17.05
В течение дня.
Из криминальной хроники
Москву терроризируют «неустановленные лица»
Хроника преступлений в Москве и области с некоторых пор напоминает сводку с места боев невидимого фронта криминальной войны. За минувшие сутки в отделы внутренних дел поступило 855 заявлений о тяжких насильственных правонарушениях. Из них 24 убийства, 10 умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, 27 грабежей,. 12 угонов транспортных средств… В большинстве случаев преступников не удалось задержать, и более того – нет даже внятных предположений – кто они?
Полиция отказывается комментировать происходящее, хотя в прессу просочились сведения, что нынешняя волна криминальных разборок далеко не так проста, и связана с некоторыми странными обстоятельствами…
20. Конец Семьи
Серая и багряная
5.55
Резиденция Первого Магистра
Дверь в покои Чижинского мог разворотить только направленный взрыв большой мощности.
Впрочем, оборотни поступили намного умнее – взрывчатка была заложена по контуру двери, на стене. И старый кирпич не выдержал…
Грохот и пыль столбом отнюдь не помешали оборотням прицельно закинуть в освободившийся дверной проём несколько гранат с чесночным газом. Чеснок был отнюдь не смертелен для вампиров, но вот слизистые оболочки им поражал великолепно, ослепляя и лишая обоняния довольно надолго.
Затем штурмовая группа варков в противогазах рванулась внутрь, держа ружья наизготовку...
Первых ворвавшихся буквально пригвоздило к полу встроенной в пололок решеткой, чьи колья были покрыты чистым серебром – Чижинский на охранную систему не скупился, отлично зная что лучше потратить деньги, нежели потерять жизнь. Тем более его драгоценную жизнь. Затем в стене напротив двери открылась потайная ниша, в которой прятался пулемет. К счастью, погибли лишь двое оборотней – того что попал под решётку и того, кто согнул мощным ударом ствол пулемёта – ему разворотило всю грудь, но своё дело он всё же сделал. Оставшиеся пять оборотней открыли огонь прямо по Чижинскому, понимая, что пока оставшиеся «свои» прорвутся в комнату, Древний из них шашлык сделает, использовав их же ружья вместо шампуров...
Залп серебряными пулями не дал результатов – он с дьявольской скоростью пригнулся, опрокидывая свой стол. Пули отскочили от листовой брони, из которой была сделана столешница. На лице у Чижинского была прозрачная маска с респиратором.
Позади оборотней рухнула решетка, отрезавшая их от выхода.
На смену чесночному газу в помещение стал проникать другой – фосген.
На их счастье оборотни тоже были в противогазах и старинный яд им не повредил.
У них появился повод пожалеть о без толку истраченных гранатах...
Но Древнему было не до них. Вампир даже не заметил, когда в плечо угодила обычная пуля помповухи – он нырял в открывшийся в полу люк: он старался предусмотреть все, даже то, что его неприступная резиденция все-таки будет взяла. Тем временем система безопасности дома работала по вложенной нее программе – перекрывались коридоры, из тайных ниш появлялись спрятанные пулеметы, видеокамеры продолжали наблюдение за чужаками. То там, то здесь раздавались очереди, крики раненых...
Князь скрежетал зубами от бессильной злобы. Взломать систему наблюдения дачи, в отличие от системы защиты, для него не составило труда, и теперь варк в подробностях видел, как гибнет его отряд. Он-то ожидал от Чижинского демонстрации способностей, а вовсе не того, что творил старый вампир. «Эх, Эльфа бы сюда!» – мысленно посетовал он и скомандовал отступление.
«Мы ещё поборемся, старый кровосос!»
Первому оборотню, что вышел из здания, пуля раскроила полчерепа, второму разворотила грудь – как выяснилось на домах вокруг особняка располагались снайперы из личной охраны Чижинского – большей частью младшие вампиры.
Сам начальник охраны Кулаковский– кайтиф, в прошлом капитан ГРУ, теперь отслеживал переговоры нападавших, вычисляя их мозговой центр.
– Ищите фургон, – приказал он своим молодцам, так и рвущимся на дело.
Но изрядная часть обороняющихся сквозь хрипы помех расслышала сказанное им, как «Прекратить огонь!» и без колебаний исполнила приказ.
– Какого хрена, шеф? – бросил один из снайперов, глядя как враги убегают из дома.
– Ты чего не стреляешь? – Раздалось в ответ.
– Так вы же сами приказали..
– Я? Стреляй!
Но было поздно!
Оборотни мигом уловили, откуда велась стрельба и открыли ответный огонь.
И пули были не простые и даже не серебряные – а те самые, особые…
Вскоре почти все кайтифы были нашпигованы серебром.
Князь удовлетворённо кивнул и скомандовал: – Как только увидите Чижинского, повторите с ним туже процедуру! Только точно в сердце!
– К черту эту новомодную хрень! – Кулаковский отбросил наушник, вынул из ящика два «глока», и, надев шлем и бронежилет, двинулся туда, где сейчас находилась большая часть оборотней – к входу в дом. Перебросив пулеметную ленту через плечо, он открыл огонь, едва лишь вышел из-за угла – расправиться с шестью волколюдьми для него было приятным завершением дня. Тем более что похоже из всей охраны здания сейчас выжил только он.
Очередь перерубила двоих оборотней пополам, случайной пулей вырвала клок из бока третьего… Один из варков резво перекинулся в волка, подкрался к кровопийце сзади и... голова вурдалака покатилась по полу...
