Ну, и кого тут сейчас можно спросить? Возле домов пусто, даже собак нет. Кстати, почему? В прошлый раз я об этом как-то не задумывался, тогда за сараями вроде бегала какая-то небольшая шавка. А вот и живая душа!.. К тому же, знакомая…
– Добрый день! – приподнял я шляпу. Рад видеть вас снова.
– И вам того же. Что, понравилось в наших местах? Снова какое-то дело, или просто так решили прогуляться? Да, а кто это там сидит?
– Это моя жена. Немного прогулялись с ней по лесу, теперь домой пора.
– «Немного»?.. – Женщина скептически хмыкнула. – Ну-ну…
(Что есть, то есть – до ближайшего жилья тут пара часов на поезде.)
– Скажите, а поезд сегодня будет?
– Конечно будет, куда же он денется! Муж с утра пошел дерево убирать от рельсов, если все сделали, то часа через два поезд и придет. Вы есть хотите?
– Я бы не отказался, а у жены сейчас спрошу.
– Подходите, чего вам на жаре сидеть. Заодно, может, какие новости городские расскажете…
Клер сидела, откинувшись на спинку скамейки, и закрыв глаза.
– Милая, нам тут предлагают пройти в дом. Ты есть хочешь?
– Если честно, то очень. Такие прогулки вызывают прямо-таки зверский аппетит.
– Тогда бери сумки, и пойдем. Только будь осторожна, жена смотрителя очень наблюдательная особа. Мало ли что… И «Дерринджер» у нее всегда под рукой.
– Понятно, места здесь такие…
Ивонна (я вспомнил, как ее зовут) встретила нас на крыльце дома.
– Свои мешки можете положить вот здесь, у входа. Ничего с ними не случится. Проходите…
На столе уже был накрыт обед для двоих.
– А вы что же? – спросил я у нее.
– Я недавно поела, муж все равно придет попозже. Так что ешьте, пока горячее…
Два раза нас просить не было нужно. Быстро помыв руки, мы приступили к обеду. М-м-м, вкуснятина!.. Жалко, что все так быстро закончилось, но объедать хозяев как-то неудобно.
– Вам тут не страшно, одной в глухом лесу? – спросила Клер у Иванны.
– А что тут страшного? Дикие звери редко заходят, им и так добычи хватает. А люди… Они разные, хороших больше. Но у нас здесь редко увидишь незнакомое лицо.
Посмотрев на меня, она усмехнулась и продолжила:
– Да, а патроны я купила, когда с мужем в город ездили, по делам. И еще… Мы ходили в синематограф, там новую фильму показывали… Вы очень похожи на ту артистку, прямо как ее сестра-близнец! – Это она сказала, обращаясь к Клер.
– Мне часто так говорят…
– Нет, ну просто… И улыбка такая же… Подождите… – она буквально убежала в другую комнату, но вернулась через полминуты. – Вот, я даже открытку купила, с фотографией.
Точно, это было фото Клер, кадр из какого-то фильма. А ничего, красивое платье, на заднем плане интерьер какого-то дворца, или богатого дома…
– Ну сами подумайте, что известной артистке делать посреди глухого леса? – попыталась уйти от скользкой темы жена. – Хотя, я даже научилась расписываться так, чтобы было похоже. Иначе не отставали…
– А можете и мне расписаться? Я никому не скажу…
– Хорошо, давайте ручку и чернила, – вздохнув, сдалась Клер.
Опробовав перо на кусочке бумаги, она спросила:
– Что вам написать?
– А что обычно пишете? Наверное, «Ивонне на память…»
Украшенную аккуратной надписью фотографию жена смотрителя бережно, как семейную реликвию, поставила на шкаф в большой комнате, нам это было видно через открытую дверь. В это время где-то рядом защелкал телеграф – я узнал его характерный звук. Ивонна тут же метнулась туда, что-то неразборчиво пробормотала, затем застучал телеграфный ключ – она отправляла подтверждение. Выйдя к нам, поклонница Клер сказала:
– Поезд вышел с соседней станции, будет здесь через час или полтора. Вы еще успеете выпить кофе. Пирожков хотите?..
Мы успели не торопясь насладиться отменно заваренным кофе (даже удивительно!..), съесть несколько пирожков, еще раз помыть руки и привести себя в порядок. Конечно, это больше касалось Клер, мне-то что – отряхнул с одежды пыль, умылся, и снова красивый, хе-хе! Боевая подруга прихорашивалась заметно дольше. И как раз, когда она отошла от зеркала, послышался далекий гудок паровоза.
– Все, пора выходить на платформу, я посигналю машинисту, – сказала Ивонна.
– А вы умеете? – удивилась Клер.
– Что там уметь-то? Верти ручку туда-сюда, знак и подымется-опустится…
На платформе мне показалось, что все повторяется до мелочей – предупреждающий гудок, облако дыма и пара за деревьями, выныривающий из него острый нос путеочистителя паровоза. Разве что сейчас рядом со мной стояла Клер, а ручку семафора крутила жена смотрителя, а не он сам.
