ечь фонари на улице. Начинает вечереть. Очередной сумасшедший день подходит к концу.
— Пахнет вкусно, — улыбаюсь я, не понимая, зачем вообще любезничаю с партнерами Царева. Просто не могу иначе. Ведь они очень гостеприимны.
— Спасибо, — отвечает Макс с улыбкой. — Остается попробовать. — Он раскладывает свой кулинарный шедевр всем на тарелки, разливает напитки и наконец садится. — Итак, Костя, знаю, что прилетел ты ко мне не за шашлыком. Этого добра и у Рубена хватает.
Царев отодвигает от меня бокал с вином и подставляет сок. Гляжу на него возмущенно и стискиваю зубы. Какой же подлец! Второй день издевается. Вчера не дал запить боль. Сегодня не дает отпраздновать.
— О, так вы тоже ждете пополнение?! — с чего-то радуется Анжелика.
— Нет, — отвечаю я.
— Да! — перебивает меня Царев. — Планируем сына. Дорогая, ты же сама сказала, что пришло время подарить Бусинке братика. Только что. У машины.
Прожигаю его наглую морду взглядом. Ну и сволочь!
Обнажаю зубы в идиотской улыбке:
— А ты все помнишь, любовь моя.
Анжелика смущенно хихикает. Наверное, думает, что мы к ним на дачу детей приехали строгать.
— У вас нет колец, — замечает Макс.
— Мы не зарегистрированы, — говорю честно.
— Пока, — добавляет Царев. — Штамп в паспорте ведь всего лишь формальность.
— Божечки, Макс, они такие милые, — продолжает радоваться за нас Анжелика. — Как будто только вчера познакомились. Как вам это удается? Спустя столько лет хранить огонь в отношениях?
Царев обводит меня взглядом. Его глаза вдруг мутнеют. Он кладет свою ладонь на мою руку и произносит:
— Просто с каждой минутой я влюбляюсь в Лизу все сильнее.
Не было бы это игрой, я бы ему поверила. Воздух из легких выкачивает этим заявлением.
— Лика, у нас тоже все нормально, — подключается Ребровский. — В тебе говорит послеродовая депрессия. Скоро слетаем на море, и все наладится.
Она тяжко вздыхает и начинает резать мясо.
— На море? — Царев переводит все внимание на Макса. — Не на бабки Кайсарова случайно?
— Костя, — нервно ухмыляется тот, — это бизнес. Инфляция бьет по каждому карману. Приходится искать альтернативы, чтобы зарабатывать достаточно. — Берет бокал вина и откидывается на спинку кресла. — Да, я работал с Рубеном несколько лет. Но напомню тебе, что уже собирался расторгать с ним контракт. Я ему не доверяю.
— А Кайсарову доверяешь? — голос Царева становится жестким.
Закидываю в рот кусочек мяса, чувствуя, как накаляется атмосфера в этой беседке.
— Я удивлен, что ты перестал ему доверять. Костя, я не знаю вашей истории. Ходят слухи, что ты ушел от него из-за… — Ребровский смотрит на меня и замолкает.
— …Вики, — договаривает за него Царев. — Мы с ней партнеры. Лиза в курсе.
— У Рубена дыры в счетах, Костя, — произносит Макс и делает глоток вина. — Он использует тебя. Ты перспективен. Приносишь ему колоссальную прибыль. Но ты видишь цель и прешь, не имея плана. Это тебя ослепляет. Это стало причиной вашего конфликта с Кайсаровым. Это же однажды тебя обанкротит.
На лице Царева играют желваки. В глазах вспыхивают искры гнева. Не за нравоучениями он сюда прилетел. Но даже я согласна с Ребровским, не зная, кто такой Кайсаров. Царев слишком импульсивен. А эта черта лишает способности верно воспринимать окружающую действительность. Фактически лишает его критического мышления.
Вынув телефон из кармана брюк, он встает из-за стола и выходит из беседки.
— Мне надо сделать один звонок.
Я растерянно смотрю на Ребровских. Анжелика делает глоток воды. Макс задумчиво крутит в руке бокал с недопитым вином.
— А что не так с Рубеном Давидовичем? — интересуюсь я.
— Костя сам тебе расскажет, — отвечает Макс.
— Не расскажет, — спорит с ним Анжелика. — Из вас, мужчин, слова не вытянешь. — Переводит взгляд на меня. — Он был по уши в долгах. Вика, его агент по пиару, сплела для него картинку безупречной репутации, используя лишь его имя и связи. На это и клюнул твой муж.
— А разве они с Рубеном работают не на равных? — хмыкаю я.
— Работает твой муж. Рубен просто гребет лавэшки. У него отработанная схема и слаженный коллектив. При удобном случае он просто кинет Костю, а сам останется и при партнерах, и при счетах.
— Откуда вы все это знаете?
Ребровские обмениваются молчаливыми взглядами. Макс все же решает пролить свет на этот туман:
— Недавно один мой столичный знакомый приобрел в вашем городе кое-какую фирму. Равиль Девлегаров, может, слышала?
Мотаю головой. Я же не из бизнес-кругов. Яська бы точно знала это имя.
— Неважно. Короче, в первую очередь он перешерстил всех предпринимателей города. Надо знать конкурентов в лицо. Его спецы, конечно, не фээсбэшники, но накопали и на Рубена. Это не Кайсаров ко мне пришел. Я сам предложил ему контракт и расторг с Рубеном. И Костя зря с ним связался. Он толковый. Подает большие надежды. Ему вообще не нужны напарники. Он способен вести дела в одиночку.
