Куртка на целителе, и впрямь, выглядела необычно. Шили её точно не эльфийские мастерицы: швы были выполнены грубовато, а ворот и рукава украшал простой орнамент из повторяющихся оленьих и волчьих фигур.
— Нет, милая леди, — спокойно отозвался Элерим. — Последнюю седмицу моими нарядами заведует Яси. Эта куртка — её подарок. Не правда ли, трогательно?
Поняв, что разговор неминуемо превращается в поток пустой болтовни, лорд Туилэнаро легонько постучал пальцем по столу и, добившись тем самым тишины, сказал:
— Рад знакомству, мастер Кайрин. Что привело тебя в земли эльфов Северного дома?
Сиана не позволила магу ответить.
— Сам Инголмо Анор прислал к нам этого милого юношу для изучения обстоятельств последнего прорыва, а Утарион вцепился в него, как клещ, и никуда не пускал. Пришлось мне вмешаться, пока дело не дошло до серьёзной размолвки.
— Благодарю, солнце моё, — ответил лорд, пряча улыбку. — Ты всё сделала правильно. А теперь ступай: прорыв прорывом, но подготовку ко Дню Урожая никто не отменял.
Стоило леди Сиане покинуть комнату, в лечебнице сразу сделалось тише и как будто темнее. А взгляд лорда Туилэнаро обрёл прежнюю строгость.
— Итак, — сказал он, проницательно глядя Кайрину в глаза, — я вижу, что, не промолвив ни слова, посланец из города магов успел разузнать многое о жизни Лаореласса. Но есть ли у тебя при себе послание от главы Ордена Стихий или иные документы, подтверждающие твои полномочия?
Кайрин едва заметно улыбнулся уголками губ и изящным, неторопливым движением достал из-за пазухи запечатанный свиток. Передав его в руки лорду, он сделал шаг назад и принял выжидательную позу, давая понять, что читать послание можно без спешки. Лорд Туилэнаро изучил отпечаток на магическом сургуче, сломать который мог только адресат, и удовлетворённо кивнул. Прежде, чем вскрыть письмо, он поднял глаза на Кайрина и вежливо уточнил:
— Какова погода в окрестностях Эльдариата? Благоприятна ли для здоровья уважаемого главы? — его губы слегка дрогнули, скрывая лукавую улыбку, но взгляд его по-прежнему был внимателен и серьёзен.
Впрочем, Кайрин был примерно в курсе о том, что связывало этих двоих: главу Ордена Стихий и лорда Северного дома. Поэтому с ехидным сомнением хмыкнул:
— Лорд изволит шутить? Насколько я знаю, глава предпочитает условия посуровей, чем есть при жизни во дворцах в полном комфорте.
— Выходит, размяк всё же? — лорд чуть прищурился, изо всех сил пытаясь скрыть веселье. — А я предупреждал…
— Всё же шутка, — улыбнулся Кайрин и театрально выдохнул с облегчением. — Лорд Северного дома не может быть столь наивен.
Туилэнаро не обиделся, он выпад оценил. Маг же заметил, что в этот момент лорду не хотелось пикироваться. Ему вспомнились совместные приключения с тогда ещё будущим главой Ордена: подшутить друг над другом они всегда любили и делали это постоянно. Вот и сейчас, держа в руках в целом официальное письмо от высокопоставленного эльфийского мага, Туилэнаро заранее знал, что найдёт в нём несколько хорошо знакомых дружеских колкостей.
Сломав сургуч, лорд развернул лист. Пергамент был чистым. Изящные завитушки букв появились пару мгновений спустя, с искрами и мягким шуршанием. «Очень похоже на обычные забавы Анора… Хотя грань приличий он никогда не переходит. Удивительное чувство меры!» — мельком подумал Туилэнаро и принялся внимательно вчитаться в слова.
«Приветствую, многоуважаемый лорд Туилэнаро! Не слишком ли суровы последние зимы были в ваших краях? — гласили первые строки. Лорд хмыкнул про себя. Ничего не изменилось, они даже шутят одинаково, находясь при этом на огромном расстоянии и в совершенно разных условиях. Всё-таки некоторые узы не разорвать. — Пишет тебе верный слуга равновесия в этом мире и глава Ордена Стихий старейшина Анор».
Туилэнаро на миг задержался, оценив шпильку. Мало упоминаний про сложную погоду, которую лорд никогда не любил, а старейшина магов — наоборот… так ещё и свой чин этот лис ушастый приуменьшил, а его, лорда, преувеличил. Всего лишь верный слуга равновесия, да? «Он определённо провоцирует меня приехать к нему и побеседовать лично. Соскучился, похоже, а признавать этого не желает», — подумал лорд и продолжил чтение.
Далее в нескольких абзацах глава Ордена превозносил чувство долга гонца, что принёс весть и увёл обратно мага-посланца, и смекалку самого лорда, догадавшегося обратить на происшествие, казавшееся обычным прорывом, дополнительное внимание. После этого старейшина Анор уверял Туилэнаро в компетенции Кайрина и просил дать ему полную свободу действий для достижения скорейшего результата.
