[1633]. Не зря Черненко при избрании Андропова генсеком упирал на «брежневскую заботу о кадрах».
Другое назначение было уже результатом решения, принятого самим Андроповым. Николая Рыжкова на пленуме избрали секретарем ЦК. Тогда же, в ноябре 1982 года, был создан экономический отдел ЦК КПСС, вобравший в себя бывший отдел планово-финансовых органов ЦК, заведующим отделом был назначен Рыжков. Накануне важного назначения с ним беседовал Андропов. Как вспоминал Рыжков, его утром в воскресный день (21 ноября, накануне пленума ЦК) разыскал помощник Черненко и попросил срочно приехать на Старую площадь:
«Пришла машина, отвезла меня на Старую площадь к первому подъезду. Черненко обитал на главном — пятом этаже, где всего-то и было три рабочих кабинета: Генерального секретаря, второго человека в партии и… Хотел было написать: третьего, но никакого третьего не было. Официально и второго не существовало, но многие годы просидевший на этом этаже Суслов к официальному признанию и не стремился, просто сидел рядом с Генеральным и спокойненько всем руководил.
По неписаной традиции в кабинет Суслова после его смерти сел сначала Андропов, а потом, когда он перебрался в бывший кабинет Брежнева, насиженное сусловское “гнездо” занял Черненко. Кстати, позже в нем пришлось посидеть и Горбачеву, и Лигачеву. Третьим на пятом этаже был тогда А.П. Кириленко, а вернее — остался только его кабинет. Сам же он как-то незаметно ушел из активной жизни, с официальных трибун, даже портреты его исчезли»[1634].
Стенограмма пленума ЦК КПСС
22 ноября 1982
[РГАНИ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 44. Л. 138–138 об.]
Черненко даже не предложил Рыжкову сесть, и тут же они вместе пошли в кабинет Андропова. Рыжков отметил «довольно хитрую манеру» Андропова — «молчать, побуждая собеседника к монологам, быстрыми вопросами вытягивать из него нужное»[1635]. После рассказа Рыжкова о Госплане и проблемах в экономике, о мешавшей работе ведомственности Андропов сообщил о решении создать в ЦК отдел экономики, который должен возглавить секретарь ЦК. Андропов предложил эту должность Рыжкову[1636].
На ноябрьском (1982) пленуме ЦК КПСС Андропов выступил, как тогда шутили в народе, с «тронной речью». Многое в ней было вполне традиционно — призывы улучшить, повысить, обратить особое внимание… но был и любопытный момент. Андропов произнес несколько фраз, как он выразился, «не для печати». И повел речь о закупках зерна и продовольствия за рубежом. За предыдущие годы на эти цели были истрачены «десятки миллиардов золотых рублей». Андропов заявил, что «американцы ведут валютную войну против всех и прежде всего против Советского Союза и других социалистических стран», и добавил драматизма: «Они в финансовом отношении, что называется, поставили на колени Польшу и в какой-то мере Венгрию. И, конечно, этот факт ободряет их в действиях против нас. Рейган до того обнахалился, что говорит: да, мы продаем хлеб Советскому Союзу, но мы его этим самым истощаем»[1637].
Фрагмент выступления Ю.В. Андропова на пленуме ЦК КПСС
22 ноября 1982
[РГАНИ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 44. Л. 153]
Андропову было о чем беспокоиться. Позиция западных стран в нажиме на Советский Союз становилась все более и более консолидированной. Рейган прилагал все усилия в этом направлении: «В течение всего 1982 года я пытался убедить наших европейских союзников запретить предоставление кредитов Советам и присоединиться к нам в других санкциях, направленных на остановку строительства транссибирского газопровода. Мои попытки отчасти удались. Однако мне не удалось убедить их настолько усилить экономическое давление на Советский Союз, насколько я считал нужным для ускорения краха коммунизма; многие из наших европейских союзников больше заботились о своих экономических отношениях с Восточной Европой, чем о затягивании петли на шее Советов»[1638].
На состоявшейся после пленума ЦК 7-й сессии Верховного Совета СССР был триумф председателя КГБ Федорчука. Ему выпала честь выступить с докладом о проекте закона «О государственной границе СССР»[1639]. Представив депутатам новый закон и поговорив о границе между социалистическими странами и СССР как о границе «нового типа», границе «дружбы и сотрудничества», Федорчук затронул любимую андроповскую тему служения партии и изрек: «Органы КГБ стали на деле выполнять роль боевого отряда партии в защите завоеваний Октября»[1640]. Правда, с цитированием Брежнева он переборщил, да и неумеренное восхваление Андропова выглядело как-то уж чрезмерным. Федорчук просто не скупился на эпитеты: «Все мы знаем Юрия Владимировича Андропова как талантливого руководителя и организатора, политического деятеля ленинской школы, обладающего широким кругозором и большой прозорливостью, глубоким видением проблем и мудрой осмотрительностью при принятии решений»[1641].