– Докладывай, – спустя десять минут приказал Чижинский заму покойного Кулаковского, Борисову. Кулаковский убит, потери личного состава порядка восьмидесяти процентов, часть оборотней обезврежена. – слегка дрожащим голосом произнес тот. Остальные покинули особняк.
– Закрыть двери.
Тяжелые стальные щиты с лязгом рухнули в дверных проемах и окнах, защищая их от возможного проникновения в дом.
– По правилам безопасности я вынужден настаивать на вашей эвакуации, господин Магистр, – пролепетал охранник.
– Нет, мне бояться некого. Это всего лишь визгливые щенки.
Григорий матерился. Долго, изобретательно и с удовольствием. Он упорно пытался взломать защиту дома но бесполезно. «Ну ладно, гады!» – пробормотал он и выбил на клавиатуре полтора десятка сложных команд.
Пролезшие в подвал особняка по канализационному коридору двое варков алмазной фрезой вскрыли стенку между ними и вентиляционной шахтой, и отвернули краны баллонов до отказа.
Из всех отверстий вентиляции особняка повалил иприт – не одни вампиры понимали толк в военной химии.
– Вы трое, надеть противогазы! – произнес Борисов, одевая дыхательную маску, едва лишь газ ударил из скрытых клапанов.
– А остальные?
– Мир их праху, – склонил голову охранник. – Господин, мы должны немедленно уходить...
Не важно. Найдите и принесите сюда Турка.
Двое охранников поторопились исполнить приказ Чижинского, а тот просто смотрел на камеры, пытаясь предугадать, откуда будет новая атака.
– Сейчас вам! – злорадно усмехнулся Григорий. Он последовательно активировал пожарную охрану, систему герметизации и сирену. – Веселитесь!
– Что за черт?
– Не знаю... – бодигард готов был сквозь землю провалиться. – Они что, через спутник... спутник...
Он резко задергал мышкой, вызывая одно меню за другим, и отключил любую связь особняка с внешним миром.
– Надеюсь наши орлы справятся с локальным потопом, – пытаясь перекричать сирену, посетовал Борисов.
– Засранец! – взвыл второй вампир. – Вот гад!
Вода хлюпала в сапогах. Двое охранников остановились у тела, поднимая его из лужи.
– Турок...
– Жив?
Старший с силой вырвал засевший в груди вампира кол, и отбросил деревяшку подальше.
– Жив вроде, раз не сгнил...
Взвалив на плечи показавшееся им таким тяжелым тело собрата, они понесли его к Верховному вампира.
– Есть! – согнул руку в локте оборотень, наблюдая в крошечный экранчик за потугами патрульных, втаскивавших собрата по лестнице. – Кушайте голубчики! Он надавил кнопку радиовзрывателя.
Дистанционное взрывное устройство, зашитое в распотрошенного (и слегка приконсервированного магией) кровососа сдетонировало и затопило пламенем весь нижний этаж. Живых не осталось.
– Они отступают.
– Ублюдки, – прошипел, улыбаясь сквозь клыки Чижинский. – Они всегда, если прижмет, только и могут, что отступать. И бить из-за угла.
Телефон, старый, допотопный, в корпусе черного эбонита и с диском вместо кнопок, зазвонил, заставляя охранников вздрогнуть. Этот телефон не звонил на их памяти еще ни разу.
Станислав Петрович поднял трубку.
– Старейшина... Ублюдочный нелюдь... убить... – донессся до него голос Боброва.
– Дмитрий? Да, понял… Лицо Чижинского вытягивалось. – Убить меня? О, я это знаю... Чтооо?? Да ты с ума…
Он замолчал, от ярости и неожиданности раздавив трубку в налившейся силой ладони. .Отшвырнул обломки. Итак, Старейшина пытался переманить Дмитрия на свою сторону, и даже открыл истинное лицо. И какое лицо! В лояльность Древнего Станислав Петрович не верил, скорее понимал, что тот просто испугался за свою шкуру – ну еще бы! Но… Неужели он не врет о Воплощенном? Вирм – да сколько ж веков назад их видели последний раз???!!
– Может, вызывать подмогу? – спросил помощник.
– Нет – бросил Князь. – Не надо! – и пулей вылетел из машины. Уже не надо – бросил он на ходу.
К особняку Чижинского подъехал «БМВ» Старейшины.
Спокойно выйдя из машины, глава московских гару двинулся к особняку неторопливой, даже чуть ленивой походкой, держа в руках белый флажок. Он полностью восстановил свои силы и теперь был вполне готов к «переговорам» с Чижинским. Он прошествовал под дулами пулемётов, остановился у двери и вежливо постучал.
– Расстрелять, – коротко приказал Чижинский. И шесть стволов калибра 12,7 миллиметров ударили по нему.
Точнее – в пустое место.
Таиться было бесполезно – Дмитрий наверняка уже предупредил Чижинского, так что Старейшина продемонстрировал свою настоящую силу – вернее, ее краешек. Непробиваемую дверь вынесло на пару метров внутрь, а Старейшина проник в дом за секунду до того момента, когда первая пуля вылетела из ствола пулемёта.
Теперь надо было найти Чижинского..
– Я настаиваю на эвакуации! – поднял голос телохранитель, наблюдая за выносом стальной двери в два сантиметра толщиной.
– Хорошо. – Вздохнул старый вампир. Противопоставить что-либо этой твари он сейчас не мог, хотя в отличие от Дмитрия, отлично знал, как с ними бороться. Бронированный лифт, находившийся в комнате должен был увести его вниз, к тайному выходу из здания.