Мы быстро взобрались по крутой лесенке в потрепанный вагон, Ивонна подняла семафор, и поезд тут же тронулся. Все, поехали! Даже руками на прощание помахали…
Пассажиров сегодня было чуть больше, чем в прошлый раз. Но свободных лавок хватало, и мы с Клер расположились у окна ближе к концу вагона, друг напротив друга. Эх, мешки запихать под лавку не получается, выпирают!.. Да и ладно, тут везут все, что угодно, разве что со скотиной сюда не пускают – для нее выделен пульмановский вагон. Хочешь провезти корову? Да без проблем, только сопровождать ее будешь сам. Можешь расположиться в соседнем стойле, солому только не забудь принести. Тогда проезд сопровождающему будет почти бесплатный, наверное.
Заплатив проводнику за билеты, я постарался расположиться поудобнее на жесткой деревянной лавке. Теперь осталось только дождаться, пока этот весьма неторопливый поезд доплетется до вокзала Ангел-Сити.
Время от времени просыпаясь, я проверял обстановку. Нет, все было тихо и спокойно, за окном мелькали деревья, солнце уже почти село, и проводник зажег несколько висячих ламп. Хотя, светили они довольно ярко, наверное, скоро будет очередная остановка на глухом полустанке… Пускай, лишь бы рядом никто из новых пассажиров не примостился, а то спать больше не придется…
Внезапно кто-то сжал и отпустил мою руку, несколько раз подряд. Открыв глаза, я не увидел рядом никого, Клер все так же дремала на другой лавке, прислонившись к стенке вагона. Что такое? Руку сжало еще раз, и я понял, что это было – сигналы подавал подаренный Хозяйкой браслет!.. Буквально через пару секунд Клер открыла глаза и тоже недоуменно заозиралась по сторонам.
Посмотрев в конец вагона, я увидел, как из тамбура вышли двое полицейских в форме. Странно, я раньше их в поездах не видел, разве что на станциях заходили, поговорить с проводником…
Кроме нас, в вагоне сидело меньше десятка человек, многие дремали. Ну, до того, как к ним подошли эти двое и начали о чем-то спрашивать. У двух… уже трех… пассажиров проверили документы, и не торопясь пошли дальше. Что это еще за внезапная «проверка на дороге»?
Клер хочет оглянуться, я отрицательно покачиваю головой, показываю ей два пальца, она кивает, затем вопросительно поднимает согнутый указательный палец. Показываю ей в ответ прямой указательный палец, затем «пересекаю» его средним. Снова показываю прямой палец, затем быстро делаю хватательное движение кистью. Клер кивает, мол – «поняла», и искусно притворяется дремлющей, засунув правую руку под полу курточки, но я чувствую, как она напряжена.
Сейчас все и выяснится… Если я ошибаюсь, и это настоящие полицейские, то с ними можно только беседовать, не прикасаясь даже пальцем – законы здесь насчет этого суровые. А вот если это… Все, некогда объяснять, они уже рядом!..
– Кто это здесь… – Негромко бормочет себе под нос тот из полицейских, который выглядит постарше. Стук колес кажется оглушительным, но сейчас это самое мелкое неудобство, чувствительность и реакция обострены до предела, чувствую себя сжатой пружиной. А если просто пойдут дальше?..
– Куда направляетесь? – спросил он у меня.
– В Ангел-Сити.
– Издалека?
– Были в гостях, домой возвращаемся.
Второй полицейский, выглядящий лет на двадцать с небольшим, страхует проверяющего, держа руку рядом с кобурой. Мы что, выглядим слишком подозрительными?
– Дама с вами?
– Да, мы вместе.
– Что в мешках?
– Подарки от наших родителей, для внуков.
– Покажите!..
– Офицер, зачем??..
Ну вот что-то мне «режет глаз» в его внешности, и у его напарника тоже, не могу понять, несоответствие… Чего с чем?..
– Проверка!.. – Его взгляд тверд и непреклонен.
– А ордер на досмотр у вас есть?
– Ты что, законник, что ли? – вмешивается в разговор молодой. – Есть у нас права!
– Офицер, чем вызвана необходимость проведения досмотра личных вещей пассажиров? – обращаюсь к старшему, игнорируя выпад. Клер в это время делает вид, что проснулась от громкого разговора.
– Это не ваше дело! Открывайте мешки!
Ну да, щас!.. Размечтался!.. Там половина мешков забита резаной бумагой с портретами мертвых президентов… А та, что без портретов – вообще стОит неизвестно сколько денег…
– Офицер, я служу в агентстве «Пит Наткертон», наш багаж не подлежит досмотру. Вот мои документы, – медленно вытаскиваю удостоверение из нагрудного кармана куртки, радуясь, что так удачно положил его туда перед поездкой.
– Меня это не волнует! Пройдемте с нами в тамбур!
– Давайте останемся здесь, когда там следующая станция? Примерно через час? Тогда и выйдем вместе на перрон, пройдем в полицейский участок, где вы сможете проверить мое удостоверение и багаж.
– Открывай мешок, тебе сказали! – нервничает молодой. – Или нужно помочь?
– Советую внимательно прочитать то, что написано в документах. «…Багаж агента или сопровождаемый им груз не подлежат досмотру без официального предписания…» У вас такое предписание есть?
– Я тебе сейчас покажу мое предписание!.. – молодой рвет из кобуры свой револьвер и чуть ли не тыкает мне его в лицо, затем направляет его в сторону Клер.
– Значит, не хотите идти с нами в участок… – говорю я, изо всех сил демонстрируя «глубокое разочарование». – Может, все-таки договоримся?
Тут не выдерживает старший: