Андрею почудилось, что у подъезда мелькнуло лицо Ильи Кузина. Он сильнее надвинул шапочку на лоб, старательно делая равнение направо. Большие очки и отсутствие усов изменили его внешность, но… чем чёрт не шутит. Его работодатель сильно удивился бы такой встрече.
— Дохлый номер?
На этот вопрос Екатерина затруднилась ответить.
— Я же предупреждала, сложный типаж.
— Не передал?
Она отрицательно покачала головой.
— Вряд ли. Он человек обязательный, и дело слишком серьезное.
— Тогда опасаются провокации?
— Вполне возможно. Вячеслав Владимирович в молодости поиграл в прятки с КГБ, и у Явлинского с конторой свои счеты.
Ее сообщник хмыкнул.
— Надеемся на Пола?
— Дозвониться бы ему еще, — ответила Екатерина.
По пути от Пушкинской площади они дважды пытались связаться с Хлебниковым, но тщетно. Телефон в его гостиничном номере издавал длинные гудки.
Пол специально отменил первую из намеченных им на утро деловых встреч и ждал, не выходя из номера в гостинице «Россия». До девяти он уже успел побывать в посольстве и увидеть атташе по культуре. Рик подтвердил, что запись разговора Лебедя и Зюганова — подлинная.
— Нам ужасно интересно, что там еще есть, — заявил он. — Тебе нужна помощь?
— Пока только снова защищенная линия.
Главный редактор знаменитого на весь мир журнала Forbes ложился спать поздно. Звонок ему домой, тем не менее, означал, что вопрос не терпит отлагательства. Выслушав Пола, он спросил только об одном:
— Сможет твой парень подождать?
— Его разыскивают, он сам так сказал. Думаю, он похитил или как-то еще заполучил эту запись у людей Березовского. Это не государственная спецслужба, но они тоже владеют своим ремеслом.
О том, что Андрей мог предложить кассету кому-то другому, Пол решил умолчать. Босс понимает ценность материала и срочность вопроса, поэтому лишние подробности ни к чему.
— Можешь передать ему, что мы готовы заключить сделку. Завтра к тебе прибудет курьер.
Вторую утреннюю встречу, назначенную на 11.45, Хлебников отменить никак не мог. О ней он договаривался давно и мучительно, его собеседник был высокопоставленным чиновником правительства Москвы и согласился рассказать кое о чем лишь при условии полнейшей конфиденциальности. Для книги, которую писал Пол, это была чрезвычайно необходимая информация.
Чиновника пришлось прождать в ресторане неподалеку от мэрии добрых минут сорок, тот задержался на совещании. Из-за этого репортер вернулся в «Россию» только в начале третьего.
Генерал Крапивин, начальник Федеральной службы охраны, пробыл у Чубайса не слишком долго. Задачу, поставленную перед ним на Старой площади, строго говоря, уже выполняли его подчиненные. Борис Абрамович Березовский, как одно из активнейших действующих лиц политической сцены, постоянно находился под присмотром наиболее незаметной силовой структуры.
Сотрудники ФСО, на которых была возложена эта задача, отмечали повышенную активность службы безопасности «ЛогоВАЗа» начиная с утра понедельника. Присутствие в офисе компании подполковника Литвиненко не являлось для них секретом. На офицера госбезопасности тоже собирали компромат, который мог быть пущен в ход при одобрении свыше.
По команде генерала особняк Березовского на Новокузнецкой улице был взят под пристальное негласное наблюдение. Сил и средств не пожалели. Каждую машину, выезжавшую из-за автоматических железных ворот, очень профессионально сопровождали люди из ФСО. Они же подключились к радиоволне, на которой вели переговоры поисковые группы.
Глава администрации президента привык готовиться к беседам с руководством с присущим ему педантизмом.
«Макдоналдс» на Большой Бронной, некогда самый первый во всём Советском Союзе, опять приютил сообщников после обратной пешей прогулки по Тверской. На этот раз они взяли обжигающего чая с пирожками. Андрей, прихлебывая понемногу из стаканчика, попутно листал записную книжку. Оба хорошо понимали, что надо где-то провести ночь. Может, даже не одну.
— Все твои связи они уже подняли, это однозначно, — сказал он Екатерине. — В Пушкино, к моей родне, тоже нельзя.
— У Машки классный вариант был. Жаль, накрылся.
— Нам и машина пригодилась бы еще.
Екатерина вскинула брови.
— Разыщут ее?
— Я лишний раз на ней не ездил бы. Хотя ГАИ пока им не подчиняется, можно рискнуть, — Андрей задержал взгляд на одной из записей. — Надо скорее забрать ее со стоянки, а сначала еще разок позвоним Полу.
В четырнадцать двадцать пять Хлебников ответил на звонок, который раздался в его номере. Помощник депутата снова воспользовался платком.
— Отдел снабжения? Можно Арсения Петровича?
Услышав пароль, Пол испытал невероятное облегчение. Не дождавшись звонка от Андрея до своей встречи с чиновником, он уже начал предполагать самое худшее.
— Вы ошиблись. Меня зовут Павел Юрьевич, — ответил он.
