- Если не сможет, посадишь никчёмного лекаря на кол? - через силу улыбнулся монах.
- Не посажу, если сумеет доходчиво объяснить, почему твоя болезнь не лечится, - серьёзно ответил Влад.
- А если не сумеет объяснить? - продолжал выспрашивать отец Антим.
- Отче, к чему ты опять клонишь?
- Есть вещи, которых ты изменить не в силах, - сказал монах. - В таких случаях смирение это самое лучшее. А если не смиришься, то беда умножится.
- Говорить о смирении рано, ведь лекарь ещё не видел тебя, - возразил Влад.
Отец Антим наконец-то перестал задыхаться и теперь мог улыбаться без натуги. Однако эта новая улыбка вышла грустной:
- Здешние братья и сами кое-что понимают во врачевании. Посылать за лекарем ни к чему.
- Отче, я всё-таки пошлю за ним, - сказал государь, усаживаясь обратно на табурет.
- Однажды моё время настанет, - примирительно произнёс монах и, не вставая с кровати, поставил стакан с молоком обратно на стол.
- Пусть настанет, но не в этом году, - сказал Влад.
- Ты не можешь с этим смириться, - улыбнулся отец Антим. - Понятно, почему не можешь.
- Конечно, не могу, - сказал правитель. - Ведь я помню тебя, сколько живу. Расставаться с такими людьми всегда трудно.
- Нет, дело не в этом, - показал головой отец Антим.
- А в чём же? - спросил младший Дракул, на сей раз не ожидая подвоха.
- Я был духовником твоего отца, - рассудительно произнёс монах. - Я до сих пор храню тайну его исповедей. Значит, пока я жив, твой отец умер не вполне.
Влад промолчал.
- Чадо, я ведь давно заметил, как ты пытаешься через меня говорить с отцом, - продолжал бывший духовник. - Ты знаешь, что я не нарушу тайну исповеди, и поэтому задаёшь мне хитрые вопросы. Ты спрашиваешь меня, что твой родитель одобрил бы, а что нет, и как он поступил бы в том или ином случае. Ты доверяешь моему мнению, ведь думаешь, что я не предполагаю, а знаю наверняка.
- Конечно, ты распознал мою хитрость, отче, - усмехнулся младший Дракул, а отец Антим сохранял серьёзность:
- Тайна исповеди священна, но кое-что я могу тебе открыть.
- Открыть? - переспросил правитель, не вполне доверяя этому обещанию.
- Да, - кивнул отец Антим. - Помнишь ли ты, как в шестилетнем возрасте пришёл ко мне и сказал про ручных дьяволов твоего отца? Один дьявол был изображён на золотой подвеске, а другой на мече. Помнишь? Ты уверял меня, что дьяволы, смирённые крестом, служат и помогают человеку, а я спросил: "Кто сказал тебе это?" - а ты ответил, что услышал про усмирение дьяволов от своего отца. Помнишь?
- Припоминаю, но очень смутно, - с напускным безразличием произнёс Влад.
- Твой отец рассказывал тебе про этих дьяволов, - продолжал отец Антим, - поэтому я могу тебе признаться, что мне он рассказывал тоже. Твой отец говорил, что с помощью дьяволов получит власть. Я убеждал его, что дьявол человеку не помощник, но твой отец не слушал. Твой отец не слушал, и посмотри, куда это его привело. Дьявол это хаос, который всё разрушает и ведёт человека к гибели.
- В смерти моего отца виноват не дьявол, а подлец Янку и предатели-жупаны, - возразил государь.
- Нет, виноват дьявол, который давал твоему отцу плохие советы, - сказал монах.
- Однако мой отец получил власть, как и хотел, - усмехнулся Влад. - Выходит, дьявол оказался не таким уж плохим советчиком.
- Не плохим? - отец Антим посмотрел на князя, будто не узнавая. - Чадо, неужели ты забыл всё, чему я тебя учил? Вспомни, как мы изучали логику, а теперь вслушайся в собственные слова! Ты сейчас утверждаешь, что зло это не так уж и плохо. Ты говоришь, как безумный. По-твоему, зло не такое уж плохое? А как же добро? По-твоему добро это не всегда хорошо? Кто внушил тебе такие мысли?
- Люди, которые виноваты в смерти моего отца, - резко ответил Влад.
- Нет, - сказал отец Антим. - Эти мысли внушил тебе дьявол. Он запутал тебя. Слово "зло" и "плохо" означают одно и то же. Любой ребёнок скажет тебе это.
- Дети не знают всех превратностей судьбы, - горько усмехнулся младший Дракул.
- Судьбы? - переспросил монах и в который раз за сегодня вздохнул. - Чадо, я расскажу тебе о превратностях судьбы. Я ведь в большом долгу перед твоим отцом. Он спас меня, сам того не подозревая.
- Спас? - удивился Влад. - Когда?
- Очень давно, - ответил отец Антим. - Он спас меня ещё в ту пору, когда не был государем. Спас, когда рассказал мне о своих дьяволах. У меня ведь тоже были свои дьяволы.
- Твои дьяволы, отче? - ещё больше удивился Влад.
- У меня были свои искушения, а значит и дьяволы, - отвечал монах. - И эти дьяволы почти завладели мной. Они соблазняли меня властью. Ведь в ту пору, когда меня рукоположили в священники и приставили к твоему отцу, я думал, что мне выпала большая удача. Я мечтал о тех днях, когда твой отец возвысится, а значит, и я возвышусь вместе с ним. Я думал: "Если он станет государем, то я смогу сделаться настоятелем богатого монастыря или даже епископом, а епископу совсем не далеко до митрополичьей кафедры". Так я думал, и эта мысль соблазняла меня, как не соблазняла ни одна другая.
