– Значит, ты женат? – тихо поинтересовалась я, чувствуя, как сердце сжимается и проваливается в пятки.
– Нет! Гертруда умна и проницательна, а потому и без слов догадалась о том, что творится в моем сердце. Мы расстались хорошими друзьями.
– Гертруда… – Я произнесла имя, пробуя его на вкус. В памяти ничего не всплыло, не шелохнулось. Вздохнула: – Нет, не помню!
– Вспомнишь! Ты обязательно все вспомнишь! – заверил меня Грей. – А я помогу.
– Да поцелуй ты ее уже наконец! – Из травы высунулась разноцветная голова с острыми ушками. – Как можно тратить время на разговоры, если вас специально оставили одних?
Мы дружно рассмеялись.
– И это называется «оставили одних»? – покачала я головой, провожая удивленным взглядом Марусю. – Забавно!
Шутки шутками, но переступить последнюю черту мне по-прежнему что-то мешало. Поэтому я поднялась с травы и, улыбнувшись, предложила:
– Возвращаемся?
– Подожди. – Грей вскочил и принялся собирать ветки. – Нужно прикрыть расщелину, чтобы в нее больше никто не попал.
Я некоторое время постояла, раздумывая над тем, что мы прочесали весь остров, но почему-то не заметили эту расщелину. Возможно, точно так же не сумели заметить и магический источник. А значит, есть надежда, что еще не все потеряно. Потом в голову пришла другая идея. Оставив Грея заниматься расщелиной, я направилась в сторону пляжа. В конце концов, Элка моя подруга.
Глава 7
Вечер медленно, но верно надвигался на остров. Воздух сгустился, в нем появилась прохладная свежесть. К солоноватому морскому запаху прибавился нежный аромат ночных цветов, которые спали весь день, а к вечеру раскрыли свои лепестки, наполняя воздух сладкими тягучими нотами. Замолчали птицы, повисла тишина, нарушаемая только шорохом моих шагов. Я вышла из-за деревьев и осмотрелась.
Элка сидела вдали, у самой воды, глядя на заходящее солнце. Песок заглушал шаги, делая их почти неслышными, но когда я подошла, подруга с готовностью обернулась:
– Извини, что помешала.
– Эль, это ты извини. – Я опустилась рядом на песок и замолчала. Готовых фраз в голове не было, а составлять новые на данную тему оказалось тяжелей, чем представлялось ранее.
– Даш, возьмешь меня с собой? – Элка вцепилась мне в локоть, глядя одновременно и восхищенным, и умоляющим взглядом: – Я тоже хочу увидеть другой мир и узнать то, что недоступно другим! Глядишь, у меня тоже откроются какие-нибудь способности!
– А тебе не страшно?
– А чего бояться? – беспечно отмахнулась подруга. – Ты же там была и вернулась. Так чем я хуже? К тому же человек он такая зараза, которая везде выживет.
– Видишь, сколько проблем из-за этих других миров? – Я вздохнула. – Начиная от головной боли, заканчивая этой непредвиденной робинзонадой!
– Но ведь Грей стоит всех этих проблем? – лукаво прищурилась подруга.
– Да, конечно! – Я посмотрела вдаль на заходящее солнце, наполовину скрывшееся за водным горизонтом. Наконец решилась: – А как же ты?
– А что я? Я не пропаду. – Элка усмехнулась. – Найду там себе какого-нибудь прынца на белом коне! А можно и без коня. Наверное, в том мире иноземные девушки нарасхват?
– Не помню, – честно призналась я. – Но ты в любом случае будешь нарасхват. Потому что ты – лучшая! Просто Грею я первая попалась.
– И хорошо, что не я. Если в его мире все мужчины такие галантные, то я причинила бы ему много головной боли своей ветреностью. – Элка улыбнулась. – А вы красивая пара, и все у вас будет хорошо. Ты только быстрей все вспоминай!
– Зачем? – Я пожала плечами и честно призналась: – Мне уже и так неплохо.
– Как это зачем? – Элка удивленно раскрыла глаза. – А мне все рассказать?! В подробностях!
Грей вышел на берег. Девушки сидели у воды и смеялись, общаясь друг с другом. Он опять опоздал с разговором. Но в данном случае, похоже, последствия не столь разрушительны. Кажется, жизнь налаживается!
Говорят, миром правит равновесие, а потому не бывает много всего и сразу. Нас сия мудрость тоже не миновала. Несмотря на то что в личных отношениях наметилось потепление, неудачи посыпались как из рога изобилия.
Грей, изначально добывавший рыбу при помощи остро отточенной палки, впоследствии соорудил некое подобие удочки, используя в качестве лески напугавшие меня водоросли. При высыхании эти «волосы» становились настолько прочными, что их приходилось резать ножом. Разумеется, для подобной рыбалки понадобилась лодка. Раньше мы ею тоже пользовались, но в основном для развлечения. Теперь же Грей часами пропадал вдалеке от острова, но возвращался всегда с хорошим уловом. Рыбу запекали, сушили. За все время, проведенное на острове, лично я успела наесться рыбы на всю жизнь вперед. Думала, если выберемся, навсегда вычеркну ее из рациона как особо надоевший продукт.
