– Я слышал, что собираются понизить требования, сэр.
– А вот это хрен! – мигом отреагировал полковник – требования если и будут понижены, то только после моей отставки. У нас тут не школа для маменькиных сынков
– Да, сэр.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
Они высадились около старого здания штаба – именуемого в просторечье «Кремль». Около здания было как всегда чисто, но непривычно пустынно.
Полковник провел его в одну из комнат. Воткнул в розетку вилку от большого старого чайника – заварить чай.
– Ты предпочитаешь по старинке? Или тебе заварить как привык? Как там пьют?
– Сэр, там пьют так, как обычно пьют русские – с белым, не тростниковым сахаром, но без молока. Сахара немного, чтобы не отбивать вкус чая. А некоторые пьют и вовсе – очень крепкий чай безо всякого сахара, я слышал, что так пьют чай в местах заключения.
Полковник расхохотался.
– Попробуем без молока. Мне тоже всегда казалось, что молоко в чае – это для баб. А русские… крепкие парни, им это не надо. Черт… когда мы воевали против русских вместе с этими вшивыми ублюдками… мы убивали их, но убивали их со всем к ним уважением, мать твою. Я помню русских, когда мы работали против них в Германии… ты знаешь о том, что когда ты вывалил все это на совещании, многие там наложили в штаны? – безо всякого перехода спросил Монтроуз
– Мне так не показалось, сэр.
– Наложили и еще как. Никому не хочется думать о том, что будет дальше… а дальше будет только хуже. То, что ты сказал – реально?
– Да, сэр. И хуже того – я не был в России, но слышал и не раз. В России есть места, где преподают такие же ваххабитские проповедники, и в этих местах – уже действуют нелегальные точки. Хуже того – среди ваххабитов есть русские, самые настоящие русские с русскими фамилиями и внешностью типичных белых людей. Их не отличишь от нас, сэр.
– Мать их, этого только не хватало… И что делает правительство?
– Я мало интересовался этим вопросом, но мне кажется, что оно их преследует. Вопрос – с какой эффективностью. Там, как и в Восточной Европе, как и в Средней Азии – очень высокий уровень коррупции, чиновники постоянно берут взятки и занимаются казнокрадством. Это снижает эффективность государства… в том числе и в борьбе с подрывными элементами.
– Самое хорошее во всем этом скотстве то, что угрозы от русских мы больше можем не опасаться. Но, черт возьми, как же я скучаю по тем старым добрым временам…
На подоконнике запыхал чайник, полковник достал две чашки, щедро сыпанул заварки. Они все же пили чай не так как русские – они заваривают в чайнике, а не сыплют заварку в чашку. Но и не так как гражданские педики – им пакетик подавай.
– Как ты думаешь, зачем тебя отозвали из Казахстана? – спросил полковник, отхлебывая чай
– Не хватает людей, сэр?
– Людей всегда не хватает…
Лейтенант начал догадываться
– Что-то с О?
Вместо ответа – полковник достал из стола пакетик – небольшой, с пластиковым замком, такие использовались, например, для хранения всякой мелкой дряни, придавались к продаваемым компьютерам. Внутри была стреляная гильза.
– Узнаешь? Только не открывай.
Лейтенант взял пакетик, поднес к свету так, чтобы было видно донце.
– Триста тридцать восьмая. MLAP – Match Light Armor Penetrator. Похоже, что не переснаряжалась. К гражданскому обороту запрещена.
– Ее нашли в Лондоне, около сгоревшего склада. Рядом с этим складом была машина, тоже сгоревшая. Полицейский универсал. В ней – двое сгоревших полицейских. Оба – убиты пулями триста тридцать восьмого калибра, выстрелы сделаны с очень близкого расстояния. Если верить экспертам – с крыши сгоревшего склада.
Лейтенант положил гильзу на стол.
– Почему вы думаете, что это сделал О? Да, он накосячил в Басре и немало накосячил – но стоит ли вешать на него всех собак из-за этого, сэр?
– Мы ошиблись насчет О, лейтенант – спокойно сообщил полковник
– Вот как?
– Да. Он не тот, кем кажется… кем казался. Мы считаем, что он связан с террористическим подпольем.
– Чушь, сэр.
– Хочешь сказать, что вы с ним были в Ирландии? Да, были. Но что там было, лейтенант, вспомните? Национальное перемирие. Много ли вам пришлось пострелять?
– У нас были рейды на ту сторону.
– Нечастые. И чаще всего, вы просто выслеживали людей и помогали их арестовывать. Времена Додж Сити ушли в прошлое. Но не для О.
– Его проверяла контрразведка. Его брату просверлили коленные чашечки.
– Лейтенант, мы не знаем, что у кого творится в голове. Черт возьми, мы не можем понять, чем руководствуется пятнадцатилетний ублюдок, который надевает на себя пояс шахида и идет к нашему чек-пойнту! О сломался – сейчас, тогда, возможно он с самого начала работал на другую сторону! Но мы не можем этого просто так оставить!
– Я в это не верю, сэр.
– Черт возьми, лейтенант, вы и не должны верить!
– Нет, должен, сэр. Если он виновен – пусть его арестуют и судят. Это дело британского правосудия, а не наше.