Ю.В. Андропов выступает с докладом на торжественном заседании, посвященном 60-летию образования СССР
21 декабря 1982
[РИА Новости]
Вот если бы сам Федорчук обладал прозорливостью, он бы не полагался на «мудрую осмотрительность» Андропова при принятии решений. Его не спасли ни правильные партийные слова об «органах», ни славословия в адрес Андропова.
Через месяц, 17 декабря, Андропов провел давно задуманную им рокировку. Наконец-то назначил Чебрикова председателем КГБ, Федорчука пересадил в кресло министра внутренних дел, подсластив пилюлю присвоением ему звания генерала армии. И главное — Щелоков был повержен. Его сняли с министерского поста, дальнейшая его судьба в свете всех скандалов вокруг МВД была незавидной. Все это было продумано и решено Андроповым гораздо раньше. Уже 12 ноября 1982 года, в день избрания его на пост генсека, он делился с Чазовым своими планами относительно Чебрикова и Федорчука[1642].
К.У. Черненко и Ю.В. Андропов на торжественном заседании, посвященном 60-летию образования СССР
21 декабря 1982
[РИА Новости]
В беседе с Горбачевым Андропов нелестно отзывался о Федорчуке, утверждал, что тот ему редко звонит[1643]. Может быть, Андропов и не был бы так милостив и вовсе бы «задвинул» не своего выдвиженца. Он ведь знал, что Федорчук, будучи уже в Москве, регулярно звонил и встречался с Владимиром Щербицким[1644]. Но в тот момент Андропов все-таки не хотел обижать руководителя Украины Щербицкого и гнобить проработавшего с ним много лет Федорчука. Да и в МВД Федорчук с его чекистскими и солдафонскими методами (как-никак бывший особист) был, по мнению Андропова, вполне уместен. Разберется со скомпрометировавшими себя работниками внутренних дел как надо и до конца. В общем, почистит и укрепит аппарат МВД. Характер у Федорчука действительно был тяжелый: «Поговаривали, что своей суровостью он в Киеве довел до самоубийства сына»[1645].
В наступившем 1983 году за милицию взялись всерьез, направив туда сотни кадровых работников КГБ. А в августе 1983 года в 3-м Главном управлении (в военной контрразведке) КГБ организовали специальное подразделение для «агентурно-оперативного обслуживания органов МВД», а попросту управление «В» 3-го Главного управления КГБ. Подразделения Министерства внутренних дел — войска, милиция и прочие были теперь прочно взяты под негласный контроль КГБ.
Внешне ноябрьский (1982) пленум ЦК КПСС никак не отразился на положении Черненко, но фактически он стал вторым после Андропова человеком в партии. На этот счет 2 декабря 1982 года было принято решение Политбюро: «В связи с большой занятостью члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС т. Черненко К.У. вопросами организационно-партийной и идеологической работы, а также вопросами работы административных органов освободить его от обязанностей заведующего Общим отделом ЦК КПСС»[1646]. Вместо Черненко отдел возглавил его многолетний заместитель Клавдий Боголюбов. Семнадцать лет Черненко возглавлял этот ключевой отдел, где была сосредоточена вся самая тайная документация партии, и вот теперь его обязанности значительно расширились. Он наконец получил законное право руководить Секретариатом ЦК.
Бережно Андропов распорядился и судьбой помощников Брежнева. Себе он оставил лишь Андрея Александрова-Агентова, отвечавшего за международные дела, остальных же на улицу не стал выгонять. Специально для них придумали синекуру — организовали 13 ноября 1982 года группу консультантов при Секретариате ЦК КПСС. Руководителем группы утвердили Анатолия Блатова, консультантами — Виктора Голикова и Георгия Цуканова. И уж совсем милость — за ними сохранили прежний размер оклада, все виды материального обеспечения и персональные автомашины «Чайка»[1647].
Помимо Александрова-Агентова у Андропова сохранились и двое его помощников еще со времен КГБ — Виктор Шарапов и Павел Лаптев. С ноября 1982 года они стали помощниками Генерального секретаря ЦК КПСС. Павел Лаптев был давно в окружении Андропова и двигался вслед за ним с 1957 года, когда был утвержден младшим референтом, затем референтом отдела ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, занимался Албанией. Затем перешел в КГБ, где в апреле 1968 года стал помощником председателя, в августе 1971 года возглавил после Крючкова секретариат КГБ. Шарапов — выпускник Московского института востоковедения, специалист по Китаю, работал там корреспондентом «Правды» и в 1971 году перешел на Лубянку консультантом при п