Говорит, у него срочное сообщение для Алисы Каммерер. Можно привести его к вам?
Через несколько минут гость уже стоит перед дверью шале Бенджамина.
Это Диггер. Он весь изранен и совершенно обессилен.
Как этот Диггер попал сюда, его кротовый городок так далеко…
– Умолю, Матушка, срочно вернись в Кукуфас! – хрипит, отдышавшись, Диггер. – Сжалься, не бросай нас в трудный час, иначе все твое дело будет погублено.
– Что произошло? – едва не срывается на крик Алиса.
Бенджамин дает Диггеру воды, тот с фырканьем выпивает залпом весь стакан.
– Война.
– Как это?!
– Вот так, война.
– Кто воюет?
– Мы, Диггеры, с Наутилусами.
Алиса не верит своим ушам.
– Наш правитель считает, что остановить это под силу одной тебе. Набралось уже много погибших с обеих сторон. Все попытки провести демаркационную линию проваливаются.
Первая мировая война в воде и под землей?
– С каждым днем растет число жертв! – напирает Диггер. – «Только Матушка может спасти своих детей», – сказал Гадес.
Алиса горестно вздыхает.
– Прямо как дети: стоит матери отлучиться, как вспыхивает драка.
– Нет, Матушка, все гораздо хуже, уверяю тебя…
Почему все рушится? Неужели моя наука не пошла им впрок?
– Пожалуйста, дорога каждая минута! – молит посланец.
Как раз когда мне показалось, что я обрела покой и создала гармоничное общество, полное согласия людей и химер, вспыхивает война, как будто циклам кровопролития не бывает конца.
– Раз такое дело, я не могу отказаться.
– Прямо сейчас, чтобы не опоздать! – изнывает Диггер.
– Я с тобой! – говорит Бенджамин.
– Нет, лучше я одна.
– Хотя бы возьми с собой солдат, так будет безопаснее…
– Это мои дети, одна я могу их примирить. Я их создала, мне и разбираться.
– Как ты туда попадешь?
– С помощью моего любимого способа перемещения – Соланж.
– Кто это?
– Замечательная женщина-Ариэль, моя подруга.
Квартал Ариэлей, бывшее гетто, за несколько лет полностью преобразился. Фасады домиков покрылись граффити, содержащие сцены из жизни их хозяев.
Алиса стучится в дверь. Ответа нет. Дверь не заперта, она входит.
Внутреннее убранство типично для Ариэлей: всюду изображения бабочек всех размеров и расцветок.
Ариэли все больше увлекаются бабочками.
Со второго этажа доносится храп. Алиса поднимается по лестнице и заглядывает в спальню. Соланж спит вниз головой, рядом с ней храпит мужчина-Ариэль. При приближении гостьи крылья Соланж распахиваются – это похоже на треснувший баклажан. Появляется лицо подруги.
– Извини, Соланж, что беспокою тебя в такой ранний час, но мне понадобилась твоя помощь, – говорит Алиса шепотом, чтобы не разбудить спящего Ариэля, запахнувшегося своими крыльями.
Соланж отпускает ручку на потолке, за которую держалась, и изящно опускается на пол. Она показывает жестом, что им лучше выйти, чтобы не тревожить спящего.
– Хочешь покататься на лыжах? – спрашивает она.
– Какое там! У Наутилусов и Диггеров дошло до прямого столкновения. Мне срочно надо в Кукуфас. Я предпочитаю лететь с тобой.
Соланж тяжело дышит, осознавая важность предстоящей миссии.
– Чур, ты расскажешь мне по пути о своей личной жизни, а я тебе – о своих приключениях.
– О приключениях? – удивляется Алиса.
– Как ты знаешь, я не только крылатая, но и ветреная. Обожаю менять партнеров. Этот, храпун, мне уже надоел. Когда вернусь, поставлю его перед фактом: его время истекло.
Беседа не мешает утреннему туалету Соланж. Он завершается лизанием конечностей, чему способствует длина ее языка.
– Сколько километров до Кукуфас?
– Не меньше семисот.
Соланж накидывает белую куртку, не стесняющую движений крыльев, собирает рюкзак.
Алиса явилась к ней в своем кожаном берете и в огромных очках авиатора 1920-х годов.
– Вперед! – командует она.
– Прямо так, не попрощавшись? – раздается голос позади них.
Алиса оглядывается на стоящего на лестнице невыспавшегося Ариэля.
– Извини, Жорж, важные дела, – отвечает ему Соланж.
– Даже не скажешь мне «пока»?
– Слушай, Жорж, ночь с тобой была что надо, но тебе лучше ко мне не привязываться. В конце концов, мы знакомы только со вчерашнего дня.
– Я успел тебя полюбить.
Алиса, не очень разбирающаяся в любовной психологии Ариэлей, предпочитает не вмешиваться в их разговор.
– Ну и что? Думаешь, достаточно признаться мне в любви, чтобы я стала твоей собственностью? Ты иногда ведешь себя, как… как…
Она ищет подходящее слово, которое не было бы обидным.
– …как Сапиенс, вот кто!
– Ты бессердечная, Соланж, – горюет крылатый мужчина.
– Ерунда, у меня есть сердце, поэтому я тебе сообщаю, что между нами все кончено. Это чтобы ты не страдал и не воображал про нас невесть что. Ну, ты готова, Алиса? Можем стартовать.