Лейтенант понимал, что тем самым он закрывает себе дорогу к продвижению наверх и возможно – его вышвырнут из САС при первой возможности. Что для него далеко не конец – он просто будет зарабатывать раза в три больше в частной конторе, кого-то охранять или заниматься специальными операциями без государственного прикрытия. Он нарушал сразу два неписанных закона британской армии. Первый и главный – командир всегда прав. Второй – свое дерьмо убираешь за собой сам.
– Британское правосудие попыталось с ним разобраться! Вот результат!
Командир бросил на стол пачку фотографий. Лейтенант на них посмотрел, но не прикоснулся ни к одной.
– Сэр, на пуле не написано имя. Сейчас полно всяких психов, ублюдков свихнувшихся, они прошли Ирак, Афганистан и Бог знает что еще. Стало гораздо проще достать снайперскую винтовку такого калибра, сейчас их просто продают в магазине. В Ираке, в Стане много кто снялся с тормозов, не один О.
– Пули, которые вытащили из трупов – сравнили с теми, что были в Ираке. Совпадение более девяноста процентов.
– Все равно, это ничего не решает и ничего не доказывает. Я сильно сомневаюсь, что в Ираке патологоанатомы сделали дело как надо. Я сильно сомневаюсь, что пули, которые извлечены из так сильно деформированных и разложившихся тел могут хоть что-то сказать. Тем более – на таком расстоянии пуля должна была пройти навылет даже через бронежилет – она же бронебойная! И что от нее останется? Нет, сэр, доказательств маловато. Пусть разбирается полиция и суд. Пусть будет все по закону, сэр…
Полковник собрал фотографии
– Это ваше окончательное решение, лейтенант?
– Так точно.
– Странно. Я полагал, что могу рассчитывать на вас, Стирлинг. Ведь именно вы вывели этих подонков на чистую воду, лейтенант, тогда, в Басре.
– Они совершили военные преступления, сэр. Это верно. Они остаются моими друзьями – и живые, и мертвые. Это тоже верно, сэр.
– О’Флагерти может думать по-другому.
– Это его проблема, сэр.
Полковник раздосадовано покачал головой
– Жаль. Тогда – план Б. Мы считаем, что О’Флагерти действует далеко не в одиночку. Есть серьезные основания полагать, что создана и готовится нанести удар так называемая «Лондонская бригада ИРА». Сигналом к удару будет террористический акт мирового уровня, после чего – террористы выйдут из подполья. Есть соображения, лейтенант?
– Свадьба, сэр?
– Так точно, лейтенант. На конец апреля этого года назначена свадьба наследного принца Уильяма и его давней подруги Кейт Миддлтон. Она состоится в Лондоне. И мы считаем, что именно здесь, в Лондоне – О’Флагерти, снайпер вашего патруля, военный преступник и возможно террорист – нанесет удар. Ваш официальный приказ, лейтенант – с завтрашнего дня Вы включаетесь в работу межведомственной группы, которая обеспечивает безопасность церемонии. Кроме того – вы будете лично представлены Его Высочеству принцу Уильяму для того, чтобы иметь возможность обеспечивать его безопасность до церемонии. Надеюсь, этот приказ не вызывает у вас внутреннего отторжения, лейтенант?
– Никак нет, сэр.
– И если вы увидите в чем-то угрозу…
– Я разберусь с этим, сэр.
– Вот и отлично. Можете переночевать в казармах, там полно свободных мест. На следующий день – я представлю вас принцу, он будет в Лондоне.
– Да, сэр.
* * *
На следующий день – вместе с полковником они вошли в дворец Вестминстер – официальную резиденцию Королевской семьи. По словам полковника – Принц должен был прилететь всего на несколько часов, чтобы уладить какие-то дела и снова улететь. Он служил в Северном Уэльсе, в спасательном эскадроне.
По пути – лейтенант смотрел по сторонам, оценивая меры безопасности. Все они – могли бы защитить от террориста, но скорее всего – не защитили бы от группы изобретательных и решительных людей, имеющих боевой опыт и вооруженных боевым оружием. От них защитил бы бункер на военной базе – но королевская семья не имеет право жить в бункере на военной базе.
Принц Уильям оказался высоким, несколько нескладным на вид молодым человеком, но крепким и видно, что тренированным. Он был одет в гражданский костюм, не из дешевых, но и не сказать, что из дорогих. Ни вензеля, ни каких-либо других атрибутов королевской фамилии – ничего.
– Эй, а я вас помню, сэр! – заявил он полковнику, когда ему сказали, что его аудиенции дожидаются
– Вот как, Ваше Высочество?
– Да, точно. Вас пригласила бабушка, и вы уговаривали меня не ехать в Ирак, верно?
– Да, Ваше Высочество – ответил полковник – вероятно, я не зря потратил свое время, хотя бы потому, что Вы до сих пор живы. Позвольте представить лейтенанта Томаса Стирлинга, он будет сопровождать вас какое-то время.
– Еще одна нянька, полковник?
– Боюсь, Ваше Высочество, это вынужденная, и совершенно необходимая в вашем положении мера.
Принц протянул руку
– Уильям. Виндзорский. Можно просто Уильям, если не хотите выговаривать всю эту ерунду.