О них рассказывали старики, и истории начинались примерно так: мой дед слыхал, как его дед еще мальчиком однажды видел в пещере темного альва, черноволосого, тонкого, но с широкими крепкими ладонями, привычными к кирке, лопате, кузнечному молоту и носилкам для переноски руды…
Эрне стало любопытно, как выглядят эти существа, с виду похожие на людей, но устроенные как-то иначе. Она полезла наверх и добралась до страшного выворотня. Чтобы попасть в пещеру, пришлось пригнуться и прыгнуть наугад.
– Уве, где вы там? – позвала Эрна.
– Сюда, сюда! – ответил Уве.
И вскоре Эрна вошла в пещеру с довольно высокими сводами. Пещера освещалась зелеными огненными шариками, которые время от времени подбрасывал вверх Уве.
Рейнмар сидел на камне, а перед ним стояли темные альвы – числом не менее сорока.
– Все очень просто, Эрна, – сказал Рейнмар. – Они сами не понимают, как переполошили местных жителей. Вот, это их старший, он может объясняться по-нашему.
Эрна с любопытством смотрела на темных альвов. Много лет назад к ее отцу в Керренбург приезжали южане. У них там случилось поветрие, и врачи с большим трудом справились с бедой, но несколько человек исцелить не удалось, и страдальцев повезли на север – искать других лекарей. Те люди были темнокожими, но кожу имели человеческую. У темных альвов лица были, пожалуй, светлее, но с удивительным тусклым блеском, как будто вырезаны из камня. А лицо старшего и вовсе было похоже на кристалл черного горного хрусталя, которому удалось придать вид, сходный с человеческим. Когда на него падал зеленоватый свет, можно было разглядеть, как устроена внутри голова старого альва. И Эрна с огромным удовольствием ощупала бы эту полупрозрачную голову, чтобы понять, из чего она; все-таки Эрна была лекарской дочкой и в отцовском доме нахваталась всяких любопытных сведений. И еще она подумала: жаль, что тут нет Шварценелль, старухе не помешало бы набраться новых знаний.
Темные альвы были в туниках до колена, с виду кожаных, но из какой-то ткани. Туники были подпоясаны широкими ремнями, к каждому ремню подвешено имущество – ножи в ножнах, гребни, какие-то мешочки и коробочки. Эрна увидела и их подруг – в более длинных туниках, в полосатых покрывалах, из-под которых виднелись лишь кончики носов. Подруги держались особо, стайкой, жались друг к дружке, и Эрна поняла – они чего-то боятся.
– Идем домой, – сказал старший темных альвов. – Хотим идти все вместе. Собрались тут, потом пойдем.
– Это они хотят вернуться в наши края, – объяснил Рейнмар. – Сперва ушли оттуда из-за цвергов, а теперь как-то узнали, что цвергов у нас больше нет. Поэтому уговорились тут встретиться и собраться, чтобы идти вместе. По крайней мере, мы с Уве так это поняли.
– Так, так, – подтвердил старый темный альв. – Мы будем платить.
– За что платить? – удивился Рейнмар.
– Вы и мы. Вы нас ведете. Охранять, – объяснил темный альв. – Мы – платить.
Из мешочка на поясе он достал горсть камней и протянул Рейнмару.
На темной полупрозрачной ладони лежали великолепные изумруды.
– За что вы нам платите? За то, чтобы мы помогли добраться до ваших старых пещер? – уточнил Рейнмар, глядя на камни с недоумением – таких больших ему видеть еще не доводилось, и он даже не знал, что существуют изумруды столь необычной величины.
– Охранять. Вы нас поведете. Придем – будет еще.
– Что скажете, часовые? – спросил Рейнмар. – По-моему, нужно соглашаться. Чтобы от нашей поездки в Бервальд была хоть какая-то польза. Уве?
– Я так думаю, в наших краях на эти камушки покупателя не найдется. Но брать их нужно. Что скажешь, Эрна?
– Я согласна. Надо им помочь.
– Вот и замечательно! – воскликнул Уве.
Видно, ему удалось так ловко направить голос, что эхо, отлетев от кривых сводов пещеры, пошло гулять по всем подземным закоулкам.
– Как бы им объяснить, чтобы собирали имущество?.. – Рейнмар задумался.
– Вещи-тряпки-посуду – с собой! – Уве показал руками, как сгребает в кучу незримое добро. А потом сделал красивый жест – указал на выход из пещеры.
– Нет, нет! – ответил старый темный альв. – Вы идете там, мы идем тут.
– Это как? – спросил Уве и запустил вверх шар.
– Мы идем поверху, они пойдут под землей, – догадалась Эрна. – Но тогда непонятно, зачем мы им нужны.
– Они будут подниматься наверх, если чего-то испугаются. Цверги совсем их запугали. Да и нет, я полагаю, прямых подземных путей между Бервальдом и нашими краями. Надо бы понять, как они вообще сюда забежали. Скорее всего, ночами шли поверху. К тому же нам придется заниматься их пропитанием. Эрна, как ты полагаешь, что они едят? – спросил Рейнмар.
Эрна только руками развела. Будь она в Керренбурге, спросила бы отца, который за долгую жизнь наверняка где-то сталкивался с темными альвами. Что же касается Шварценелль – травница имела дело только с белыми альвами, которые научили ее сушить лесные ягоды и вытягивать на мелководье корни аира.