– А мы? – подал голос бодигард, наблюдая как господин исчезает за створками дверей.
– Встретьте гостя.
Но с приказанием охранники не справились. Не успели. Старейшина снёс очередную дверь и на огромной скорости пронёсся по всему помещению лёгкими и точными движениями ломая шеи, отрывая головы, вырывая конечности. Затем он просунул пальцы в щели между дверями лифта и, раздвинув их в стороны, спрыгнул вниз.
Что– то рухнуло на крышу кабины. Станислав Петрович напрягся, готовясь отразить атаку инфернального существа. И не успел.
Потолок лифта с ужасающим скрёжетом разошёлся и вниз спрыгнул Старейшина.
– Что ж ты убегаешь от меня, пан Станислав? Хоть бы выслушал!
– Слушаю тебя, – сквозь зубы процедил вампир, умом понимая, что скорее всего обречен.
– Ну, я хотел бы извинится за действия моих подчинённых и... кое-что тебе рассказать!
– Интересный способ приносить извинения, – проскрежетал Чижинский.
– Поверь мне, я здесь совершенно не при чём! – Старейшина прямо – таки источал дружелюбие. – Дело в том, что твоего коллегу– господина Боброва, не устраивает его положение. И он попытался договорится с некоторыми моими подчинёнными, которых тоже не устраивает их положение...
– Интересно, – улыбнулся Чижинский. – Он недавно звонил мне, и сказал, что ты хотел перевербовать его.
– И ничего больше не сказал? Впрочем, неважно. Дело в том, что он со своей стороны обещал моим подчинённым мою ликвидацию, а они ему – твою. Скажем так, у него не получилось, но живым он выбрался. И видимо просчитал мои дальнейшие действия, так что решил нас стравить!
– И у тебя конечно же есть доказательства твоих слов?
– А какие доказательства? Бобров напал на меня, Князь со своими подручными – на тебя, тут знаешь ли не до сбора доказательств!
– Мой старый и верный враг Дмитрий... – фыркнул Чижинский. – Он всегда был слишком амбициозен. Впрочем теперь это стало не только его, но и нашей проблемой, а проблемы следует решать.
– Согласен! – судя по лицу Старейшины он готов был расцеловать Первого Магистра.
Видимо Чижинский каким-то образом понял это, и рефлекторно отшатнулся.
– Так что же ты предлагаешь мне, старый знакомый?
– Что предлагаю? Совместно убрать Дмитрия! И его отродье!
– Его участь меня не волнует – делай с ним что хочешь. Но прежде я желаю смерти каждого, посмевшего напасть на мой дом. Сделай это в знак доброй воли, Старейшина.
– Хорошо! – кивнул вожак гару. Но ты же понимаешь, что сам я этого сделать не могу – Стая сожрёт. Но вот тебе адрес – они там будут. Все, – Старейшина сунул руку в карман, достал оттуда блокнот и протянул его Чижинскому. Вампир потянулся чтобы взять его и...
Рука дгх'анадара внезапно удлинилась, пробила грудь вампира и вышла у него из спины, сжимая в пальцах кусок дряблого, распадающегося мяса, только что бывший сердцем Древнего.
– Пока, приятель! – проникновенно сказал Старейшина. – Теперь ты уже никому не расскажешь – кто я такой и как меня убить!
16.34
– Значит так, – начал Чекан. Не хочу тебя огорчать, но обстановка в Москве для тебя неподходящая. У нас тут обострение конфликта с вампами, так что… – он выразительно щелкнул пальцами, энергичностью жеста возмещая недостаток красноречия. Поэтому твоя жизнь, как и жизни …тех, кто пойдет за тобой, в твоих руках Повелитель. То есть от того, как быстро ты, гм… освоишь свои новые способности. Пока что ты всего лишь человек и у тебя нет сил противостоять врагам. А мы не сможем защищать тебя вечно. Тебе надо…тренироваться, что ли…
– Разбудить в себе Повелителя – подсказала Ника.
– Да, точно – кивнул Чекан – поэтому надо бы нам найти какое-нибудь надежное месте, в котором тебя никто не будет искать… Сказав это, Чекан, кажется, заметно повеселел.
– Отвезу-ка я тебя к себе на дачу, место глухое… – И никто про него не знает.
– А почему ты не говорил, что у тебя дача есть – искренне удивился Эльф.
– А где мне от вас отдыхать? – ухмыльнулся Чекан.
Эльф кивнул и опять невольно покосился на Андрея. А с виду и не скажешь, что Повелитель... Кто бы мог подумать?
– Вопросы-возражения есть? – тем временем повернулся к остальным Чекан – Если нет, тогда двигаем.
– Ну, что ж... осталось только разобраться со средством передвижения, на котором мы доберемся до твоей дачи. С едой, деньгами и телефоном.
– Да, я понял… Буду ждать команды и немедленно выеду как только их найдете…Да, понял… – скорчил рожу Шерхан, и отключился.
Ситуация была, прямо скажем, нехорошей. Хозяин выразил недовольство им, Шерханом. Мол, срываешь задание, чего раньше не водилось за тобой. Эти намеки его беспокоили – известно, в его профессии уволиться очень сложно – скорее уж тебя отправят в вечную отставку…
«Ну да ладно – узнать бы, где вы сейчас, – а там...» Шерхан мрачно кивнул, поглаживая лежащий на столе кейс с пистолетом.
– Вы чемодан со стола уберите, господин, – подал голос старший официант кафешки, где этим вечером почему-то почти не было посетителей.