Учитывая то, как Царев в одиночку воспитывает дочь, то не такой уж он и толковый.
— Это моя Псина! — доносится раздражительный вопль Марьяны.
— Но я тоже хочу с ней поиграть! — капризничает сын Ребровских.
Мы с Анжеликой выскакиваем из-за стола. Бежим во двор, где дети делят скулящую собачонку. Разлепляем их, растаскиваем в стороны и беспомощно наблюдаем за удирающей в сад освобожденной пленницей.
— Он хотел забрать ее! — вскрикивает Марьяна.
— Всего лишь поиграть! — оправдывается мальчик.
— Она не игрушка! — не унимается моя новоиспеченная дочь.
Подхватываю ее на руки и прижимаю к себе. Глупо искать виноватых в детской драке. Выговор получат оба. Только каждый от своих родителей.
Анжелика отводит сына в беседку, а я глазами отыскиваю говорящего по телефону Царева на углу дома. Гладя злющую Марьяну по головке, иду к нему. Он стоит спиной к нам. Не слышит шагов, поэтому не прерывает разговор.
— То есть я был вашим с Рубеном проектом? — выплевывает сердито. — Не надо отмазываться, Вика! Ты изначально мне врала. Похрен, что было позже. Через год ты в меня втрескалась или через полгода, у тебя было достаточно времени рассказать мне правду. Чего ты ждала? Момента, когда Рубен натянет меня?
Притормаживаю. Не хочу попасть под горячую руку. Хотя Царева можно понять. Он приносил в жертву детство дочери ради бизнеса, чтобы однажды получить нож в спину. Мне это знакомо. Уволиться с хорошей должности ради Валеры было глупо.
— Не о чем нам с тобой разговаривать, Вика… Да насрать мне на китайцев. Не поставите вовремя товар, они сами сделку расторгнут. А вы не поставите, потому что у вас в команде больше нет Константина Царева.
Он скидывает звонок, убирает телефон в карман и поднимает лицо к звездному небу. Выдыхает. Не обреченно. Скорее с облегчением. Будто избавился от тяжкого груза.
Чуть поворачивает голову, замечает нас и оборачивается.
— Давно слушаете? — спрашивает с заметным укором.
— Вика дура! — надувает губки Марьяна.
— Марьяш, так нельзя, — делаю ей замечание и перевожу взгляд на Царева. — Она подралась с сыном Ребровских.
— Я его всего раз ударила!
— Драться нехорошо. Особенно девочкам, — говорю я.
— Но эти мужчины такие сложные!
Царев усмехается. Подходит к нам и берет у меня дочь. Ругать ее даже не думает. Считает такое поведение нормальным. Раз так, то при удобном случае обязательно замахнусь на него сковородкой. Посмотрим, как потом запоет.
Проклятье! Какие сковородки?! Я что, с ним жить собираюсь?!
— Тебе уже спать пора, кнопка. Давай Лиза тебя искупает. А я еще немного с дядей Максимом поговорю и приду.
Марьяна обвивает его шею своими ручками и с детской искренностью говорит:
— Я люблю тебя, папа.
Он целует ее в щечку.
— Знаю. Я тоже люблю тебя, моя Бусинка.
Зажевываю губу. Они так славно смотрятся, что уже не хочется ругать Марьяну и учить ее отца воспитывать детей.
— Лиза…
— Да, я уложу ее. Конечно, — соглашаюсь без споров.
В щедро выделенной для нас комнате меня вполне устраивает двуспальная кровать и диван. Марьяна, само собой, сразу обозначает, что спать собирается на кровати. Так-то лучше. Не имеет значения, кто ляжет с ней, второму придется располагаться на диване. Отличное решение. Гарантия, что я снова не пересплю с Царевым.
Я купаю уставшую Марьяну, переодеваю в пижаму и укладываю спать. Она опять отключается моментально. Даже сказку не дослушивает. Кстати, надо пополнить кругозор. Оказывается, я знаю всего две сказки.
В полумраке комнаты подкрадываюсь к окну. Отодвигаю занавеску. Царев с Ребровским все еще в беседке. Не конфликтуют. Наоборот, смеются, шутят.
Непроизвольно улыбаюсь. Не зря мы сюда приехали. Чувствую, жизнь Царева теперь круто изменится. Да и моя тоже. После встречи с Валерой в самолете.
Никаких вещей у меня с собой нет. Так что позволяю себе воспользоваться одной из рубашек Царева. Не спать же в белье. Беру полотенце и отправляюсь в душ.
— Лиза, — тихонько окликает меня Анжелика, прикрывая дверь детской, — ну как Марьяша?
— Успокоилась. Ты извини ее. Она у нас немного избалованная.
— Да пустяки, — улыбается она. — Наш орел постоянно с кем-нибудь дерется. Надеюсь, роль старшего брата его чему-нибудь научит. Ты не против, если я пойду спать?
— Какой разговор. Я и сама собираюсь ложиться.
— Ладно. Пусть парни сидят своей чисто мужской компанией. А мы с утра устроим девичник. Я заказала на завтра торт.
Да, Царев, с твоими друзьями я себе точно сочную жопу отращу.
Улыбаюсь Анжелике в ответ, желаю спокойной ночи и продолжаю путь.
С трудом нахожу бегунок молнии на платье. Вшили самую похожую, чтобы Яська не догадалась о подмене. Раздеваюсь, открываю воду и вхожу в кабину. Прямо под тугие струи. Какой же это кайф — душ после тяжелого дня. Вода способна расслабить любую напряженную мышцу. Даже размять, судя по ощущениям.