— Понимаете, на базе мне дали только ваш номер, а там никого нет. Все ушли! — выкрикнул Андрей, натурально изображая отчаяние.
— Подождите до завтра, — сухо посоветовал американец и нажал на рычажок.
— Переночевать всё-таки где-нибудь придется, — обернулся Андрей к стоявшей у него за плечом Екатерине. — Но главное не это. Они согласны, Катя.
В машине «Атолла» на стоянке возле гостиницы зафиксировали явно случайный разговор Хлебникова с неизвестным мужчиной. Сотрудник фирмы не стал сообщать о нем в штаб операции, он сделал пометку в отчете и вернулся к разгадыванию кроссворда.
Все знали, что телефонная связь в Москве периодически дает сбои.
К половине четвертого подполковник Литвиненко поименно знал всех, кто снимал квартиры во втором подъезде дома на Профсоюзной. Его агенты проявили завидную оперативность и напор, именем МВД РФ заполучив у собственников жилья еще и паспортные данные жильцов. Благодаря доступу к базам данных нескольких ведомств, ассистент Бориса Абрамовича по деликатным поручениям приступил к исследованию жизненного пути этих людей, а также их имущественного и семейного положения и иных полезных сведений.
Естественно, он сразу обратил внимание на пересечение биографий Екатерины Федотовой и ее ровесницы Марии Черкашиной. Обе в 1989 году поступили на факультет журналистики МГУ, у обеих была одна и та же специализация: «Телевидение и радиовещание». Анкета, которую заполняла Черкашина для получения загранпаспорта, гласила, что после окончания вуза девушка посвятила себя рекламному бизнесу. Она трудилась в известном агентстве, чьи баннеры украшали ряд городских магистралей.
Увы, секретарша в офисе агентства заявила, что пообщаться с Марией сегодня нет ни малейшей возможности. Однокурсница быстро бегающей журналистки была в отпуске аж с прошлого понедельника и находилась, по словам той же секретарши, за пределами Москвы.
— Соединить вас с сотрудницей, которая ее замещает? — очень приветливо спросила барышня.
— Спасибо, я по личному вопросу, — отказался от ее услуг Литвиненко.
Специалисты тщательно обыскали квартиру Марии на седьмом этаже. Содержимое мусорного ведра на кухне ясно доказывало, что кто-то еще, кроме Екатерины, побывал в ней гораздо позже прошлого понедельника. Об этом свидетельствовали совсем свежие остатки пищи и пустая бутылка из-под шампанского «Абрау-Дюрсо».
«Ведь он мог быть там и в момент прибытия нашей первой группы, — отчетливо понял подполковник. — И тогда пожарные отвлекали внимание вовсе не от Федотовой».
Да, выжидательная тактика себя не оправдала.
Было без двадцати четыре, когда Екатерина и Андрей добрались до парковки рядом с НИИ вычислительных комплексов на Профсоюзной. Ее территория принадлежала институту и сдавалась в аренду платежеспособным автовладельцам. До метро «Беляево» отсюда было метров триста, а до Машиного дома — около пятисот. В этом НИИ у подруги имелся какой-то личный контакт, позволявший ей платить со скидкой.
Volkswagen Golf ждал их на том же месте, где они оставили его вчера. Екатерина отомкнула дверцу, специальной щеткой смела снег с крыши и капота, прогрела мотор.
— Наверное, такой же себе хочешь? — поинтересовался Андрей.
— Можно и лучше, — усмехнулась она.
— А вот у меня и прав нет.
— Да ну? Почему?
— Лень было, если честно, — признался он.
— Но водить-то умеешь?
— Умею, хотя практики мало. За городом баловался.
— Баловник…
Через минуту они уже двигались в потоке других машин на северо-восток. Андрей вплоть до метро «Новые Черемушки», не отрываясь, смотрел назад. Но никто не увязался за ними следом.
Лариса Кольцова без проблем привыкла к Москве. Окончив журфак в Романове-на-Волге, она с полгода проработала в городском ежедневном издании, в отделе культуры, пока не уяснила, что на исторической родине развернуться сложно. И местный культурный слой был тонок, и платили мало даже по сравнению с экономическим отделом, который выезжал на заказных материалах. В газетах платных объявлений, если верить слухам, дела обстояли веселее. Правда, туда еще надо было попасть.
Дома ее в принципе ничто не удерживало. Мать, от зари до зари пропадавшая на двух работах, была согласна на всё, отец давно жил где-то далеко своей жизнью. Поэтому на зов однокурсницы Ирины она отозвалась без колебаний. Та уехала незамедлительно, как только получила диплом, и сумела без протекции устроиться в иллюстрированный журнал «Тумба».
Журнал вполне успешно паразитировал на ниве шоу-бизнеса, выходя раз в неделю и не испытывая недостатка в информационных поводах и очередных героях. Лариса пару месяцев побегала за штатом, пожив на раскладушке у добрейшей землячки, а потом была благополучно принята в корреспонденты светской хроники.
Столица стала для нее подходящим местом приложения сил. Здесь она наконец-то обрела финансовую независимость, сняла отдельную квартиру недалеко от метро и даже обзавелась собственным домашним животным — трехцветной кошечкой Еленой Валентиновной.