– Как-нибудь доведем их, – сказал Уве. – Темные альвы нам нужны, они – мастера, они, говорят, не только камушки, но и руды умеют находить. Можно их для начала пустить под Шимдорн, как полагаете, ваша милость?
– Домой, – сказал старый темный альв. – Тут плохо. Мы хотим домой.
– Домой, домой… – вразнобой повторили его родственники.
И тут раздался дикий, заполошный крик:
– Уве! Цверги!
Рейнмар вскочил, и вскочил вовремя – за спиной у него торчала из земли страшная морда цверга. И лапа с зажатым в ней длинным ножом.
Взвился вверх Зеленый Меч, но раньше в эту оскаленную морду полетел шар зеленого огня. Цверг взвыл и провалился вниз.
– За мной! – крикнул Рейнмар. – Уве, подбавь-ка огня!
Уве бросил в нору шар, и Рейнмару стало ясно, как туда спускаться.
Эрна не полезла вниз вслед за мужчинами, она осталась стоять над норой и с ненавистью глядела на темных альвов. Они ведь видели цверга. Видели – и промолчали. Стоило одному сделать к ней шаг, как с ее правой ладони сорвалось облако листьев, и еще одно, и еще!
– Предатели! – крикнула Эрна. – Всех бы вас убила!
Темные альвы, опустившись на корточки, пытались содрать с лиц зеленые липкие листья. Эрна пустила еще одно облако – для надежности.
Снизу доносились вой и визг.
– Если с ними что-то случится, я сама вас убью. Всех! Вот этими руками!
Старый темный альв на четвереньках пополз к ней, она шарахнулась, как от гадюки. И тут в пещере стало совсем темно – последний из зеленых шаров Уве погас.
Эрна прислонилась к стене и достала свой походный ножик. С этим небольшим, но очень острым клинком она сопровождала в лесных странствиях Шварценелль. Разумеется, она взяла его с собой в Бервальд.
Она не знала, пробивают ли клинки загадочную кожу темных альвов. Но была готова убивать их голыми руками. При одной мысли, что все они видели, как цверг сзади подбирается к Рейнмару, и молчали, ее пробивала мелкая и очень противная дрожь.
И только теперь до нее дошло – кто криком предупредил о нападении цвергов.
Эрна не могла понять, как Тийне попала в пещеры. Да это уже не имело значения. Но о том, что она оказалась в Бервальде, можно было догадаться! Куда Уве – туда и она, все очень просто, тем более – для Эрны, которая на край света пошла бы за Рейнмаром.
То существо, которое в лесу испугало Имшица, было не цвергом. Тийне… Вот только как она попала в пещеру?
Видимо, это был ее последний в жизни крик.
И она не Рейнмара предупредила, а Уве…
Зная, это – последнее, что она в жизни успеет сделать. Но и молчать она не могла.
– Убью, – сказала Эрна. – За нее – убью…
Тийне не успела стать ее подругой, да, пожалуй, и не стала бы. Но она сделала ради Уве то, что Эрна была готова сделать ради Рейнмара. Смешная долговязая девица так доказала свою любовь, как не всякой красавице дано…
Внизу шел бой.
– Получай! – кричал Уве. – И ты получай!
Рейнмар дрался молча.
Темные альвы тихо заскулили. Потом, сбившись в кучку, быстро заговорили на своем невразумительном языке.
Из норы вылетел зеленый шар – это был подарок от Уве.
– Ничего, ничего, сейчас мужчины перебьют цвергов и возьмутся за вас, – сказала Эрна. И больше она не произнесла ни слова.
Наконец шум боя внизу сошел на нет. Еще немного – и из норы показалась голова Уве.
– Кажись, их там было не меньше сотни, – сказал он. – Всех порешили, я сам закоулки обошел. Там только знаешь что отыскалось? Две тетки альвского племени, и при них – маленькие, больше десятка. Этих мы не тронули.
– Уве, нужно вытащить оттуда Тийне. Может, она еще жива.
– Какую Тийне?
– Уве, за нами в Бервальд увязалась дочка бемдорфского старосты. Она как-то попала в пещеры и предупредила тебя.
– Дочка бемдорфского старосты? А на кой ей тащиться с нами в Бервальд?
– Потом объясню. Как там господин барон?
– Стоит, ждет, вдруг все-таки еще одна зверская морда появится.
– Я пойду к нему, а ты этих стереги. Предатели, чтоб им пусто было. Они же видели!..
– Пусть господин барон решает, как с ними быть.
Уве вылез из норы и отряхнулся, потом пустил туда огненный шар – чтобы Эрна видела, куда ступать.
– Погоди, погоди, какая Тийне? – спросил он, но Эрна уже скрылась внизу.
Рейнмар стоял посреди пещеры, вокруг валялись мертвые цверги и альвриги. Зеленый Меч светился, позволяя разглядеть страшные скорченные тела.
У ног Рейнмара умирал альвриг. Барон с любопытством следил, как изменяется его морда. До сих пор ему не было дела до агонии врагов. Но сейчас так уж вышло – вот враг, вот его неотвратимая смерть.
Морда, словно из полированного серебра, понемногу светлела. Сквозь перекошенные черты проступали иные – точеные, правильные. Расплющенный нос обрел изящество. Только губы оставались черными, и на них умирали крошечные огоньки. Эрна, дочь лекаря, ученица травницы, тоже это заметила – и тоже захотела понять, что это значит. Она подошла поближе.