Крестьянка, услышав эти слова, страшно возмутилась:
- Само в руки упало? Богатство!? - закричала она. - Отче, почему ты так говоришь? Наверное, оттого, что ты этих телят сам не выхаживал. Вот отчего! А мы первый месяц тряслись над ними денно и нощно, будто это наши собственные дети. А разве ты не знаешь, что мы молоко покупали? Истратили все гроши, сбережённые на чёрный день, потому что у нашей коровы не хватало молока, чтоб накормить всю тройню досыта. Телятам надо столько, что ой-ой-ой! Вот такое богатство на нас свалилось! Да. А по-твоему выходит, что мы с этим богатством только и делали, что отдыхали, да подсчитывали барыши!
- Тихо! - оборвал государь. - Женщина, раз ты сказала, что истец в этом деле твой муж, а не ты, тогда помалкивай.
Затем Влад обратился к крестьянину, по-прежнему глядевшему настороженно:
- А ты что думаешь?
- Я думаю, что дар принести надобно, - ответил хозяин коровы. - Святой отец всё лето бегал, руку прикладывал и этой штукой, которая для Святых Даров, махал...
- А ты об этом просил? - многозначительно произнёс правитель, - Ведь требы священник совершает по просьбе верующих. Поэтому, если ты не просил, то благодарить не обязан.
- Да, - согласился крестьянин, - если не просил, то не обязан, но просьба-то была. Когда святой отец пришёл ко мне жаловаться на мою корову, я ответил: "Если опять придёт, гони её". Значит, я сам просил возлагать на неё руку и теперь должен отблагодарить, как положено. Только вот святой отец сильно много просит. Два телёнка это много. Одного я бы отдал и жил спокойно. Рассуди, государь. А?
В который раз услышав "рассуди, государь", Влад почувствовал, что его досада переходит в раздражение. "Посадить бы всех спорщиков на кол, а корову с телятами насадить на вертелы и зажарить. Вот и спору конец!" - подумал правитель, но тут вмешался дракон. Как ни странно, его поведение всё больше противоречило настроению господина.
- Колья и вертелы это слишком просто, - прошипела чешуйчатая тварь. - Разберись, как следует. Это же такое занятное дело.
Дело казалось Владу не занятным, а докучливым, но он не привык отступать перед головоломками и потому продолжал искать решение. Камнем преткновения стал хозяин коровы, который хотел верить в чудо - так хотел, что готов был даже заплатить священнику, чтобы не лишать себя ощущения чуда. "Что мне делать с этим дураком?" - думал государь.
Между тем все трое просителей, ведущие тяжбу о телятах, выжидающе смотрели на своего судью. Даже корова - до сих пор относившаяся к правителю очень пренебрежительно - и та повернулась в его сторону. Конечно, это произошло случайно. Просто животине было нечем заняться, потому что ей пришлось стоять на дороге, где совсем не росла трава. Время от времени опуская нос к земле и каждый раз обнаруживая, что питаться тут нечем, скотинка начинала смотреть по сторонам.
- Дело трудное, - меж тем пробормотал Влад, глубоко задумался, опустив голову, но через минуту воспрянул и повернулся к священнику. - Мне показалось, или я на самом деле видел, что ты избегаешь прикасаться к корове?
- Всё так, государь. Избегаю, - ответил церковнослужитель. - Я теперь вообще к коровам не прикасаюсь правой рукой.
- Почему же?
- Если я буду возлагать десницу на коров, то совершу грех стяжательства, - ответил священник. - Я и с этой рогатой ничего творить не хотел, но так вышло...
- Нет, погоди, - перебил Влад. - При чём здесь стяжательство? И почему тебе нужны именно телята? Ведь ты можешь по-другому добыть денег для подновления храма. Воспользуйся своей славой. Призови благодать на вторую корову, на третью, четвёртую, возьми за это награду и так соберёшь денег.
- Нет, - помотал головой священник. - Корова ведь - тварь некрещёная, и призывать на неё благодать, как на крещёных людей, не следует. А также не следует использовать Господню благодать для накопления богатств земных. Куда ж это годится? Может, теперь коров начать крестить? Нет! Даже если такое крещение посулило бы по семь телят ежегодного приплода с каждой.
- Да, крестить - это, пожалуй, слишком, - согласился государь, - но ведь коровник можно святой водой побрызгать.
- Это тоже стяжательство, - уверенно повторил церковнослужитель. - Даже если я возьму за свои труды скромную награду, хозяева коров впадут во грех. Люди ведь будут ждать, что коровы начнут плодиться, как кошки.
"Надо же! Священник оказался бессребреником!" - подумал Влад, но, задавая вопросы, он хотел выяснить не только это.
- А коровы начнут так плодиться? - ещё раз уточнил государь. - Ты веришь, что имеешь особую силу?
- Епископ сказал, что всё глупость... - начал священник, но было видно, что произносит он это с явной неохотой.
