– Садитесь в джип! – приказным тоном сказал полковник. – За вами поедет машина с прикрытием. Так надо, Полста седьмой…
Рейндж, бормоча под нос ругательства, открыл дверцу джипа и плюхнулся в кресло пассажира.
– Вот же… дура! – сказал он, адресуясь к напарнице, опустившейся в кресло водителя. – Ты-то зачем… голову в петлю суешь?! Кстати, извини, что дал тебе в глаз! Болит?
– Застегни ремень… сладенький, – улыбнувшись краешком губ, сказала Измайлова. – И про фингал мой не печалься. В народе ведь как говорят: «Бьет – значит, любит!»
Шувалов вместе с приехавшим в РПУ несколько минут назад куратором С. замерли у окна, выходящего на Ленинградский проспект.
Ждать им пришлось недолго: по зеленому коридору, вспыхивая проблесковыми маячками и сигналками, грозно подвывая сиренами, пронеслась небольшая вереница спецтранспорта – две гаишные машины впереди, за ними пара массивных темно-синих «мерсовских» сейфов на колесах, два джипа, микроавтобус и – замыкающей – еще одна милицейская машина, пульсирующая яркими всполохами сигналок…
– Наверняка Че выставил где-то своего наблюдателя, – отвернувшись от заоконного вида, сказал Шувалов. – А это значит, что ему вскоре доложат, если уже не доложили, что транспорты с деньгами следуют в направлении Шереметьева.
– Какие еще меры, по вашему мнению, нам следует предпринять, Сергей Юрьевич? – поинтересовался кремлевский куратор. – Надеюсь, работа авиатерминалов в Шереметьеве приостановлена?
– Так точно. Прибывающие по расписанию «борта» будут переадресовываться в Домодедово, Внуково… ну и в другие города. Соответствующие службы предупреждены об угрозе терактов. В Шереметьево посланы две бригады взрывотехников, кинологи с собаками, натасканными на взрывчатку. Стягиваем туда также спецназ… хотя Че и не рекомендовал нам этого делать.
– Как ты думаешь, чего он добивается в конечном итоге? Я говорю – «он», хотя понятно, что здесь действует группа лиц… какая-то довольно мощная и хорошо координируемая организация…
Шувалов, задумчиво потеребив подбородок, сказал:
– У нас есть веские основания предполагать, что в лице Че мы имеем дело с передислоцированным в наш регион с Северного Кавказа боевым ядром так называемого курчалоевского джамаата, а также с ваххабитским подпольем, которое создавалось у нас здесь… годами, обрастая финансовыми и иными возможностями. Это самая радикальная, самая непримиримая часть исламских радикалов, ставящая своей целью уничтожить… или нанести существенный урон нашим институтам власти и в целом нашему государству. Сейчас, проанализировав собранные нами факты, могу сказать больше: если бы наша группа, возглавляемая небезызвестным вам Мокрушиным, не нанесла примерно месяц назад, хотя здесь и имеется элемент случайности, удар по курчалоевским, смешав во многом их далеко идущие планы, то взрывы в Москве начали бы греметь недели на две раньше и все их акции носили бы более масштабный характер…
– Разбор полетов устроим потом, – сказал С. – Сейчас мы обязаны не допустить новых взрывов и новых жертв, сам понимаешь, к чему это может привести. Какие у тебя еще есть предложения, Сергей Юрьевич?
– Следует немедленно проинформировать население столицы о высокой вероятности терактов, используя для этого все средства и, прежде всего, электронные СМИ!
– Это может вызвать неконтролируемую панику. Пока отпадает… Что еще?
– Нужно показать имеющиеся у нас фото всей троицы по ТВ, хотя бы в текущих новостях. И дать номера телефонов, может, кто-нибудь из граждан даст наводку…
– А если в ответ на эту вашу инициативу Че взорвет какой-нибудь объект в городе?!
– Я также предлагаю немедленно закрыть крупные торговые центры и вообще места массового скопления людей. Саныч, за несколько минут до твоего появления нам позвонили из Тверской области, из райотдела, направившего группу сотрудников для проверки поступившего сигнала. Да, людей в той деревушке не нашли, но следы побывавших там недавно каких-то деятелей обнаружены. Найден станок для упаковки насыпных веществ, они почему-то бросили его там. Говорят, есть следы каких-то взрывчатых веществ… их собака моментом среагировала.
– Ты только представь себе, Юрьич, каков будет общественный резонанс, если мы отдадим приказ закрыть всю крупную розничную сеть! – поморщившись, сказал С. – Думаю, мы на это пока не можем пойти.
– Я вас понял, – взглянув на часы, стрелки которых неотвратимо приближались к полуденной отметке, сказал Шувалов. – Тогда нам остается только одно: уповать на чудо, на то, что мы в этой дьявольской лотерее вытащим счастливый билет…
– Дура ты, дура, хотя и красивая! – не успокаивался Рейндж (ему было совершенно наплевать, что они находятся в спецтранспорте, начиненном всякой электронной хренью, в том числе скрытым микрофоном и телекамерой внутреннего обзора). – Ганс, кончай лизать мне ухо!.. Да знаю, знаю… ты мне тоже нравишься! И хозяйка твоя нравится! Потому и ругаюсь… переживаю, блин, за всех нас!
