Олеш осторожно тронул брата за рукав и шепнул:
— Я перейду к ним и всё объясню.
Вихрь насупился.
— Выдумывай мне… Забыл, как тебя в Яснодаре эльфий страж ножнами по башке приласкал? Вместе пойдем. И я — вперёд.
Сурово сдвинув брови и взяв ухват, словно копьё, Вихорко двинулся через распашку. Олеш пошёл за ним, старательно заравнивая граблями следы.
Выбравшись на траву, Вихрь встал между эльфами и Олешем и, силясь выглядеть как можно внушительнее, спросил:
— Есть из вас кто, понимающий в лекарском деле? Хорошего человека полечить надо. Но чтобы по тихому, без преподобных и их бредней. И вы не думайте, я не за так прошу: монет не имею, но могу отслужить работой.
Тис с Кайрином переглянулись. Эльф шагнул вперёд, словно в зеркале отразив позу Вихря.
— Я понял тебя и готов попытаться помочь. Но возьмусь за дело, только если человек действительно хороший, и на его руках нет ничьей крови.
Вихрь уже глубоко и шумно вдохнул, собираясь возмутиться в ответ, но Олеш не дал ему затеять перебранку. Он поправил на себе шапку и капюшон, вышел из-за спины Вихря, чтобы каждый из присутствующих мог как следует рассмотреть его, и сказал:
— Уважаемые, пусть путь ваш будет осиян Звездой, и Единый да не оставит вас своими милостями. Больной, для которого мы просим помощи — наша мать, пожилая женщина, никому в жизни не сделавшая зла. Третьего дня она отправилась на службу в монастырь при Зимогорье, а домой не вернулась. Мы с братом пошли искать её — и нашли посреди священной рощи, в сильнейшем помутнении рассудка. Известными мне молитвами и травами вернуть ей ясность ума не удалось. Теперь мы ищем того, кто возьмётся лечить больную, но не станет сообщать о ней в Храм Единого. Там знают лишь одно снадобье против любой хвори, хоть чуть похожей на пустое поветрие: костёр.
Тис вскинула бровь, а Кайрин присел, чтобы глаза его были на уровне глаз Олеша, и сказал:
— И вас да не оставит Единый. Старшему брату следовало бы поучиться у тебя вежливости. Я готов откликнуться на вашу просьбу, однако должен предупредить, что не каждую хворь возможно исцелить. Я даю надежду, но чуда не обещаю. Если вы уверены, что матушка ваша не причинила никому вреда, ведите нас к ней.
— Заодно по пути расскажете, почему вы так уверены, что смерти в селе — не её рук дело, — строго сказала Тис, глядя на Вихря.
Тот вспыхнул и опустил глаза.
А Олеш, тяжко вздохнув, промолвил:
— Увы, мы не знаем, что произошло в день, когда матушки не было дома, и не поручимся за то, что никто не успел пострадать от её рук. Но нельзя ведь считать злоумышлеником человека, который сам не ведает, что творит.
— В день, когда вы её нашли, у вас на деревне были смерти? И как вы следите за ней сейчас? — не унималась дроу.
— Мрут-то каждый день, — ответил Вихрь, — и у нас, и по соседству. Оно и ясно: пустое поветрие по сёлам ходит.
Кайрин покивал понимающе. Вихрь, приободрившись, продолжил:
— А как следим… У нас землянка в роще есть, на самом краю. Хорошая, крепкая. Я там раньше хряка на ночь запирал, который дома ломал ворота да убегал в общинное поле овёс жрать. Это, я вам скажу, такая была тварь здоровенная, что никакому человеку не сладить, так что запоры у меня сделаны на совесть, как надобно. И кроме нас двоих о той землянке никто не знает. Так что мама оттуда точняком никуда сама выходить не могла. Вот руку даю на отсечение. Мы её кормим, понятно, воду наливаем через продух и всё такое… Но на волю не пускаем, нет.
— Кормите? — в ужасе пискнула Яси, снова изо всех сил цепляясь за плащ Кайрина. — Человеками?
— Ты дурная, что ли? — покосился на неё Вихрь.
— А чем?
— У нас на подворье было пять куриц, — терпеливо объяснил Олеш. — Теперь осталось три… Правда, приходится отдавать кур живыми: обычную еду матушка не берёт.
— Значит, ест только живое… Это плохой признак. Ну, не будем оттягивать знакомство с вашей матушкой. Ведите к землянке.
Вихрь сделал всем знак следовать за ним, а Олешу сказал строго:
— Иди в село, пока тебя преподобный не хватился. Следы я и сам загребу.
Остановившись чуть в стороне от землянки, Вихрь сообщил эльфам:
— Вот, пришли. Вам её выпустить или так, через продух поглядите?
— Для начала поглядим, но выпустить тоже придётся, — сказал Кайрин, задумчиво потирая подбородок.
Едва маг приблизился к двери, с другой стороны на неё обрушился мощный удар. Засов опасно хрустнул, но выдержал. Однако за первым ударом последовал второй и третий, а потом из землянки послышался тихий голодный рык.
— Всё ясно, — кивнул Кайрин. — Лучше сразу выпустить.
Вихрь сосредоточенно сдвинул брови. Укрывшись за стволом толстой берёзы и подготовив ухват, он распорядился:
— Открывай — и в сторону, нето зашибёт.
Кайрин решил не перечить: паренёк, похоже, знал, как действовать.
Пленница землянки продолжала упорно рваться на волю: наносимые по двери удары слегка ослабли, но зато обрели отчётливый ритм. Подгадав момент, Кайрин откинул засов и, как было велено, отпрыгнул в сторону, после чего сделал ещё несколько больших шагов назад. Тис тоже попятилась, прикрывая собой Яси.