- А давай проверим твою силу на моих коровах, - вдруг предложил князь, - не ради обогащения, а ради истины. Тебе не придётся далеко ходить. На моём дворе в городе Букурешть есть несколько коров. Давай, ты возложишь на них руку или совершишь что-нибудь другое подобное, на твоё усмотрение. Пара-тройка лишних телят не сделают меня богаче. У государя и так всего в избытке, поэтому ты не введёшь меня во грех стяжательства. А я дам тебе дар, как положено давать, когда приглашаешь священника для совершения требы. Согласен?
- Прости, государь, но я должен отказаться.
- Почему? - удивился правитель. - Боишься оплошать? Или боишься, что я строго спрошу с тебя, если ничего не выйдет? Не бойся. Вот тебе моё слово, данное при свидетелях - если ничего не выйдет, я не стану наказывать тебя и отпущу восвояси.
Произнося клятвенные слова, князь обвёл взглядом всех присутствующих - своих слуг, толпу крестьян, хозяев коровы, а также глянул на приближённого боярина. Получалось, что свидетелей даже больше, чем надо.
- Нет, государь. Оплошать я не боюсь. Я боюсь удачи, - со вздохом произнёс церковнослужитель. - Вдруг твои коровы начнут давать больше молока? А если одна или две из них принесут двойню? Двойня ведь тоже рождается не каждый год...
- Что же здесь плохого, если мы получим всё это в поисках истины? - спросил Влад.
- Для тебя, государь, ничего плохого. А мне это принёсёт большой вред.
- Почему?
- Боюсь, найдёт на меня гордыня, и я с ней не совладаю, - признался священник. - Я думаю, всякому священнослужителю хочется творить чудеса, как это делали апостолы, но если чудеса и впрямь начинают происходить, то возгордиться от этого очень легко. Нет, я лучше до конца дней своих останусь в сомнении, зато и гордыня на меня не нападёт.
- Ха! - воскликнул государь. - Наконец-то, дело прояснилось. Мне нравится твоя скромность, однако я должен тебя огорчить и сказать, что ты рассчитал свои притязания неверно.
Хозяева коровы осторожно заулыбались, а крестьянка даже сделала шаг назад от государева стремени, как и если бы только что закончила лепить красивый пирог и боялась неловким движением что-нибудь испортить.
- Ему положен один телёнок? - спросил лысоватый крестьянин. - Да?
- Не положено даже одного, - ответил князь.
Священник опешил. Наверное, он был уверен, что одного телёнка получит точно, поэтому, когда услышал решение, не смог удержаться от возгласа:
- Как так!?
- А так, - ответил Влад. - Ведь требы - в том числе крещение, венчание, отпевание и прочее - совершаются по требованию, причём постоянно. А с коровами так не получается. Я только что попросил тебя совершить требу, но ты отказался. Более того - ты сказал, что никогда больше не намерен совершать ничего подобного. Значит, наложение рук на вот эту корову, которая здесь стоит, не считается требой.
Государь помолчал немного и продолжил:
- Однако прихожане могут носить в церковь дары просто так, а не в благодарность за услуги. Могут? - спросил он у священника. - Поправь меня, если я заблуждаюсь.
- Всё верно, государь.
- Хозяин этой коровы не обязан давать тебе телят, но если захочет подарить что-то - это его право. Я бы ничего не дарил, потому что со всех троих телят всё равно надо заплатить десятину в пользу церкви, но если у прихожан вдруг возникнет благочестивое намерение... - князь многозначительно посмотрел на крестьянина, а затем на крестьянку, по-прежнему стоявшую недалеко от коня. - Ну что? Я ответил на все вопросы? Можно считать, что я решил это дело?
- Да, ты решил верно, государь, - согласился церковнослужитель. - Ты прав и по поводу требы, и по поводу даров, и по поводу десятины.
- Благодарим, государь! - радостно воскликнул крестьянин. - Дай тебе Господь долгие лета жизни взамен тех, которые ты тратишь на судейство.
Жена крестьянина ничего не сказала. Она поклонилась и медленно попятилась от князя, как-то странно улыбаясь, будто с хитрецой.
Заметив хитрое выражение, Влад вдруг заподозрил, что именно крестьянка придумала привести на суд корову. "Придумала, а теперь радуется, что затея удалась, - сказал себе правитель. - Наверное, эта затея и понравилась дракону. А что, как ни это, могло ему понравиться?"
Чешуйчатая шавка не спешила ответить на размышления хозяина. Будто хотела, чтобы он сам догадался. Дракон бегал вокруг коровницы, приветливо вилял хвостом и постоянно оглядывался на Влада:
- Ну, посмотри на неё! Посмотри! Неужели не замечаешь?
И вот тут в улыбке крестьянки князю почудилось что-то знакомое. Саму эту женщину он видел впервые - тут не могло быть сомнений - но хитроватое выражение лица князь явно наблюдал прежде у кого-то другого, причём так давно, что почти забыл. Влад силился понять, кого же напомнила ему пронырливая коровница, а между тем просители почти скрылись в толпе. Священник исчез быстрее всех, потому что его ничто не задерживало, а вот крестьянин с женой немного замешкались, потому что были обременены имуществом.
"Где же я видел эту улыбку? У кого?" - спрашивал себя Влад, и вдруг вспомнил. Теперь ему сделалось понятно, почему змей помахивал хвостом совсем как собака, которая учуяла родной запах.