Задействовав все бортовые прожекторы и сканирующие системы, Инара медленно облетела корвет по кругу, всё больше и больше при этом хмурясь. Никаких видимых повреждений корпус космолёта не имел, энергетическая установка его продолжала, судя по получаемым данным, работать и снабжать корабль энергией, двигатели не несли никаких видимых повреждений, а внутренние поломки сканирование выявить не могло. Но внутренние поломки и повреждения — это одно, а вот то, что биосканер упорно отказывался видеть на борту корвета живых, очень сильно настораживало. Ведь просто так экипаж не покидает корабль, для этого нужны весьма веские причины. А пока никто таковых нигде не наблюдал. В самом же деле, не пиратов ведь испугались военные космонавты.
— Что же могло там произойти? — задумчиво проговорил Селенский, рассматривая корвет через бронированные иллюминаторы кабины катера. — Мне как-то сомнительно, чтобы экипаж бросил свой корабль на произвол судьбы без веской на то причины. Тем более, экипаж военного корабля.
— И именно по этой причине вы позаимствовали из арсенала плазмаган? — усмехнулась Инара.
— Знаете, все эти россказни о пришельцах в свете происходящего уже не кажутся такими уж бредовыми, — абсолютно серьёзным тоном ответил полицейский. — Да и мне лично слабо верится в том, что в нашей Галактике с её более чем двумястами миллиардами звёзд существует только одна звёздная система с разумной расой. Так что возможно всё. Вот только на какого хера мы кому-то сдались?
— Причин может быть много, Ос, — отозвался Фрост, тоже внимательно разглядывающий недвижно висящий в космосе корвет. — От самых прозаичных до самых невероятных. Но для того мы и здесь, чтобы во всём этом разобраться. Я так понимаю, — обратился он к Соколовой, — что мы подождём прибытия штурмовиков? В одиночку туда лезть как бы не совсем логично…
— Да, поддержка тяжеловооружённых бойцов в бронекостюмах будет совсем нелишней, — кивнула марсианка. — Тем более…
— Эй, а что это такое показывает ваш биосканер? — внезапно оживился Селенский, тыча пальцем в один из мониторов. — Какое-то, мать его так, движение на борту корвета? Капитан Соколова — я ведь верно прочитал данные с монитора?
— Что? — Соколова обратила своё внимание на биосканер. — Движение? Хм… да, что-то есть… может, выживший?
— Для таких случаев ваш катер оборудован системой стыковки? — спросил Фрост.
— Системой стыковки оборудован любой космический корабль, детектив Фрост, — пояснила Соколова. — Однако, это меняет дело. Если на борту есть выжившие, то наша первоочередная задача состоит в том, чтобы помочь экипажу. Капитан Ханссен — вы меня слышите?
— Слышу отчётливо, — спустя пару секунд откликнулся Ханссен.
— Мы только что засекли сигнал с борта земного корабля. Возможно, что это выжившие. Я начинаю процедуру аварийного шлюзования. Если вы можете оказать нам поддержку, советую раскочегаривать шаттл. Нельзя исключить вероятность того, что тем людям нужна помощь, а нас только трое.
— Я вышлю нескольких членов своего экипажа вам в помощь. Шаттл будет готов к вылету через десять минут.
— Отлично, — кивнула Инара. — За это время мы успеем состыковаться с корветом и провести разведку. Мы причалим в районе аварийного шлюза с правого борта, вы воспользуйтесь аналогичным по левому. План-схему корвета класса «Гонолулу» я скину на ваш бортовой компьютер, если вы соизволите включить канал передачи данных.
— Конечно, капитан Соколова, я сейчас же переключу связь в режим приёма-передачи данных. — Последовала секундная заминка. — Готово. Можете передавать.
— Ловите.
Соколова набрала какую-то комбинацию на сенсорной клавиатуре и дотронулась большим пальцем правой руки до сенсора «ввод». В левом нижнем углу мультихроматрона возникла строка состояния передачи данных, внутри которой проявилась зелёная полоска, показывающая состояние процесса передачи.
— Есть, — донёсся из динамиков коммуникатора голос меркурианца. — Схема получена.
— Тогда готовьте спасательную группу и до встречи на борту корвета.
— Уже начинаем.
Огонёк на панели связи мигнул и погас, сигнализируя об отключении канала связи.
— Джентльмены, — Соколова обернулась к сыщикам, — нам предстоит высадиться на терпящий бедствие космический корабль, а поскольку опыта в таких делах у вас нет никакого, вы будете всецело слушаться меня. Никакого самоуправства, прошу вас. Космос такого не прощает. Малейшая ошибка может убить не только нас, но и экипаж торговца.
— По-вашему, мы похожи на идиотов, ке са? — нахмурился Фрост. — Если я вижу что-то непонятное, я не тяну туда свои пальцы и не пытаюсь это включить или сделать что-то похожее. Так что можете не волноваться, коллега. Я и мой напарник не станем маяться дурью и строить из себя крутых макаи. Будем следовать за вами и во всём слушаться вас.
— Рада это слышать. — Соколова в который уже раз повернулась к пульту управления космопланом. — А теперь позвольте мне сосредоточиться на процедуре стыковки. Это не слишком просто сделать, если другой корабль вам в этом не содействует.
