— Пусть будет: пятьдесят на пятьдесят.
Возникла недоумённая восторженная пауза. Парни расслабились, блестя глазами, в полуулыбках ещё, переглядывались между собой. Вот это да! Не ожидали!
— Ну, СанСаныч, на такое мы, конечно же, не рассчитывали. Вы это серьёзно? — переспросил за всех старший, лидер. — Пятьдесят на пятьдесят?
— Да, серьёзно. И это по-партнёрски, на мой взгляд. Вы должны быть прямо заинтересованы, чтоб не было потом проблем с завистью…
— Что вы, какая зависть?
— Мы, не…
Старший из них, остановил своих друзей.
— Мы вам, конечно, благодарны, СанСаныч, и ценим такое отношение, мы ведь ещё никто в предпринимательстве, только начинаем, и так сразу… В общем, спасибо вам. Мы слышали о вас хорошее, но вот прямо так… к нам… не ожидали.
— Ладно, это мелочи. Сочтёмся. Начинайте работать, там видно будет.
Нет, не сочлись!
Затемнив что-то с иногородними бартерными особенностями взаиморасчётов, ушли они через два месяца, создав свою фирму по оптовым поставкам детских игрушек из Китая. Сказали на прощание, извините, СанСаныч, что-то не получается у нас. Фирму вашу подводить не хотим, поэтому будем уж как-нибудь сами… Убытки хоть не принесли, и то ладно… В общем, извините. В качестве компенсационной доли, на двух бортовых «КамАЗах», с прицепами, коммерсанты отправили в адрес фирмы СпнСаныча полиэтиленовую двойную плёнку в рулонах. Двух с лишним метров шириной, весом где под восемьдесят килограммов каждый рулон, где и больше. Что с ней делать? Ладно, решим потом, коли привезли, нужно срочно разгрузить! — думал СанСаныч. — Машины стоят. Не менее важный вопрос — кто это всё будет разгружать? Пока грузчиков свободных по городу найдёшь, пока соберёшь, пока договоришься!.. Машины на простое… А простой — это время. Время — деньги…
Нашли выход.
Быстренько созвонились со штабом пограничных войск, тут же, в городе. Знакомый Людмилы Николаевны — снова Людмилы Николаевны (?!) — подполковник, начальником отдела разведки там работал. СанСаныч иногда встречался с ним за столом у Образцовых, на вечеринках. Тот всегда был в военной форме, всегда без жены, немногословен, таинственно загадочен, и всегда крепко пьян… но на ногах. К нему и не лезли, понимали — разведка, понимаешь, не хрен, редька! Шутили так. СанСаныч, помня его категорическое предложение обращаться, «абсолютно без церемоний, в любое время и по любому поводу», заметил по-телефону подполковнику, мол, покрепче ребят бы надо. Подполковник серьёзно ответил:
— Обижаете, СанСаныч! Самых крепких и пришлём. Пограничники же мы, как-никак!
— Это бы хорошо! — согласился заказчик, пообещал. — За работу мы заплатим.
— А вот этого не нужно, — переходя на официальный тон, отрезал подполковник, но добавил. — В общем, с прапорщиком… там… по возможности…
— Хорошо-хорошо, это мы решим. Договорились. Спасибо вам. Ждём.
— Ну, есть! — по военному бросил подполковник, и добавил. — Людочке Николаевне привет.
— Обязательно.
— Добро!
А со складом директор «Дальэлектросетьстроя» неожиданно выручил. Тот, который с главным инженером в своём кабинете беспрерывно курили…
С внутренней стороны дома, где предприниматели арендовали офис, возвышался внушительный холм, как спина кита, с чередой вентиляционных труб на горбу — бомбоубежище на три близлежащих дома. Не «близлежащих» надо говорить, а «близстоящих» дома. Дома, слава Богу, не страна, не лежат. «Дальэлектросетьстрой» этим бомбоубежищем и заведовал, оказывается, на балансе держал. Тайну выдала одна из бухгалтерш управления, она и проговорилась. Сама и переговоры, кстати, предварительные провела со своим начальством. Речь шла о наличных деньгах. Плату, что удивительно, управленцы запросили совсем маленькую, смешную, хоть и в тысячах, но срок аренды по времени ограничили — месяца на два-три. Лады? — спросили. Да лады-лады, конечно, лады. Открывайте закрома!
Быстренько нашлись и ключи. Открыли…
А там!.. Чёрт ногу сломит. Хранилище хлама. Всё, что можно было собрать с промышленных свалок по электричеству — валялось, возлежало, заполняя и полки и закутки, «вялилось» на могучих крючьях, не говоря уже про банальную пыль, остатки каких-то столов, стульев, ламп дневного света и прочего… Но СанСанычу не до жиру… Машины на простое… Хотя бы такое есть, и ладно.
Едва вылезли из лабиринтов «хламоубожества», как подъехали две армейских крытых автомашины с бойцами, и старшим прапорщиком с повязкой на рукаве «Помдеж по парку». Бойцы высыпались из кузовов — худые, малорослые, но глаза, наоборот, большие, как у марсиан. Едва только осень наступила, а они уже в бушлатах и шапках, правда без рукавиц… По-команде неуклюже построились в шеренгу. Стоят, переминаются с ноги на ногу, ждут. Много их, целый взвод. Пожалуй хорошо, что много. К СанСанычу спешил старший прапорщик. Подошёл, козырнул, доложил, так, мол, и так, прибыли… «А что нужно делать? Задание, сказали, на месте получим». СанСаныч объяснил, но переспросил, а почему все такие худые, да маленькие? Не справятся.