– Полста седьмой! – раздалось сначала у него в ухе, куда был вставлен микродинамик, а затем уже и из автомобильной рации. – Ответьте Третьему!
– На связи Полста седьмой!
– Соединяем вас напрямую… с Че. Алло! Говорите!
У Че оказался уже знакомый Мокрушину по прежним прослушкам голос с неприятным, как у робота, металлическим тембром.
– С кем я говорю… алло?!
– Мокрушин на связи, – облизнув вмиг пересохшие губы, сказал спецагент.
– Очень хорошо! Мокрушин?! Начальство уже проинформировало тебя, что я выбрал именно тебя посредником?
– Ну… в общих чертах!
– Где ты сейчас находишься?
– Следую за транспортами с деньгами, направляемся в Шереметьево, только что миновали Кольцевую.
– Слушай сюда! Сейчас ты развернешься и повернешь направо, на Кольцевую! Один, без сопровождения! Понял меня?!
– А как же… как же – поездка в аэропорт?! Отменяется?
– Там без тебя пока обойдется! Ты двигай по Кольцевой, я тебя выведу в точку, где ты встретишься с моим представителем, обговорите с ним все детали касаемо передачи выкупа… ну и всего прочего! – Помолчав немного, «металлический» голос пригрозил: – Не вздумай только отклоняться от моего плана, это повлечет за собой большие человеческие жертвы!
12.00–12.45.
Когда наступил полдень, в эфире воцарилось тревожное молчание. Но никаких взрывов или иных инцидентов не последовало, во всяком случае, докладов на эту тему не было, поэтому у многих людей, привлеченных к нынешнему «Антитеррору», особенно у руководящих товарищей, чуточку отлегло от сердца…
Рейндж знал, что его страхуют, но небольшими силами. Вообще надо сказать, что если Че ставил своей целью заставить ФАК распылить свои силы и средства, то он своего добился. Ведь любую высказанную им или от его имени угрозу следовало как-то перепроверить, послать людей и технику и пр. и пр. Плюс к этому многократно увеличившийся объем информационных потоков грозит парализовать связь и управление проводящимся нынче масштабным комплексом антитеррористических мероприятий…
Оператор проинформировал Полста седьмого, что за ними по Кольцевой идет – на небольшом удалении – один транспорт с тремя сотрудниками прикрытия и что если возникнет такая необходимость, будет оказана всемерная поддержка…
Хотя Измайлова держала невысокую скорость, около восьмидесяти в среднем, когда в следующей раз позвонил Че, выяснилось, что oни проскочили нужный поворот.
Без четверти час «Гелентваген», следовавший сначала по МКАД, а затем по Профсоюзной, свернул по гладенькой, свежеуложенной, европейского качества шестирядке к огромному, почти циклопических размеров торгово-развлекательному комплексу, открывшемуся здесь всего месяца три назад и носящему название «Гипер-Максима»…
– Ты где сейчас, Мокрушин? – произнес голос с механическими нотками, чье раздражающее присутствие Рейндж вынужден был терпеть. – Доложи местонахождение!
– Как ты и велел, Че, свернул к гипермаркету. Ну?! Что дальше будем делать?!
– Паркуйся! Но не у главного входа… объедь комплекс справа… остановишься на стоянке у северного входа! Поставь машину как можно ближе ко входу, понял?! К тебе подойдут мои делегаты… Слушай, Мокрушин!
– Ну?
– Ты так и… рассекаешь на «Гелентвагене»?
– Я вижу, Че, ты хорошо информирован.
– При тебе находятся женщина и собака?
– Ну… ты меня просто поражаешь!..
– Я все про тебя знаю, Мокрушин! – лязгнул напоследок металлом Че. – Не вздумай со мной шутить! Паркуйтесь, где тебе сказано! Ожидай… сейчас к тебе подойдут!..
Когда Рейндж посмотрел на громадину торгового комплекса, вернее, на ту его часть, что была доступна его взору, – все это строение, напоминавшее своими очертаниями букву Т, можно было целиком увидеть разве что с высоты птичьего полета – у него в какой-то момент вдруг похолодело в груди.
Он вспомнил, о чем сказал напоследок Шувалову: «Ахмед и его люди не сунутся в аэропорт! Амир будет там, куда велят приехать посреднику, то есть мне… он непременно будет находиться где-нибудь рядышком»…
Одна машина из прикрытия, обогнав их, проследовала вдоль довольно плотно уставленной транспортом автостоянки – один только этот паркинг способен уместить до тысячи единиц транспортных средств, а их тут, кажется, три! – к северному входу, другая тачка отвалила еще раньше… следовало объехать весь этот гигантских размеров торгово-развлекательный комплекс…
Сейчас их джип едва плелся, потому что хотелось, во-первых, дождаться докладов от транспортов сопровождения, а во-вторых, нужно было сообразить, в какую игру их пытаются втянуть и каковы могут быть последствия…
– Полста седьмой, за вами сейчас следуют еще два борта: «Волга» и микроавтобус! – проинформировал его по закрытой линии оператор ФАКа. – Можете рассчитывать и на их содействие!
Рейндж, выслушав эту инфо, лишь хмуро хмыкнул: кому-то из начальства пришла в голову мысль, что Комаров, воочию видевший всю эту дьявольскую троицу в Каспийске, может быть полезен… может помочь опознать кого-то из них (заодно, кажется, вместе с ним возят снайпершу Леру и пацаненка…).