«Дорогой друг, — писал глава лорду, и тот знал, что после такого обращения должна последовать информация, на которую стоит обратить особое внимание, — Кайрин является специалистом высшего класса, он только кажется безопасным и простым. Этот маг умеет находить подход ко всем. И если ему что-то нужно, он это выяснит. Прекрасные черты для следователя Ордена! Потому я и поручил дело именно ему, чтобы быть точно уверенным в результате. Однако же, друг мой, лучше не мешать ему и дать всюду свободный доступ, иначе все вы возненавидите меня за то рвение, с которым этот маг станет рыть. Упорством и смелостью он напоминает тебя в самые юные годы. А мне не хотелось бы оставлять об Ордене неприятное впечатление в умах хранителей Северного рубежа, столь важного форпоста эльфийских земель…»
Вздохнув задумчиво, лорд остановил свой взгляд на словах «рвение» и «рыть». Похоже, это такой очень не прозрачный, крайне заметный намёк на то, что если расследованию станут сопротивляться, то его мягкий тон изменится. «Угроза? Нет, сомневаюсь, — подумал Туилэнаро. — Анор упомянул, что маг напоминает меня в юности. Я был очень въедливым, но всегда старался честно разобраться в сути дела. Выходит, этот Кайрин такой же? Скрывать мне нечего, но нравы местного населения… Чужаков у нас не любят, особенно тех, кто разнюхивает. Таких вообще мало где любят, и это нормально. Но у некоторых, например, у меня в юности, сопротивление вызывало только ещё большее желание докопаться до сути…»
Отложив письмо, завершённое витиеватыми словами прощания и очередным скрытым приглашением приехать повидаться, лорд поднял взор на своего гостя и промолвил с теплотой в голосе:
— Века идут, а друг мой Анор не меняется. Узнаю его прекрасный почерк и стиль письма. Что ж… Добро пожаловать в Лаореласс, мастер Кайрин. Прошу прощения за не слишком дружелюбный приём: нам приходится быть осторожными, ведь мирный договор с дроу до сих пор не подписан, на границе с землями людей неспокойно, и даже с Южным домом светлых эльфов отношения не так хороши, как прежде. Однако теперь я уверен в чистоте твоих помыслов. Можешь свободно проводить свои изыскания, лишь бы они не слишком нарушали покой жителей Северного леса и не возмущали общественного порядка. Если кто-либо из моих подданных откажет тебе в содействии или будет чинить препоны, покажи ему вот это, — Туилэнаро снял с пальца перстень из чернёного серебра и протянул Кайрину. — Кольцо доверия — знак того, что ты действуешь с моего ведома и согласия.
Первым делом Кайрин захотел изучить тело Ошии. Это было разумно, так как оно находилось поблизости, буквально в соседней комнате. Неожиданно, целитель присутствовать при осмотре отказался.
— Взгляни на всё своими глазами, составь собственное мнение, — сказал он спокойно, — не хочу тебе в этом мешать. Если желаешь узнать мои соображения насчёт произошедшего, приходи к обеду ко мне домой. Я живу под старым ясенем, рядом с оврагом. Там ты сможешь увидеть вторую девочку: Яси временно скрашивает моё одиночество и избавляет меня от хлопот по хозяйству.
Поблагодарив Элерима за приглашение, Кайрин в одиночестве направился в комнату для больных.
В последнем пристанище Ошии было уютно и тепло. Солнечные лучи пробивались сквозь листву сирени под окном и освещали лежащее на кровати тело — деревянное изображение спящей девочки, словно вышедшее из-под резца искусного мастера. Но в отличие от рукотворных скульптур эта была живой: тонкая кора покрывала её вместо кожи, а ветви плюща окутывали зелёным коконом. Некоторые веточки оплели спинку кровати и уже искали неровности, чтобы закрепиться на стене над ней. Заглянув под кровать, Кайрин вполне предсказуемо увидел мощные корни, протиснувшиеся между половиц.
Лицо девочки было спокойным, на нём не оставили следа предсмертные муки, хотя поза отдавала неестественностью. Ошия словно не сама так легла, а её уложили. Или, скорее, поправили. Но причина этого легко угадывалась. Поза девочки могла быть другой в момент смерти, просто ветви изменили её, когда росли.
— И всё-таки, удивительная смерть… Что же с ней случилось? — пробубнил Кайрин себе под нос и внимательно осмотрел помещение.
В очаге спалили полынь, этот запах держится долго и хорошо различим, но больше ничего особенного. Впрочем, и полынь в очаге — нормальное явление для лечебницы. Кайрин встал рядом с кроватью девочки и занёс над ней руки. 'Теперь проверим тело на… Эм, тело ли или правильней говорить дерево? Может, бревно? — задумался маг и тут же одёрнул себя: — Кошмар, Кай, какие непочтительные мысли рядом с покойницей, эта девочка подобного не заслужила. Так проявляется моя реакция на странную ситуацию, нервничаю, вот и шутки тупые. Но вопрос названия остаётся открытым. Ошию теперь действительно правильней называть деревом, потому как все атрибуты в наличии. И кажется, это вполне живой организм, как сирень за окном. Удивительно! Раньше я видел перевоплощения, но они все были в… во что-то вроде монстров, а тут вполне мирно и красиво… Мне даже захотелось самому умереть именно так — став в итоге большим сильным деревом…
Что ж, тёмной магии я не чувствую, вообще всё выглядит нормально, словно так и должно быть. Не знал бы, что девочка ещё недавно была обычным человеком, решил бы, что форма ствола — причуда природы. Можно ли считать, что всё это означает отсутствие злонамеренного воздействия? Сложно. Не могу понять, какое происхождение у… её состояния. Одеревенение может быть как проклятием — хотя вот уж его следов я точно не обнаружил — так и болезнью. Или иным вариантом воздействия. Уж очень необычный итог, а значит — само воздействие тоже не самое простое и очевидное. Но это если оно естественное, как болезнь.