— Да-к пограничники мы! Чтоб незаметными были, — отшутился военный, и улыбнулся. — А что худые, так зато жилистые, выносливые, в смысле. А что?
— Надорвутся, — покачал головой СанСаныч. — Тяжело им будет. Маленькие, бледные…
— Ничего-ничего, не переживайте за них, они хоть и маленькие, но как муравьи сильные. Солдаты! Бойцы!! Облепят весь ваш груз, и глазом не моргнёте, как всё сделают. — Пообещал старший прапорщик. — Не впервой!..
— Да? — недоверчиво качнул головой СанСаныч, — ну если как муравьи… Кстати, насчёт оплаты, может, поесть чего ребятам купить. Как вы думаете?
— Нет-нет, ничего не надо. Подполковник сказал, одного ящика водки будет как раз.
— Водки? — удивился СанСаныч. — И всё?
— Да, больше ничего.
— Водки?!.. Хм-м… Это без проблем. Это мы сделаем. Командуйте пока.
— Есть! — старший прапорщик кинул руку к фуражке, и развернулся. — Так, взвод, пять минут перекур. — Крикнул. — От машин не отходить… Командиры отделений, ко мне!
Главный инженер управления «дальэлектрохламстроя» вызвался лично указать маршрут вероятного движения и места подземного складирования. СанСаныч отозвал Людмилу Николаевну в сторону.
— Слышала, подполковник водку заказал?
— Да, слыхала. Они её там, в штабе, как воду, говорят, глушат, — укоризненно ответила Людмила Николаевна. — Он рассказывал.
— Я не о том, ты смотри кого он прислал! Пацаны ещё, еле сапоги таскают. А он — водку.
— Потому водку и пьют все там, наверное, — усмехнулась Людмила Николаевна. Но под взглядом СанСаныча поправилась. — Ну, не они же — офицеры пьют! А мы давайте деньгами солдатам заплатим!
— Да-да! Но не деньгами. Деньги, Людмила, у них сразу отберут, прапорщик этот или в подразделении. Им нужно еды купить. Накормить их нужно.
— Ой, как хорошо. Правильно. Я сама и съезжу, куплю им чего-нибудь. Действительно, худые все. Жалко смотреть!
— Батоны хлеба, молока, печенье, сигарет… консервы. Не знаю, что там ещё… Сама смотри. Не жмись!
— Вот ещё. Ну, СанСаныч! — делано обиделась Людмила Николаевна.
— Ладно, я это так сказал, не обижайся. Накорми, главное, ребят.
— Сделаю. Как надо всё сделаю. Так я поехала?
— Угу, давай! — кивнул гендиректор, внимательно оглядывая бойцов. Давно он не видел так близко от себя солдат… тем более пограничников. С удивлением отметил: сильно с перестройкой «калибр» изменился, не в лучшую сторону. Совсем опустилась призывная планка. Будто восьмиклассники из юноармейской игры «Зарница» стоят. Только нет жаркого румянца, и глаза не блестят. А внешний вид, и форма — один в один. Подумал ещё, подполковник пошутил, наверное, сильные и крепкие на службе заняты, а это просто юные друзья пограничников. Хорошо бы если так, но СанСаныч видел усталость и равнодушие в глазах мальчишек одетых в солдатскую форму. Помнил, только у первогодков такой тоскливый и замотанный взгляд, и усталый вид. Они, первые, кто под руку подвернулся, не «загасился»… Ч-чёрт! — не понятно чему больше, СанСаныч досадливо выругался в слух.
— Что, можно начинать? — Подбегая, спросил старший прапорщик.
— Да, — вздохнув, подтвердил СанСаныч. — Можно.
— Это мы щас, вмиг. Та-ак, взвод, кончай перекур, — привычно прикрикнул он. Солдаты встрепенулись. — Вы, четверо… Да-да, ты, ты и вы оба, лезьте на машину. Остальные встали в цепочку, парами. С боков каждую «сигару» берём. По шесть человек на место… Осторожно берём, не толкаться, не торопиться… на ноги не ронять. Не то, больно будет. Так, начали!..
Не начали, а приступили…
Тц!..
Разгружали… целый день! весь вечер! и только в девятом часу вечера закончили выгрузку. Все валились с ног. Все были мокрые от пота, и грязные, как черти. Это только до входа в бомбоубежище можно было коллективно, как муравьи, что-то там нести. А потом, — вход же узкий! Плечами, боками все стены вышоркали, всю пыль собрали. Действительно, хорошо, что ребята были маленькие… Но слабые. Жалко смотреть. Намучились все. СанСаныч уже через пять минут наблюдений, подхватив и прапорщика, таскал за троих, если не за четверых… Упрели… Но ребят покормили аж два раза. Второй раз, как закончили. Людмила Николаевна не подвела. Даже с запасом получилось. И то, что осталось, солдаты между собой поровну разделили, и рассовали по карманам бушлатов, как и пачки сигарет.
— Ну что, закусили, нет? — поинтересовался СанСаныч у солдат. — Всем досталось?
— О, отлично! Всем!..
— Спасибо!.. Молоко вкусное… Так бы каждый день!..
— Работать? — в тон, подыграл старший прапорщик.
— Нет, не работать, — весело рассмеялись солдаты, уточнили. — Кормили бы так…
— Так же бы — булочки! конфеты! такие же сигареты!..
— А нас в части ещё и «расход» ждёт!..
— Ууу!..
— Ну всё, мы уже домой, да? — заторопился старший прапорщик. — У нас вечерняя поверка скоро и отбой.
— Да, всё! Спасибо вам!
— Не за что, — великодушно ответили бойцы. — Наелись…