Киллер внимательно посмотрел на него. Тот оказался корейцем – уж определять по лицам национальность Шерхана учили еще в школе оперсостава КГБ, откуда он вылетел за аморалку в далеком уже 1991 – аккурат за две недели до августа.
– Это чемодан? Это может быть мой кошелек, – рассмеялся убийца, вспомнив старый анекдот про богатого грузина.
– Тогда извольте заплатить за пиво, – бросил метрдотель.
На секунду Шерхан подумал – а что если расплатиться с ним порцией свинца в пузо? Но ту же совладал с собой, и небрежно швырнул на стол пятьсот рублей.
– Сдачи не надо, – бросил он.
Скоро он закончит это странное и неприятное дело. Если повезет, конечно.
Багряная нить
17.33
Москва.
Олег Пеплов был слегка удивлен. Довольно миловидная хотя и не юная дама стояла на пороге его квартиры и глядела на него как на старого знакомого.
– Добрый день! Я могу поговорить с капитаном Пепловым? – вежливо осведомилась гостья.
– Это я. Что вам нужно? Вы не из психушки, надеюсь?? Впрочем, проходите, чего уж там… Невежливо женщину на пороге держать… Присаживайтесь… Хотите чаю?
– Нет, благодарю, некогда, – проигнорировала приглашение дама.
– Вы руководили вчерашней операцией на улице Волгина, не так ли, капитан? – сухо спросила она.
– Так точно, – бросил Пеплов испытывая непонятное побуждение – вытянуться перед этой странной теткой по стойке «смирно».
– И вы, насколько я поняла, заметили там нечто необычное? Не так ли?
– Ничего необычного, – с горькой иронией усмехнулся Пеплов. Ну что может быть обычнее и проще клыкастого урода, погибшего от солнечных лучей. Заметьте, я не сумасшедший.
– Я и не сомневаюсь, – удовлетворенно кивнула гостья. – Позвольте представиться, меня зовут Анна Гуменник, и я, если так можно выразиться, занимаюсь схожим делом. Мне жаль, что вы оказались втянуты в это, но теперь уж ничего не поделаешь – и вам придется работать со мной.
На удивленный взгляд капитана, Гуменник лишь кивнула.
– Да, вы почти угадали. Я, правда, не из ФСБ, но полномочия мои не меньше. Заранее сообщаю – выбора у вас нет. Вы прикоснулись к государственной тайне высшего разряда, поэтому либо вы работает со мной, либо… За вами приедут санитары, и вы уже никогда никому не докажете, что не сумасшедший. А после дюжины уколов так и вообще превратитесь в безвредный овощ, пускающий слюни и гадящий под себя. Ну, капитан, решайте – я предлагаю лишь один раз.
Минута прошла в тягостном раздумье, а затем Пеплов медленно кивнул.
– Прибавка к зарплате будет? – попробовал он пошутить.
– Скажем так – ваш оклад увеличиться раз в десять по сравнению с нынешним. И на премии можете рассчитывать. А теперь, когда формальности позади – вы желаете услышать некоторые подробности дела? И не беспокойтесь – никто из ваших коллег ничего не узнает.
– Да, не будем откладывать все в долгий ящик, – похоже капитан понимал, что его ждет нечто с чем он раньше никогда не сталкивался.
– Итак, капитан, вы слышали о взрыве ресторана «Вуковар» и эпидемию убийств вы знаете тоже, – проигнорировала гостья попытку Олега задать вопрос …
Он знал – как и о произошедшей считанные часы назад резне в особняке, принадлежавшем видному предпринимателю Станиславу Чижинскому. Сам хозяин, его прислуга и охранники были зверски убиты, а половина дома попросту разрушена, его не спасли даже лучшие охранные системы, какие только можно было заказать.
– Да… А что...
– Тем проще будет…
– Ну да – но что же все это значит? – повысил он голос, гоня непонятный страх, откуда не озьмись возникший в его душе.
– Терпение. Убийства продолжаются, их осуществляет религиозная группировка, именующая себя Священной Дружиной. Это фанатики, никогда не задумывавшиеся о благе государства и людей в нем живущих, они считают, что призваны очистить мир от зла, но самое тяжкое зло – в них самих. Большая часть их лидеров заочно приговорена к смерти еще в советское время...
И внезапно Пеплов почувствовал – его собеседница – странная и чем-то безотчетно несимпатичная красотка врет! Врет от начала и до конца! И еще – глаза бледной высокомерной дамы как-то подозрительно напомнили ему глаза издохшей в мучениях твари из квартиры, взятой штурмом.
– Я бы хотел получить объяснения… – все же выдавил из себя капитан. Мне это необходимо чтобы лучше ориентироваться в ситуации… – словно оправдываясь бросил он А внутренний голос не просто говорил – кричал, что нужно со всем соглашаться, под всем подписаться, чего не попросит эта подозрительная гостья.. А потом – бежать, куда глаза глядят но подальше!
– Хорошо, – пожала плечами Анна. Человек, сгоревший на ваших глазах был вампиром. Не удивляйтесь, они существуют, но их существование сотни лет скрывала эта самая Священная Дружина, якобы для того, чтобы оградить человечество от «ненужного» знания, а на самом деле – заставить служить кучке избранных, обладающих этим знанием... Их всех надо истребить до последнего человека. И вы в этом поможете.
– Проклятье! Я не убийца! – Пеплов поймал себя на том, что сжимает рукой нательный крест.
