Корабли, чуть потускневшие после астероидного хаоса, выстроились боевым клином и устремились в марш-бросок. Размыли черноту пространства жемчужными тонами гиперперехода. До административной зоны Федерации 30 часов лета.
Девятый сектор, вопреки близости к центральным секторам, на удивление захолустное местечко. Три-четыре индустриальных гиганта — планеты класса F и россыпь мелких аграрных колоний. За глаза их обитателей так и называли — копатели. Социоаналитики терялись в догадках. Но провинции обладали полезным качеством — мизерной плотностью населения и транзитными пассажирскими линиями. Лайнеры крупных перевозчиков периодически останавливались в портах, где из всех достопримечательностей — песчано-травянистые равнины, кубы диспетчерских зданий и непредсказуемо различные небеса. Николай догадывался о причинах. Официально они приземлялись на дозаправку, неофициально — подбирали теневых воротил, чьи базы прятались в укромных уголках.
Он выбрал непритязательную колонию, в режиме невидимости опустил корабли в хитросплетения горных лабиринтов, задействовал голографический экран и выбрался на свежий воздух.
Горная прохлада, сдобренная водяной свежестью, наполнила легкие, утомленные кислородной смесью. Он осмотрел пустынные пейзажи — камни, островки мха вокруг и небольшая искристая речушка неподалеку. Подошел к воде, макнул пальцы. Холодная. Брызги крохотными алмазами усыпали кисть. Внутри пустота.
Он вернулся на флагман и покинул тело. Другая сторона ударила неожиданно сильно — впервые появилось ощущение тяги к тому, что Погонщик не пожелал называть. Крик затухал? Не к месту сомнения — пройдет, сколько удастся. Он призраком окунулся в неизвестный мир. Предполагаемый объект захвата — среднего достатка аграрий, уставший от рутины, с робкой тягой к путешествиям, — готовый вкусить благ цивилизации в тепличных условиях ближних секторов и доставить Охотника на пассажирскую линию, что пролегала близ ЦУКОБа.
Объект он нашел через час, но процесс неожиданно затянулся. Долгие сборы переросли в долгие проводы — со столами, забитыми нехитрой снедью, под куполом ночи, отмеченным лунным маревом и трепетом костров. Он сам удивился, когда за полночь удалось вырваться из цепких лап родственников и вовремя поспеть на галактический лайнер, смотревшийся нелепо на пустынном летном поле. Расцвеченное внутренней иллюминацией судно ярким айсбергом возносилось над приземистыми домами.
После короткой процедуры оформления и натянутых экивоков офицеров, принявших запоздалых пассажиров, он занял каюту и приготовился бдеть, укрепляя связь с носителем. Тем и занялся на ближайшие часы полета. Знакомая пафосная речь ЦУКОБовского рекламного ролика сорвала с койки и бросила к шлюзу — на встречу с ничуть не изменившимся лейтенантом Меллиганом.
Николай замедлил шаг в герметизационном переходнике, присмотрелся. Туманная дымка окутывала безопасника с его извечным приглашающим жестом и камнеподобным ликом — история повторялась и, видит небо, Охотник едва не поддался зову памяти. Он вернулся. И куда? В начало пути…
— Заходите. — Лейтенант проявил чудеса тактичности. «Копатель» мялся в привычной деревенской нерасторопности…
— Зайду, — кивнул Николай, проходя и устраиваясь в посадочной ячейке. — Ой, зайду…
— Простите?
— Советуюсь с предками, мы аграрии суеверны…
— А…
Этим коротким, слегка досадливым «а» начался полет. Злодейка память услужливо напомнила детали: молчание, легкое недомогание при стыковке, спуск в гражданский космопорт общего доступа… Суета сует, привычная толчея, как ностальгия. Хватит! Соорудив для носителя правдивую цепочку памяти, он покинул тело, проследовал знакомым маршрутом и увидел вербовочный пункт.
— Сука… — не сдержался. Нервы тряхнуло. Николай провел рукой по черной офис-стойке, за которой копошился Сид 107 — раскладывал бланки, готовясь к приему созданий, мечтавших о десантной славе.
Резким шагом Охотник двинулся к выходу. В приоритете информационный отдел и только… Встречным курсом, по коридору белым элегантным видением шествовала Симона Альрес; ее имя вспомнилось с трудом, кроясь на задворках памяти. Доктор, симпатичная женщина, подруга суровых охотничьих дней медленно брела в неизвестность, сопровождаемая перебинтованным десантником. Вела под локоток, берегла… На миг, когда ее и димпа разделяло несколько сантиметров, она вскинула взгляд и посмотрела на него — точно могла видеть призрачный образ. Задержала шаг.
Легкое удивление коснулось Николая. Он торопливо направился прочь. Не оглядывался, пусть позади слышен едва знакомый голос — прошлое в прошлом. В настоящем — информационные архивы Управления.
Темноватый зал информ-отдела обеспечил Роса сведущим носителем, приоритетным доступом к терминалам и, в сухом остатке, объемным списком любителей экзотических безделушек. Этап завершен. Возвращение к катерам в череде смены безликих тел прошло без осложнений, точно череда вспышек. Расположившись в привычной теснине рубки флагмана, Николай заварил сублимат кофе и изучил полученные списки. Слепой перебор электроники высветил первого кандидата.