- Что же плохого в этих мечтах? - продолжал удивляться Влад. - Разве быть митрополитом плохо? И почему ты не рассказал мне раньше? Если бы рассказал, то сейчас настоятелем здешнего монастыря был бы ты, а не отец Доментиан. Да и сделать тебя епископом не так уж сложно.
- Сейчас у меня нет этих мечтаний, и слава Богу, - ответил отец Антим.
- Нет? - изумился Влад.
- Быть епископом или митрополитом хорошо, - спокойно продолжал монах, - хорошо, если ты принимаешь эту должность ради служения людям, а не ради того, чтоб служили тебе. Мои мечты были плохи, потому что в этих мечтах я раздавал повеления с превеликим удовольствием.
- Когда я сделался государем, то мне поначалу тоже было приятно раздавать повеления, - признался младший Дракул, - а затем я привык, и удовольствие превратилось в бремя. Отче, ты бы тоже со временем привык и перестал чувствовать себя грешником.
- Чадо, - возразил монах, - опасность состояла в том, что я поначалу не считал свои мечты греховными. Мне казалось, что моего возвышения хочет сам Бог. Я думал так, пока твой отец мне не открылся. И вот тогда я понял, что мы с твоим отцом мечтали об одном и том же. Он, как и я, желал власти, желал её для себя, для своего услаждения. Он твердил, что рождён быть государем, и что не может больше ждать Божьей помощи, которая запаздывает. Твой отец уверял, что взял дьяволов на службу лишь ради того, чтобы надеть корону, а затем прогонит их. Я слушал его и с каждым днём всё больше убеждался, что власть это великое искушение.
- Даже власть, которая от Бога? - спросил Влад. - Государева власть всегда от Бога, потому что её получают через помазание.
- Власть, которая от Бога, это испытание, а не искушение, - сказал отец Антим. - Бог даёт человеку лишь такие испытания, которые человек может вынести. Бог делает человека государем только тогда, когда человек к этому готов. А твой отец не был готов.
- Разве? - с сомнением спросил младший Дракул.
- Он не был готов, - уверенно повторил монах. - Именно поэтому ему предлагали власть дьяволы. У дьяволов всё наоборот. Они подсовывают человеку такие испытания, которых он вынести не сможет. Я понял это и перестал желать власти, но так и не сумел объяснить твоему отцу, почему дьяволы хотят ему помочь.
- Однако ты остался при нём, во дворце, - заметил Влад.
- Да, - кивнул отец Антим. - Ведь душу твоего отца вверили моему попечению. Я не мог бросить твоего отца в то время, когда его душа находилась в наибольшей опасности. Жаль, что он истолковал моё поведение превратно. Когда твой отец сделался государем, то сказал: "Отче, ты можешь стать настоятелем дворцового храма. Или найди монастырь, который тебе нравится. Я стану приносить туда дары, а тамошняя братия охотно изберёт тебя своим главой. Если же ни один монастырь тебе не приглянется, я дам денег, чтобы ты построил новый". Так сказал твой отец и был очень удивлён, когда я отказался.
Слушая монаха, младший Дракул старался притвориться, что плохо понимает, о чём речь. Он рассеянно оглядывал келью, но оглядывать было особо нечего. "Что тут оглядывать? - думал Влад. - Узкая кровать. Над кроватью стоят на полочке три иконы. Есть табуретка, на которой я сижу. Есть стол у окна. На столе подсвечник и кувшинчик. Напротив кровати на крючке, вмурованном в стену, висят запасная ряса и белая рубаха. Там же, у стены стоит простой деревянный сундук. Вот и весь монашеский скарб".
Сундук, стоявший сейчас в келье, Влад помнил ещё со времён жизни в Сигишоаре и прекрасно знал, что там под крышкой. Если откинуть крышку, то можно было увидеть книги, а также немного бумаги и письменный прибор.
В Сигишоаре содержимое сундука заполняло его лишь на треть, и библиотека эта в основном состояла из книг, нужных для богослужения. Когда сундук переехал во дворец в Тырговиште, книг стало гораздо больше, а к тому времени, когда княжеская семья отправилась погостить в поместье боярина Нана, сундук заполнился почти до верху. Тем не менее, количество книг не превышало нескольких десятков. "Несколько десятков книг - вот всё, что нажил отец Антим с тех пор, как принял постриг, а ведь постриг случился более полувека назад", - размышлял Влад.
- Чадо, ты слушаешь меня? - спросил монах, видя, что гость задумался о чём-то.
- Да, отче, я слушаю, - откликнулся Влад.
- В прежние времена всякий раз, когда я рассказывал о твоём отце, ты слушал с жадностью, а сейчас тебе как будто всё равно, - заметил отец Антим и поник головой. Наверное, он возлагал большие надежды на свой рассказ о покойном, однако увидел, что рассказ не подействовал - младший Дракул не испугался за свою судьбу.
Увидев бывшего наставника в такой печали, Влад захотел его утешить:
- Отче, - улыбнулся князь, - в прежние времена ты рассказывал о моём отце, как о человеке богобоязненном. А сейчас говоришь другое, поэтому-то я тебя и не слушаю.