– У вас не осталось выбора, или вы, или они. Эта невидимая война идет уже долгие годы. Они враги всему существующему порядку, и если угодно – прогрессу и человечеству…
Они – враги – если угодно враги человечества.
– Враги, значит? А кто тогда ты сама?! – вдруг рявкнул капитан.
– Почуял? – нехорошо прошипела кайтифа, оскалив клыки. И от этой ухмылки у неробкого капитана сжало сердце. Ну ладно – будем играть начистоту.
Ты догадался правильно – я тоже вампир, как вы, людишки, выражаетесь. Да-да, самый настоящий – вроде того самого бедолаги Евлампия, которого ты чуть не поймал. Да примет его Вирм – дураком был всегда, дураком и остался… И вариантов у тебя теперь два – либо ты с нами, либо тебя нет…
– Да не хватайся ты за крест, – презрительно скривилась Анна. Он тебе не поможет – ты хоть и крещенный, да только веры в тебе настоящей… – гнусный смешок – столько же, сколько золота в бочке у «золотаря»! Подойдя вплотную к оторопевшему Пеплову, она протянула худую руку – и тонкие пальцы в изысканном маникюре легко разжали ладонь чемпиона отделения по армрестлингу. С усмешкой – клыки так и блеснули – Анна сорвала крестик с шеи полицейского. Повертела в руках и вернула Олегу с той же ухмылкой.
– Видишь – не помогает? Вера нужна… А у тебя что по этой части? Грешник ты великий, – она торжествующе ухмылялась. В Чечне два раза был? Был? Зачистки проводил, мирных жителей мордовал? Проституток бесплатно пользовал? Пользовал… Торгашей тряс опять же! А сказано – «не пожелай добра ближнего своего» – наставительно сообщила она. А уж насчет исповеди и отпущения грехов – сам понимаешь! Наш ты человек, одним словом.
Так что выбирай, капитан… Имей ввиду – если будешь с нами, то мало того что денег много будет – так и карьеру поможем сделать: у нас и генералы свои есть, глядишь – и министры появятся…
– Вы хотите… меня… – начал было капитан, зеленея на глазах.
– Да ты никак решил, что мы тебя насильно приобщатьбудем? – презрительно усмехнулась кайтифа. Глупенький! Зря боишься – еще заслужить это надо, да и невозможно это сделать, пока ты сам не захочешь… Ничего – это сейчас ты боишься, а вот стукнет тебе полтинник, и начнется у тебя – то простатит с циррозом, то раны старые… – она легонько ткнула пальчиком капитану чуть ниже ребер, где под одеждой был шрам от пули ингушского снайпера, полученный два года назад в Магасе. (От этого тычка в груди ощутимо екнуло.) Мы тебя, кстати, и сейчас можем подлечить… Ну так как?
Капитан помолчал, а потом твердо покачал головой.
– Уверен? – гостья, казалось, совсем не огорчилась.
– Да, – бросил в ответ капитан, срываясь с места и проворно отскакивая в угол, становясь в боевую стойку.
– Глупенький... – повторила, вздохнув, вампирша. – Я ведь могу тебя убить даже не прикасаясь. Что сейчас и сделаю!
Внутреннее зрение показало ей бешено бьющееся сердце полицейского.
– Саагон-дай – хертг'хаа! – резко, на обертонах выдохнула она вскидывая руку.
И… ничего не произошло.
Нет, все же произошло – и Пеплов понял это по лицу противницы, вмиг отразившему неподдельный ужас.
Она сделала ошибку! Ошиблась в пятом регистре на целую терцию! Мелочь – но в сочетании с Пятой модификацией заклятья Внутреннего зрения и отсутствием защитного амулета ошибка эта обратила смертоносный приказ против самой вампирши.
И теперь она ощутила, как замерло её собственное сердце.
И к ужасу своему поняла, что не знает, как его запустить. Магия не прощала ошибок.
Последнее что увидела перед своим концом кайтифа, было расплывающееся в тумане лицо Пеплова.
– Чтоб ты сдох – мент поганый! – с хрипом выдохнула Анна Гуменник и умерла. Кожа на её миловидном лице вмиг пожелтела, глаза растеклись под полуопущенными веками, и зловоние коснулось ноздрей стража порядка.
– Дерьмо! – пробормотал побледневший и взмокший капитан, отлипая от стены… Ну и дерьмо!!!
Серая и багряная
21.33
Одна из резиденций покойного Чижинского.
– Поднимем же тост в память о Магистре!
– Да возрадуется он в обители Вирма!
– Да свершиться месть!
...Вампиры подняли бокалы, наполненные еще теплой кровью свежезарезанного бедолаги из Средней Азии, утром нанятого на одном из московских рынков – якобы вскопать грядки в загородном особняке, и дружно опустошили их.
Здесь собрались все четыре десятка Древних вампиров Москвы. Как велит закон – в первую ночь после гибели Магистра.
Со стороны казалось, – просто компания солидных людей чуть старше среднего возраста.
Импозантные мужчины, привлекательные зрелые женщины в дорогих платьях.
На лицах мужчин суровые и деловитые мины, женщины печальны и грустны.
Смерть Чижинского стала тяжелым ударом для всех них – тот, кто долгие годы считался бессмертным, теперь стал тленом – тем самым напоминая, что и их участь может быть такой же. Конечно – вампиры гибли и раньше. Но Чижинский казался вечным.
– Андрей Петрович, как считаете, есть у нас шанс быстро справится с гару? – осведомилась Тереза Никольская у хозяина четырех супермаркетов Иванова.