Некто господин Зласт, владелец фармацевтического холдинга — интергалактической структуры, что правила системой Леман II, и планетой с одноименным названием. Рай для бизнеса и маленьких удовольствий, подкрепленных деньгами.
«Вольемся», — резюмировал Николай, готовясь к марш-броску. Курс проложен.
Пить… Вахтенный диспетчер контрольной орбитальной станции ненавязчиво придвинулся к серебристым завиткам кофейной дымки. Вчерашняя оргия заставила забыть о правилах. Похмельно-наркотический синдром — дело хитрое. Тусклое вечернее освещение и размеренный гул аппаратуры в безлюдной рубке, десятки обзорных экранов с видом на чернь космоса только усугубляли ситуацию.
Пить.
Приятели, техники арктурианцы, советовали приберечь опохмелку. Он проигнорировал, а в результате уже седьмую минуту тянется к омерзительно дорогому импортному кофе.
Горячей струйкой кофейный напиток обжог гортань. В голове прояснилось… и диспетчер не поверил глазам: на радаре изумрудными точками возник строй кораблей. Расплескав питье, вахтенный на кресле подъехал к центральному визор-экрану. Челюсть поползла вниз: звездный фон разбавили неизвестные боевые катера, что смотрелись неприятно. Он и не видел таких никогда…
Диспетчер потянулся к снятой микрофонной дужке и опоздал; сигнал вызова пронзительной трелью разорвал пустоту зала.
Охотник нетерпеливо щелкнул по приборной панели. Вызов не принимали. Зеленовато-голубой шар планеты четким рельефом плыл в обрамлении звезд, создавал фон для орбитальной станции, подкрашенной матовыми бликами света. Контрольный пункт, причал, перевалочная база, ремонтный док — далеко неполный функционал технократического чуда. С планеты к станции белесыми кометами устремились пять челноков. Насыщенная жизнь, но связь мертва.
— Динь дон… — Николай не договорил. Передатчик высветил на дисплее бледное мужское лицо. — Сорвало что ли?
— Идентифицируйте себя, — неуверенно, с оттенком паники объявил вахтенный.
— Хм. — Димп задумался. — Ну, есть хорошие парни, а есть плохие. Я вот плохой. Зласта знаешь?
— Да.
— Дар Кор Рон предлагает товарищу Зласту через тридцать стандартных минут явиться к первому посадочному сектору центрального космопорта и предоставить в безвременное пользование Эддалу эль Таагу. Угрозы пропущу. — Охотник кивнул. — Время пошло.
— Но…
Связь прервалась. Ни к чему выслушивать суетливый набор фраз от постороннего лица. Диспетчер — никто и роль у него мизерная — запустить процесс.
Радар тонко пискнул, давая знать об изменениях в пространстве. Атмосферную дымку рассекли три десятка остроносых тактических истребителей. Среагировали оперативно, но… Столь малое число? При некотором размышлении Николай объяснил их количество внезапностью нападения.
Он запустил сценарий противостояния.
Обзорный экран распался на тактические фрагменты, которые доли секунды показывали строй противника. Полусферу фиолетовых звезд с черными сердцевинами корпусов в лобовой атаке — шли по учебнику. Серия команд разбросала катера по десятикилометровому периметру, чем дезориентировала противника. Хаотичность маневра не вписывалась в концепцию правильной обороны, служа доказательством некомпетентности.
Пилоты обоснованно решили, что преимущество в массированном нападении. Отточенный боевой разворот с полным опрокидыванием на борт, стабилизация курса и две цели легли в рамки электронных прицелов. Дрогнули в порталах орудийные стволы, боеголовки явили космосу хищный лик…
Чистое, привычное совершенство. Николай удовлетворенно вздохнул; подопечные машины исполнили невероятное и развернулись с перегрузкой, губительной для человеческих форм. Молниями прянули к ряду истребителей и, встав на ребро, проскользнули меж аппаратов противника. Скорость ответной контратаки заставила пилотов действовать подсознательно и восемь из тридцати кораблей изменили курс. Дали залп, ослепительными клинками пропоровший напарников.
С трудом переведя дыхание после исполненного флагманом нырка, Охотник в сцепке с машинами бросил катер вверх — перпендикулярно плоскости полета растерянного врага.
Днища истребителей мгновенно разрослись бронированными плоскостями. Приборы едва успели зафиксировать цель, как в бой вступили аннигиляторы. Николай направил корабли за фиолетовыми резцами энергии. Считал остатки дистанции: метр — багрово-рваные пробоины выплеснули стаи обломков и пламенных клубов; полметра — нулевая видимость, сдобренная натужным гулом аппаратуры…
— На излом!
Лобовая защита катеров пробила искалеченные переборки, располосовала металлически-пластиковое нечто и с роем осколков встретила открытый космос. Точка поставлена. Неравными частями тактические «иглы» падали на планету; изредка обломки пронзали синеватые недолговечные росчерки.
Защитники планеты впали в ступор. Когда тела бьются о видовые камеры, изломанными формами припадая к обзорным экранам, немногие могут удержаться от тошноты. Но есть исключения. Кто-то произвел запуск управляемых торпед и поспешил, купившись на скинутые обманки.