Дверь распахнулась, едва не слетев с петель. На пороге стояла худая, встрёпанная старуха. На лице её, перекошенном гримасой лютой ненависти, разбитых о доски руках и заношенном сером платье темнела кровь, в седых космах запутались пух и перья.
На мгновение она замерла неподвижно, словно прислушиваясь, а потом с проворством, которое трудно было предположить в столь хилом и старом теле, устремилась к эльфам. Вихрь тоже пришёл в движение: выскочил из-за берёзы и подцепил ногу старухи ухватом. Та упала. Парень ловко поймал рожками своего оружия её шею и прижал к земле. «Готово», — уверенно крикнул он.
Изменённая не собиралась сдаваться. Дико взвыв, она упёрлась в траву руками и начала вставать. Вихрь всем весом налёг на ухват. Движения его противницы чуть замедлились, но было видно, что парень не сможет сдерживать её долго. Миг спустя ухват соскользнул с её шеи: изменённая вскочила на четвереньки и, разбрасывая из-под рук и ног куски дёрна, вновь понеслась вперёд. И нужны ей были вовсе не эльфы. Взглядом, полным безумной жадности, она поедала Яси. Та, едва увидев приближающуюся Одарку, отшатнулась, споткнулась о корень берёзы и села на землю. Побледневший от страха Вихрь с воплями побежал за Одаркой вслед, но уже ничем не смог бы помочь.
К счастью, остальные не растерялись. Кайрин вскинул руку с боевым заклинанием и стал целиться так, чтобы не задеть никого лишнего, однако стоял он очень не удачно, дроу оказалась ровно на линии атаки. Пока маг перебегал на другое место, ситуация разрешилась: Тис подала мысленную команду, и её услышали.
Изменённая летела к цели, ломая кусты, задевая стволы деревьев, не замечая препятствий у себя на пути. Наконец, между ней и Яси остались лишь Тис да две толстые берёзы, растущие из одного корня. Изменённая ринулась в развилку — и вдруг стремительный бег её оборвался. Она забилась неистово, пытаясь выбраться из едва заметной в свете солнца паутины, но липкие нити уже оплели её, становясь с каждым мигом всё толще и крепче.
Когда Одарка оказалась надёжно связана и полностью обездвижена, в листве над ней мелькнули глаза Винни. Тис кивнула ему в знак благодарности, и паук вновь скрылся среди ветвей.
Вихрь с облегчением выдохнул:
— Фух… Без Олешки хрен удержишь. Хорошо, что это ваше чудище…
Дроу фыркнула, перебив его:
— Извини за прямоту, но чудище тут только одно, и хорошо, что его удалось связать.
— Моя мать не чудище! — вспылил паренёк.
— Мой друг тем более, — не осталась в долгу Тис.
— Это всё не важно, — оборвал едва начавшийся спор Кайрин. Он подошёл к своим спутницам и опустился на корточки перед Яси. — Ты как? Сильно испугалась?
— Испугалась, — признала девочка. — Сильно, — а потом, с трудом выдавив из себя улыбку, добавила: — Но в одиночку в этих дурацких Малых Березняках было куда страшнее. Благодарю тебя, Тис! И тебя, Винни, тоже!
В кроне двойной берёзы слегка зашуршало. Вполне успокоенный ответом Яси, Кайрин кивнул ей, а Тис сказал:
— Пусть Винни переместится куда-нибудь, чтобы я не задел его магией.
Тис промолчала, но шелест листвы дал понять, что паук сменил укрытие.
II. Глава 8. Злая береза
«Что ж, настало моё время, — подумал маг. — Надеюсь, идея сработает…»
— Если её душа, — сказал он вслух, обходя пленнённую по кругу, — ещё не срослась с заразой, то ритуал поможет.
— А коль срослась? — с тревогой спросил Вихрь.
Кайрин обернулся, смерил парня строгим взглядом и тихо ответил:
— Я гарантий не давал, помнишь?
Вихрь насупился, но промолчал. Как ни боязно было доверять пришлому эльфу, он отлично видел все страшные изменения, настигшие мать. Видел он и то, что всего за два дня ей сделалось много хуже. Оставалось лишь надеяться, что ещё не слишком поздно. «А вдруг уже слишком?» — эта мысль назойливо крутилась в голове, но Вихрь гнал её прочь. Он приблизился к чуть притихшей матери, осторожно погладил её ладонью по щеке и прошептал:
— Ты это… Не боись. Мы с Олешкой тебя и такую любим.
После чего решительно развернулся и в несколько размашистых шагов отошёл подальше.
Эльфы его шепот прекрасно слышали. Тис закусила губу в сожалении, что ничем не может помочь. Она ясно представила на месте Одарки собственную мать. В душе дроу что-то больно ёкнуло. «Уходя из дома, я была готова к тому, что вернусь и найду родителей… вот примерно такими же. Но сейчас… похоже, я больше к этому не готова, — подумала она и отогнала непрошенные слёзы. Не хватало ещё расплакаться у всех на виду. — Надеюсь, Кайрин справится!»
Неловкое, но искреннее проявление сыновней любви не оставило равнодушным и мага: тот с грустью взглянул в спину Вихрю, а затем собрался с духом и пообещал себе сделать для спасения этой женщины всё возможное. Осмотрев ближайшие деревья, Кайрин выбрал высокую, толстую берёзу, возможно, самую старую в роще, и принялся колдовать. Парой магических пассов он зажёг между ладонями тонкую нить из синего пламени.