– Не думаю, дорогая Тереза, уж простите за мою прямоту, но в большой войне нам с ними не тягаться. Нужно что-то другое…
– Полно вам, Андрей Петрович, – назидательно произнесла другая дама – в зеленом деловом костюме, нервно постукивавшая по столу тонкими ухоженными пальцами, унизанными платиновыми кольцами с алмазами. Из всех она казалась самой молодой.
– Ох, Сонечка, – извини, но в мужских делах ты мало соображаешь.
Софья Ивановна Лаптева пожала плечами. Спорить со своим бывшим барином – а именно Андрей Иванов когда-то по капризу приобщилхорошенькую умную дворовую девку она не научилась. И поныне одна из воротил элитной московской проституции сохраняла пиетет к бывшему господину.
– Ну уж нет! – вступил в разговор человек, по паспорту числящийся Сидором Сидоровичем Сидоровым, а по жизни – модным зубным врачом. На самом деле он был бароном Герардом фон Лампе – и соответственно Древним Вампиром. Я говорил с Арахновым, и он обещал – сегодняшняя ночь станет для оборотней второй Ночью Длинных Ножей.
– Скорее уж Длинных Клыков, – изрекла бандерша.
– Да будет вам, Софья Ивановна, как мы...
– Ах, оставьте, Борис Георгиевич, пустое, все уже решено, – улыбка пробежала по гладкому, без единой морщинки, лицу Софьи, и блеск ламп отразился на ее белоснежных клыках.
– А что нам делать с Дмитрием Бобровым?
Все замолчали, обратив взоры к Иванову – самому старому из них, и потенциальному кандидату в магистры.
– Пока его измена не подтверждена, он продолжит свое дело – таков закон, – мрачно бросил он. Но доверять ему не можем.
– Да будет так...
Тамерлан Ардаганов лишь кивал, не роняя ни слова...
Да и с чего бы ему вмешиваться – он ведь всего лишь секретарь покойного. Все достоинство его – что выжил… Турок – одно слово.
Серая, огненная и серебряная
Машина с людьми и оборотнями отъехала за пределы Москвы на полсотни километров, когда Чекан свернул с шоссе на отходившую вправо грунтовую дорогу.
Вскоре вокруг сомкнулись угрюмые ельники – чуть ли не тайга какая-то.
Каролина вертела головой по сторонам, разглядывая местность,– она даже не предполагала, что Подмосковье могут быть такие глухие места – за всю ее короткую жизнь бывать в таких диких местах девушке пожалуй не приходилось.
Девушка видела, что Чекан хотел о чем-то спросить, но не сделал этого. На душе стало вновь невесело. Она чувствовала недосказанность между людьми и оборотнями, и это сильно тяготило ее.
Андрей откинулся на спинку заднего сиденья, закрывая глаза.
– Сколько нам ехать? Хотя нет. Неважно. Просто довези нас... – тихо пробормотал он.
Потом, не открывая глаз, устроился поудобнее и, взяв в свою ладонь Каролины, и заснул.
Густой туман окутывал его мягкой шалью, было на удивление тепло и спокойно. Серо-свинцовое небо навевало печаль, а по щекам катились слезы. Сколько же вас погибло... сколько еще погибнет? Он стоял посреди белесого марева, а вокруг него метались тени ушедших за последние дни братьев. Серые братья... каждый чуть крупнее обычного волка, с горящими зеленым огнем глазами, с такой болью смотрящих на него. Они будто жалели о чем-то. Те, кто способен слышать, пусть услышат и поймут... пусть примут и придут...
Неожиданно черная тень скользнула за его спину и тут же распласталась в воздухе в смертельном прыжке. Он увернулся, сталкиваясь, нос к носу с размытыми чертами, расплывающимся силуэтом...
А ты не волк... ты не наш…
И силуэт врага тает, смешивается с туманом, уходит.
...Градов открыл глаза, когда машина в очередной раз подпрыгнула на выбоине. И тут же сообразил, что слишком сильно сжимает руку Каролины...
– Прости. Освобождая ладонь подруги, Повелитель размял пальцы, вспомнив обрывок сна – «Те, кто способен слышать, пусть услышат и поймут... пусть примут и придут...»
«Кажется, у меня нет выбора. Это что-то внутри, становится сильнее...» Он чувствовал себя лучше после короткого сна, мысли уже не терзали мозг как стервятники дохлую лошадь.
«Если выкрутимся из этой передряги – уеду куда – нибудь в лес, поселюсь там в какой-нибудь избушке – на полгода сразу. Или на год!»
Ника не отрывала взгляда от окна, отчасти из-за боязни погони, отчасти из-за донимавшего ее ощущения. Звериная часть Никининой души ликовала и тосковала одновременно, запертая в человеческой оболочке.
Лес все гуще обступал дорогу, превращаясь в глухую густую стену. Жизнь; природа.
Здесь было несравненно лучше, чем в убивающем самого себя городе. Хотелось обратиться в волчицу, выпрыгнуть из этой груды железа туда, на волю, под спасительную тень деревьев. Хотелось поваляться в теплой траве, поохотиться, да просто вдохнуть запахи леса. Когда ей это удастся, кто знает.
Чекан сосредоточенно вел машину, напряженно обдумывая их нынешнее положение, и окончательно пришел к выводу, что пока не поступит информации от Стаи, предпринимать активные действия бессмысленно.