Обескураженный Ариэль не знает, что ответить.
Алиса и Соланж выходят на террасу. Соланж дожидается порыва попутного ветра, чтобы взлететь, зажав пассажирку задними конечностями. Они оставляют позади Валь Торанс и берут курс на равнину.
Внизу чередуются долины, леса, реки, поглощенные сорняками деревни. Алиса наслаждается хлещущим ей в лицо ветром, над ней простерлись длинные крылья, Соланж парит в восходящем теплом потоке.
– Сурово ты обошлась со своим партнером, – заводит разговор Алиса.
– Лучше так, чем его фантазии, что мы проживем остаток жизни вместе. Мы не Сапиенсы. У вас есть вроде поговорка: лучше сразу отрубить собаке хвост, чем кромсать по частям.
Они летят на запад.
– Твоя цель – помирить Наутилусов и Диггеров? – интересуется Соланж.
– У них там кризис подросткового возраста. Они самоутверждаются, закрепляя свою идентичность и сталкиваясь с враждебными силами. Насилие – часть процесса созревания. Только бы они не застряли в фазе разрушения. Мне надо помочь им сделать шаг вперед и продолжить развиваться.
– Уверена, у тебя получится, Матушка.
Но будет непросто. Потушить страсти, гармонизировать энергию трех гибридных видов трудно, тем более что они и взаимодополняемы, и противоречивы. Отсюда их нестабильность.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ: система трех тел
Исаак Ньютон первым сформулировал задачу трех тел.
В планетарной системе, состоящей из звезды и одной планеты, можно предсказать траекторию этой единственной планеты: это будет эллипс.
В системе «звезда – две планеты» траектории планет тоже можно предсказать: это будут эллипсы и эпициклоиды (петли в эллипсе).
Но в системе «звезда – три планеты» уже нет ни периодики, ни предсказуемости. Ньютон показал, что при переходе от системы с двумя небесными телами к системе с тремя небесными телами возникает уровень сложности, делающий невозможным любой расчет траекторий.
В расширительном смысле все системы с двумя телами стабильны и предсказуемы, тогда как все системы с тремя телами нестабильны и непредсказуемы.
Энциклопедия относительного и абсолютного знания.
Высоко в небе сияет луна. Соланж и Алиса летят в ее серебристом свете.
– Правда, что люди ходили по Луне? – спрашивает Соланж.
– Правда.
– Что-то не верится. Я смотрела в медиатеке Валь Торанса видео, где говорилось о документальных фильмах, отрицающих высадку на Луне.
– Это называется «фейк» – вранье, имеющее цель убедить самых наивных.
– По-твоему, это правда… Как им это удалось?
– При помощи огромной ракеты. Полет длился три дня.
Соланж раздумывает.
– Мне тоже хотелось бы когда-нибудь долететь до Луны. Неважно, сколько это займет времени.
– Придется натянуть скафандр и запастись кислородным баллоном. Понадобится хорошенько разбежаться, потому что за пределами атмосферы нет воздуха, ты будешь лететь по инерции, приобретенной при взлете.
– Решено: я стану первым Ариэлем, который ступит на Луну. А пока что я притомилась, сделаем привал.
Крылатая женщина опускается в Шалон-сюр-Соне, рядом с супермаркетом, куда они уже заглядывали несколько лет назад, по пути в Валь Торанс. Они находят укромное местечко в бывшем парке и разогревают себе еду на костре.
Алиса поглядывает на женщину-Ариэля, на отблеск костра в ее черных сферических глазах.
– Не пойму я вас, Сапиенсов, – говорит ей та.
– Что конкретно тебе непонятно?
– У вас напрочь отсутствует логика. Вот пример: я видела в Валь Торансе, как Сапиенсы играли в карты на деньги и проигрывали, потому что карты у них были в неправильном порядке. Часами играли и проигрывали! Какое-то ослепление собственным поражением!
– Действительно, человек – единственное животное, тратящее столько времени на карточную игру… – соглашается Алиса, позабавленная этим разговором.
– Если бы одно это! Некоторые из вас курят бумажные трубочки с сухой травой. Ужасная вонь!
– Сигареты?
– Да, сигареты. Эти тоже не могут остановиться.
– Некоторые растения воздействуют на рассудок.
– Это проблемы Сапиенсов. Не знаю ни одного курящего Ариэля.
– Что еще у нас нелогично?
– Вы делаете некоторые омерзительные вещи.
– А именно?
– Целуетесь, засовывая языки друг другу в рот. Это что-то… Лично у меня это вызывает отвращение.
Она сопровождает свое замечание гримасой.
– Наверное, это потому, что у вас язык гораздо тоньше и длиннее, – предлагает объяснение Алиса. – Такие языки переплелись бы и, чего доброго, залезли друг другу в пищевод…
Из кустов по соседству вдруг доносится какой-то шум. Женщины быстро гасят костер, накрывая его одеялом. Потом Соланж прячет Алису за трубой на крыше дома.
С этого высокого поста наблюдения они лицезреют странную картину – вереницу людей, ведущих под уздцы лошадей. Лошади впряжены в телеги, полные чемоданов и мешков. Поход происходит под музыку, которую Алиса немедленно узнает: