не понравится роль папы?!
Она глотала неглотаемые китайские пилюли, записалась в группу аэробики… пока однажды в пьяной истерике муж не выложил ей все начистоту, что он встречается с девушкой, только-только окончившей университет, и что она от него беременна. Он расплакался, бухнулся перед Крошкой Ань на колени и стал просить прощения в надежде, что жена даст им возможность обрести человеческое счастье. Он с трудом смог выдавить из себя это полоснувшее ее ножом слово – развод.
В эту секунду ее мир рухнул. Оказывается, он, забыв о самоуважении, способен ради другой женщины упасть перед ней на колени. Никогда прежде такого не случалось, даже когда делал ей предложение, он не подумал склонить перед ней свое колено, да она и не просила его об этом. Она считала, что мужчина не должен преклонять свои колени в принципе, тем более падать ниц. Но сейчас ради другой женщины он смог пасть так низко! Очевидно, он любит ту женщину, любит искренне и по-настоящему. Это задело ее больше всего. Крошка Ань думала, что в нынешней ситуации они с мужем давно потеряли теплые отношения, никакой привязанности между ними больше нет. Он разрушил собственную жизнь. Долгие годы брака она была подавлена и обижена, потеряла ребенка, бросила работу и, словно набрав в рот воды, молчаливо сносила все эти мужнины выходки и желание жить исключительно в свое удовольствие. Раз уж зашла речь о разводе, то это она должна была первой поднять эту тему. Как же можно теперь, когда он полюбил другую, позволить ему вот так взять и выкинуть собственную жену, как пакет с мусором, на помойку?! Вовсе не потому, что она не сможет без него прожить, а потому, что стерпеть такую обиду она просто не могла! Это была настоящая злость и неподдельная обида. У нее будто горлом пошла кровь, но эту кровь даже если и выплюнешь, то кому хуже-то будет! Ни ему, ни той девице, ни их ребенку у нее в животе – им-то что с того? Им точно хуже не стало бы. И что ей было делать?!
После признания муж съехал из дома окончательно. Но какие бы условия развода он ей ни предлагал, она, стиснув зубы, стояла на своем, ни в какую не соглашаясь на них. День за днем, ночь за ночью она тянула время. Она не разведется и будет откладывать до последнего! Стоит ей не дать мужу развод, и этот ребенок у той девицы в животе так и не сможет появиться на свет, и не видать тогда настоящего счастья этим двоим. А если с ней считаться не станут, то она может и иск подать, привлечь его к суду за двоеженство. Раз уж нет жизни ей, так пускай не будет и остальным!
От этой мысли Крошка Ань вздрогнула и покрылась холодным потом. Да уж, она себя совсем не узнавала. И когда это она успела совершенно незаметно для самой себя так измениться? В молодости именно такой тип женщин больше всего вызывал у нее отвращение. В браке, как в страшном котле для приготовления эликсира бессмертия, мог, конечно, получиться волшебный напиток, но в действительности у большинства не то что настойки молодости не выходило, скорее наоборот, жуткая отрава получалась.
В огромном загородном доме обитали лишь Крошка Ань и ее тень. Сама себе она представлялась одинокой женщиной-призраком. Вечерами, рано ложась в постель и одиноко пристроившись на краю кровати, она слушала музыку для йоги и проглядывала выписываемую прессу. Однажды ей на глаза случайно попалась интересная статья в журнале:
«Еще в Древнем Египте мужчины осознали важность бритья бороды и усов. Есть свидетельства того, что в 330 г. до н. э. в Греции и Риме, находившихся тогда под властью Александра Македонского, воины имели привычку бриться, это позволяло им в единоличной битве с врагом избегать ситуаций, когда соперник, схватив воина за волосы на лице, получал возможность нанести удар по незащищенной шее. Борода на лице у мужчины, как и кольцо в носу у буйвола, может стать легкой добычей для врага, но, к счастью, они вовремя научились сбривать усы и бороду. Хотя процедура эта для древних мужчин, по-видимому, была мучительна, и главным образом именно потому, что под рукой у них не было "толкового" орудия для бритья. В глубокой древности мужчины пользовались грубо обработанным камнем или отточенной раковиной. В бронзовый век с появлением бронзы и железной утвари бритву, естественно, начали делать из железа. После чего многие века бритва в основном выглядела как небольшой нож, вплоть до конца XIX века, когда наконец появилась безопасна