– Приехали – коротко сказал оборотень, открывая ворота. Это была двухэтажная изба, обложенная кирпичом – похоже, единственный обитаемый дом в заброшенной деревне. Таких все больше по России – даже в вроде как элитном Подмосковье, получающим немало объедков со стола пирующей (во время чумы) столицы. Обнесенный глухим забором, правда, с предусмотренными дырками-бойницами в кирпиче, замаскированными под незамысловатый узор. Он стоял чуть в стороне от остальных на небольшом холме Надо сказать, положение дома было выбрано с умом. Густой хвойный лес здесь отступал, оставляя открытыми все подъезды, а сам дом был построен на небольшом холмике, очень выгодном для обороны. Двор был небольшим, отчасти из-за разместившейся здесь приземистой бани, сарая, непонятного назначения и черного провала колодца, однако легко вместил «стального коня».
За домом, скрытый от посторонних глаз зеленел ухоженный газон и трогательная клумба гладиолусов. Увидев подобную картину, Ника не смогла удержаться от улыбки, но поспешно придала лицу серьезное выражение, заметив, с какой любовью оглядывается Чекан. Оказывается у этого железного волка были свои слабости!
Чекан уверенно открыл из дверь.
– Сова, открывай, Медведь пришел! – громко рявкнул он – видать, для большей убедительности. На пороге дома тут же показалась «сова», оказавшаяся здоровенным бородатым мужиком лет сорока с длинными рыжими волосами ниже плеч. При взгляде на него сразу вспоминались древние викинги.
«Сова», издав боевой клич, распахнул объятия и сгреб Чекана.
– Агааааа! Так и думали, что ты заявишься, даже звонить не стали, только у нас собрание, сразу ты появляешься, нет чтобы хоть раз приехал помог по хозяйству!! О, и друзей с собой привел…и девушек, замечательно, вваливайтесь все, угощения на всех хватит!!! – прогудел на рыжий одном дыхании. Чекан попытался что-то сказать, но вставить слово у него не было никакой возможности, и гости как-то незаметно для себя оказались в просторной комнате.
По старой русской традиции большую часть помещения захватил стол, гордо несущий на себе разнокалиберные емкости с разноцветными жидкостями несомненного назначения, и произведения домашней кулинарии. Все остальное место занимали люди: две личности, похожие на братьев, в одинаковых черных футболках, длинноволосые, худые и высокие и парень, лет двадцати, с живыми карими глазами, косичкой на голове, аморфной татуировкой и пирсингом, совершенно не украшающим его лицо. Наверное, комната обладала свойством увеличиваться, потому что легко вместила вновь прибывших, рассаженных на табуретки вокруг стола. В остальной части расположилось упомянутое собрание странных типов. Чекану удалось подать голос только после рюмки водки, выпитой «за встречу» и порции маринованных грибов.
– Гм, эт-самое – собрал разбежавшиеся от такого теплого приема мысли варк – знакомьтесь, этот рыжий, который гудит без умолку – Дядя Федор.
– Вот эти двое – Иван и Никита Киндиновы – не братья.
– И даже не однофамильцы, – бухнул Иван под смех приятелей.
– Ну а это молодое чудо Михаил Ладимирский, он же – Химера.
– Лучше просто: Химера, – скромно уточнил татуированный.
– А я к вам привел соответственно Каролину, Веронику и Андрея, а также Степана и... – Чекан замялся на мгновение, вопросительно глядя на Эльфа.
– Арвида, – сообщил маг.
Точно – Арвида!
Переводя дух, Чекан сосредоточенно захрустел соленым огурцом. Ника была несколько озадачена – все четверо явно не были оборотнями.
Почему Чекан так доверял людям было неясно, хотя положительное впечатление они производили. Чекану конечно виднее, но вдруг им потребуется срочно перекинуться?
– Заранее предупреждаю – им известно кто я такой, – пояснил Чекан, ввергнув Нику (да и Каролину со путником) в глубочайшее удивление.
Но подумав, она только махнула рукой.
«Интересно, мы надолго здесь застряли?» – подумала Ника. Ей хотелось задать этот вопрос Виктору, но она так и не решилась.
Андрей почти не слушал травимые Дядeй Федором байки и шуточки, наслаждаясь чистым воздухом с лесными ароматами, приносимым прохладным ветерком из открытого окна.
…Дом легко вместил и Андрея с Каролиной, Веронику и всю четверку людей которые явно не собирались никуда уезжать. Дядя Федор было развил бурную деятельность на небольшой кухне, на предмет поиска спиртного в холодильнике, но был отправлен Чеканом обустраивать жилые места для гостей. Нике с Каролиной повезло больше: им в распоряжение был отдан второй этаж.
– Пойдем со мной – позвал витязя Чекан и поднял тяжелую деревянную крышку погреба – Посмотришь, что есть.
Просторный погреб был разделен на две части, в первой находились запасы разнообразного провианта, рассчитанного не иначе на пару месяцев осады, во второй – заботливо хранилось оружие.
В основном – старое, выкопанное из земли в местах боев прошлой войны и заботливо реставрированное руками деда Штепы. Пулемет МГ-43, его собрат по вермахту «Шпандау» невесть как попавший сюда старик «Томпсон» – когда-то культовое оружие штатовских гангстеров эпохи «Сухого закона». Тут же присутствовало несколько «трехлинеек» и упакованные в полиэтилен ТТ, «Наганы» и «Вальтеры».
Было тут впрочем и более молодое поколение смертоубийственных игрушек – помповое ружье, китайский пистолет-пулемет непонятной марки (в иероглифах Степан не соображал), карабин «Сайга» с оптическим прицелом, и хромированный АК-47 производства, насколько понял Глотов, еще СФРЮ. Из картонной коробки с надписью «Сникерс» виднелись ручки гранат.