Как назло, словно в ответ на мои мысли, однажды вечером Грей вернулся на берег вплавь, волоча за собой сдувшуюся лодку. С тоской оглядев рваную дыру в боку и просидев полдня за штопкой брезента все теми же водорослями, я признала идею починки провальной. В проделанные острой палочкой дырки проходил воздух, и лодка держалась на плаву от силы пять минут.
Погоревав пару дней, Грей вновь взялся за палку и принялся ловить рыбу первобытным способом. На наших же с Элкой плечах лежала серьезная ответственность за сбор фруктов и ягод. Это было сложней, чем ловить рыбу, потому что главной и первостепенной проблемой на острове являлась вода.
Дело в том, что пресной воды не существовало и в помине. Даже в расщелине, куда я имела сомнительное удовольствие провалиться, вода плескалась жутко соленая. Приходилось добывать питье из ягод.
Проблема заключалась в том, что для того, чтобы получить хотя бы по стакану сока в день для каждого, ягод требовалось не просто много, а очень много. И с каждым днем этих ягод становилось все меньше, а на их поиски приходилось тратить все больше времени.
Стаканов, как и прочей посуды, у нас, разумеется, тоже не было. В ход шли листья, палочки и выщербленные оболочки фруктов. Сок из ягод приходилось давить руками, предварительно отряхнув их от песка.
Песок тоже создавал большие проблемы. Когда поднимался ветер, который по силе мог поспорить с ураганом, заметало даже пещеру, хотя скала располагалась довольно далеко от берега, а вездесущие крупинки засоряли глаза и набивались в рот.
Домовой говорил в такие моменты, что «кто-то колдует черное зло». Получается, этот остров был еще и своеобразным сенсором, остро реагирующим на любой магический всплеск. Судя по тому, что ураган поднимался часто, «черное зло» пользовалось в народе небывалым спросом. Знать бы еще, что за народ такой…
Впрочем, с народом на острове тоже было весело. Однажды меня до смерти напугал какой-то незнакомый мужик. Он выскочил из кустов, громко завывая что-то нечленораздельное и тряся руками над головой. В сочетании с длинным черным балахоном, капюшоном, наполовину скрывавшим лицо, и длинной бородой мужик смотрелся кошмарно и навевал мысли о временах фанатичных инквизиторов.
Я шарахнулась в сторону, потеряв от испуга голос, и рассыпала ягоды. Ошалело воя, мужик промчался мимо, а потом буквально растворился в воздухе.
Я некоторое время честно ломала голову над странной встречей, а потом решила все списать на галлюцинации от жары. Но когда опустилась на колени, чтобы собрать рассыпанные ягоды, сдавленно выматерилась. Мужик оказался вполне материальным для того, чтобы растоптать весь мой бережно собранный запас.
В следующий раз, под вечер, из морских вод к нам на берег вышла прекрасная дева в совершенно сухих одеждах. Светлые волосы развевались на легком ветру, длинные полы и без того прозрачных одежд распахивались при каждом шаге, являя напоказ настолько идеальное тело незнакомки, что мы с Элкой оторопели, буквально пожирая девушку глазами.
Не обращая на нас ровным счетом никакого внимания, красавица подошла к Грею и по-хозяйски положила руки ему на плечи. Скорее всего, продолжением должен был стать страстный поцелуй, но тут вмешался счастливый случай в мохнатом облике нашего домового.
– Пошла прочь! – завопил пушистик, швыряя в красавицу принесенные ветки. – Сгинь, нечистая!
«Нечистая» отвлеклась от Грея, увернулась от ветки и зашипела, показывая ряд игольчато-острых зубов. Тут очнулись мы с Элкой, и в ход пошли камни. Странная девица отступила и бросилась в воду, но в воздухе еще долго слышалось ее недовольное шипение.
– Мавка! – успокоившись, объяснил домовой. – Видать, кто-то решил отомстить бывшему жениху, да с заклинанием напутал.
– И что с ней теперь будет? – спросила я, невольно поеживаясь, вспоминая демонстрацию игольчатых зубов красавицы.
– С мавкой-то? Да ничего! Обратно вернется. А вот тому, кто ее на дело отправлял, я и впрямь не позавидую.
– А что она хотела, мавка эта? – Элка задумчиво посмотрела на водную гладь, покрытую мелкой рябью. – И зачем она к Грею полезла?
– Душу она выпивает через поцелуй, – пояснил домовой. – А вот ежели кто магией владеет, тот подобную нечисть за версту чует. И обмануть такого человека никакой красивой личиной нельзя.
– Получается, способностей к магии во мне нет ни капли. – Я опустила голову, ковыряя кроссовкой песок. – Я же мавку не разглядела.
– Да есть в тебе магия, – отмахнулся домовой. – Ее просто разбудить нужно!
– Нет! – упрямо отозвалась я. – Ты же вон мавку моментально увидел. А все потому, что в тебе есть эти способности!
– Я ее увидел, потому что не только магией владею, но и потому что домовой. Я же сам, если хочешь, нечисть, только добрая, домашняя. А мавка – злая и приносит зло другим. Особенно когда ее попросят.
– И откуда только что берется! – Я мрачно вздохнула. – Прямо не остров, а заколдованный круг какой-то. Бермудский треугольник, блин! Только круглый.
– Обычная временная дыра с нарушенным равновесием. Энергобалансом, если иначе, – развел руками пушистик. – И радуйся, что здесь относительно пригодные условия для жизни. Погода, например. В другом случае все могло бы быть куда хуже.