В том, что состыковаться с космическим кораблём, который никак не хочет помочь в этом, не так-то и просто, Фрост и Селенский убедились, так сказать, на наглядном примере. Патрульный катер неспешно облетел корвет по кругу, обшаривая его корпус мощными носовыми фотонными прожекторами, затем на самой малой тяге начал приближаться к аварийному шлюзу, расположенному по правому борту космолёта, в районе, как пояснила детективам Соколова, третьей палубы и между сто вторым и сто седьмым шпангоутами. Разумеется, гермоворота шлюза были наглухо задраены, однако на то он и аварийный, чтобы его можно было вскрыть при помощи специального аварийного протокола.
Соколова, производя загадочные для сыщиков манипуляции с пультом управления, пояснила Фросту и Селенскому, что шлюзовой переходник, которым оснащён данный космоплан, является по своему назначению абордажным и предназначен для высадки на вражеские корабли штурмовиков. Если не было возможности пристыковать переходник непосредственно к шлюзу, его крепили на корпусе космолёта, а дальше в дело шёл молекулярный деструктор, которому было абсолютно безразлично, что испарять — псевдобетонную стену или высокопрочный титаниум. Однако в случае с корветом использовать тяжёлое оружие не было нужды — Патруль прекрасно знал аварийные коды земного флота, откуда именно, Соколова не сказала, но это было и так понятно, что марсианская разведка не пальцем в носу ковыряла.
Космоплан медленно сблизился с земным военным кораблём и начал процедуру стыковки. На все попытки Соколовой и Ханссена вызвать кого-либо на связь корвет отвечал угрюмой тишиной, однако детектор движения всё так же показывал что-то движущееся внутри корабля. Разумеется, этому можно было найти вполне простое объяснение в виде отказавшей системы внешней связи, но всё равно Фрост и Селенский — да и Соколова, наверное — чувствовали себя несколько не в своей тарелке.
Один из обзорных видеоэкранов показывал в данный момент времени процедуру стыковки. Из корпуса катера выдвинулся короткий, квадратный в сечении, переходной туннель длиной метров пять, внешне выглядевший так, словно был сделан из гофрированного металла, но то было ошибочное впечатление. На самом деле материал, из которого был сделан переходник, был абсолютно тождественен тому материалу, из которого был сделан и корпус космоплана. Преодолев разделявшее катер от корвета расстояние, переходник коснулся корпуса земного корабля и тут же зафиксировался на нём посредством мета-магнитных замков. Несколько секунд — и на панели управления загорелся зелёный огонёк, подтверждающий, что процедура стыковки успешно завершена.
— Капитан Ханссен — мы состыковались с корветом, — произнесла Соколова в микрофон коммуникатора. — Готовимся к высадке. Как ваши успехи?
— Шаттл с тремя членами экипажа уже вылетел, стыковка с корветом ожидается примерно через пять минут, — услышали все находящиеся в кабине катера голос меркурианца. — На борту находятся инженер-механик Али Камил, бортовой врач Семён Ефремов и второй пилот Серхио Мендоса.
— Вы не смогли установить связь с тем, что там шастает? — Соколова быстро перевела ряд сенсоров в положение, которое, по всей видимости, означало нейтральное или что-то в таком роде.
— Никто не отвечает ни на один из наших запросов. Либо у них проблемы со связью, либо мы чего-то не понимаем.
— Скорее, как мне кажется, второе! — проворчал Селенский, поднимаясь с кресла и беря обеими руками плазмаган.
— У нас тот же самый результат. — Марсианка внимательно взглянула на напарника Фроста и чуть поморщилась при виде плазмагана в его руках, но вслух ничего не сказала. — Рекомендуйте вашим людям соблюдать максимальную осторожность. Они вооружены?
— Согласно стандартному протоколу, — последовал ответ капитана «Молчаливого странника». — Бластеры и станнеры.
(Небольшое пояснение. Межпланетное соглашение от 8 февраля 2248 года разрешает экипажам торговых и прочих невоенных космолётов иметь для своей защиты ручное оружие, как правило, это бластеры и станнеры — нейронные парализаторы нелетального действия).
— Хорошо. Будем, конечно, надеяться, что они не понадобятся, однако я бы советовала, если что, использовать станнеры. Вопросов много, а ответов на них нет. А мне нужны ответы, капитан Ханссен.
— Я уже отдал соответствующие распоряжения. Парни постараются не стрелять на поражение, если вдруг что. Но гарантировать что-либо, сами понимаете, я не могу. Мы — простые космонавты, а не военные и не патрульные.
— Ну, как получится — так получится, хрен с ним! — усмехнулась Инара. — Ладно, Ханссен — мы выдвигаемся. Не спускайте глаз с этого корыта. Если что — сразу сообщайте.
— Принято, — лаконично отозвался космонавт.
— Вы готовы? — Соколова окинула внимательным взглядом полицейских с Титана.
— Настолько, насколько это вообще возможно, — усмехнувшись, отозвался Фрост.
— Понятно… Детектив Селенский — вы всё-таки решили взять плазмаган?