Да, с таким арсеналом эта крепость могла выдержать долгую осаду. По крайней мере, если ее осаждали люди.
– Знакомые инструменты? – осведомился варк. – Ты вроде как после меня самый компетентный в военных вопросах, поэтому прикинь – что и кому раздать.
А сегодня, вероятно, можно отдыхать – с этими словами Чекан ловко схватил с полки бутыль замысловатой формы. Глотнешь? Наша, особая – по рецепту самого Варульва…
…Когда небольшой отряд, наконец-то, устроился, мужчины с молчаливого согласия хозяина вновь совершили набег на запасы провизии, и возобновили собрание.
– Надо же нормально пообедать-поужинать – улыбаясь во все тридцать два зуба, пригласил всех рыжий викинг Федор.
Чекан вскоре их оставил, а ребята налегли на водку и пиво, при этом, впрочем, оставаясь в рамках приличий.
Дядя Федор уже вовсю травил байки Каролине, а «не братья» отмечали оглушительным хохотом особо удавшиеся шутки.
– А однажды Витька приехал ко мне в гости – не сюда, и как водится, нажрался до беспамятства. А он в таком состоянии, как ни странно, начинает добреть, и решил он пойти помочь соседке моей воды с речки натаскать… – разносился по дому бас Федора…
Затем разговор перескочил на музыку, и девушка удивилась – приятели главного варка показавшиеся ей неотесанными чурбанами, проявили тут необычно тонкое знание.
Вспоминали не только Луи Армстронга или Криса Ри, но даже мелькал в разговорах и Моцарт с Вагнером…
– Эээ, ребята, – осведомилась уже слегка осовевшая Лина, – а вы собственно кто?
Все четверо уставились на нее чуть не с открытыми ртами.
– Мы?? – спросил всех дядя Федор.
– Мы – «Горный ветер», – важно произнес Химера.
– Это как?? – натянуто рассмеялась студентка.
– Группа «Горный ветер», – сообщил дядя Федор. Фолк-и бард рок, концерты в клубах, два альбома… Неужели никогда не слышала?
– Не-а, – честно призналась Каролина, – я вообще-то джаз больше люблю…
Все четверо синхронно и удрученно вздохнули.
– А Чекан? Он тоже что ли..? – с удивлением осведомился Андрей.
– Нет, – покачал головой Федор. Витя – наш друг. Наш спонсор-меценат… Да что там – наш спаситель!
– Было такое дело – сообщили Киндиновы, перебивая друг-друга, – попали мы на большие бабки – внесли за аппаратуру, за запись альбома – а партнеры наши возьми да и пропади. А деньги между прочим не у самых хороших людей заняли. Ну что… Играем себе, репетируем, а сами потихоньку к концу готовимся. Потому как платить нечем – ну совершенно. Химера вон даже предложил коллективным самоубийством покончить… Хоть чтоб музыка наша посмертную славу приобрела! Правда, по-моему он сделал это после четвертого пузыря… – рассмеялся один из близнецов-небратьев. А тут после одной вечеринки в «Вермеле» заходит к нам за кулисы этакий вот прикинутый здоровяк, да начинает расспрашивать – мол группа понравилась. Нет ли других песен, да где можно будет послушать… Ну слово за слово, пожаловались мы ему на то, что мол, послушать наверное уже не придется… Так мало что сорок тысяч «зеленью» без расписки отстегнул, так еще и авторитетом своим помог кое-кого приструнить. Одним словом – друг он наш до гроба!
– А если кто скажет – мол, не человек – так скажу вам: еще таких людей поискать! Вот так, – Дядя Федор ударил себя в широкую грудь – видать от избытка чувств.
(Лина про себя пожала плечами – а у грубого головореза каким ей показался Чекан, оказывается, водятся деньжата! Впрочем, он вроде не то директор, не то зам в какой-то охранной фирме…)
– О, – вдруг встрепенулся Химера. Так мадемуазель никогда не слышала нас? В таком случае – квартирный концерт специально для друзей нашего лучшего друга Виктора Ивановича Чекана!
И не слушая смущенных отнекиваний Лины и Андрея, притащили гитары, небольшую ударную установку, и начали.
Солировал Химера, оказавшийся вдруг обладателем хорошо поставленного баритона, на бэг-вокале ревел Дядя Федор, ухитряясь еще искусно терзать бас-гитару.
Что за дом без огня,
Что за песня без слов,
Что – свобода, коль нету ей края?
За решеткой дождя
Словно стая волков
Рваных туч низко стелется стая.
Заливает дождем
Лобовое стекло,
«Дворник» воду гоняет по кругу.
Рвут колеса судьбу,
Как рука полотно —
С севера к югу.
Где-то там далеко,
В городской суете
Ты меня по частям забываешь.
Мой уснувший сосед
Головою в ответ
Всем причудам дорожным кивает.
Там за радугой свет —
Это все же июль,
Он на облаке мчится по небу.
Спит с похмелья сосед,
Что за дело ему,
От кого и куда я еду…
Каролина помотала головой. Еще вчера жизнь ее была радостна и проста. А вот теперь она сидит в гостях у оборотня, который чуть ее не убил, и слушает концерт музыкантов – приятелей этого самого оборотня. Да – только теперь она поняла и прочувствовала – к прежней жизни возврата нет. Не будет. Никогда. Никогда